Человек даже не притормозил, чтобы поднять его — он знал, что этот портативный компьютер, изготовленный из высокопрочных материалов, без вреда для своего содержимого выдержит и падение с вершины какого-нибудь небоскреба на Уолл-стрит. Японцы умеют делать качественную технику. Особенно по заказу военно-промышленного комплекса.
Человек принялся весело насвистывать незатейливую мелодийку, потом протянул руку к приборной панели и включил магнитолу. Кабину заполнила музыка в стиле диско, и человек, едва заметно поморщившись, убрал громкость. Он не любил шумную современную музыку. Ему больше нравились добрые старые мелодии 60-х годов — у себя на квартире, в Москве, он хранил огромную коллекцию пластинок с записями популярных в то время исполнителей.
В Москве… К черту эту курьерскую работу, подумал вдруг он, притормаживая — за поворотом дорога круто забирала вверх. Надо взять отпуск, решил он, а потом и вообще подать рапорт о переводе в оперативный отдел.
Переключившись на пониженную передачу, он легко форсировал подъем, невесело улыбаясь собственным мыслям. Как же, рапорт… “Из нашего отдела переводят только на кладбище”, — вспомнил он вдруг жесткие слова молодого, годившегося ему в сыновья капитана Службы.
Сыто урча, джип перевалил через хребет. Водитель выключил передачу и пустил машину накатом. Еще полтора десятка километров — и он у цели. Расстояние, просто ничтожное по сравнению с тем, которое он уже преодолел.
Он решил, что передохнет в лагере денек (нет, лучше все-таки два!) и сразу же отправится обратно. Ну, отпуск ему уж точно должны дать, а там… Поедет в Подмосковье, поживет в палатке недельки две на берегу какой-нибудь тихой речушки, поудит рыбу… Может, возьмет с собой Мишку. Если, конечно, удастся забрать парня из школы, да еще получить согласие бывшей супруги.
Плавный ход его мыслей был неожиданно прерван самым неподходящим образом: на дорогу, в сотне метров впереди по ходу автомобиля, скатился небольшой валун, увлекая за собой целый дождь камешков поменьше. Подпрыгивая, валун перекатился через дорогу и исчез в пропасти, но человек предусмотрительно притормозил, на всякий случай вынув пистолет из подмышечной кобуры, и положил оружие перед собой, на приборную доску.
Камень наверняка сорвался случайно, совершенно естественным образом. Такое бывает, подумал он, снова вдавливая в пол педаль акселератора. Мотор заурчал погромче, и тут в его гул вплелся посторонний звук, сухой и резкий, эхом раскатившийся по горам. Боковое стекло с правой стороны от водителя треснуло, пробитое пулей, и салон тут же забрызгало красным.
Машина вильнула, потеряв управление — руки человека, сидевшего в ней, выпустили руль и безвольно повисли вдоль тела. Джип, словно живое существо, дернулся сначала вправо, к серой каменной стене, а затем — резко влево. Передние колеса, потеряв опору, завращались в воздухе, и мгновением позже, тяжело перевалившись через край обрыва, автомобиль рухнул в пропасть, словно в ненасытную каменную утробу.
Еще секунда — и глухим раскатом прогремел взрыв, после которого в воздух поднялся густой клуб черного дыма. Он медленно рассеялся в почти неподвижном воздухе, и через несколько минут в горах снова воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь птицами. Они, спугнутые взрывом, беспокойно кружились над пропастью.
Потом на склоне, что упирался своим подножием в край дороги, мелькнула тень. Сверху осторожно и практически бесшумно спускался человек, за спиной на ремне висела винтовка с цилиндрической насадкой коллиматорного оптического прицела.
Он спускался медленно, тщательно пробуя ногой каждый выступ, каждую щель в шершавом теле скалы. У него не было страховки, и поэтому держаться приходилось лишь за неровности на поверхности камня или чахоточную растительность, чудом цеплявшуюся своими корнями непонятно за что.
Наконец он преодолел последние метры этого сложного спуска и соскочил на дорогу. Постоял минуту, прислушиваясь, затем решительно подошел к самому краю обрыва, лег на живот и всмотрелся вниз. Там, на дне, разрывали чернильную темноту языки багрового пламени, пожиравшие искореженный остов джипа. Они быстро тускнели — огню осталось не так много пищи.
Человек смотрел вниз, пока не погас последний сполох и вновь не сомкнулась тьма.
— “Омега” вызывает Центр, как слышимость? “Омега” вызывает Центр… Тьфу ты, черт!
