Конечно, убежденная противница насилия, она сказала так под влиянием только что пережитого ужаса. Но этот опыт поможет ей лучше понять, что Хью испытывает в битве, неся возмездие мятежникам, вознамерившимся расколоть государство.
— Хозяин сам порешил душегуба, — будничным голосом произнес Уортон.
— И охотно сделал бы это еще раз! — откликнулся Хью. — Мерзавец столько тут натворил, что и за несколько месяцев не поправишь!
— Такой уж он был человек, — уже спокойно заметила Эдлйн. — Как будто сама смерть отметила его своей печатью: он приносил с собой несчастье и гибель повсюду, где появлялся.
Нет, напрасно я тогда сомневался, подумал Хью, она никогда не любила Пембриджа.
Ее слова напомнили ему о старой дружбе, имевшей столь же роковые последствия.
— Кто-нибудь видел сэра Линдона после сражения? — нетерпеливо спросил Хью.
Уортон понуро кивнул головой.
— Он убит, хозяин, мы нашли его в груде других издохших поганцев, когда священник пришел за них помолиться.
— Уортон, перестань! Аиндон был хорошим человеком, — неожиданно отчитал его Хью.
— Да ну? — поразился Уортон. — А кто переметнулся к Пембриджу? Кто пытался вас убить?
— Он раскаялся! — неуверенно возразил Хью.
— Слишком вы жалостливы стали, как я погляжу, — теперь уже Уортон отчитывал Хью. — Разве мальчики вам не сказали, что он открыл врагу потайной ход?
— Аллен и Паркен не уверены, что это был именно он.
— Ну, теперь-то сомневаться не приходится, в бою он окончательно сбросил личину. Как вы могли поверить его раскаянию? Он трус, он просто пытался спастись, все равно как! Останься он в живых, я бы на вашем месте никогда больше не рискнул доверить ему свою жизнь или жизнь своей жены!
— Я польщена. — Эдлин опустила глаза, чтобы скрыть изумление.
— Оставьте, хозяйка, — ответил Уортон с такой кислой миной, будто надкусил лимон. — Не знаю уж, что нашел лорд в такой редкой упрямице, как вы, но я уважаю вас, потому что привык доверять его мнению.
— Однако все же не поверил, когда я сказал, что сэр Линдон искренно раскаялся, — раздраженно бросил Хью.
— Я заранее знал, что вы примете его сторону — старую дружбу так просто не забудешь, — пожал плечами Уортон. — Но он умер, к чему теперь спорить?
Действительно, к чему? Уж не Уортон ли воткнул под ребро Линдону нож? Вполне возможно. Впрочем, хозяин слишком хорошо знал своего слугу, чтобы рассчитывать на его признание.
— Что случилось, то случилось, — примирительно пробормотал Хью. — Я не в силах ничего изменить.
Однако в глубине души он и не хотел ничего менять. Он никогда бы уже не смог верить Линдону, как раньше, и их новые отношения, как бы они ни сложились, были бы им обоим в тягость.
— За исключением излишней доверчивости, в остальном хозяин выше всяких похвал! Он ведь еще до начала битвы с де Монфором умудрился разогнать пол-армии мятежников! Как вам это удалось, хозяин? — хитро прищурившись, спросил Уортон.
Хью не рассердился на него за это подшучивание, напротив, он с радостью воспользовался случаем, чтобы выразить уважение женщине, которую любил.
— Меня научила этому жена.
— Неужели? Когда же это?! — От удивления у Эдлин округлились глаза.
— Милая, — сказал Хью, — увидев, как благодаря своей сообразительности ты дважды одержала верх над гораздо более сильным противником, я решил пойти по твоим стопам!
К ужасу Хью, глаза Эдлин медленно наполнялись слезами.
Она плачет! Он растерялся, ведь ему еще не приходилось иметь дела с плачущими женщинами. Он бы с радостью сбежал, но из-за ранений просто не мог двинуться с места.
— Эй, почему ты плачешь, ведь я, кажется, не сделал тебе ничего плохого. Разве я не признал твою правоту?
— Потому и плачу! — Вытащив из сумки полоску бинта, Эдлин вытерла ею нос. — Теперь мы действительно стали мужем и женой.
— Какие могут быть в этом сомнения? — Попытавшись подняться, Хью почувствовал, что она обнимает его за плечи. — Разве я не пользуюсь каждой возможностью, чтобы уложить тебя в постель?
— Все, все, больше я не желаю вас слушать! — Ричард принялся гудеть, стараясь заглушить их голоса.
— Ну и что? — не обращая на него внимания, спросила Эдлин у Хью.
— Как это «что»?! — искренне удивился Хью, всматриваясь в заплаканное лицо жены.
— Постель не главное!
От этих слов Уортон остолбенел, а Ричард, перестав прикидываться скромником, затих. В комнате повисло неловкое молчание — трое мужчин снисходительно силились вникнуть в этот женский вздор.
— Главное для мужчины и женщины не постель, а любовь, уважение и доверие, — продолжала Эдлин. — Вспомни, Хью, разве ты был счастлив, когда покидал мое ложе в прошлый раз?
— Я затыкаю уши, — громогласно объявил Ричард и осторожно, чтобы не потревожить сломанные ребра, накрыл голову подушкой.
От той ночи в памяти Хью остались только всепоглощающее стремление покорить Эдлин, восторг победы и восхищенное признание ее неодолимой власти над собой.
— Нет, ты не был счастлив, — напомнила Эдлин, — ты злился, требуя вернуть Ричарду подаренную сорочку. Помнишь? Ты был в ярости!
— Ложь! — приподняв подушку, воскликнул отлично все слышавший Ричард. — Не дарил я ей никаких сорочек!
Вот негодник, без всякого стеснения подслушивает! Хью досадливо поморщился, как от скрежета железа по стеклу.
— Заткни-ка уши получше! — в сердцах бросил он.
Осторожно перекатившись на другой край кровати, Ричард опять накрылся с головой. Но сомнительно, чтобы это принесло желаемый результат.
— Сорочку подарил один из ваших людей в благодарность за лечение, и Хью требовал отослать ее назад, — обернувшись в его сторону, объяснила Эдлин.
Из-под одеяла послышался глухой стон, еще раз свидетельствующий об отличном слухе Ричарда.
Эдлин снова повернулась к мужу.
— Когда ты отправлялся в поход, — сказала она, опуская глаза, словно застеснявшаяся девушка, — я хотела отдать ее тебе. Но все вышло совсем не так.
— Зачем? — спросил удивленный Хью, решив, что ему никогда не понять женщин.
— На счастье, как оберег.
Хью вспомнил ее силуэт на фоне утреннего неба с белым флагом в руках.
— Так это и был тот белый флаг, которым ты махала мне вслед? — воскликнул он.
— Белый флаг? — не поняла она.
— Ну, конечно! Весть о том, что ты решила сдаться!
— Я вовсе не собираюсь сдаваться! — упрямо выпятила подбородок Эдлин.
— Зачем же ты тогда махала белым флагом?
Эдлин начала сердиться. Она с досадой откинула со лба непослушную прядь.
— Нет, мне никогда не понять вас, мужчин! Я ведь только что объяснила…
— Что ты хотела мне сказать тогда? — перебил ее Хью, улыбаясь.
— Когда?
— Когда прибежала на стену с этой сорочкой?
Она смутилась, а Хью продолжал улыбаться.
— Ну наконец-то! — мерзко хохотнул Уортон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99