Если дело продвинется, мы с вами встретимся и обсудим проблемы управления. Они будут во многом отличными от жидкостных систем.
Вскоре я вспомнил о встрече в Сокольниках, получив прямое указание от Королева. По телефону он спросил, знаком ли я с Садовским. Я подтвердил, что не только знаком, но молодого и красивого Игоря Садовского хорошо знаю по НИИ-88. Садовский в 1948 году пытался меня соблазнить тематикой управления зенитными ракетами. Он работал проектантом по этим проблемам, пока тематика не ушла в МАП.
- Так вот, - перебил меня СП, - он хотел стать Председателем Совета Министров, потом министром среднего машиностроения, но ни то, ни другое у него не получилось. Он вернулся к нам и работает у Лаврова на более скромной должности. Зато по интересной новой теме.
Я понял, что Садовский находится в кабинете Королева и слушает наш разговор.
- Через неделю-другую он тебе сам все расскажет. Подумай, кого из твоих толковых людей подключить к нему для консультаций. Пока только для советов, а там видно будет.
Через неделю Садовский зашел ко мне и рассказал, о чем шла речь.
Последние годы он действительно работал в аппарате Совета Министров, а потом в Министерстве среднего машиностроения - атомном министерстве. Но его снова уж очень потянуло в ракетную технику. Он понял, что аппаратная деятельность не для него. С Королевым он быстро договорился и был назначен заместителем Святослава Лаврова, начальника проектно-баллистического отдела. Садовский подговорил добровольцев и собрал небольшую «нелегальную» группу для подготовки предложений по баллистическим ракетам твердого топлива (БРТТ). Основное ядро - три молодых специалиста: Вербин, Сунгуров и Титов.
- Ребята еще зеленые, но очень толковые, - сказал Садовский. - Я распределил между ними три главные задачи: внутренняя баллистика, внешняя баллистика и конструкция. Прежние аппаратные связи мне помогли, удалось договориться с Борисом Петровичем Жуковым, начальником НИИ-125 (это наш главный институт по ракетным и специальным порохам), о совместной пока что теоретической проработке. А в НИИ-125 наш старый общий начальник Победоносцев руководит лабораторией, где уже работают не только на бумаге, но и экспериментируют над созданием пороховых шашек нового состава и больших размеров. Садовский рассказал о своей «подпольной» деятельности Королеву.
Королев немедленно договорился с Жуковым и Победоносцевым о «выходе из подполья», и начались разработки проекта твердотопливной ракеты средней дальности.
Я рассказал Садовскому о встрече с Победоносцевым.
- Вот я и есть та самая «особая инициативная группа», которую СП обещал Победоносцеву организовать в ОКБ-1 для совместной работы.
Рискуя утомить читателя, я остановился на, казалось бы, не особо интересных встречах и разговорах. Но теперь они мне представляются в историческом плане достаточно важными. Я пытаюсь восстановить историческую справедливость и утверждаю, что Королев, Победоносцев, Садовский и Жуков - именно такой порядок мне кажется наиболее правильным - были первыми активными фигурами, благодаря которым в Советском Союзе возрождалась техника твердотопливных баллистических ракет дальнего действия.
Что касается упомянутой выше работы НИИ-4, то она является примером, когда инициатива военных инженеров, не поддержанная их собственным министром и не подхваченная ни одним из «могучих» конструкторов промышленности, заглохла. До 1959 года все главные были настолько увлечены соревнованием по созданию ракет на ЖРД, что от работ НИИ-4 просто отмахнулись, несмотря на уже имевшуюся достоверную информацию об американских проектах «Минитмен» и «Поларис».
Вслед за именами наших «твердотопливных пионеров» я бы назвал Пилюгина, Трегуба, Финогеева, Надирадзе и, наконец, Устинова. Секретарь ЦК КПСС Устинов был первым из крупных политических руководителей, который оценил перспективу нового и в то же время самого старого направления.
Иногда кажущиеся незначительными на первый взгляд действия играют в истории роль детонатора. И, действительно, дальше пошел уже лавинообразный процесс создания ракет. Так называемая группа, в которой самым опытным «пороховиком» был сорокалетний Садовский, совместно с НИИ-125 выпустила трехтомный отчет, доказывавший возможность создания ракеты средней дальности на баллистном порохе, который должен был выпускаться в виде прессованных шашек большого диаметра. Порох для баллистических ракет назвали «баллистным», а не «баллистическим». Это, как объяснили теоретики, дань артиллерийским традициям.
