Снизу от него
щетинились полосы поваленных деревьев, словно там обитала сама смерть.
Облаков в тот день почти не было, но Высокий Дух - высочайшая вершина
Верхнего Каргаза все равно был покрыт ядовито-хмурыми вертикально-слоеными
тучами, так что легендарной макушки его мы так и не увидели.
Таким же опасным, и воспринимаемым с такой необычной смесью восторга
и страха одновременно, что непременно хотелось есть, серпантином автобус
бодренько спустился по ту сторону перевала, что уже принадлежала
Сколопентерре, перемахнул по висячему мосту через Шустр и уже совсем без
остановок помчался в Золотодали - столицу Сколопентерры.
Глава седьмая
Электричка докатилась до тупика и с глухим шипением, будто вздыхая
устало, остановилась. Я схватил чемодан и поспешил втиснуться в толпу
людей, выходящих из вагона. Я хоть и не торопился, однако ж время не
стояло, а мне еще надлежало устроиться. В прошлый раз я заходил в город с
космодрома, а теперь с железнодорожного вокзала, так что снова не знал
дороги. Некоторые с тревогой оглядывались на меня, я это заметил, но не
знал почему. Но в любом случае чувствовал себя препаршиво с небольшой
долей счастья, совсем как возвращающийся блудный сын.
На углу улиц Подсолнечная поляна и Второй Параллельной вдруг взор мой
поразило одно необычайное здание, не знаю, было ли оно какого стиля, но
архитектура его приостанавливала дыхание любого прохожего. Аляповатое,
походило оно на увеличенный в размерах камень... нет, не передать словами
сам дух его, царивший в каждой линии. Уж насколько я был неподъемен на
новое, а тут даже целых два раза обошел его кругом, и, уж заканчивая
завороженный осмотр творения Королевского архитектора Букседуса, как было
указано на табличке, у входной двери разглядел плакат, гласивший что здесь
временно располагается Королевский Отоваривательный Магазин.
Немало удивившись странности объявления, в том смысле, что это здание
может функционировать в качестве магазина, я смело потянул бронзовую ручку
двери и шагнул в огромнейшее по размерам с высоченным потолком помещение.
А лучше я вот так опишу его. Зал был до головокружения огромен. Под
потолком свисали под стать пропорциям огромные люстры (настолько
громоздкие, что неясно было как выдерживают перекрытия их вес) - но
красивые изумительно, такой красоты люстры бывают разве в богатых
старинных филармониях. Стены зала выглядели подозрительно пустынными, глаз
так и требовал многочисленные бра, гипсовую лепку, а еще лучше балконы. Но
этого не было, так что взор некоторое время пребывал в свободном падении.
У самого пола он вдруг натыкался на мудреные прилавки с товарами и
продавщицами. Когда он сделался почти осмысленным после пережитого ужаса
падения и смог различать предметы, я увидел длинную безобразную
перегородку с полками, где на трех уровнях стояли одни только ведра.
Оранжевые пластмассовые ведра даже повернуты были одной и той же стороной,
на которой был выплавлен рисунок цветочка. Я подошел и потрогал ведро,
подержал за ручку - нет, неудобное. И некрасивое. И еще неизвестно, может
быть химически вредное.
- Что вы там без спросу трогаете! - пригрозил голос.
Оглянувшись, я увидел крупную продавщицу штучного отдела, которая,
уперев руки в бока, возвышалась над кассовым аппаратом.
- Разве нельзя... осматривать... потенциальному покупателю товар? -
несмело предположил я и на всякий случай поставил ведро на место.
- Впервые вижу такого покупателя, - продолжала она желчно пучить на
меня глаза.
- Не хуже товара, - огрызнулся я, но она моментально заткнула:
- Дорасти до него, - и я больше не решался раскрыть рот.
- Ну? - грозно спросила она. Я посмотрел на свою одежду - может где
волосинка или жирное пятно, или чего она привязалась, правда. И тогда я,
гордо распрямив плечи, не уронив остального достоинства, перешел в
соседний, продуктовый отдел.
Здесь продавец была совсем молоденькая и замученно улыбалась очереди
в три человека.
- Дайте мне воблы штук шесть, - командовал покупатель. - Нет, эту
уберите. Вон, вон,потолще дайте... да вон же... дальше... дальше... Да,
эта. Ага. Теперь консерв банки три... Каких? А какие вкуснее?.. Как это -
не знаете! Ты должна все досконально знать о своем товаре.
- Мужчина, что вы канителитесь? - поинтересовался последний из
очереди.
- А я отстоял очередь и имею правО! А вы, гражданин, заткнитесь
пожалуйста, отстои с моё!
Я прошелся вдоль витрины, не задерживая взгляда нигде. Заметив краем
глаза, что скандальный покупатель ушел и теперь подошла очередь смешливого
на лицо, снова приблизился к людям.
Смешливый растянул улыбку до ушей. Сжал губы. Снова улыбнулся, теперь
симпатично.
- Почем у вас фунт лиха? - лихо спросил он.
- Сколько вам взвесить? - машинально спросила девчушка, потом
спохватилась: - А, извините, пока нет.
- Чего нет?
- Не завозили еще... ну того, что вам надо. Днем контейнер пришел,
еще разгружают - может тогда поступит?
- Что поступит?
- В продажу.
- Странно, - удивился смешливый. Он уже не шутил.
- А может кусочек грудинки? Ливер исключительно свежий, - предлагала
продавец.
Смешливый еще больше смешался.