Чепрагин стянул с головы наушники и ненавидящим взглядом уставился на полусферу портативной станции спутниковой связи, равнодушно подмигивавшую ему красным огоньком. Что означало: соединения нет.
— Что, не вышло? — с невинным выражением лица поинтересовался Шумилов, меланхолично наблюдая за теряющим свою форму кольцом дыма, которое он только что выдохнул.
— Даже не вошло, — хмуро огрызнулся Чепрагин. — Хреново ущелье! Как ты отсюда сигнал пошлешь, из этого колодца.
Шумилов пожал плечами.
— Ты это Черепу скажи, — посоветовал он после недолгой паузы. — Пусть берет эту станцию и тащит ее наверх. Там чечены ему живо помогут связь наладить…
— Я думаю, что стоит поручить это ответственное задание вам, сержант, — прервал его сухой, надтреснутый голос, пропитанный желчью. — Инициатива, знаете ли, наказуема исполнением.
Шумилов исподлобья глянул на словно из ниоткуда возникшего командира. Вот те раз! — ведь только что его тут не было.
Чепрагин, выглянув из-за спины капитана, пускавшего зайчики наголо бритой макушкой, ехидно усмехнулся при виде сникшего Шумилова. И едва успел сделать серьезное лицо — командир резко обернулся к нему.
— Связи нет, товарищ капитан, — бодро отрапортовал Чепрагин, вытягиваясь в струнку. — И не будет, пока мы не вылезем из этой, извините за выражение, глубокой задницы.
— Задница у вас на плечах, Чепрагин, — флегматично заметил капитан. — Где Рахуба и Подольский?
— Морды лица пошли сполоснуть, — ответил Шумилов, зарывая бычок в рыхлый, влажный песок. — Скоро вернутся.
На черепе капитана вздулись прожилки вен. Макушка стремительно побагровела, выдавая приступ внешне контролируемого гнева. Испепелив Шумилова взглядом, он процедил сквозь зубы:
— Сопляки… Первый рейд, а они… Чепрагин осмелился вступиться.
— Да сверху все равно ничего не видно, — убежденно произнес он. — Здесь хоть в салочки сейчас играй — хрен кто заметит.
— Это смотря какой хрен… — не преминул вставить Шумилов.
— Будете так думать, лейтенант, и скалы станут вашей могилой, — не обращая внимания на выходки сержанта, спокойно произнес Череп. — Идите и найдите этих двух идиотов, живо.
Отдав приказ, он устало опустился на камень, мокрый от брызг, летевших со стороны реки, бурлившей всего в метре от них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Человек принялся весело насвистывать незатейливую мелодийку, потом протянул руку к приборной панели и включил магнитолу. Кабину заполнила музыка в стиле диско, и человек, едва заметно поморщившись, убрал громкость. Он не любил шумную современную музыку. Ему больше нравились добрые старые мелодии 60-х годов — у себя на квартире, в Москве, он хранил огромную коллекцию пластинок с записями популярных в то время исполнителей.
В Москве… К черту эту курьерскую работу, подумал вдруг он, притормаживая — за поворотом дорога круто забирала вверх. Надо взять отпуск, решил он, а потом и вообще подать рапорт о переводе в оперативный отдел.
Переключившись на пониженную передачу, он легко форсировал подъем, невесело улыбаясь собственным мыслям. Как же, рапорт… “Из нашего отдела переводят только на кладбище”, — вспомнил он вдруг жесткие слова молодого, годившегося ему в сыновья капитана Службы.
Сыто урча, джип перевалил через хребет. Водитель выключил передачу и пустил машину накатом. Еще полтора десятка километров — и он у цели. Расстояние, просто ничтожное по сравнению с тем, которое он уже преодолел.
Он решил, что передохнет в лагере денек (нет, лучше все-таки два!) и сразу же отправится обратно. Ну, отпуск ему уж точно должны дать, а там… Поедет в Подмосковье, поживет в палатке недельки две на берегу какой-нибудь тихой речушки, поудит рыбу… Может, возьмет с собой Мишку. Если, конечно, удастся забрать парня из школы, да еще получить согласие бывшей супруги.
Плавный ход его мыслей был неожиданно прерван самым неподходящим образом: на дорогу, в сотне метров впереди по ходу автомобиля, скатился небольшой валун, увлекая за собой целый дождь камешков поменьше. Подпрыгивая, валун перекатился через дорогу и исчез в пропасти, но человек предусмотрительно притормозил, на всякий случай вынув пистолет из подмышечной кобуры, и положил оружие перед собой, на приборную доску.
