И сейчас, в отсутствие лорда, он не видел причин скрывать свою ненависть.
Он опасен, вдруг подумала Эдлин.
— Вы правы, но у нас появилось время для перегруппировки сил. — Она притворилась, что не заметила его оскорбительного тона. Он считает ее глупой — пусть.
Очевидно, он расценил ее учтивость как проявление слабости, потому что подошел к ней вплотную и, наклонившись, сказал:
— Уверен, будь Хью здесь, он назначил бы меня командовать нашим вооруженным отрядом.
— Я не вправе строить подобные предположения, но, будь Хью здесь, Пембриджу, безусловно, не удалось бы проникнуть внутрь.
Расслышав в ее словах упрек, сэр Линдон прищурился и смерил ее взглядом, собираясь заявить что-то уничтожающее.
— Да, лорд ни за что бы не впустил его! — вдруг воскликнул Аллен с той же упрекающей интонацией.
Сэр Линдон так резко отшатнулся от неожиданности, что едва не свалился вниз.
— Но я ведь его не впускал!
— Вас ни в чем таком не обвиняют! — сказала Эдлин, но призадумалась.
— Нет, Пембриджа точно впустили внутрь, — утверждал Аллен.
— Мы видели! — добавил Паркен.
— Вы разглядели лицо предателя? — заинтересовался Гримз.
Мальчики отрицательно покачали головами, но по их лицам было понятно, кого они подозревают. Гримз тоже с откровенным подозрением посмотрел на сэра Линдона, который окинул детей таким злобным взглядом, что Эдлин бросило в дрожь.
— Несмотря на ваши возражения, сэр Линдон, — стараясь разрядить обстановку, сказала она миролюбиво, но твердо, — я решила поручить командование Гримзу. Он знает своих людей и замок лучше вас.
Сэр Линдон метнулся мимо нее к лестнице.
— Прикажете взять его под наблюдение? — спросил Гримз.
Эдлин посмотрела на сыновей.
— Почему вы решили, что Пембриджа впустил в замок Линдон?
Мальчики обменялись взглядами.
— Тот, кто открыл потайной ход, тоже был высокий, худой и с черными волосами.
Они явно что-то скрывали от нее.
— Почему вы раньше не сказали об этом?
Паркен вытер рукавом нос. Аллен уставился в небо.
Она крепко обняла детей.
— Признавайтесь, вы пользовались этим ходом?
— Только один раз, — подтвердил Аллен.
— Уже после отъезда Хью?
— Да, — прошептал Аллен так тихо, что ей даже пришлось нагнуться, чтобы расслышать.
У нее задрожали колени, когда она представила себе, что с ними могло случиться. Думая даже о миновавшей опасности, угрожавшей детям, матери всегда рисуют в воображении самое страшное. И боятся… бесконечно боятся…
Паркен горько расплакался.
— Ты думаешь, это мы показали предателю потайной ход? — осторожно спросил он у матери.
Гримз повернул мальчиков к себе лицом.
— Вы отдирали доски, которыми он был заколочен, разбирали загораживавшие проход камни?
Мальчики вытерли носы и отрицательно покачали головами.
— Значит, это не вы выдали потайной ход врагу, а кто-то другой. — Гримз многозначительно посмотрел на Эдлин.
Он все сильнее подозревал Линдона, а она Линдона уже просто боялась.
— Возьмите его под наблюдение, — распорядилась она.
Столкнувшись у входа на лестницу с только что поднявшимся Бердеттом, Гримз приказал ему следить за сэром Линдоном. Кивнув, управляющий бросился вниз за рыцарем.
Гримз вернулся и заглянул во двор.
— Бог не оставил нас своей милостью! — прокричал он людям внизу. — Теперь дело за вами! Женщины, отведите детей в башню, мужчины, подготовьтесь к новой атаке. Наши противники постараются проломить стену.
Он окинул взглядом трещину в кладке.
— Господи, только бы она устояла!
Люди внизу кинулись исполнять его распоряжения. Схватив за руки обоих сыновей, Эдлин вместе с толпой женщин побежала к главной башне.
У единственного входа на уровне второго этажа их встретил Бердетт. Эдлин оставалась подле него, пока все не вошли внутрь.
После этого управляющий под одобрительным взглядом госпожи топором перерубил лестницу, и та рухнула вниз.
— Теперь взять нас будет не так-то легко, миледи!
* * *
Тук-тук, тук-тук — дробно стучали копыта по слежавшейся дорожной грязи.
«Боже, спаси ее, Боже, спаси ее!» — билась в мозгу у Хью простая молитва.
У священника или поэта наверняка нашлись бы более выразительные слова, но если искренность еще в цене, то Всевышний обязательно услышит эту незамысловатую молитву воина.
Хью никогда прежде ни о чем не просил Бога. К чему унижать себя просьбами? Произнося положенные молитвы, он верил, что Господь сам все знает. Теперь же особый случай, потому что под угрозой оказалась Эдлин. Возможно, сейчас в опасности ее жизнь. Когда дело касалось Эдлин, Хью забывал о гордости.
