индейцы же пренебрегли им с холодным безразличием. Десерт состоял из хлеба и меда, которого все наелись вволю.
За ужином хозяин и гости почти не нарушали молчания, а затем все вышли из хижины выкурить трубки на свежем воздухе, в холодке, под дубами рощицы, где стояла шэнти. Беседа завязалась, давая каждому возможность узнать кое-что о характере и намерениях собеседников.
- Ты - потаватоми, а ты - оджибвей, - сказал Бурдон, любезно подавая обоим гостям их трубки, только что набитые его собственным табаком, - насколько я понимаю, вы близкие родственники, хотя племена ваши называются по-разному.
- Народ - оджибвей, - ответил старший индеец, поднимая вверх палец, чтобы обратить общее внимание на свои слова.
- Племя - потаватоми, - подхватил Гонец тем же поучительным тоном.
- Табак хорош, - добавил старший, показывая, что он доволен оказанным ему вниманием.
- А выпить у тебя найдется? - спросил Склад Виски, который превыше всего ставил «огненную воду».
- Вон там родник, - невозмутимо отвечал Бурдон, - а на дереве висит ковшик.
Гершом скорчил недовольную гримасу и не тронулся с места.
- Не ходят ли какие-нибудь слухи среди ваших племен? - спросил бортник, выдержав приличную паузу, чтобы его не заподозрили в проявлении женского любопытства.
Большой Лось некоторое время пускал клубы дыма в полном молчании, пользуясь случаем подчеркнуть собственное достоинство. Затем он вынул изо рта трубку, стряхнул пепел, слегка придавил пальцем тлеющий табак, сделал одну-две затяжки, чтобы вновь раскурить трубку, и спокойно ответил:
- Спроси мой юный брат - он Гонец - он знай.
Но Быстрокрылый Голубь проявил не больше желания сообщать новости, чем потаватоми. Он курил с невозмутимым достоинством, а бортник терпеливо дожидался минуты, когда младший из его гостей соблаговолит заговорить. Этой минуты пришлось подождать, хотя наконец и она настала. Почти пять минут спустя после произнесенных Большим Лосем слов оджибвей, или чиппева, также вынул изо рта трубку и, вежливо обратившись к хозяину дома, произнес, подчеркивая значение каждого слова:
- Плохое лето скоро пришел. Бледнолицые зовут молодых воинов, выкапывают боевой топор.
- Об этом и я кое-что слышал, - отвечал Бурдон с невеселым видом, - и опасался, что до этого дойдет.
- Мой брат тоже выкапывал топор, а? - спросил Быстрокрылый.
- Зачем? Я живу здесь один и не настолько глуп, чтобы ввязываться в драку.
- Нет племени - ни оджибвей, ни потаватоми, а?
- Племя у меня есть, как и у всякого, чиппева, но я не думаю, что могу понадобиться своим, пока я здесь. Если англичане начнут войну с американцами, то уж не здесь, в глуши, а далеко, на Великом Соленом озере или на его берегах.
- Не знай - никогда не знай, пока не увидел. Английские воины в Канаде - много.
- Это возможно; но американских воинов тут маловато. Здесь места глухие, и тут не найдется солдат, готовых перерезать друг другу глотки.
- А про него что думаешь? - спросил Быстрокрылый, бросая взгляд на Гершома, который потерял терпение и отошел к роднику, собираясь выпить с водой часть небольшого запаса виски, который он прихватил с собой из дому. - Скальпnote 26 очень хорош?
- Не хуже других, я полагаю, - но мы с ним соплеменники и не можем поднимать томагавкnote 27 друг на друга.
- Не думаю так. Он много янки, много.
Бурдон улыбнулся догадливости Быстрокрылого, хотя его сильно беспокоил скрытый смысл разговора.
- В этом ты прав, - ответил он, - но ведь и я тоже янки, не меньше, чем он.
- Нет - так не говори, - возразил чиппева, - никогда не говори это. Англичанин, не янки. Он совсем не как ты.
- Конечно, мы с ним не похожи в некоторых отношениях, ты прав, но все же мы с ним соотечественники, как бы то ни было. Мой Великий Отец живет в Вашингтоне, и его - тоже.
Чиппева казался разочарованным; казалось, он огорчился не на шутку, потому что бесхитростное и мужественное гостеприимство Бурдона расположило его к дружбе, а не к враждебности, то же, что Бурдон сказал, ставило его в ряды противника индейца. Возможно, тот из самых добрых побуждений завел разговор на эту тему, чтобы дать гостеприимному хозяину некоторое понятие о том, как обстоят дела в этой части света.
- Много англичан в лесу, - сказал он значительно. - Янки еще не пришли.
- Говори начистоту, чиппева! - воскликнул Бурдон. - Я всего лишь мирный охотник на пчел, сам видишь, и мне не нужен ничей скальп и ничей мед, кроме моего собственного. Будет война между Америкой и Канадой или нет?
