Я предложил двадцать миллионов фунтов с условием контрольной финансовой проверки. Его это заинтересовало. Но он сказал, что хочет дать Шталю еще один шанс. В общем, будет аукцион. Конверт от нас и конверт от Bloomfield Weiss.
- Сколько времени нам это дает?
- Неделю. Аукцион состоится в следующую среду.
- Только неделю?! - задохнулся я.
Не знаю почему, но я надеялся, что мы можем получить и месяц. С другой стороны, учитывая, что мы нисколько не продвинулись в своих поисках, неделя или месяц - разницы никакой.
Луис вздохнул.
- Сделку нужно завершить до конца месяца. Тридцатое июня - это срок подачи отчетов контролерам. А уж тогда никаким чудом убытки не спрячешь.
- А ты сможешь через неделю предложить больший бид?
- Думаю, да. Рынок, похоже, начинает стабилизироваться, поэтому в KBN почувствовали себя более уверенно. Мы проработали структуру взаимного контракта, которая позволит им получить солидную прибыль, если дела в Dekker, после того как мы его купим, пойдут как надо. И еще я предложил лорду место в директорате.
- Ну уж это ему наверняка пришлось по душе.
- Похоже на то. Вообще, мы нашли общий язык. А что у вас?
- Пока ничего.
- Ничего? Совсем ничего?
- Прости, Луис. Мы пытаемся. Но создается впечатление, что никто ничего не знает.
- Merda! - пробормотал он.
- Что-нибудь все равно прояснится.
- Надеюсь, Ник. Очень надеюсь.
И кое-что действительно вдруг прояснилось. Наутро в четверг одному из подопечных Корделии удалось что-то выяснить. Он согласился поговорить с нами, но только в стенах приюта.
Нельсун повез меня в фавелу. День был пасмурным, моросило. Движение напоминало одну большую пробку. Самые безнадежные заторы возникали в горных тоннелях. Но в конце концов мы добрались.
Мы шли по той же тропе, по которой поднимались два месяца назад с Изабель. Тогда день был жарким, сегодня - влажным и дождливым. В воздухе витали миазмы прокисшего под дождем мусора. Стайки подростков внимательно наблюдали, как мы с Нельсуном, пыхтя, взбирались на вершину холма. Я чувствовал себя мишенью. Лопатки невольно сводило в ожидании выстрела.
Окутанные грязной дымкой лачуги густо облепили склон. Нас уже ждали.
- Пойдемте.
Корделия привела нас в маленькое складское помещение, до потолка набитое коробками со школьными принадлежностями и консервами. На одной из коробок сидел худенький мальчишка лет двенадцати. Я сразу же узнал его. Эуклидис.
- Привет, ми-и-истер, - он криво улыбнулся.
- Привет.
Корделия и Нельсун заняли два стула, больше здесь не было, я устроился на корточках возле стенки. Корделия представила Нельсуна пареньку, который смотрел на него с выражением крайней подозрительности. Он безошибочно узнал в моем спутнике бывшего полицейского.
Нельсун терпеливо задавал вопросы. Мальчишка отвечал резкими односложными словами, лишь единожды дав чуть более обстоятельный ответ, когда Корделия попросила его об этом. И, хотя я не понимал ни единого слова, я видел, как складываются отношения между этой троицей. Эуклидис не доверял Нельсуну, но Корделию боготворил, хотя и пытался это скрывать. Взгляды, которые он время от времени бросал на нее в поисках одобрения, и то, как он реагировал на ее просьбы, выдавали его детскую привязанность. Но глаза оставались жесткими и настороженными. Что такое насилие, паренек знал не понаслышке.
- Что он говорит? - спросил я Нельсуна во время одной из пауз.
- Говорит, что знает одного из тех, кто напал на тебя. Все было спланировано заранее. Организовал это некий тип, которого здесь называют Борболета. Он главарь банды в одной из соседних фавел.
- Ты когда-нибудь слышал о нем?
- Нет. Борболета не имя. Это по-португальски просто бабочка.
- А почему его так зовут?
Нельсун перевел мой вопрос, на который паренек ответил довольно охотно.
- Раньше он был футболистом. И, кажется, хорошим. Никто не мог догнать его с мячом.
- Это может быть Зико.
Нельсун на секунду задумался.
- Может. Но у настоящего Зико миллионы поклонников. Любой болельщик мог бы взять такой псевдоним. А уж болельщиков в этой стране хватает.
- Так он знает, кто похитил Изабель или нет?
Нельсун вздохнул.
- Говорит, что вообще ничего не знает об Изабель.
- Так попроси его узнать.
Нельсун пожал плечами и что-то сказал по-португальски. Ответ последовал сразу. Nao.
- Почему «нет»? Спроси, почему он не хочет этого сделать.
- Он говорит, что его друг мог бы что-то выяснить. Но Эуклидис не хочет задавать слишком много вопросов. Это опасно.