Для Победоносцева как бы замыкался круг его инженерного творчества. В период 1934 - 1935 годов молодой инженер Победоносцев участвовал в испытаниях пороховых реактивных снарядов и изучал теорию горения различных порохов.
В годы Великой Отечественной войны поистине героическим трудом ученых, инженеров и рабочих - «пороховиков» были разработаны нитроглицериновые баллистные пороха и создана высокопроизводительная технология изготовления зарядов. Это позволило применить реактивные снаряды на твердом топливе в массовом масштабе с высочайшей эффективностью.
После войны продолжалось совершенствование технологии изготовления зарядов для ракетной артиллерии залпового огня, развивавшейся на базе боевого опыта «катюши». Эти работы проводились в головном институте пороховой промышленности - НИИ-125. Юрий Победоносцев снова вернулся к тематике РНИИ.
Победоносцев был одним из инициаторов разработки в НИИ-125 технологии изготовления зарядов в виде набора шашек диаметром до 0,8 - 1 метра и общей длиной до 6 метров.
В отличие от жидкостных «твердые» ракеты потребовали решения еще целого ряда новых проблем. Прежде всего надо было найти готовые или разработать новые температуростойкие материалы и конструкции сопловых блоков, придумать методы управления без газоструйных рулей. В отличие от жидкостных двигателей твердотопливные регулированию и выключению не поддавались, что затрудняло точное управление дальностью полета. «Уж если зажгли, то жди, когда все выгорит», - так на первых порах объясняли нам молодые специалисты из группы Садовского. Не было пока стендовой и экспериментальной базы для отработки пороховых двигателей нужных размеров. Была опасность, что процесс проектирования не получит развития и заглохнет, тем более что Мишин и другие наши проектанты, настроенные скептически, находились в оппозиции.
Королев предпринял рискованный по тем временам, но, как говорят шахматисты, «очень сильный ход». Буквально через дней десять после выхода приказа о нашем объединении с НИИ-58 он попросил собрать в Красном зале за бывшим кабинетом Грабина всех специалистов по снарядам, порохам и баллистике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186
Вскоре я вспомнил о встрече в Сокольниках, получив прямое указание от Королева. По телефону он спросил, знаком ли я с Садовским. Я подтвердил, что не только знаком, но молодого и красивого Игоря Садовского хорошо знаю по НИИ-88. Садовский в 1948 году пытался меня соблазнить тематикой управления зенитными ракетами. Он работал проектантом по этим проблемам, пока тематика не ушла в МАП.
- Так вот, - перебил меня СП, - он хотел стать Председателем Совета Министров, потом министром среднего машиностроения, но ни то, ни другое у него не получилось. Он вернулся к нам и работает у Лаврова на более скромной должности. Зато по интересной новой теме.
Я понял, что Садовский находится в кабинете Королева и слушает наш разговор.
- Через неделю-другую он тебе сам все расскажет. Подумай, кого из твоих толковых людей подключить к нему для консультаций. Пока только для советов, а там видно будет.
Через неделю Садовский зашел ко мне и рассказал, о чем шла речь.
Последние годы он действительно работал в аппарате Совета Министров, а потом в Министерстве среднего машиностроения - атомном министерстве. Но его снова уж очень потянуло в ракетную технику. Он понял, что аппаратная деятельность не для него. С Королевым он быстро договорился и был назначен заместителем Святослава Лаврова, начальника проектно-баллистического отдела. Садовский подговорил добровольцев и собрал небольшую «нелегальную» группу для подготовки предложений по баллистическим ракетам твердого топлива (БРТТ). Основное ядро - три молодых специалиста: Вербин, Сунгуров и Титов.
- Ребята еще зеленые, но очень толковые, - сказал Садовский. - Я распределил между ними три главные задачи: внутренняя баллистика, внешняя баллистика и конструкция. Прежние аппаратные связи мне помогли, удалось договориться с Борисом Петровичем Жуковым, начальником НИИ-125 (это наш главный институт по ракетным и специальным порохам), о совместной пока что теоретической проработке. А в НИИ-125 наш старый общий начальник Победоносцев руководит лабораторией, где уже работают не только на бумаге, но и экспериментируют над созданием пороховых шашек нового состава и больших размеров. Садовский рассказал о своей «подпольной» деятельности Королеву.
