Голову старика окружал синий нимб.
– Вам повезло, молодой человек, что я оказался рядом. – Он подобрал искровое ружье и взвесил его в руках. – Эта игрушка в правильном месте уйдет за хорошую цену…
Странник попытался встать и упал на спину, ушибив локти.
– Осторожнее, юноша. – Мужчина помог ему подняться на ноги. – Идите за мной.
Каждый шаг отзывался мучительной болью во всем теле. Горло болело, во рту стоял привкус крови. Ноги задубели и плохо слушались. Чтобы не упасть, ему пришлось опереться на предплечье спасителя.
– Пришли. – Мужчина пнул странное животное, лежавшее у порога – помесь дикобраза с опоссумом.
– Лулау, тварь ты такая!
Лулау оскалился и затрусил прочь. Мужчина вставил в прорезь замка пластинку с отверстиями. Дверь открылась в обшарпанный коридор, упиравшийся в лестницу.
Старик провел странника в комнату направо от двери. Выходящее на улицу окно располагалось под самым потолком и было зарешечено. Оштукатуренные стены выкрашены в синий цвет. Человек зажег газовый рожок на стене: синий свет, грязная кровать, раковина, стол, стулья.
– Хорошо все-таки дома, а?
Он натянул на свалявшееся белье протертое бархатное покрывало, и гость рухнул на кровать. Онемение ног потихонечку проходило, и он чувствовал в них нестерпимое жжение и покалывание, как после обморожения. Чужеземец закрыл лицо руками и застонал.
Человек показал ему крошечный шприц, наполненный синей жидкостью.
– Укол, дарующий свободу, парень.
Чужеземец вытянул трясущиеся руки.
– Закатай рукав. Я сам вколю.
Холодное голубое утро у ручья, мягкие далекие звуки флейты, печальные и ласковые посланцы умирающей звезды. Фосфоресцирующие пни светятся в синих сумерках, висящих туманом над полуденной улицей.
У голубых каналов, где, словно дельфины, резвятся крокодилы, выстроились дома из красного кирпича. Печальные заблудшие звезды наблюдают, как искромальчики чирикают и мяучат у его плеча; глядят на морозное свечение спин, на тихий далекий сад, на свинцовые кишки канализации, на каменный мост, где стоит мальчуган с грустной синей мартышкой на плече.
– Фан-Сити – отгороженная территория разврата, занимающая плато в северной части города. Здесь бордели и игорные дома всех времен и народов обещают угодить любому вкусу, но эти заведения по большей части являются ловушками для туристов, в них больше сутенеров и шпиков, чем шлюх.
Одри моргает, глядя на экран. Наверное, он видит Фан-Сити сквозь завесу лихорадки. Перед ним предстает многообразие ночных клубов, весталки, ждущих того, кто их распечатает, ацтекские и египетские декораций, похожие на кинотеатры времен немого кино, девочки, танцующие хула вокруг бассейнов и бумажных пальм, банные забавы с гейшами под увешанными бахромой лампами, новоорлеанские бордели с искусственным испанским мхом, плавучие дома на загаженных озерах и каналах, массажные салоны, Дантов Ад,. населенный трансвеститами…. на всем этом словно стоит клеймо «Снято в Голливуде».
– Настоящая жизнь бурлит в Касбе, но туристы не отваживаются туда заходить, напуганные ужасными слухами, которые подогревают торговцы и зазывалы Фан-Сити. Наркоманов же в Фан-Сити обычно закладывают или обсчитывают, поэтому они идут в Касбу, где все продается по доступным ценам.
– Касба вырыта в холмах и скалах, отвесно обрывающихся к реке. Это громадное гетто, которое служит приютом для беженцев и перемещенных лиц. Правонарушители во всех смыслах, они не платят налогов и не подчиняются городским уложениям. Тут можно встретить преступников и изгнанников из разных времен и стран: венецианские браво из семнадцатого века, стрелки с Дикого Запада, индийские туги, ассасины из Аламута, самураи, римские гладиаторы, боевики триад, пираты и пистолерос, наемные убийцы-мафози, агенты, выгнанные из разведки и тайной полиции.
Камера пробегает по декорациям старых вестернов, фильмов про Древний Рим, Китай, Индию, Японию, Персию и средневековую Англию.
– За прошедшие века эта местность была изрыта тоннелями, и теперь все дома соединяются между собой. Тоннели также открывают доступ к лабиринту естественных пещер и расщелин.