- Кто говорит «да», кто говорит «нет», - уклончиво ответил Быстрокрылый. - Я сам - не знаю. Сам иди, скорей смотри. Много пояс из Монреаль у краснокожих; много винтовки; пороху много тоже.
- Я слышал об этом, когда шел вверх по озерам, - ответил Бен. - Повстречался со старым знакомым, торговцем из Канады, добрым другом, хотя, по правилам, ему положено быть моим врагом, и он дал мне понять, что лето не обойдется без стычек. И все же в Макиноnote 28 (Мичиллимакинак) все словно спали мертвым сном, когда я проходил мимо!
- Очень скоро проснутся. Воины Канады бери форт.
- Если бы я так думал, чиппева, я бы, ни минуты не медля, бросился их предупредить.
- Нет - подумай лучше.
- Бросился бы, говорю тебе, даже если бы пришлось умереть в тот же час!
- Думай хорошо - не будь такой глупый, говорю тебе.
- А я тебе говорю, Быстрокрылый, что помчался бы туда, даже если бы весь народ оджибвеев преградил мне дорогу. Я американец и готов стоять за свой народ, что бы нас ни ждало.
- Думал, ты мирный охотник на пчел, сейчас так говорил.
К этому времени Бурдон слегка поостыл и понял, что допустил оплошность. Он достаточно знал историю прошлых лет и был прекрасно осведомлен о том, что в любой период истории Америки ни англичане, ни французы, пока они владели этим континентом, никогда не стеснялись прибегать к помощи индейцев в своих конфликтах. Это чистая правда - обе высокоцивилизованные и, можно справедливо добавить, гуманные нации (бесспорно, каждая из них имеет на это определение полное право, в сравнении с остальным человечеством, и каждая, если принять ее собственное мнение на этот счет, стоит в авангарде цивилизации) тем не менее, невзирая на столь высокие притязания, в американских войнах прибегали к томагавку, ножу для снятия скальпов и факелу. Никакие самовосхваления не в силах стереть пятен крови. Даже и до сих пор, стоит собраться тучам на политическом горизонте отношений Англии и Америки, как это тут же отражается на поведении индейцев в прериях. Пульс, бьющийся там, дает точное представление о состоянии, в котором находятся обе стороны. Каждому известно, что дикари, встав на тропу войны, истребляют всех поголовно, невзирая на пол и возраст; что притолока двери пограничной хижины обагрена кровью младенца, головку которого об нее размозжили;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
За ужином хозяин и гости почти не нарушали молчания, а затем все вышли из хижины выкурить трубки на свежем воздухе, в холодке, под дубами рощицы, где стояла шэнти. Беседа завязалась, давая каждому возможность узнать кое-что о характере и намерениях собеседников.
- Ты - потаватоми, а ты - оджибвей, - сказал Бурдон, любезно подавая обоим гостям их трубки, только что набитые его собственным табаком, - насколько я понимаю, вы близкие родственники, хотя племена ваши называются по-разному.
- Народ - оджибвей, - ответил старший индеец, поднимая вверх палец, чтобы обратить общее внимание на свои слова.
- Племя - потаватоми, - подхватил Гонец тем же поучительным тоном.
- Табак хорош, - добавил старший, показывая, что он доволен оказанным ему вниманием.
- А выпить у тебя найдется? - спросил Склад Виски, который превыше всего ставил «огненную воду».
- Вон там родник, - невозмутимо отвечал Бурдон, - а на дереве висит ковшик.
Гершом скорчил недовольную гримасу и не тронулся с места.
- Не ходят ли какие-нибудь слухи среди ваших племен? - спросил бортник, выдержав приличную паузу, чтобы его не заподозрили в проявлении женского любопытства.
Большой Лось некоторое время пускал клубы дыма в полном молчании, пользуясь случаем подчеркнуть собственное достоинство. Затем он вынул изо рта трубку, стряхнул пепел, слегка придавил пальцем тлеющий табак, сделал одну-две затяжки, чтобы вновь раскурить трубку, и спокойно ответил:
- Спроси мой юный брат - он Гонец - он знай.
Но Быстрокрылый Голубь проявил не больше желания сообщать новости, чем потаватоми. Он курил с невозмутимым достоинством, а бортник терпеливо дожидался минуты, когда младший из его гостей соблаговолит заговорить. Этой минуты пришлось подождать, хотя наконец и она настала. Почти пять минут спустя после произнесенных Большим Лосем слов оджибвей, или чиппева, также вынул изо рта трубку и, вежливо обратившись к хозяину дома, произнес, подчеркивая значение каждого слова:
- Плохое лето скоро пришел. Бледнолицые зовут молодых воинов, выкапывают боевой топор.
- Об этом и я кое-что слышал, - отвечал Бурдон с невеселым видом, - и опасался, что до этого дойдет.
