Странно, что никто до сих пор ещё не обратил на меня внимания. Может, потому, что в доме никого нет? Тогда почему не воспользоваться случаем?
Калитка в штакетнике оказалась в двух метрах от меня. Осторожно передвигаясь вдоль забора, я добралась до неё и взглянула на табличку с фамилией владельца. Какая-то Зофья Равчик, вовсе не Доминик, небось он уже давно продал виллу.
У меня хватило ума не соваться в чужой дом с целью разведки, И тут же пришла в голову новая идея; проживающий по соседству дежурный из камеры хранения избавлен от балласта, сумки у него уже нет, значит, и сторожить беднягу незачем, возможно, часовые сняты и мне удастся поговорить с человеком спокойно. Я бы на их месте больше не торчала там, откуда меня уже раз спугнули. Надо быть дурой, чтобы во второй раз сунуться туда, во всяком случае, они обязаны так рассуждать. Ну что, рискнуть?
По сравнению с соседней виллой домик работника железной дороги выглядел очень скромно, забор, почерневший и трухлявый, во многих местах обвалился, зато от дороги его отделяли заросли буйной зелени. Уже подойдя к калитке, я увидела приближавшуюся машину. Большой «фиат», старый, обшарпанный, медленно проехал по улочке и скрылся за утлом. Мне дела не было дй посторонних «фиатов», но на всякий случай я при его приближении скрылась в упомянутой буйной зелени, Надеюсь, видитель «фиата» меня не заметил, хотя очень внимательно вглядывался в дома, мимо которых проезжал, возможно, старался разглядеть номер разыскиваемого дома.
Выбравшись из зарослей, я подошла к двери дома и постучала. Послышались уже знакомые звуки — постукивание, шварканье, поскрипывание. Дежурный открыл дверь и сразу меня узнал.
— Войдите, проше пани, — сказал он не задумываясь. — Дома я один, жена на работе, больше никого нет.
— И моей сумки тоже нет, — грустно продолжила я. — Её забрал высокий, худой мужчина, только что, я видела. Вы можете мне сказать, что все это значит?
Хозяин дома сел на стуле у стола, со вздохом облегчения положив ногу в гипсе на соседний стул, нагнулся и извлёк откуда-то из-под стола бутылку пива, раскупорил её и разлил пиво в два стакана, из которых один отличался просто сверкающей чистотой. Мне никогда не удавалось довести до такого совершенства посуду у себя дома. Должно быть, хорошая хозяйка его жена…
— А я, по правде сказать, надеялся, что это вы мне объясните, что все это значит, — сказал он, пододвинув ко мне пиво в сверкающем стакане. — В людях я разбираюсь, вы не из тех, за которыми должна следить полиция, а она следит. Так в чем дело?
— Я оказалась свидетелем одного неприятного происшествия, — ответила я правду. — И прежде чем позволю себя поймать, хотела бы сама кое в чем разобраться. Не буду от вас скрывать, в той сумке, которую я попросила вас спрятать, находились вещи человека… убитого человека, из-за него меня полиция и разыскивает. Но не беспокойтесь, когда я вам их отдавала, он был ещё жив. То есть, возможно, уже и не был жив, но мне-то сумку отдавал живёхоньким! А потом я узнала, что он убит, поэтому и хотела обязательно получить ту сумку.
— Ну ладно, а какого черта вы отобрали сумку у тех, что на меня напали? Что вам в голову стукнуло? Ведь это же бандюги, уголовники, от них надо держаться подальше. Зачем вам их сумка?
— Так я же думала-это моя! Нужен мне их товар как рыбке зонтик! Увидела, как этот бандюга вытаскивает мою торбу из-под прилавка, ну я и кинулась её отнимать, даже как следует не сообразила, что это опасно. А потом давай Бог ноги. Откуда я знала, что у вас там столько сумокпо-напихано!
Хозяин дома смотрел на меня с подозрением, явно раздумывая — верить или нет.
— Вы это серьёзно? Или голову мне морочите? Отколоть такой номер! В жизни ни с чем подобным не сталкивался. Вы и в самом деле по ошибке спёрли их сумку?
— В самом деле, чтоб мне до утра не дожить.
— Это ж надо отмочить такое! — расхохотался дежурный.
— А они-то… Совсем головы потеряли. О вашей сумке им ничего не было известно, я сразу понял, вот и прихватил её с собой, когда смена кончилась. И никто меня ни разу не спросил о ней, хотя менты о многом расспрашивали, и только вот теперь этот…
— Минутку, проше пана! — перебила я хозяина. — Минутку, очень прошу, расскажите обо всем по порядку, чтобы я наконец поняла, что к чему. Менты своим путём, но бандиты ведь тоже?
