Енох Роот превратился в облако дыма со столбом шипящего огня в центре, а там, где стоял Эндрю, на воде расплывается красное пятно, из ручья торчит лишь рука с неестественно белой манжетой; запонка в формы пчелки. Тощие пальцы по-прежнему сжимают огромный нож.
Рэнди разворачивается и смотрит на Ами. Она приподнялась, опираясь на левую руку; в правой - маленький практичный револьвер, нацеленный туда, где только что был Эндрю Лоуб.
Краем глаза Рэнди замечает какое-то движение и быстро поворачивает голову. С того места, где стоит Роот, над водой поднимается, светясь на солнце, прозрачное облако дыма. У Еноха большущий старый кольт сорок пятого калибра; он бормочет непонятные слова на каком-то мертвом языке.
Пальцы Эндрю разжимаются, нож падает, рука обмякает, но не исчезает под водой. На большой палец приземляется какое-то насекомое и начинает его есть.
ЧЕРНЫЙ КАБИНЕТ
Я худо-бедно умею хранить секреты, - говорит Уотерхауз.
- Мне это прекрасно известно, - отвечает полковник Эрл Комсток. - Замечательное качество. Именно поэтому вы нам понадобитесь. После войны.
Над зданием пролетает группа бомбардировщиков; гул сотрясает расшатанное войной здание до самого основания. Они пользуются паузой в разговоре, чтобы поднять массивные фаянсовые чашки с массивных фаянсовых блюдец и отхлебнуть немного слабого, зеленоватого армейского кофе.
- Не обманывайтесь, - орет Комсток, стараясь перекричать шум и бросая взгляд на бомбардировщики, которые величественно разворачиваются к северу, чтобы вытрясти душу из упрямого Тигра Малайи. - Знающие люди говорят, что нипы на последнем издыхании. Пора подумать, чем вы займетесь после войны.
- Я же сказал, сэр, женюсь и...
- Да, и будете преподавать математику в захудалой школе на западе. - Комсток глотает кофе и кривит лицо. Гримаса явно коррелирует с глотком, как отдача с нажатием на курок. - Звучит очаровательно, Уотерхауз, нет, правда. Эх, столько фантазий кажутся прекрасными, пока сидишь тут, на задворках того, что когда-то было Манилой, вдыхаешь запах бензина и гоняешь москитов. Я слышал, наверное, от сотни парней - большей частью рядовых - целые рапсодии о подстригании газонов. Сейчас они мечтают только об этом, но когда вернутся домой, как вы думаете, они все кинутся к газонокосилкам?
- Нет.
- Правильно. Стричь газоны хочется, лишь пока сидишь тут, в норе, и гоняешь вшей.
Один из полезных навыков, который приобретаешь в армии, - умение приспосабливаться к тому, что шумные люди грубят тебе громкими голосами. Уотерхауз не обращает внимания.
- Возможно, мне и не понравится.
Комсток становится тише на несколько децибел, придвигается ближе и с отеческим выражением говорит:
- Не только вам. Думаю, ваша супруга тоже не будет в восторге.
- О, она не против сельской местности. Ее не прельщают большие города.
- Вам не обязательно жить в городе. С таким жалованьем, о котором идет речь, Уотерхауз... - тут Комсток делает театральную паузу, сглатывает, гримасничает и снижает голос еще на порядок, - вы сможете купить симпатичный «фордик» или «шевроле». - Он снова замолкает, чтобы собеседник проникся идеей. - С восьмицилиндровым двигателем - огонь! силища! Будете жить в десяти-двадцати милях и каждое утро ездить со скоростью миля в минуту!
- Десять-двадцать миль откуда? Я что-то не понял, где буду работать - в Нью-Йорке, на «Электрикал Тилл», или в Форт-Мид, в новом... э-э...
- Мы планируем назвать его Агентством Национальной Безопасности, - отвечает Комсток. - Разумеется, название - тоже секрет.
- Понимаю.
- Что-то похожее уже было между войнами. Называлось «Черный Кабинет». Звучало красиво, хотя малость старомодно.
- Его распустили.
- Да. Госсекретарь Стимсон разделался с ним, заявив: «Джентльмены не читают чужих писем». - Комсток громко и долго смеется. - Ах, как изменился мир, правда, Уотерхауз? Если бы мы не читали переписку Гитлера и Тодзио, то где были бы сейчас?
- В большой заднице, - соглашается Уотерхауз.
- Вы видели Блетчли-парк. Видели Центральное бюро в Брисбене. Целые заводы! Чтение писем в промышленном масштабе! - Глаза Комстока блестят, он словно глядит сквозь стены, как Супермен с рентгеновским зрением. - За этим будущее, Лоуренс. Такой войны, как сейчас, больше не будет. С Гитлером покончено. Третий Рейх ушел в историю. Япония скоро падет. Но все это - только пролог для борьбы с коммунизмом. Черт, нам нужен огромный Блетчли-парк для этой работы! Он займет целый штат, например, Юту. Разумеется, если работать по старинке, усадив девочек за дешифровальные машины.
