Поехали.
- Куда? - тоном наивной дурехи поинтересовалась Кристина, хотя об этом можно было и не спрашивать. Конечно, к любимому дяде, которому теперь предстоит изобретать варианты, как извлечь маляву из желудка племянницы. Вот только хрен она ему дастся! Никаких слабительных! Никаких записочек гражданину начоперчасти, ему не предназначенных! Вот грандиозный скандал дядюшке обеспечен! Его, в отличие от непредсказуемого пьяного Чечева, Кристина совсем не боится. А Анатолию Андреевичу, жесткому и неприступному в отношениях с зеками и подчиненными, но мягкотелому и бесхарактерному, когда дело доходит до противостояния с любимой племянницей, не хватит твердости применить к своенравной Кристине те же методы, что применяют обноновцы[18] и таможенники для извлечения упаковок с наркотиками из желудков наркокурьеров. - Куда мы едем, я спрашиваю?
- К Анатолию Андреевичу, - вяло пробурчал еще минуту назад такой бойкий Чечев. Всерьез собиравшийся потрогать Крис там, "где маленьких девочек трогать нельзя". - К твоему родственничку, стервоза. Вот пусть он дальше с тобой и разбирается.
- Так он же на совещании.
Прапорщик промолчал.
Молчал и Андрей, полностью сосредоточившись на том, чтобы каким-нибудь неловким движением не урулить уазик с глинистой скользкой дороги в канаву или не засадить его в непроходимую лужу.
Молчала Кристина, размышляя о том, что хоть и сумела пока сохранить от дяди записку, это лишь незначительный, совсем незаметный успех на фоне утраты канала связи с Костиными друзьями и невозможности организовать в ближайшее время что-либо этому на замену.
***
Чечев не появлялся у меня с января. И слава Богу. Лицезреть лишний раз его круглую плоскую рожу без малейшего признака интеллекта у меня не было никакого желания. И вот, после более чем четырехмесячного перерыва, толстый прапорщик вновь почтил меня своим посещением.
Как и - кажется, уже давным-давно - в январе, они опять появились в гараже вдвоем: кум и Чечев. И опять прапор тащил цепь, на которую меня уже когда-то сажали. И опять кум продемонстрировал мне свой ПМ. Вот только вместо того, чтобы похвастаться тем, что стреляет без промаха и без проблем продырявит мне коленную чашечку, на этот раз Анатолий Андреевич, как только перешагнул через порог, коротко приказал:
- Лечь, Разин! Рожу в подстилку! Руки за спину!
- Чего?! - Я ошарашенно уставился на него. И на ядовито лыбящегося прапора. - Лечь?! Руки за спину?! С чего это вдруг?! Ты белены обожрался, любезный!
Я бы еще сказал что-нибудь. И о чем-нибудь спросил. Но Чечев не дал этого сделать. Уверенно шагнул ко мне, сидевшему на подстилочке, и без замаха не ударил, а просто пихнул ногой меня в бок. Я лишь беспомощно взмахнул руками и опрокинулся на спину.
Было не больно. Но как обидно! Как тошно жить инвалидом, беспомощным и неспособным дать сдачи распоясавшемуся негодяю! До чего отвратно быть послушной игрушкой в руках двоих беспредельщиков, у которых от вседозволенности и махровой плесени-скуки, обильно покрывшей все в Богом забытой дыре Ижме, уже, похоже, поехали крыши.
"А ведь и правда, пальнет мне сейчас в коленную чашечку, - испуганно подумал я, бросив взгляд на напряженно застывшего с пистолетом в руке кума. - Он здорово озлоблен. Что-то произошло. И кажется, это "что-то" напрямую связано с Крис. Она давно должна быть у меня, но до сих пор не появилась. И, сдается мне, уже не появится. Причину этого, надеюсь, я скоро узнаю. Вот только не стоит сейчас особо выдрючиваться. Хочешь не хочешь, а придется выполнять все прихоти кума, - принял решение я и послушно лег на живот, уткнувшись физиономией в подстилку. - А то и правда, пальнет придурок мне в ногу или куда повыше".
Чечев снова, как и зимой, в первый день моего пребывания здесь, надел мне на правую руку наручник и зацепил его за один из концов цепи, которую, в свою очередь, закрепил на стропиле. Не удержался, чтобы еще раз не пнуть несильно меня сапогом, и отступил в компанию к куму, продолжавшему отсвечивать возле входа.
- Все? Закончил, толстяк? - Я, звякнув цепью, перешел в сидячее положение и перевел взгляд с прапорщика на кума. - А теперь объясните, что происходит.
- Выйди, - небрежно бросил Чечеву Анатолий Андреевич и опустил пистолет в карман телогрейки.
Прапорщик недовольно втянул в себя воздух, но ослушаться не посмел. Шагнул из гаража и даже тщательно прикрыл за собой створку ворот.
Кум дождался, когда Чечев закончит возиться с дверью, и присел на корточки в своей излюбленной позе.