— А это смотря когда и где. Ну да ладно, скажу. Но только вам, если придётся где давать показания, отопрусь от своих слов, имейте в виду. Мой сменщик снюхался с турками и русской мафией, меня, конечно, не информирует, но я знаю, они промышляют наркотиками. Что я, моё дело маленькое, я слеп и глух, если проболтаюсь — мне крышка, это ежу понятно. Ну, я и молчу. А действуют они точно таким образом, один оставляет товар, другой за ним приходит. Может, у них пароль какой, может, знак условный, черт их знает, не моё дело. Этим сменщик занимается, а не я. Вот они и стараются подгадать к его смене, особенно, когда приходят получить товар. Потому как оставлять, так и мне оставляли, я что, я не против. Служба у меня такая — принимать вещи на хранение. Пусть оставляют, сволочи. А тут первый раз явились за товаром, когда того не было, наверное, накладочка у них вышла из-за того, что мы дежурствами поменялись. Он недавно болел, пришлось за него работать, так он потом два дежурства сряду за меня отстоял, а когда я вышел, получилось, в его смену. Мне сдаётся, со мной потасовку они затеяли для вида, серьёзно бить меня не собирались, просто хотели сделать вид, что спьяна в амбицию полезли, третий же их дружок тем временем схватит свой товар, и все трое смоются, поминай, как звали. А тут, как на грех, пани в это дело встряла! Уж какого я страху натерпелся — сказать нельзя! Ведь они могли заподозрить меня, дескать, я в сговоре с пани и себе их товар забрал. В следующее моё дежурство подкатывает ко мне один из ихней мафии, я его в лицо знаю. Ну, я и рассказал правду. Спрашивает, что я о вас знаю. Ничего, говорю, не знаю, святую правду сказал. Только о сумке промолчал.
— Так что же вы ему сказали?
— Что подошла ко мне незнакомая женщина, расспрашивала, как обстоит дело с автоматическими камерами хранения, очень расстроилась, что они не действуют, потом попросила жетончик позвонить, я дал, а того, что потом произошло — сам не понимаю. Может, и поверили мне, до сих пор ничего мне не сделали…
— А здесь?
— Что здесь?
— Когда я к вам в первый раз зашла…
— Да ведь то менты были.
— Что?!
— Следователи из полиции, уже который раз меня допрашивали. А пани что думала? Бандиты?
— Езус-Мария! — только и могла я произнести и, чтобы прийти в себя, опорожнила стакан с пивом. — Менты, значит?
— Они. Тоже о пани расспрашивали. И о той сумке, что пани прихватила у бандитов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Калитка в штакетнике оказалась в двух метрах от меня. Осторожно передвигаясь вдоль забора, я добралась до неё и взглянула на табличку с фамилией владельца. Какая-то Зофья Равчик, вовсе не Доминик, небось он уже давно продал виллу.
У меня хватило ума не соваться в чужой дом с целью разведки, И тут же пришла в голову новая идея; проживающий по соседству дежурный из камеры хранения избавлен от балласта, сумки у него уже нет, значит, и сторожить беднягу незачем, возможно, часовые сняты и мне удастся поговорить с человеком спокойно. Я бы на их месте больше не торчала там, откуда меня уже раз спугнули. Надо быть дурой, чтобы во второй раз сунуться туда, во всяком случае, они обязаны так рассуждать. Ну что, рискнуть?
По сравнению с соседней виллой домик работника железной дороги выглядел очень скромно, забор, почерневший и трухлявый, во многих местах обвалился, зато от дороги его отделяли заросли буйной зелени. Уже подойдя к калитке, я увидела приближавшуюся машину. Большой «фиат», старый, обшарпанный, медленно проехал по улочке и скрылся за утлом. Мне дела не было дй посторонних «фиатов», но на всякий случай я при его приближении скрылась в упомянутой буйной зелени, Надеюсь, видитель «фиата» меня не заметил, хотя очень внимательно вглядывался в дома, мимо которых проезжал, возможно, старался разглядеть номер разыскиваемого дома.
Выбравшись из зарослей, я подошла к двери дома и постучала. Послышались уже знакомые звуки — постукивание, шварканье, поскрипывание. Дежурный открыл дверь и сразу меня узнал.
— Войдите, проше пани, — сказал он не задумываясь. — Дома я один, жена на работе, больше никого нет.
— И моей сумки тоже нет, — грустно продолжила я. — Её забрал высокий, худой мужчина, только что, я видела. Вы можете мне сказать, что все это значит?
Хозяин дома сел на стуле у стола, со вздохом облегчения положив ногу в гипсе на соседний стул, нагнулся и извлёк откуда-то из-под стола бутылку пива, раскупорил её и разлил пиво в два стакана, из которых один отличался просто сверкающей чистотой. Мне никогда не удавалось довести до такого совершенства посуду у себя дома. Должно быть, хорошая хозяйка его жена…
— А я, по правде сказать, надеялся, что это вы мне объясните, что все это значит, — сказал он, пододвинув ко мне пиво в сверкающем стакане. — В людях я разбираюсь, вы не из тех, за которыми должна следить полиция, а она следит. Так в чем дело?