Королев немедленно договорился с Жуковым и Победоносцевым о «выходе из подполья», и начались разработки проекта твердотопливной ракеты средней дальности.
Я рассказал Садовскому о встрече с Победоносцевым.
- Вот я и есть та самая «особая инициативная группа», которую СП обещал Победоносцеву организовать в ОКБ-1 для совместной работы.
Рискуя утомить читателя, я остановился на, казалось бы, не особо интересных встречах и разговорах. Но теперь они мне представляются в историческом плане достаточно важными. Я пытаюсь восстановить историческую справедливость и утверждаю, что Королев, Победоносцев, Садовский и Жуков - именно такой порядок мне кажется наиболее правильным - были первыми активными фигурами, благодаря которым в Советском Союзе возрождалась техника твердотопливных баллистических ракет дальнего действия.
Что касается упомянутой выше работы НИИ-4, то она является примером, когда инициатива военных инженеров, не поддержанная их собственным министром и не подхваченная ни одним из «могучих» конструкторов промышленности, заглохла. До 1959 года все главные были настолько увлечены соревнованием по созданию ракет на ЖРД, что от работ НИИ-4 просто отмахнулись, несмотря на уже имевшуюся достоверную информацию об американских проектах «Минитмен» и «Поларис».
Вслед за именами наших «твердотопливных пионеров» я бы назвал Пилюгина, Трегуба, Финогеева, Надирадзе и, наконец, Устинова. Секретарь ЦК КПСС Устинов был первым из крупных политических руководителей, который оценил перспективу нового и в то же время самого старого направления.
Иногда кажущиеся незначительными на первый взгляд действия играют в истории роль детонатора. И, действительно, дальше пошел уже лавинообразный процесс создания ракет. Так называемая группа, в которой самым опытным «пороховиком» был сорокалетний Садовский, совместно с НИИ-125 выпустила трехтомный отчет, доказывавший возможность создания ракеты средней дальности на баллистном порохе, который должен был выпускаться в виде прессованных шашек большого диаметра. Порох для баллистических ракет назвали «баллистным», а не «баллистическим». Это, как объяснили теоретики, дань артиллерийским традициям.
Для Победоносцева как бы замыкался круг его инженерного творчества. В период 1934 - 1935 годов молодой инженер Победоносцев участвовал в испытаниях пороховых реактивных снарядов и изучал теорию горения различных порохов.
В годы Великой Отечественной войны поистине героическим трудом ученых, инженеров и рабочих - «пороховиков» были разработаны нитроглицериновые баллистные пороха и создана высокопроизводительная технология изготовления зарядов. Это позволило применить реактивные снаряды на твердом топливе в массовом масштабе с высочайшей эффективностью.
После войны продолжалось совершенствование технологии изготовления зарядов для ракетной артиллерии залпового огня, развивавшейся на базе боевого опыта «катюши». Эти работы проводились в головном институте пороховой промышленности - НИИ-125. Юрий Победоносцев снова вернулся к тематике РНИИ.
Победоносцев был одним из инициаторов разработки в НИИ-125 технологии изготовления зарядов в виде набора шашек диаметром до 0,8 - 1 метра и общей длиной до 6 метров.
В отличие от жидкостных «твердые» ракеты потребовали решения еще целого ряда новых проблем. Прежде всего надо было найти готовые или разработать новые температуростойкие материалы и конструкции сопловых блоков, придумать методы управления без газоструйных рулей. В отличие от жидкостных двигателей твердотопливные регулированию и выключению не поддавались, что затрудняло точное управление дальностью полета. «Уж если зажгли, то жди, когда все выгорит», - так на первых порах объясняли нам молодые специалисты из группы Садовского. Не было пока стендовой и экспериментальной базы для отработки пороховых двигателей нужных размеров. Была опасность, что процесс проектирования не получит развития и заглохнет, тем более что Мишин и другие наши проектанты, настроенные скептически, находились в оппозиции.
Королев предпринял рискованный по тем временам, но, как говорят шахматисты, «очень сильный ход». Буквально через дней десять после выхода приказа о нашем объединении с НИИ-58 он попросил собрать в Красном зале за бывшим кабинетом Грабина всех специалистов по снарядам, порохам и баллистике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186