Тут наконец до Уотерхауза доходит.
- Цифровой вычислитель, - говорит он.
- Цифровой вычислитель, - эхом отзывается Комсток. Он отхлебывает из чашки и корчит гримасу. - Несколько комнат с цифровыми вычислителями заменят гектары девочек за дешифровальными машинами. - На губах Комстока играет озорная заговорщическая ухмылка. Он подается вперед. Капля пота с подбородка падает в кофе Уотерхауза. - А еще они заменят горы оборудования, что производит «Электрикал Тилл». Так что, как видите, здесь совпадение интересов. - Комсток ставит чашку на стол. Может, он наконец убедился, что под слоем плохого кофе не скрывается слой хорошего, а может, кофе - сущий пустяк по сравнению с той тайной, что он сейчас раскроет. - Я в постоянном контакте с моим руководством в «Электрикал Тилл». Интерес к цифровому вычислителю огромен. Огромен. Уже запущены шестеренки предстоящего проекта - и, Уотерхауз, я сообщаю вам об этом только потому, что, как мы установили, вы умеете хранить секреты...
- Понимаю, сэр.
- Проект такой: «Электрикал Тилл», крупнейший в мире производитель вычислительных машин, совместно с правительством Соединенных Штатов сооружает в Форт-Мид, Мэриленд, машинную комнату титанических размеров под эгидой нового Черного Кабинета - Агентства Национальной Безопасности. Блетчли-парк грядущей войны - войны с коммунистической угрозой изнутри и извне.
- И вы хотите меня как-то к этому подключить?
Комсток моргает и отодвигается. Его лицо внезапно становится холодным и отчужденным.
- Если уж начистоту, Уотерхауз, дело пойдет - с вами или без вас.
Уотерхауз фыркает:
- Понятно.
- Я хочу лишь помочь вам. Я уважаю ваш талант, у меня к вам... отеческие чувства, что ли, после нашей совместной работы. Надеюсь, вас не обижает, что я так говорю.
- Ничуть.
- Ну-ну! А, кстати... - Комсток встает и начинает ходить вокруг своего ужасающе чистого стола, потом вырывает лист бумаги из блокнота для записей. - Как дела с «Аретузой»?
- Архивируем перехваты по мере поступления. Взломать пока не удалось.
- У меня есть интересные новости.
- Вот как?
- Да. Кое-что, чего вы не знаете. - Комсток внимательно смотрит на лист. - После захвата Берлина мы собрали в кучу всех гитлеровских криптографов и тридцать пять из них направили в Лондон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157
Рэнди разворачивается и смотрит на Ами. Она приподнялась, опираясь на левую руку; в правой - маленький практичный револьвер, нацеленный туда, где только что был Эндрю Лоуб.
Краем глаза Рэнди замечает какое-то движение и быстро поворачивает голову. С того места, где стоит Роот, над водой поднимается, светясь на солнце, прозрачное облако дыма. У Еноха большущий старый кольт сорок пятого калибра; он бормочет непонятные слова на каком-то мертвом языке.
Пальцы Эндрю разжимаются, нож падает, рука обмякает, но не исчезает под водой. На большой палец приземляется какое-то насекомое и начинает его есть.
ЧЕРНЫЙ КАБИНЕТ
Я худо-бедно умею хранить секреты, - говорит Уотерхауз.
- Мне это прекрасно известно, - отвечает полковник Эрл Комсток. - Замечательное качество. Именно поэтому вы нам понадобитесь. После войны.
Над зданием пролетает группа бомбардировщиков; гул сотрясает расшатанное войной здание до самого основания. Они пользуются паузой в разговоре, чтобы поднять массивные фаянсовые чашки с массивных фаянсовых блюдец и отхлебнуть немного слабого, зеленоватого армейского кофе.
- Не обманывайтесь, - орет Комсток, стараясь перекричать шум и бросая взгляд на бомбардировщики, которые величественно разворачиваются к северу, чтобы вытрясти душу из упрямого Тигра Малайи. - Знающие люди говорят, что нипы на последнем издыхании. Пора подумать, чем вы займетесь после войны.
- Я же сказал, сэр, женюсь и...
- Да, и будете преподавать математику в захудалой школе на западе. - Комсток глотает кофе и кривит лицо. Гримаса явно коррелирует с глотком, как отдача с нажатием на курок. - Звучит очаровательно, Уотерхауз, нет, правда. Эх, столько фантазий кажутся прекрасными, пока сидишь тут, на задворках того, что когда-то было Манилой, вдыхаешь запах бензина и гоняешь москитов. Я слышал, наверное, от сотни парней - большей частью рядовых - целые рапсодии о подстригании газонов. Сейчас они мечтают только об этом, но когда вернутся домой, как вы думаете, они все кинутся к газонокосилкам?
- Нет.
- Правильно. Стричь газоны хочется, лишь пока сидишь тут, в норе, и гоняешь вшей.