— Я оказалась свидетелем одного неприятного происшествия, — ответила я правду. — И прежде чем позволю себя поймать, хотела бы сама кое в чем разобраться. Не буду от вас скрывать, в той сумке, которую я попросила вас спрятать, находились вещи человека… убитого человека, из-за него меня полиция и разыскивает. Но не беспокойтесь, когда я вам их отдавала, он был ещё жив. То есть, возможно, уже и не был жив, но мне-то сумку отдавал живёхоньким! А потом я узнала, что он убит, поэтому и хотела обязательно получить ту сумку.
— Ну ладно, а какого черта вы отобрали сумку у тех, что на меня напали? Что вам в голову стукнуло? Ведь это же бандюги, уголовники, от них надо держаться подальше. Зачем вам их сумка?
— Так я же думала-это моя! Нужен мне их товар как рыбке зонтик! Увидела, как этот бандюга вытаскивает мою торбу из-под прилавка, ну я и кинулась её отнимать, даже как следует не сообразила, что это опасно. А потом давай Бог ноги. Откуда я знала, что у вас там столько сумокпо-напихано!
Хозяин дома смотрел на меня с подозрением, явно раздумывая — верить или нет.
— Вы это серьёзно? Или голову мне морочите? Отколоть такой номер! В жизни ни с чем подобным не сталкивался. Вы и в самом деле по ошибке спёрли их сумку?
— В самом деле, чтоб мне до утра не дожить.
— Это ж надо отмочить такое! — расхохотался дежурный.
— А они-то… Совсем головы потеряли. О вашей сумке им ничего не было известно, я сразу понял, вот и прихватил её с собой, когда смена кончилась. И никто меня ни разу не спросил о ней, хотя менты о многом расспрашивали, и только вот теперь этот…
— Минутку, проше пана! — перебила я хозяина. — Минутку, очень прошу, расскажите обо всем по порядку, чтобы я наконец поняла, что к чему. Менты своим путём, но бандиты ведь тоже?
— А это смотря когда и где. Ну да ладно, скажу. Но только вам, если придётся где давать показания, отопрусь от своих слов, имейте в виду. Мой сменщик снюхался с турками и русской мафией, меня, конечно, не информирует, но я знаю, они промышляют наркотиками. Что я, моё дело маленькое, я слеп и глух, если проболтаюсь — мне крышка, это ежу понятно. Ну, я и молчу. А действуют они точно таким образом, один оставляет товар, другой за ним приходит. Может, у них пароль какой, может, знак условный, черт их знает, не моё дело. Этим сменщик занимается, а не я. Вот они и стараются подгадать к его смене, особенно, когда приходят получить товар. Потому как оставлять, так и мне оставляли, я что, я не против. Служба у меня такая — принимать вещи на хранение. Пусть оставляют, сволочи. А тут первый раз явились за товаром, когда того не было, наверное, накладочка у них вышла из-за того, что мы дежурствами поменялись. Он недавно болел, пришлось за него работать, так он потом два дежурства сряду за меня отстоял, а когда я вышел, получилось, в его смену. Мне сдаётся, со мной потасовку они затеяли для вида, серьёзно бить меня не собирались, просто хотели сделать вид, что спьяна в амбицию полезли, третий же их дружок тем временем схватит свой товар, и все трое смоются, поминай, как звали. А тут, как на грех, пани в это дело встряла! Уж какого я страху натерпелся — сказать нельзя! Ведь они могли заподозрить меня, дескать, я в сговоре с пани и себе их товар забрал. В следующее моё дежурство подкатывает ко мне один из ихней мафии, я его в лицо знаю. Ну, я и рассказал правду. Спрашивает, что я о вас знаю. Ничего, говорю, не знаю, святую правду сказал. Только о сумке промолчал.
— Так что же вы ему сказали?
— Что подошла ко мне незнакомая женщина, расспрашивала, как обстоит дело с автоматическими камерами хранения, очень расстроилась, что они не действуют, потом попросила жетончик позвонить, я дал, а того, что потом произошло — сам не понимаю. Может, и поверили мне, до сих пор ничего мне не сделали…
— А здесь?
— Что здесь?
— Когда я к вам в первый раз зашла…
— Да ведь то менты были.
— Что?!
— Следователи из полиции, уже который раз меня допрашивали. А пани что думала? Бандиты?
— Езус-Мария! — только и могла я произнести и, чтобы прийти в себя, опорожнила стакан с пивом. — Менты, значит?
— Они. Тоже о пани расспрашивали. И о той сумке, что пани прихватила у бандитов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77