Камень наверняка сорвался случайно, совершенно естественным образом. Такое бывает, подумал он, снова вдавливая в пол педаль акселератора. Мотор заурчал погромче, и тут в его гул вплелся посторонний звук, сухой и резкий, эхом раскатившийся по горам. Боковое стекло с правой стороны от водителя треснуло, пробитое пулей, и салон тут же забрызгало красным.
Машина вильнула, потеряв управление — руки человека, сидевшего в ней, выпустили руль и безвольно повисли вдоль тела. Джип, словно живое существо, дернулся сначала вправо, к серой каменной стене, а затем — резко влево. Передние колеса, потеряв опору, завращались в воздухе, и мгновением позже, тяжело перевалившись через край обрыва, автомобиль рухнул в пропасть, словно в ненасытную каменную утробу.
Еще секунда — и глухим раскатом прогремел взрыв, после которого в воздух поднялся густой клуб черного дыма. Он медленно рассеялся в почти неподвижном воздухе, и через несколько минут в горах снова воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь птицами. Они, спугнутые взрывом, беспокойно кружились над пропастью.
Потом на склоне, что упирался своим подножием в край дороги, мелькнула тень. Сверху осторожно и практически бесшумно спускался человек, за спиной на ремне висела винтовка с цилиндрической насадкой коллиматорного оптического прицела.
Он спускался медленно, тщательно пробуя ногой каждый выступ, каждую щель в шершавом теле скалы. У него не было страховки, и поэтому держаться приходилось лишь за неровности на поверхности камня или чахоточную растительность, чудом цеплявшуюся своими корнями непонятно за что.
Наконец он преодолел последние метры этого сложного спуска и соскочил на дорогу. Постоял минуту, прислушиваясь, затем решительно подошел к самому краю обрыва, лег на живот и всмотрелся вниз. Там, на дне, разрывали чернильную темноту языки багрового пламени, пожиравшие искореженный остов джипа. Они быстро тускнели — огню осталось не так много пищи.
Человек смотрел вниз, пока не погас последний сполох и вновь не сомкнулась тьма.
— “Омега” вызывает Центр, как слышимость? “Омега” вызывает Центр… Тьфу ты, черт!
Чепрагин стянул с головы наушники и ненавидящим взглядом уставился на полусферу портативной станции спутниковой связи, равнодушно подмигивавшую ему красным огоньком. Что означало: соединения нет.
— Что, не вышло? — с невинным выражением лица поинтересовался Шумилов, меланхолично наблюдая за теряющим свою форму кольцом дыма, которое он только что выдохнул.
— Даже не вошло, — хмуро огрызнулся Чепрагин. — Хреново ущелье! Как ты отсюда сигнал пошлешь, из этого колодца.
Шумилов пожал плечами.
— Ты это Черепу скажи, — посоветовал он после недолгой паузы. — Пусть берет эту станцию и тащит ее наверх. Там чечены ему живо помогут связь наладить…
— Я думаю, что стоит поручить это ответственное задание вам, сержант, — прервал его сухой, надтреснутый голос, пропитанный желчью. — Инициатива, знаете ли, наказуема исполнением.
Шумилов исподлобья глянул на словно из ниоткуда возникшего командира. Вот те раз! — ведь только что его тут не было.
Чепрагин, выглянув из-за спины капитана, пускавшего зайчики наголо бритой макушкой, ехидно усмехнулся при виде сникшего Шумилова. И едва успел сделать серьезное лицо — командир резко обернулся к нему.
— Связи нет, товарищ капитан, — бодро отрапортовал Чепрагин, вытягиваясь в струнку. — И не будет, пока мы не вылезем из этой, извините за выражение, глубокой задницы.
— Задница у вас на плечах, Чепрагин, — флегматично заметил капитан. — Где Рахуба и Подольский?
— Морды лица пошли сполоснуть, — ответил Шумилов, зарывая бычок в рыхлый, влажный песок. — Скоро вернутся.
На черепе капитана вздулись прожилки вен. Макушка стремительно побагровела, выдавая приступ внешне контролируемого гнева. Испепелив Шумилова взглядом, он процедил сквозь зубы:
— Сопляки… Первый рейд, а они… Чепрагин осмелился вступиться.
— Да сверху все равно ничего не видно, — убежденно произнес он. — Здесь хоть в салочки сейчас играй — хрен кто заметит.
— Это смотря какой хрен… — не преминул вставить Шумилов.
— Будете так думать, лейтенант, и скалы станут вашей могилой, — не обращая внимания на выходки сержанта, спокойно произнес Череп. — Идите и найдите этих двух идиотов, живо.
Отдав приказ, он устало опустился на камень, мокрый от брызг, летевших со стороны реки, бурлившей всего в метре от них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97