- Вот так-то вот, Разин, - устало пробормотал он. - Все возвращается на круги своя. Снова ты на цепочке. Снова ты без прогулок и льгот. И сдается мне, очень надолго. Не оправдал ты доверия, гадина! - Анатолий Андреевич зло посмотрел на меня исподлобья и упер взгляд в дощатый стеллаж, на котором были аккуратно расставлены учебники за восьмой класс. - Кристине, думаю, впредь сюда дорога заказана. А что с тобой теперь делать, даже не знаю. Но здесь ты не останешься. И не уверен, вообще останешься ли в живых. Довольно. Потоптал бренную землю. Напакостил окружающим так, что другому на это не хватит и тысячи жизней, - театрально продекламировал кум и будничным тоном вынес мне приговор: - Отдам-ка я тебя Чечеву. Давно он об этом мечтает. Так почему бы не сделать подарок верному псу?
- И куда он меня? - Я с неприязнью отметил, что голос у меня предательски дрогнул. Нехорошо! Необходимо взять себя в руки. Вот только попробуй это сделать и сохранить ледяное спокойствие, секунду назад узнав, что тебя ожидает такое! Сообщи сейчас Анатолий Андреевич, что завтра меня сожгут на костре или бросят в медвежью яму, я перенес бы это известие куда более стойко. Лучше умереть, нежели быть переданным в полную собственность своему заклятому врагу. - У него чего, тоже гараж? Такой же, как у тебя?
- У него заимка. В тайге. Километрах в пяти отсюда. Там, как только станет получше погода, оборудуем для тебя землянку. Будешь жить в ней. И без работы у толстопятого, думаю, не останешься. Без прочих приятностей тоже, - смакуя каждое предложение, живописал кум мне мое будущее житие в объятиях врага. - Навряд ли Чечев даст тебе столько свобод, сколько я, слишком добренький. Я слишком привык доверять людям, - наигранно вздохнул он.
"Зато из землянки удрать будет проще, чем из этого гаража, - постарался я с оптимизмом взглянуть на предстоящую мне перемену. - А до толстяка Чечева, решившего по примеру начальника тоже повысить уровень подготовки по прикладному садизму, я, несмотря на цепи и кандалы, как-нибудь доберусь. Он не так осторожен, как кум. Он слишком самоуверен. Он ошибется! И умрет! А я все же попробую выжить!"
- А как же Кристина? - посмотрел я на кума. - Кто будет с ней заниматься? Кто будет ее развлекать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
- Куда? - тоном наивной дурехи поинтересовалась Кристина, хотя об этом можно было и не спрашивать. Конечно, к любимому дяде, которому теперь предстоит изобретать варианты, как извлечь маляву из желудка племянницы. Вот только хрен она ему дастся! Никаких слабительных! Никаких записочек гражданину начоперчасти, ему не предназначенных! Вот грандиозный скандал дядюшке обеспечен! Его, в отличие от непредсказуемого пьяного Чечева, Кристина совсем не боится. А Анатолию Андреевичу, жесткому и неприступному в отношениях с зеками и подчиненными, но мягкотелому и бесхарактерному, когда дело доходит до противостояния с любимой племянницей, не хватит твердости применить к своенравной Кристине те же методы, что применяют обноновцы[18] и таможенники для извлечения упаковок с наркотиками из желудков наркокурьеров. - Куда мы едем, я спрашиваю?
- К Анатолию Андреевичу, - вяло пробурчал еще минуту назад такой бойкий Чечев. Всерьез собиравшийся потрогать Крис там, "где маленьких девочек трогать нельзя". - К твоему родственничку, стервоза. Вот пусть он дальше с тобой и разбирается.
- Так он же на совещании.
Прапорщик промолчал.
Молчал и Андрей, полностью сосредоточившись на том, чтобы каким-нибудь неловким движением не урулить уазик с глинистой скользкой дороги в канаву или не засадить его в непроходимую лужу.
Молчала Кристина, размышляя о том, что хоть и сумела пока сохранить от дяди записку, это лишь незначительный, совсем незаметный успех на фоне утраты канала связи с Костиными друзьями и невозможности организовать в ближайшее время что-либо этому на замену.
***
Чечев не появлялся у меня с января. И слава Богу. Лицезреть лишний раз его круглую плоскую рожу без малейшего признака интеллекта у меня не было никакого желания. И вот, после более чем четырехмесячного перерыва, толстый прапорщик вновь почтил меня своим посещением.
Как и - кажется, уже давным-давно - в январе, они опять появились в гараже вдвоем: кум и Чечев. И опять прапор тащил цепь, на которую меня уже когда-то сажали. И опять кум продемонстрировал мне свой ПМ. Вот только вместо того, чтобы похвастаться тем, что стреляет без промаха и без проблем продырявит мне коленную чашечку, на этот раз Анатолий Андреевич, как только перешагнул через порог, коротко приказал:
- Лечь, Разин! Рожу в подстилку! Руки за спину!