– Из одного здания в другое ходят вагонетки, либо проведены тросы с подвесными люльками и откидными сиденьями. Белки-летяги, – маленький народ вроде нашего Игоря, – спрыгивают с самих высоких скал на дельтапланах, перелетают с крыши на крышу, передавая сообщения, наркотики и оружие. Касба кончается у реки мешаниной пирсов, причалов, лодок и плотов. Тоннели у реки, наполовину залитые водой, образуют подземную Венецию с гондолами и мраморными сталактитовыми дворцами. В Касбе оказываются любые услуги – от наемных убийств до находящегося под строжайшим запретом О.Л. – Обмена Личностями. Тут есть и шлюхи, от утонченных куртизанок и ремий, которые способны вызывать эротические сны на заказ, до совершенно безмозглых существ типа Плаща Счастья или Паутинных Сирен. В Касбе доступны любые наркотики и лекарства. Эликсиры долголетия, требующие все увеличивающихся доз, иначе человек, попавший от них в зависимость, рассыпается на глазах в труху. Соки Счастья: мгновенная потеря сознания в эротических конвульсиях, но каждый укол вычеркивает из жизни несколько лет. Подсевший на Соки Счастья протянет, в лучшем случае, года два – потом он превращается в безмозглого идиота. А Дерм – Боже мой, какой кайф! – он делает твою кожу похожей на гибкий мрамор… но если вовремя не уколоться… воспаление нервных окончаний эпидермиса… однажды я видел, как такой несчастный буквально разорвал себя на куски собственными руками. Синь и Пепел, тяжелые металлические наркотики с поразительным привыканием – один прием вызывает пожизненную зависимость. Да, тут можно найти любое зелье, если ты готов платить.
– Взять, к примеру, яд каменной рыбы, – он постучал по ампуле с молочно-белой жидкостью. – … это как огонь в жилах. Морфий ему не помеха, но это Синее дерьмо в пятьдесят раз сильнее. Потому – смешиваем яд и Синь – он набрал в шприц молочной жидкости – и получаем Фейерверк!
У чужеземца кончались деньги. На роскошь вроде Огонька уже не хватало. У Джея наклевывалась сделка, которая сулила немного Пепла, но она затягивалась, и тогда его охватила паника.
Внезапно в городе исчезла вся Синь. Героин лишь слегка снимал ломки, как кодеин у героинщика. Холодный огонь в костях ни на секунду не давал передышки – кровь сочилась сквозь кожу: это называлось «кровавый пот».
К счастью, он сидел на игле недостаточно долго для начала самопроизвольных ампутаций – это когда руки и ноги отваливаются и падают на землю, дымясь голубыми культями. Собрав последние гроши, он пошел в больницу и оплатил длительную лечебную заморозку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
– Вам повезло, молодой человек, что я оказался рядом. – Он подобрал искровое ружье и взвесил его в руках. – Эта игрушка в правильном месте уйдет за хорошую цену…
Странник попытался встать и упал на спину, ушибив локти.
– Осторожнее, юноша. – Мужчина помог ему подняться на ноги. – Идите за мной.
Каждый шаг отзывался мучительной болью во всем теле. Горло болело, во рту стоял привкус крови. Ноги задубели и плохо слушались. Чтобы не упасть, ему пришлось опереться на предплечье спасителя.
– Пришли. – Мужчина пнул странное животное, лежавшее у порога – помесь дикобраза с опоссумом.
– Лулау, тварь ты такая!
Лулау оскалился и затрусил прочь. Мужчина вставил в прорезь замка пластинку с отверстиями. Дверь открылась в обшарпанный коридор, упиравшийся в лестницу.
Старик провел странника в комнату направо от двери. Выходящее на улицу окно располагалось под самым потолком и было зарешечено. Оштукатуренные стены выкрашены в синий цвет. Человек зажег газовый рожок на стене: синий свет, грязная кровать, раковина, стол, стулья.
– Хорошо все-таки дома, а?
Он натянул на свалявшееся белье протертое бархатное покрывало, и гость рухнул на кровать. Онемение ног потихонечку проходило, и он чувствовал в них нестерпимое жжение и покалывание, как после обморожения. Чужеземец закрыл лицо руками и застонал.
Человек показал ему крошечный шприц, наполненный синей жидкостью.
– Укол, дарующий свободу, парень.
Чужеземец вытянул трясущиеся руки.
– Закатай рукав. Я сам вколю.
Холодное голубое утро у ручья, мягкие далекие звуки флейты, печальные и ласковые посланцы умирающей звезды. Фосфоресцирующие пни светятся в синих сумерках, висящих туманом над полуденной улицей.
У голубых каналов, где, словно дельфины, резвятся крокодилы, выстроились дома из красного кирпича. Печальные заблудшие звезды наблюдают, как искромальчики чирикают и мяучат у его плеча; глядят на морозное свечение спин, на тихий далекий сад, на свинцовые кишки канализации, на каменный мост, где стоит мальчуган с грустной синей мартышкой на плече.