— Хозяин, Роксфордский замок совсем близко! — крикнул державшийся рядом Уортон.
Хью неохотно натянул поводья и остановил пятого за два дня коня.
— Слушай, — приказал он оруженосцу.
Доносившийся до них шум битвы звучал приглушенно. Недобрый знак! Хью взглянул на Уортона в надежде, что тот посмеется над его опасениями, но лицо оруженосца помрачнело.
— Враг прорвался внутрь!
Но как далеко? Что цело? Держится ли еще донжон? А может быть, и внутренний двор? Нужно выяснить.
— Разведай, как обстоят дела! — подозвав Дьюи, распорядился Хью.
Юный оруженосец спешился. Хью провожал его взглядом, пока тот не скрылся в лесу. Быстрый и ловкий, он хорошо проявил себя в недавней битве. Хью доверял его наблюдательности, но ему хотелось собственными глазами увидеть, что натворил Пембридж.
Но, увы, ему надо готовиться к бою. С помощью Уортона Хью надел кольчугу и шлем. Его люди сделали то же самое. Потом они расчехлили оружие и спешились, давая отдохнуть лошадям.
Оставалось ждать. Ожидание давалось Хью труднее всего. Беспокойно теребя ремешок, которым шлем крепился к кольчуге, Хью пересчитал своих рыцарей. Как мало их осталось! Многие отстали из-за нехватки свежих лошадей. Правда, они пообещали присоединиться к Хью, как только смогут, но вряд ли им удастся добраться до Роксфорда достаточно быстро. К тому же Хью очень устал. Он торопился как мог, смертельно боясь опоздать. Он мало спал — только в самые глухие часы ночи, когда лошадь уже не видела дороги, и ел только на редких привалах, когда его люди совсем валились с ног. Неотступная тревога гнала его вперед, и каждая остановка становилась для него пыткой. Впрочем, он страдал и от пытки иного рода.
Он вспоминал белый флаг Эдлин, так тешивший его самолюбие. Может быть, теперь такой же символ поражения на стене Роксфорда суждено увидеть Пембриджу? Если бывший лорд действительно такой жестокий человек, как говорила Эдлин, то ей несдобровать. Господи, пусть гордость останется при ней, только бы она сама встретила его живой и невредимой, чтобы когда-нибудь Хью довелось услышать от нее слова любви…
А чем ответит он? Наверное, одной преданности ей будет мало…
— Милорд!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
Он опасен, вдруг подумала Эдлин.
— Вы правы, но у нас появилось время для перегруппировки сил. — Она притворилась, что не заметила его оскорбительного тона. Он считает ее глупой — пусть.
Очевидно, он расценил ее учтивость как проявление слабости, потому что подошел к ней вплотную и, наклонившись, сказал:
— Уверен, будь Хью здесь, он назначил бы меня командовать нашим вооруженным отрядом.
— Я не вправе строить подобные предположения, но, будь Хью здесь, Пембриджу, безусловно, не удалось бы проникнуть внутрь.
Расслышав в ее словах упрек, сэр Линдон прищурился и смерил ее взглядом, собираясь заявить что-то уничтожающее.
— Да, лорд ни за что бы не впустил его! — вдруг воскликнул Аллен с той же упрекающей интонацией.
Сэр Линдон так резко отшатнулся от неожиданности, что едва не свалился вниз.
— Но я ведь его не впускал!
— Вас ни в чем таком не обвиняют! — сказала Эдлин, но призадумалась.
— Нет, Пембриджа точно впустили внутрь, — утверждал Аллен.
— Мы видели! — добавил Паркен.
— Вы разглядели лицо предателя? — заинтересовался Гримз.
Мальчики отрицательно покачали головами, но по их лицам было понятно, кого они подозревают. Гримз тоже с откровенным подозрением посмотрел на сэра Линдона, который окинул детей таким злобным взглядом, что Эдлин бросило в дрожь.
— Несмотря на ваши возражения, сэр Линдон, — стараясь разрядить обстановку, сказала она миролюбиво, но твердо, — я решила поручить командование Гримзу. Он знает своих людей и замок лучше вас.
Сэр Линдон метнулся мимо нее к лестнице.
— Прикажете взять его под наблюдение? — спросил Гримз.
Эдлин посмотрела на сыновей.
— Почему вы решили, что Пембриджа впустил в замок Линдон?
Мальчики обменялись взглядами.
— Тот, кто открыл потайной ход, тоже был высокий, худой и с черными волосами.
Они явно что-то скрывали от нее.
— Почему вы раньше не сказали об этом?
Паркен вытер рукавом нос. Аллен уставился в небо.
Она крепко обняла детей.
— Признавайтесь, вы пользовались этим ходом?
— Только один раз, — подтвердил Аллен.
— Уже после отъезда Хью?
— Да, — прошептал Аллен так тихо, что ей даже пришлось нагнуться, чтобы расслышать.
