У парня, играющего молодого аристократа, классический профиль майя, а Икс Таб, всю в пятнах тления, играет очень способная профессиональная актриса, которая также играет и в моем египетском фильме в роли злобной сестры Тутанхамона – она его душит и порождает на свет Богиню-Скорпиониху.
Тем временем от миллиона долларов остаются только карманные деньги. Я растратил уже сто тысяч долларов из тех двухсот. Полагаю, пора заглянуть к Блюму и Крупу, прежде чем они примутся сами меня искать. Городишко здесь маленький, и слухи распространяются стремительно
Ковбой, дерущийся семь дней в неделю.
Тамагис – город, окруженный стенами из красного необожженного кирпича. Город начинает шевелиться на закате, ведь днем в это время года невыносимо жарко, и люди живут по ночам. Когда садится солнце, северное небо зажигается гибельным красным жаром, купая город в оттенках света, которые меняются от розового, как у морских раковин, до темно-пурпурного в теневых омутах.
Стоит летняя ночь, воздух горяч и наэлектризован ароматами благовоний, озона и мускусным, сладким, гнилостным красным запахом лихорадки. Джерри, Одри, Дальфар, Йон, Джо и Джон Келли проходят через квартал массажных залов, турецких бань, комнат для секса, висельных студий, спален-ресторанов, лавок, торгующих благовониями, афродизиаками и ароматическими травами. Из ночных клубов льется музыка, иногда веет опиумным дымом – это курят Обезболенные, которые управляют здесь многими концессиями.
Парни приостанавливаются у одной из лавок, и Одри покупает у Обезболенного немного Красной Гари. Этот афродизиак вызывает эрогенную сыпь на гениталиях, в анусе и вокруг сосков. Принятый орально, он действует в течение нескольких секунд. Можно ввести его и внутривенно – но это опасно, поскольку удовольствие зачастую настолько сильно, что сердце останавливается. Подростки города играют в обжигающе-опасную игру, известные под названием «Гарь и Чпок».
Парни одеты в красные шелковые туники, распахнутые на их худых телах, красные шелковые штаны и магнитные сандалии. На поясах у них искрометы и длинные ножи, заточенные с обеих сторон, с слегка загнутыми остриями. Драки на ножах здесь не редкость, поскольку от Красной Гари часто развивается жгучая красная Убойная Лихорадка.
Вирус, подобно гигантскому осьминогу, полетает все тело города, мутируя и проявляясь в изменчивых формах: Смертельная Лихорадка, Летучая Лихорадка, Лихорадка Черной Ненависти. Во всех случаях вся энергия больного фокусируется на одном виде деятельности или на одном объекте. Есть Игорная Лихорадка и Денежная Лихорадка, они иногда поражают Обезболенных, и они с горящими глазами набрасываются на деньги, подобно голодным стервам, с ужасающей страстью. Еще есть Деятельная Лихорадка: жертвы ее носятся повсюду, отчаянно что-то организуя, берутся быть агентами чего угодно и кого угодно, рыщут по улицам, отчаянно ища контактов.
Красная Ночь в Тамагисе: Собаколовы, Спермеры, Сирены, а также Спецполиция, проникающая в Тамагис из Йасс-Ваддаха. Собаколовы схватят всякого юношу, замеченного в районах Честной Игры, и продадут висельным студиям и сперм-брокерам. Спермеры – это пираты, засевшие за городскими стенами; они нападают на караваны и обозы с продовольствием, роют туннели под стенами, чтобы рыскать по булыжным окраинам города. Они – вне закона, любой горожанин может убивать их, как скотокрадов.
Два мальчика – их лица горят тревогой – скользят из одного тенистого омута в другой. Проходит патруль Собаколовов. Мальчики ползут в темноте у разрушенной стены, их зубы обнажены, руки – на рукоятках ножей. Собаколовы – мускулистые юноши с тяжелыми бедрами и широкими грудями бегунов. Голые по пояс, они несут на плечах целую коллекцию сетей, и наручников, и лассо, которыми они могут заарканить кого хочешь с двадцати ярдов. На поводках – безволосые красные собаки-ищейки, дрожат, скулят, сопят и пытаются трахнуть ноги Собаколовов. Губы Одри расползаются в медленной улыбке. Это один из его диверсионных методов: собаки обучены обвиться вокруг ног Собаколова и подрезать его.
