Здесь уже под ногами были сплошные камни, и определить по следам, в каком направлении Изабелла погнала свое стадо, стало невозможно. Впрочем, Майлс чувствовал, что правильно идти на юг, и в очередной раз не стал спорить с собственной интуицией.
- Сюда! - махнул он рукой.
Клер шла рядом. С другой стороны пристроился Хал.
- Ты знаешь, что у меня есть оружие?
- Нет, - покачал головой Майлс.
- Так знай. На всякий случай решил поставить тебя в известность.
Известие не прибавило Майлсу ни капли дополнительной уверенности; на самом деле у него было ощущение, что здесь вещи подобного рода бесполезны, но если детективу так спокойнее и он чувствует себя лучше с оружием - что ж, Майлс против этого ничего не имеет.
Хал действительно был верным другом, и он уже сожалел, что не открылся ему раньше. Иногда две головы действительно лучше, чем одна, и возможно, им вместе удалось бы избежать чего-то, если бы подумать заранее. Возможно, и Мэй осталась бы жива.
- Как ты себя чувствуешь? - повернулся он к Клер.
- Прекрасно, - игриво откликнулась та.
Овраг шел бесконечными изгибами. Это была территория, подверженная резким паводковым наводнениям, и Майлс молился Богу, чтобы не начался дождь, пока они здесь. Небо по-прежнему было мрачным, облачным, и если внезапно хлынет ливень - естественный или вызванный магическими силами - у них будет очень мало времени, чтобы найти путь наверх, прежде чем потоки води и грязи собьют их с ног. В голову пришла мысль, что это ловушка, в которую их заманила Изабелла. Майлс постарался быть предельно внимателен, но ничего не произошло.
Через час с небольшим овраг вышел на равнину. Сзади, как теперь сообразил Майлс, находилось приподнятое плато. Впереди же, на уровне дна оврага, простиралась пустыня, разительно отличающаяся от той, через которую они прошли раньше. Здесь не было ни кактусов, ни кустарников, ни деревьев, ни травы. Одни голые камни. И песок. В отдалении, плохо различимые из-за колышущихся слоев разогретого воздуха, виднелись выпуклые холмы и высокие, странной формы столовые горы, превращающие весь ландшафт в некое подобие картины Сальвадора Дали "Долина монументов". Непосредственно впереди равнина раскалывалась на ряд бурых каньонов, глубоко врезавшихся в почву.
- Кажется, мы выбрали неверный путь, - проговорил Гарден, - не думаю, что Изабелла могла пойти сюда.
- Нет, - негромко возразил Хал. - Она была здесь.
Слева, куда показал рукой Хал, из жесткой каменистой почвы виднелись ноги мертвых ходоков - торчащие в воздухе наподобие ряда огромных раздвинутых ножниц. Они располагались в два ряда, образуя своеобразную весьма широкую аллею. Так же, как Мэй, мужчины и женщины были по пояс врыты в землю головой вниз.
Одна пара ног, без сомнения, принадлежала дяде Гардена. Другая - его деду.
Одна принадлежала Бобу.
В воздухе едко пахло паленым, хотя ни дыма, ни огня нигде не было видно. Сера, решил Майлс, но даже не захотел думать, что бы это могло значить.
- Давайте уйдем отсюда, - заговорила Клер. Голос ее звучал сдавленно. - Нам нужна помощь. Полиция, Национальная гвардия… кто угодно. Нам вчетвером, самим, с этим не справиться.
- Я согласен, - подхватил Хал.
Майлс промолчал. Он пошел вдоль торчащих из земли ног, как по жуткому проходу, поглядывая слева направо и пытаясь определить, какая из пар ног принадлежит отцу и какая - Изабелле.
Но было чувство, что ее здесь нет.
Действительно, посмотрев вперед, он увидел единственную пару следов, цепочкой убегающих вдаль.
Только это были не совсем следы ног.
У них было слишком много пальцев, которые оставляли в почве маленькие округлые отверстия - наподобие когтей.
Она где- то в каньонах, подумал Майлс, глядя вдаль. Она ждет их там.
Она хочет, чтобы они пришли.
Эта мысль ужаснула его. Он не мог понять, зачем созданию, обладающему столь устрашающей силой, нужно ждать, играть в прятки с какой-то жалкой кучкой плохо оснащенных, плохо подготовленных преследователей, когда у нее в голове явно гораздо более масштабные замыслы. Но искать во всем этом смысл бесполезно; все это было полностью иррационально с самого начала, и ему не составляло труда спокойно воспринимать все, что она делает.
Спутники Майлса постепенно догнали его. Хал осторожно потрогал подошву ноги одного из ходоков. Клер отказалась идти между рядами торчащих ног мертвых колдунов и обошла его с другой стороны.
- Предлагаю повернуть оглобли, - с явной тревогой в голосе произнес Хал.
- Поворачивайте, если угодно, - откликнулся Гарден. - Вы нам не нужны.
- Черта с два! Я единственный среди вас с оружием.
- Думаете, здесь это имеет какое-то значение?
- Нет, я не намерен вас тут оставлять. Мы уходим все. Незачем больше заниматься этим безумием.
- Да кто вы такой? - возмутился Гарден. - Взялся неизвестно откуда и еще решил давать указания! Козел!
- Прекратите оба! - рявкнул Майлс.
Гарден с вызовом встретил его взгляд, хотя казалось, что молодой человек готов расплакаться.
- Я приехал сюда по собственной воле, один, и вполне могу действовать один и дальше. Мне никто из вас не нужен…
- Мой отец тоже здесь, - напомнил Майлс.
Это угомонило Гардена.
Некоторое время все стояли молча, разглядывая торчащие ноги в поисках неопровержимых доказательств.
Майлс увидел узкую женскую ногу и лодыжку, увидел волосатую ногу со сросшимися пальцами. Увидел темную кожу, покрытую пятнами…
Отцовские ноги.
Он не мог сказать, каким образом он опознал их, но опознал, и даже узнал - несмотря на пострадавшую в воде ткань - штаны, в которых был Боб. Те самые штаны, которые Боб купил в "Сирсе", а он помогал выбирать. Майлс опустил голову. Средняя часть туловища уже была скрыта в земле.
Его переполнял гнев. Ненависть. Отец ничем не заслужил столь возмутительного, оскорбительного к себе отношения после смерти. Он имел право упокоиться с миром. Столь жестокое обращение с телом Боба привело Майлса в ярость и более всего укрепило в желании поймать Изабеллу. Ко всему этому примешивались и печаль, и страх, но основной мотивацией, основным стимулом были ярость и ненависть.
Вероятно, они были врыты в землю одновременно, рассуждал Майлс. Вероятно, с Мэй произошло это тогда же, когда и с остальными. Из этого следует, что Изабелла находится в полутора-двух часах впереди.
Она могла двигаться быстро, увеличивая расстояние, пока они медлили и спорили, теряя время.
Он поставил кувшин на землю и посмотрел на часы. Часы остановились. Он постучал по стеклу, встряхнул их, но секундная стрелка не шевельнулась, а когда поднес к уху, то и тиканья не услышал. Тут же ему пришло в голову, что они движутся по пустыне не менее трех часов, но положение солнца, время от времени появляющегося мутным белесым пятном за облаками, не изменилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93