У нее задрожали колени, когда она представила себе, что с ними могло случиться. Думая даже о миновавшей опасности, угрожавшей детям, матери всегда рисуют в воображении самое страшное. И боятся… бесконечно боятся…
Паркен горько расплакался.
— Ты думаешь, это мы показали предателю потайной ход? — осторожно спросил он у матери.
Гримз повернул мальчиков к себе лицом.
— Вы отдирали доски, которыми он был заколочен, разбирали загораживавшие проход камни?
Мальчики вытерли носы и отрицательно покачали головами.
— Значит, это не вы выдали потайной ход врагу, а кто-то другой. — Гримз многозначительно посмотрел на Эдлин.
Он все сильнее подозревал Линдона, а она Линдона уже просто боялась.
— Возьмите его под наблюдение, — распорядилась она.
Столкнувшись у входа на лестницу с только что поднявшимся Бердеттом, Гримз приказал ему следить за сэром Линдоном. Кивнув, управляющий бросился вниз за рыцарем.
Гримз вернулся и заглянул во двор.
— Бог не оставил нас своей милостью! — прокричал он людям внизу. — Теперь дело за вами! Женщины, отведите детей в башню, мужчины, подготовьтесь к новой атаке. Наши противники постараются проломить стену.
Он окинул взглядом трещину в кладке.
— Господи, только бы она устояла!
Люди внизу кинулись исполнять его распоряжения. Схватив за руки обоих сыновей, Эдлин вместе с толпой женщин побежала к главной башне.
У единственного входа на уровне второго этажа их встретил Бердетт. Эдлин оставалась подле него, пока все не вошли внутрь.
После этого управляющий под одобрительным взглядом госпожи топором перерубил лестницу, и та рухнула вниз.
— Теперь взять нас будет не так-то легко, миледи!
* * *
Тук-тук, тук-тук — дробно стучали копыта по слежавшейся дорожной грязи.
«Боже, спаси ее, Боже, спаси ее!» — билась в мозгу у Хью простая молитва.
У священника или поэта наверняка нашлись бы более выразительные слова, но если искренность еще в цене, то Всевышний обязательно услышит эту незамысловатую молитву воина.
Хью никогда прежде ни о чем не просил Бога. К чему унижать себя просьбами? Произнося положенные молитвы, он верил, что Господь сам все знает. Теперь же особый случай, потому что под угрозой оказалась Эдлин. Возможно, сейчас в опасности ее жизнь. Когда дело касалось Эдлин, Хью забывал о гордости.
— Хозяин, Роксфордский замок совсем близко! — крикнул державшийся рядом Уортон.
Хью неохотно натянул поводья и остановил пятого за два дня коня.
— Слушай, — приказал он оруженосцу.
Доносившийся до них шум битвы звучал приглушенно. Недобрый знак! Хью взглянул на Уортона в надежде, что тот посмеется над его опасениями, но лицо оруженосца помрачнело.
— Враг прорвался внутрь!
Но как далеко? Что цело? Держится ли еще донжон? А может быть, и внутренний двор? Нужно выяснить.
— Разведай, как обстоят дела! — подозвав Дьюи, распорядился Хью.
Юный оруженосец спешился. Хью провожал его взглядом, пока тот не скрылся в лесу. Быстрый и ловкий, он хорошо проявил себя в недавней битве. Хью доверял его наблюдательности, но ему хотелось собственными глазами увидеть, что натворил Пембридж.
Но, увы, ему надо готовиться к бою. С помощью Уортона Хью надел кольчугу и шлем. Его люди сделали то же самое. Потом они расчехлили оружие и спешились, давая отдохнуть лошадям.
Оставалось ждать. Ожидание давалось Хью труднее всего. Беспокойно теребя ремешок, которым шлем крепился к кольчуге, Хью пересчитал своих рыцарей. Как мало их осталось! Многие отстали из-за нехватки свежих лошадей. Правда, они пообещали присоединиться к Хью, как только смогут, но вряд ли им удастся добраться до Роксфорда достаточно быстро. К тому же Хью очень устал. Он торопился как мог, смертельно боясь опоздать. Он мало спал — только в самые глухие часы ночи, когда лошадь уже не видела дороги, и ел только на редких привалах, когда его люди совсем валились с ног. Неотступная тревога гнала его вперед, и каждая остановка становилась для него пыткой. Впрочем, он страдал и от пытки иного рода.
Он вспоминал белый флаг Эдлин, так тешивший его самолюбие. Может быть, теперь такой же символ поражения на стене Роксфорда суждено увидеть Пембриджу? Если бывший лорд действительно такой жестокий человек, как говорила Эдлин, то ей несдобровать. Господи, пусть гордость останется при ней, только бы она сама встретила его живой и невредимой, чтобы когда-нибудь Хью довелось услышать от нее слова любви…
А чем ответит он? Наверное, одной преданности ей будет мало…
— Милорд!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99