Одри и Купидон Везувий находятся в густонаселенном районе с широкими каменными улицами. Мимо проплывает цветочный плот Сирен. В раковинных скорлупах роз они выводят трели: «Я чпокну тебя голым, дорогой, и подою тебя, покуда ты подвешен…»
Идиоты-самцы спешат навстречу, прыгают в висельный поток, чтобы быть повешенными Сиренами, многие из которых – трансвеститы из Йасс-Ваддаха. Потоки струятся дальше, направляясь к Висельным Садам, где собирается золотая молодежь со справками о Висельной Непригодности. Как составные части шарады, они позируют и отплясывают в красном зареве, что освещает деревья, бассейны и больные лица, полыхающие жуткой похотью лихорадки.
Одри решает сделать крюк. На их пути встают четверо Спецполицейских из Совета Избранных. Это стриженные ежиком мужчины в синих костюмах, похожие на набожных эфбеэровцев с мускулистыми христианскими улыбками.
– Чем мы можем вам помочь?
– Сдохните на месте, – выкрикивает Одри. Он выхватывает свой искромет и выпускает в них всю обойму. Полицейские падают, дергаясь и дымясь. Официально СП не имеют права действовать в Тамагисе, но они подкупают местную полицию и похищают мальчиков для трансплантационных лабораторий Йасс-Ваддаха.
Мальчики перепрыгивают через трупы и сворачивают в аллею, полиция свистит им вслед спинами. Ношение искромета – уголовное преступление, оно карается смертной казнью. Кружа и петляя в лабиринте узких улочек, туннелей и сквозных проходов, они отрываются от патруля.
Вот они уже на окраине, возле стен, идут по крутой каменистой дорожке. Дорога – над ними, к ней ведет крутой травянистый склон. Внезапно на верхней дороге тормозит санитарный фургон времен I Мировой войны, и из него выпрыгивают шестеро мужчин в пиратских нарядах, с бородами и с кольцами в ушах. Они бегут вниз по склону, глаза их сияют алчностью.
– Спермеры!
Одри припадает на одно колено, обстреливая весь склон из искромета. Спермеры визжат, катясь вниз по склону, одежда на них горит, поджигая траву. Фургон пылает. Одри и Купидон бегут со всех ног, а за их спинами взрывается бензобак.
Бессознательное в представлении творожного пудинга
«Двойная Виселица» – самая поздняя забегаловка в Тамагисе. В 11:30 она еще почти пуста. Бармен проверяет бутылки и протирает стаканы. Некий тип буянит у стойки бара.
– Мы все – шайка грязных тухлых вампиров! – вопит он.
Вышибала вышвыривает его вон.
– Мы здесь этого не любим. В натуре.
Волнами вплывает сирена и трелями предлагает услуги.
– Видите эту табличку, леди? – Бармен указывает на картинку с изображением Сирены с петлей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Тем временем от миллиона долларов остаются только карманные деньги. Я растратил уже сто тысяч долларов из тех двухсот. Полагаю, пора заглянуть к Блюму и Крупу, прежде чем они примутся сами меня искать. Городишко здесь маленький, и слухи распространяются стремительно
Ковбой, дерущийся семь дней в неделю.
Тамагис – город, окруженный стенами из красного необожженного кирпича. Город начинает шевелиться на закате, ведь днем в это время года невыносимо жарко, и люди живут по ночам. Когда садится солнце, северное небо зажигается гибельным красным жаром, купая город в оттенках света, которые меняются от розового, как у морских раковин, до темно-пурпурного в теневых омутах.
Стоит летняя ночь, воздух горяч и наэлектризован ароматами благовоний, озона и мускусным, сладким, гнилостным красным запахом лихорадки. Джерри, Одри, Дальфар, Йон, Джо и Джон Келли проходят через квартал массажных залов, турецких бань, комнат для секса, висельных студий, спален-ресторанов, лавок, торгующих благовониями, афродизиаками и ароматическими травами. Из ночных клубов льется музыка, иногда веет опиумным дымом – это курят Обезболенные, которые управляют здесь многими концессиями.
Парни приостанавливаются у одной из лавок, и Одри покупает у Обезболенного немного Красной Гари. Этот афродизиак вызывает эрогенную сыпь на гениталиях, в анусе и вокруг сосков. Принятый орально, он действует в течение нескольких секунд. Можно ввести его и внутривенно – но это опасно, поскольку удовольствие зачастую настолько сильно, что сердце останавливается. Подростки города играют в обжигающе-опасную игру, известные под названием «Гарь и Чпок».
Парни одеты в красные шелковые туники, распахнутые на их худых телах, красные шелковые штаны и магнитные сандалии. На поясах у них искрометы и длинные ножи, заточенные с обеих сторон, с слегка загнутыми остриями. Драки на ножах здесь не редкость, поскольку от Красной Гари часто развивается жгучая красная Убойная Лихорадка.