Один из полезных навыков, который приобретаешь в армии, - умение приспосабливаться к тому, что шумные люди грубят тебе громкими голосами. Уотерхауз не обращает внимания.
- Возможно, мне и не понравится.
Комсток становится тише на несколько децибел, придвигается ближе и с отеческим выражением говорит:
- Не только вам. Думаю, ваша супруга тоже не будет в восторге.
- О, она не против сельской местности. Ее не прельщают большие города.
- Вам не обязательно жить в городе. С таким жалованьем, о котором идет речь, Уотерхауз... - тут Комсток делает театральную паузу, сглатывает, гримасничает и снижает голос еще на порядок, - вы сможете купить симпатичный «фордик» или «шевроле». - Он снова замолкает, чтобы собеседник проникся идеей. - С восьмицилиндровым двигателем - огонь! силища! Будете жить в десяти-двадцати милях и каждое утро ездить со скоростью миля в минуту!
- Десять-двадцать миль откуда? Я что-то не понял, где буду работать - в Нью-Йорке, на «Электрикал Тилл», или в Форт-Мид, в новом... э-э...
- Мы планируем назвать его Агентством Национальной Безопасности, - отвечает Комсток. - Разумеется, название - тоже секрет.
- Понимаю.
- Что-то похожее уже было между войнами. Называлось «Черный Кабинет». Звучало красиво, хотя малость старомодно.
- Его распустили.
- Да. Госсекретарь Стимсон разделался с ним, заявив: «Джентльмены не читают чужих писем». - Комсток громко и долго смеется. - Ах, как изменился мир, правда, Уотерхауз? Если бы мы не читали переписку Гитлера и Тодзио, то где были бы сейчас?
- В большой заднице, - соглашается Уотерхауз.
- Вы видели Блетчли-парк. Видели Центральное бюро в Брисбене. Целые заводы! Чтение писем в промышленном масштабе! - Глаза Комстока блестят, он словно глядит сквозь стены, как Супермен с рентгеновским зрением. - За этим будущее, Лоуренс. Такой войны, как сейчас, больше не будет. С Гитлером покончено. Третий Рейх ушел в историю. Япония скоро падет. Но все это - только пролог для борьбы с коммунизмом. Черт, нам нужен огромный Блетчли-парк для этой работы! Он займет целый штат, например, Юту. Разумеется, если работать по старинке, усадив девочек за дешифровальные машины.
Тут наконец до Уотерхауза доходит.
- Цифровой вычислитель, - говорит он.
- Цифровой вычислитель, - эхом отзывается Комсток. Он отхлебывает из чашки и корчит гримасу. - Несколько комнат с цифровыми вычислителями заменят гектары девочек за дешифровальными машинами. - На губах Комстока играет озорная заговорщическая ухмылка. Он подается вперед. Капля пота с подбородка падает в кофе Уотерхауза. - А еще они заменят горы оборудования, что производит «Электрикал Тилл». Так что, как видите, здесь совпадение интересов. - Комсток ставит чашку на стол. Может, он наконец убедился, что под слоем плохого кофе не скрывается слой хорошего, а может, кофе - сущий пустяк по сравнению с той тайной, что он сейчас раскроет. - Я в постоянном контакте с моим руководством в «Электрикал Тилл». Интерес к цифровому вычислителю огромен. Огромен. Уже запущены шестеренки предстоящего проекта - и, Уотерхауз, я сообщаю вам об этом только потому, что, как мы установили, вы умеете хранить секреты...
- Понимаю, сэр.
- Проект такой: «Электрикал Тилл», крупнейший в мире производитель вычислительных машин, совместно с правительством Соединенных Штатов сооружает в Форт-Мид, Мэриленд, машинную комнату титанических размеров под эгидой нового Черного Кабинета - Агентства Национальной Безопасности. Блетчли-парк грядущей войны - войны с коммунистической угрозой изнутри и извне.
- И вы хотите меня как-то к этому подключить?
Комсток моргает и отодвигается. Его лицо внезапно становится холодным и отчужденным.
- Если уж начистоту, Уотерхауз, дело пойдет - с вами или без вас.
Уотерхауз фыркает:
- Понятно.
- Я хочу лишь помочь вам. Я уважаю ваш талант, у меня к вам... отеческие чувства, что ли, после нашей совместной работы. Надеюсь, вас не обижает, что я так говорю.
- Ничуть.
- Ну-ну! А, кстати... - Комсток встает и начинает ходить вокруг своего ужасающе чистого стола, потом вырывает лист бумаги из блокнота для записей. - Как дела с «Аретузой»?
- Архивируем перехваты по мере поступления. Взломать пока не удалось.
- У меня есть интересные новости.
- Вот как?
- Да. Кое-что, чего вы не знаете. - Комсток внимательно смотрит на лист. - После захвата Берлина мы собрали в кучу всех гитлеровских криптографов и тридцать пять из них направили в Лондон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157