- Скажи, что речь идет о сестре Корделии. Ее единственной сестре. Он должен помочь нам найти ее.
Отчаяние в моем голосе заставило Эуклидиса наконец-то обратить на меня внимание. Он впервые посмотрел в мою сторону, потом бросил виноватый взгляд в сторону Корделии и неопределенно пожал плечами.
- У него есть сестра?
- Да, - сказала Корделия. - Она тоже живет здесь.
- Не рассказывай мне. Спроси его самого об этом.
Паренек кивнул.
Я начал задавать вопрос за вопросом, попросив Нельсуна переводить их сразу же.
- Как ее зовут?
- Марта.
- Сколько ей лет?
- Восемь.
- Ты ее любишь?
Пауза.
- Да.
- Ты любишь Корделию?
Снова пауза.
- Да.
- Если бы пропала твоя сестра, ты бы стал ее искать?
Он молча смотрел на меня в упор. Я выдержал взгляд цепких карих глаз. Для ребенка двенадцати лет в них было слишком много: бравада, страх, загнанность. Но и прятавшееся за всем этим человеческое тепло.
- Корделия спасла жизни многим детям, живущим здесь. И сейчас ты можешь помочь ей.
Нельсун внезапно наклонился и вынул из пристегнутой к лодыжке кобуры маленький револьвер. Металл тускло поблескивал в слабом свете складского помещения. Он протянул револьвер Эуклидису. Сказать, что мы с Корделией остолбенели, значит не сказать ничего.
Мальчишка деловито засунул смертоносную игрушку за пояс.
- Ладно. Я найду ее.
Прошла пятница, потянулись выходные. Луис задержался в Лондоне. Эуклидис пока не давал о себе знать.
Я сидел дома, когда вдруг прорезался Зико.
- Алло?
- Это еще кто? - Голос был низким и угрожающим.
- Ник Эллиот. Луис сейчас в Лондоне.
Оказалось, что Луис предупредил Зико, что во время его отсутствия переговоры можно вести со мной. Зико, как выяснилось, говорил по-английски.
- Покупка прекращена?
Его английский был правильным, но медленным, словно он проговаривал про себя каждую фразу, прежде чем ее произнести. А вот акцент был очень сильным. «Прекращена» он произнес как "прекраштена".
- Еще нет. Но Луис будет тянуть время и делать новые предложения до тех пор, пока конкуренты не отступятся.
- Ясно. Что ж, надеюсь, вам это удастся. В противном случае ты сам знаешь, что будет. Никто, никто, ты понял, не должен трогать Dekker.
- Я понял.
В трубке раздались короткие гудки.
Что же делать, лихорадочно соображал я, что же делать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
- Сколько времени нам это дает?
- Неделю. Аукцион состоится в следующую среду.
- Только неделю?! - задохнулся я.
Не знаю почему, но я надеялся, что мы можем получить и месяц. С другой стороны, учитывая, что мы нисколько не продвинулись в своих поисках, неделя или месяц - разницы никакой.
Луис вздохнул.
- Сделку нужно завершить до конца месяца. Тридцатое июня - это срок подачи отчетов контролерам. А уж тогда никаким чудом убытки не спрячешь.
- А ты сможешь через неделю предложить больший бид?
- Думаю, да. Рынок, похоже, начинает стабилизироваться, поэтому в KBN почувствовали себя более уверенно. Мы проработали структуру взаимного контракта, которая позволит им получить солидную прибыль, если дела в Dekker, после того как мы его купим, пойдут как надо. И еще я предложил лорду место в директорате.
- Ну уж это ему наверняка пришлось по душе.
- Похоже на то. Вообще, мы нашли общий язык. А что у вас?
- Пока ничего.
- Ничего? Совсем ничего?
- Прости, Луис. Мы пытаемся. Но создается впечатление, что никто ничего не знает.
- Merda! - пробормотал он.
- Что-нибудь все равно прояснится.
- Надеюсь, Ник. Очень надеюсь.
И кое-что действительно вдруг прояснилось. Наутро в четверг одному из подопечных Корделии удалось что-то выяснить. Он согласился поговорить с нами, но только в стенах приюта.
Нельсун повез меня в фавелу. День был пасмурным, моросило. Движение напоминало одну большую пробку. Самые безнадежные заторы возникали в горных тоннелях. Но в конце концов мы добрались.
Мы шли по той же тропе, по которой поднимались два месяца назад с Изабель. Тогда день был жарким, сегодня - влажным и дождливым. В воздухе витали миазмы прокисшего под дождем мусора. Стайки подростков внимательно наблюдали, как мы с Нельсуном, пыхтя, взбирались на вершину холма. Я чувствовал себя мишенью. Лопатки невольно сводило в ожидании выстрела.
Окутанные грязной дымкой лачуги густо облепили склон. Нас уже ждали.
- Пойдемте.
Корделия привела нас в маленькое складское помещение, до потолка набитое коробками со школьными принадлежностями и консервами. На одной из коробок сидел худенький мальчишка лет двенадцати. Я сразу же узнал его. Эуклидис.