Вирус, подобно гигантскому осьминогу, полетает все тело города, мутируя и проявляясь в изменчивых формах: Смертельная Лихорадка, Летучая Лихорадка, Лихорадка Черной Ненависти. Во всех случаях вся энергия больного фокусируется на одном виде деятельности или на одном объекте. Есть Игорная Лихорадка и Денежная Лихорадка, они иногда поражают Обезболенных, и они с горящими глазами набрасываются на деньги, подобно голодным стервам, с ужасающей страстью. Еще есть Деятельная Лихорадка: жертвы ее носятся повсюду, отчаянно что-то организуя, берутся быть агентами чего угодно и кого угодно, рыщут по улицам, отчаянно ища контактов.
Красная Ночь в Тамагисе: Собаколовы, Спермеры, Сирены, а также Спецполиция, проникающая в Тамагис из Йасс-Ваддаха. Собаколовы схватят всякого юношу, замеченного в районах Честной Игры, и продадут висельным студиям и сперм-брокерам. Спермеры – это пираты, засевшие за городскими стенами; они нападают на караваны и обозы с продовольствием, роют туннели под стенами, чтобы рыскать по булыжным окраинам города. Они – вне закона, любой горожанин может убивать их, как скотокрадов.
Два мальчика – их лица горят тревогой – скользят из одного тенистого омута в другой. Проходит патруль Собаколовов. Мальчики ползут в темноте у разрушенной стены, их зубы обнажены, руки – на рукоятках ножей. Собаколовы – мускулистые юноши с тяжелыми бедрами и широкими грудями бегунов. Голые по пояс, они несут на плечах целую коллекцию сетей, и наручников, и лассо, которыми они могут заарканить кого хочешь с двадцати ярдов. На поводках – безволосые красные собаки-ищейки, дрожат, скулят, сопят и пытаются трахнуть ноги Собаколовов. Губы Одри расползаются в медленной улыбке. Это один из его диверсионных методов: собаки обучены обвиться вокруг ног Собаколова и подрезать его.
Одри и Купидон Везувий находятся в густонаселенном районе с широкими каменными улицами. Мимо проплывает цветочный плот Сирен. В раковинных скорлупах роз они выводят трели: «Я чпокну тебя голым, дорогой, и подою тебя, покуда ты подвешен…»
Идиоты-самцы спешат навстречу, прыгают в висельный поток, чтобы быть повешенными Сиренами, многие из которых – трансвеститы из Йасс-Ваддаха. Потоки струятся дальше, направляясь к Висельным Садам, где собирается золотая молодежь со справками о Висельной Непригодности. Как составные части шарады, они позируют и отплясывают в красном зареве, что освещает деревья, бассейны и больные лица, полыхающие жуткой похотью лихорадки.
Одри решает сделать крюк. На их пути встают четверо Спецполицейских из Совета Избранных. Это стриженные ежиком мужчины в синих костюмах, похожие на набожных эфбеэровцев с мускулистыми христианскими улыбками.
– Чем мы можем вам помочь?
– Сдохните на месте, – выкрикивает Одри. Он выхватывает свой искромет и выпускает в них всю обойму. Полицейские падают, дергаясь и дымясь. Официально СП не имеют права действовать в Тамагисе, но они подкупают местную полицию и похищают мальчиков для трансплантационных лабораторий Йасс-Ваддаха.
Мальчики перепрыгивают через трупы и сворачивают в аллею, полиция свистит им вслед спинами. Ношение искромета – уголовное преступление, оно карается смертной казнью. Кружа и петляя в лабиринте узких улочек, туннелей и сквозных проходов, они отрываются от патруля.
Вот они уже на окраине, возле стен, идут по крутой каменистой дорожке. Дорога – над ними, к ней ведет крутой травянистый склон. Внезапно на верхней дороге тормозит санитарный фургон времен I Мировой войны, и из него выпрыгивают шестеро мужчин в пиратских нарядах, с бородами и с кольцами в ушах. Они бегут вниз по склону, глаза их сияют алчностью.
– Спермеры!
Одри припадает на одно колено, обстреливая весь склон из искромета. Спермеры визжат, катясь вниз по склону, одежда на них горит, поджигая траву. Фургон пылает. Одри и Купидон бегут со всех ног, а за их спинами взрывается бензобак.
Бессознательное в представлении творожного пудинга
«Двойная Виселица» – самая поздняя забегаловка в Тамагисе. В 11:30 она еще почти пуста. Бармен проверяет бутылки и протирает стаканы. Некий тип буянит у стойки бара.
– Мы все – шайка грязных тухлых вампиров! – вопит он.
Вышибала вышвыривает его вон.
– Мы здесь этого не любим. В натуре.
Волнами вплывает сирена и трелями предлагает услуги.
– Видите эту табличку, леди? – Бармен указывает на картинку с изображением Сирены с петлей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77