- Чего?! - Я ошарашенно уставился на него. И на ядовито лыбящегося прапора. - Лечь?! Руки за спину?! С чего это вдруг?! Ты белены обожрался, любезный!
Я бы еще сказал что-нибудь. И о чем-нибудь спросил. Но Чечев не дал этого сделать. Уверенно шагнул ко мне, сидевшему на подстилочке, и без замаха не ударил, а просто пихнул ногой меня в бок. Я лишь беспомощно взмахнул руками и опрокинулся на спину.
Было не больно. Но как обидно! Как тошно жить инвалидом, беспомощным и неспособным дать сдачи распоясавшемуся негодяю! До чего отвратно быть послушной игрушкой в руках двоих беспредельщиков, у которых от вседозволенности и махровой плесени-скуки, обильно покрывшей все в Богом забытой дыре Ижме, уже, похоже, поехали крыши.
"А ведь и правда, пальнет мне сейчас в коленную чашечку, - испуганно подумал я, бросив взгляд на напряженно застывшего с пистолетом в руке кума. - Он здорово озлоблен. Что-то произошло. И кажется, это "что-то" напрямую связано с Крис. Она давно должна быть у меня, но до сих пор не появилась. И, сдается мне, уже не появится. Причину этого, надеюсь, я скоро узнаю. Вот только не стоит сейчас особо выдрючиваться. Хочешь не хочешь, а придется выполнять все прихоти кума, - принял решение я и послушно лег на живот, уткнувшись физиономией в подстилку. - А то и правда, пальнет придурок мне в ногу или куда повыше".
Чечев снова, как и зимой, в первый день моего пребывания здесь, надел мне на правую руку наручник и зацепил его за один из концов цепи, которую, в свою очередь, закрепил на стропиле. Не удержался, чтобы еще раз не пнуть несильно меня сапогом, и отступил в компанию к куму, продолжавшему отсвечивать возле входа.
- Все? Закончил, толстяк? - Я, звякнув цепью, перешел в сидячее положение и перевел взгляд с прапорщика на кума. - А теперь объясните, что происходит.
- Выйди, - небрежно бросил Чечеву Анатолий Андреевич и опустил пистолет в карман телогрейки.
Прапорщик недовольно втянул в себя воздух, но ослушаться не посмел. Шагнул из гаража и даже тщательно прикрыл за собой створку ворот.
Кум дождался, когда Чечев закончит возиться с дверью, и присел на корточки в своей излюбленной позе.
- Вот так-то вот, Разин, - устало пробормотал он. - Все возвращается на круги своя. Снова ты на цепочке. Снова ты без прогулок и льгот. И сдается мне, очень надолго. Не оправдал ты доверия, гадина! - Анатолий Андреевич зло посмотрел на меня исподлобья и упер взгляд в дощатый стеллаж, на котором были аккуратно расставлены учебники за восьмой класс. - Кристине, думаю, впредь сюда дорога заказана. А что с тобой теперь делать, даже не знаю. Но здесь ты не останешься. И не уверен, вообще останешься ли в живых. Довольно. Потоптал бренную землю. Напакостил окружающим так, что другому на это не хватит и тысячи жизней, - театрально продекламировал кум и будничным тоном вынес мне приговор: - Отдам-ка я тебя Чечеву. Давно он об этом мечтает. Так почему бы не сделать подарок верному псу?
- И куда он меня? - Я с неприязнью отметил, что голос у меня предательски дрогнул. Нехорошо! Необходимо взять себя в руки. Вот только попробуй это сделать и сохранить ледяное спокойствие, секунду назад узнав, что тебя ожидает такое! Сообщи сейчас Анатолий Андреевич, что завтра меня сожгут на костре или бросят в медвежью яму, я перенес бы это известие куда более стойко. Лучше умереть, нежели быть переданным в полную собственность своему заклятому врагу. - У него чего, тоже гараж? Такой же, как у тебя?
- У него заимка. В тайге. Километрах в пяти отсюда. Там, как только станет получше погода, оборудуем для тебя землянку. Будешь жить в ней. И без работы у толстопятого, думаю, не останешься. Без прочих приятностей тоже, - смакуя каждое предложение, живописал кум мне мое будущее житие в объятиях врага. - Навряд ли Чечев даст тебе столько свобод, сколько я, слишком добренький. Я слишком привык доверять людям, - наигранно вздохнул он.
"Зато из землянки удрать будет проще, чем из этого гаража, - постарался я с оптимизмом взглянуть на предстоящую мне перемену. - А до толстяка Чечева, решившего по примеру начальника тоже повысить уровень подготовки по прикладному садизму, я, несмотря на цепи и кандалы, как-нибудь доберусь. Он не так осторожен, как кум. Он слишком самоуверен. Он ошибется! И умрет! А я все же попробую выжить!"
- А как же Кристина? - посмотрел я на кума. - Кто будет с ней заниматься? Кто будет ее развлекать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92