- Привет, ми-и-истер, - он криво улыбнулся.
- Привет.
Корделия и Нельсун заняли два стула, больше здесь не было, я устроился на корточках возле стенки. Корделия представила Нельсуна пареньку, который смотрел на него с выражением крайней подозрительности. Он безошибочно узнал в моем спутнике бывшего полицейского.
Нельсун терпеливо задавал вопросы. Мальчишка отвечал резкими односложными словами, лишь единожды дав чуть более обстоятельный ответ, когда Корделия попросила его об этом. И, хотя я не понимал ни единого слова, я видел, как складываются отношения между этой троицей. Эуклидис не доверял Нельсуну, но Корделию боготворил, хотя и пытался это скрывать. Взгляды, которые он время от времени бросал на нее в поисках одобрения, и то, как он реагировал на ее просьбы, выдавали его детскую привязанность. Но глаза оставались жесткими и настороженными. Что такое насилие, паренек знал не понаслышке.
- Что он говорит? - спросил я Нельсуна во время одной из пауз.
- Говорит, что знает одного из тех, кто напал на тебя. Все было спланировано заранее. Организовал это некий тип, которого здесь называют Борболета. Он главарь банды в одной из соседних фавел.
- Ты когда-нибудь слышал о нем?
- Нет. Борболета не имя. Это по-португальски просто бабочка.
- А почему его так зовут?
Нельсун перевел мой вопрос, на который паренек ответил довольно охотно.
- Раньше он был футболистом. И, кажется, хорошим. Никто не мог догнать его с мячом.
- Это может быть Зико.
Нельсун на секунду задумался.
- Может. Но у настоящего Зико миллионы поклонников. Любой болельщик мог бы взять такой псевдоним. А уж болельщиков в этой стране хватает.
- Так он знает, кто похитил Изабель или нет?
Нельсун вздохнул.
- Говорит, что вообще ничего не знает об Изабель.
- Так попроси его узнать.
Нельсун пожал плечами и что-то сказал по-португальски. Ответ последовал сразу. Nao.
- Почему «нет»? Спроси, почему он не хочет этого сделать.
- Он говорит, что его друг мог бы что-то выяснить. Но Эуклидис не хочет задавать слишком много вопросов. Это опасно.
- Скажи, что речь идет о сестре Корделии. Ее единственной сестре. Он должен помочь нам найти ее.
Отчаяние в моем голосе заставило Эуклидиса наконец-то обратить на меня внимание. Он впервые посмотрел в мою сторону, потом бросил виноватый взгляд в сторону Корделии и неопределенно пожал плечами.
- У него есть сестра?
- Да, - сказала Корделия. - Она тоже живет здесь.
- Не рассказывай мне. Спроси его самого об этом.
Паренек кивнул.
Я начал задавать вопрос за вопросом, попросив Нельсуна переводить их сразу же.
- Как ее зовут?
- Марта.
- Сколько ей лет?
- Восемь.
- Ты ее любишь?
Пауза.
- Да.
- Ты любишь Корделию?
Снова пауза.
- Да.
- Если бы пропала твоя сестра, ты бы стал ее искать?
Он молча смотрел на меня в упор. Я выдержал взгляд цепких карих глаз. Для ребенка двенадцати лет в них было слишком много: бравада, страх, загнанность. Но и прятавшееся за всем этим человеческое тепло.
- Корделия спасла жизни многим детям, живущим здесь. И сейчас ты можешь помочь ей.
Нельсун внезапно наклонился и вынул из пристегнутой к лодыжке кобуры маленький револьвер. Металл тускло поблескивал в слабом свете складского помещения. Он протянул револьвер Эуклидису. Сказать, что мы с Корделией остолбенели, значит не сказать ничего.
Мальчишка деловито засунул смертоносную игрушку за пояс.
- Ладно. Я найду ее.
Прошла пятница, потянулись выходные. Луис задержался в Лондоне. Эуклидис пока не давал о себе знать.
Я сидел дома, когда вдруг прорезался Зико.
- Алло?
- Это еще кто? - Голос был низким и угрожающим.
- Ник Эллиот. Луис сейчас в Лондоне.
Оказалось, что Луис предупредил Зико, что во время его отсутствия переговоры можно вести со мной. Зико, как выяснилось, говорил по-английски.
- Покупка прекращена?
Его английский был правильным, но медленным, словно он проговаривал про себя каждую фразу, прежде чем ее произнести. А вот акцент был очень сильным. «Прекращена» он произнес как "прекраштена".
- Еще нет. Но Луис будет тянуть время и делать новые предложения до тех пор, пока конкуренты не отступятся.
- Ясно. Что ж, надеюсь, вам это удастся. В противном случае ты сам знаешь, что будет. Никто, никто, ты понял, не должен трогать Dekker.
- Я понял.
В трубке раздались короткие гудки.
Что же делать, лихорадочно соображал я, что же делать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89