- Мой брат тоже выкапывал топор, а? - спросил Быстрокрылый.
- Зачем? Я живу здесь один и не настолько глуп, чтобы ввязываться в драку.
- Нет племени - ни оджибвей, ни потаватоми, а?
- Племя у меня есть, как и у всякого, чиппева, но я не думаю, что могу понадобиться своим, пока я здесь. Если англичане начнут войну с американцами, то уж не здесь, в глуши, а далеко, на Великом Соленом озере или на его берегах.
- Не знай - никогда не знай, пока не увидел. Английские воины в Канаде - много.
- Это возможно; но американских воинов тут маловато. Здесь места глухие, и тут не найдется солдат, готовых перерезать друг другу глотки.
- А про него что думаешь? - спросил Быстрокрылый, бросая взгляд на Гершома, который потерял терпение и отошел к роднику, собираясь выпить с водой часть небольшого запаса виски, который он прихватил с собой из дому. - Скальпnote 26 очень хорош?
- Не хуже других, я полагаю, - но мы с ним соплеменники и не можем поднимать томагавкnote 27 друг на друга.
- Не думаю так. Он много янки, много.
Бурдон улыбнулся догадливости Быстрокрылого, хотя его сильно беспокоил скрытый смысл разговора.
- В этом ты прав, - ответил он, - но ведь и я тоже янки, не меньше, чем он.
- Нет - так не говори, - возразил чиппева, - никогда не говори это. Англичанин, не янки. Он совсем не как ты.
- Конечно, мы с ним не похожи в некоторых отношениях, ты прав, но все же мы с ним соотечественники, как бы то ни было. Мой Великий Отец живет в Вашингтоне, и его - тоже.
Чиппева казался разочарованным; казалось, он огорчился не на шутку, потому что бесхитростное и мужественное гостеприимство Бурдона расположило его к дружбе, а не к враждебности, то же, что Бурдон сказал, ставило его в ряды противника индейца. Возможно, тот из самых добрых побуждений завел разговор на эту тему, чтобы дать гостеприимному хозяину некоторое понятие о том, как обстоят дела в этой части света.
- Много англичан в лесу, - сказал он значительно. - Янки еще не пришли.
- Говори начистоту, чиппева! - воскликнул Бурдон. - Я всего лишь мирный охотник на пчел, сам видишь, и мне не нужен ничей скальп и ничей мед, кроме моего собственного. Будет война между Америкой и Канадой или нет?
- Кто говорит «да», кто говорит «нет», - уклончиво ответил Быстрокрылый. - Я сам - не знаю. Сам иди, скорей смотри. Много пояс из Монреаль у краснокожих; много винтовки; пороху много тоже.
- Я слышал об этом, когда шел вверх по озерам, - ответил Бен. - Повстречался со старым знакомым, торговцем из Канады, добрым другом, хотя, по правилам, ему положено быть моим врагом, и он дал мне понять, что лето не обойдется без стычек. И все же в Макиноnote 28 (Мичиллимакинак) все словно спали мертвым сном, когда я проходил мимо!
- Очень скоро проснутся. Воины Канады бери форт.
- Если бы я так думал, чиппева, я бы, ни минуты не медля, бросился их предупредить.
- Нет - подумай лучше.
- Бросился бы, говорю тебе, даже если бы пришлось умереть в тот же час!
- Думай хорошо - не будь такой глупый, говорю тебе.
- А я тебе говорю, Быстрокрылый, что помчался бы туда, даже если бы весь народ оджибвеев преградил мне дорогу. Я американец и готов стоять за свой народ, что бы нас ни ждало.
- Думал, ты мирный охотник на пчел, сейчас так говорил.
К этому времени Бурдон слегка поостыл и понял, что допустил оплошность. Он достаточно знал историю прошлых лет и был прекрасно осведомлен о том, что в любой период истории Америки ни англичане, ни французы, пока они владели этим континентом, никогда не стеснялись прибегать к помощи индейцев в своих конфликтах. Это чистая правда - обе высокоцивилизованные и, можно справедливо добавить, гуманные нации (бесспорно, каждая из них имеет на это определение полное право, в сравнении с остальным человечеством, и каждая, если принять ее собственное мнение на этот счет, стоит в авангарде цивилизации) тем не менее, невзирая на столь высокие притязания, в американских войнах прибегали к томагавку, ножу для снятия скальпов и факелу. Никакие самовосхваления не в силах стереть пятен крови. Даже и до сих пор, стоит собраться тучам на политическом горизонте отношений Англии и Америки, как это тут же отражается на поведении индейцев в прериях. Пульс, бьющийся там, дает точное представление о состоянии, в котором находятся обе стороны. Каждому известно, что дикари, встав на тропу войны, истребляют всех поголовно, невзирая на пол и возраст; что притолока двери пограничной хижины обагрена кровью младенца, головку которого об нее размозжили;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145