– Фан-Сити – отгороженная территория разврата, занимающая плато в северной части города. Здесь бордели и игорные дома всех времен и народов обещают угодить любому вкусу, но эти заведения по большей части являются ловушками для туристов, в них больше сутенеров и шпиков, чем шлюх.
Одри моргает, глядя на экран. Наверное, он видит Фан-Сити сквозь завесу лихорадки. Перед ним предстает многообразие ночных клубов, весталки, ждущих того, кто их распечатает, ацтекские и египетские декораций, похожие на кинотеатры времен немого кино, девочки, танцующие хула вокруг бассейнов и бумажных пальм, банные забавы с гейшами под увешанными бахромой лампами, новоорлеанские бордели с искусственным испанским мхом, плавучие дома на загаженных озерах и каналах, массажные салоны, Дантов Ад,. населенный трансвеститами…. на всем этом словно стоит клеймо «Снято в Голливуде».
– Настоящая жизнь бурлит в Касбе, но туристы не отваживаются туда заходить, напуганные ужасными слухами, которые подогревают торговцы и зазывалы Фан-Сити. Наркоманов же в Фан-Сити обычно закладывают или обсчитывают, поэтому они идут в Касбу, где все продается по доступным ценам.
– Касба вырыта в холмах и скалах, отвесно обрывающихся к реке. Это громадное гетто, которое служит приютом для беженцев и перемещенных лиц. Правонарушители во всех смыслах, они не платят налогов и не подчиняются городским уложениям. Тут можно встретить преступников и изгнанников из разных времен и стран: венецианские браво из семнадцатого века, стрелки с Дикого Запада, индийские туги, ассасины из Аламута, самураи, римские гладиаторы, боевики триад, пираты и пистолерос, наемные убийцы-мафози, агенты, выгнанные из разведки и тайной полиции.
Камера пробегает по декорациям старых вестернов, фильмов про Древний Рим, Китай, Индию, Японию, Персию и средневековую Англию.
– За прошедшие века эта местность была изрыта тоннелями, и теперь все дома соединяются между собой. Тоннели также открывают доступ к лабиринту естественных пещер и расщелин.
– Из одного здания в другое ходят вагонетки, либо проведены тросы с подвесными люльками и откидными сиденьями. Белки-летяги, – маленький народ вроде нашего Игоря, – спрыгивают с самих высоких скал на дельтапланах, перелетают с крыши на крышу, передавая сообщения, наркотики и оружие. Касба кончается у реки мешаниной пирсов, причалов, лодок и плотов. Тоннели у реки, наполовину залитые водой, образуют подземную Венецию с гондолами и мраморными сталактитовыми дворцами. В Касбе оказываются любые услуги – от наемных убийств до находящегося под строжайшим запретом О.Л. – Обмена Личностями. Тут есть и шлюхи, от утонченных куртизанок и ремий, которые способны вызывать эротические сны на заказ, до совершенно безмозглых существ типа Плаща Счастья или Паутинных Сирен. В Касбе доступны любые наркотики и лекарства. Эликсиры долголетия, требующие все увеличивающихся доз, иначе человек, попавший от них в зависимость, рассыпается на глазах в труху. Соки Счастья: мгновенная потеря сознания в эротических конвульсиях, но каждый укол вычеркивает из жизни несколько лет. Подсевший на Соки Счастья протянет, в лучшем случае, года два – потом он превращается в безмозглого идиота. А Дерм – Боже мой, какой кайф! – он делает твою кожу похожей на гибкий мрамор… но если вовремя не уколоться… воспаление нервных окончаний эпидермиса… однажды я видел, как такой несчастный буквально разорвал себя на куски собственными руками. Синь и Пепел, тяжелые металлические наркотики с поразительным привыканием – один прием вызывает пожизненную зависимость. Да, тут можно найти любое зелье, если ты готов платить.
– Взять, к примеру, яд каменной рыбы, – он постучал по ампуле с молочно-белой жидкостью. – … это как огонь в жилах. Морфий ему не помеха, но это Синее дерьмо в пятьдесят раз сильнее. Потому – смешиваем яд и Синь – он набрал в шприц молочной жидкости – и получаем Фейерверк!
У чужеземца кончались деньги. На роскошь вроде Огонька уже не хватало. У Джея наклевывалась сделка, которая сулила немного Пепла, но она затягивалась, и тогда его охватила паника.
Внезапно в городе исчезла вся Синь. Героин лишь слегка снимал ломки, как кодеин у героинщика. Холодный огонь в костях ни на секунду не давал передышки – кровь сочилась сквозь кожу: это называлось «кровавый пот».
К счастью, он сидел на игле недостаточно долго для начала самопроизвольных ампутаций – это когда руки и ноги отваливаются и падают на землю, дымясь голубыми культями. Собрав последние гроши, он пошел в больницу и оплатил длительную лечебную заморозку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77