- Это... взвесьте мне коробок спичек, нет, даже два... Тьфу, что я
говорю. Не правда ли, погода сегодня.
- Погода как погода, - гнусно сказал стоящий за ним. - Поживее
нельзя?
Смешливый тем временем вполне оправился.
- Будьте любезны, девушка, мне которая красная пачку листового чая, у
которого я вижу ценник, но не вижу что на нем написано. В ваш пакетик.
Спасибо. И еще... Ломтик сыра грамм на триста двадцать пять... Ага. Мерси,
гуд бай.
Смешливый схватил пакет и поспешил на выход, а я засеменил вначале
следом, а потом свернул в следующий, книжный отдел.
В книжном отделе царило безобразие. Еженедельно поступали десятки
новых наименований, так что продавцы не только не читали всех книг, а едва
успевали знакомиться с аннотациями которые часто не соответствовали
смысловому содержанию книги, а значит многие книги были разложены на
полках безо всякой сортировки. Обложки были одна другой краше, но и
рисунки никак не соотносились с содержанием книг, а названия, за редчайшим
исключением, практически ни о чем не говорили. И среди этой пестроты меня
вдруг поразила одна книжечка в белой обложке с золотым ободком. Я взял ее
механически, само собой раскрылось оглавление и в глаза бросилась целая
плеяда знакомых мне имен, первыми среди которых стояли Королева Татьяна,
принц Ништяк, Эдмонт-Юрий Яковлевич Говорухин и Василий Памфнутиевич
Заодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
щетинились полосы поваленных деревьев, словно там обитала сама смерть.
Облаков в тот день почти не было, но Высокий Дух - высочайшая вершина
Верхнего Каргаза все равно был покрыт ядовито-хмурыми вертикально-слоеными
тучами, так что легендарной макушки его мы так и не увидели.
Таким же опасным, и воспринимаемым с такой необычной смесью восторга
и страха одновременно, что непременно хотелось есть, серпантином автобус
бодренько спустился по ту сторону перевала, что уже принадлежала
Сколопентерре, перемахнул по висячему мосту через Шустр и уже совсем без
остановок помчался в Золотодали - столицу Сколопентерры.
Глава седьмая
Электричка докатилась до тупика и с глухим шипением, будто вздыхая
устало, остановилась. Я схватил чемодан и поспешил втиснуться в толпу
людей, выходящих из вагона. Я хоть и не торопился, однако ж время не
стояло, а мне еще надлежало устроиться. В прошлый раз я заходил в город с
космодрома, а теперь с железнодорожного вокзала, так что снова не знал
дороги. Некоторые с тревогой оглядывались на меня, я это заметил, но не
знал почему. Но в любом случае чувствовал себя препаршиво с небольшой
долей счастья, совсем как возвращающийся блудный сын.
На углу улиц Подсолнечная поляна и Второй Параллельной вдруг взор мой
поразило одно необычайное здание, не знаю, было ли оно какого стиля, но
архитектура его приостанавливала дыхание любого прохожего. Аляповатое,
походило оно на увеличенный в размерах камень... нет, не передать словами
сам дух его, царивший в каждой линии. Уж насколько я был неподъемен на
новое, а тут даже целых два раза обошел его кругом, и, уж заканчивая
завороженный осмотр творения Королевского архитектора Букседуса, как было
указано на табличке, у входной двери разглядел плакат, гласивший что здесь
временно располагается Королевский Отоваривательный Магазин.
Немало удивившись странности объявления, в том смысле, что это здание
может функционировать в качестве магазина, я смело потянул бронзовую ручку
двери и шагнул в огромнейшее по размерам с высоченным потолком помещение.
А лучше я вот так опишу его. Зал был до головокружения огромен. Под
потолком свисали под стать пропорциям огромные люстры (настолько
громоздкие, что неясно было как выдерживают перекрытия их вес) - но
красивые изумительно, такой красоты люстры бывают разве в богатых
старинных филармониях. Стены зала выглядели подозрительно пустынными, глаз
так и требовал многочисленные бра, гипсовую лепку, а еще лучше балконы. Но
этого не было, так что взор некоторое время пребывал в свободном падении.
У самого пола он вдруг натыкался на мудреные прилавки с товарами и
продавщицами. Когда он сделался почти осмысленным после пережитого ужаса
падения и смог различать предметы, я увидел длинную безобразную
перегородку с полками, где на трех уровнях стояли одни только ведра.
Оранжевые пластмассовые ведра даже повернуты были одной и той же стороной,
на которой был выплавлен рисунок цветочка. Я подошел и потрогал ведро,
подержал за ручку - нет, неудобное. И некрасивое. И еще неизвестно, может
быть химически вредное.
- Что вы там без спросу трогаете! - пригрозил голос.
Оглянувшись, я увидел крупную продавщицу штучного отдела, которая,
уперев руки в бока, возвышалась над кассовым аппаратом.
- Разве нельзя... осматривать... потенциальному покупателю товар? -
несмело предположил я и на всякий случай поставил ведро на место.
- Впервые вижу такого покупателя, - продолжала она желчно пучить на
меня глаза.
- Не хуже товара, - огрызнулся я, но она моментально заткнула:
- Дорасти до него, - и я больше не решался раскрыть рот.
- Ну? - грозно спросила она. Я посмотрел на свою одежду - может где
волосинка или жирное пятно, или чего она привязалась, правда. И тогда я,
гордо распрямив плечи, не уронив остального достоинства, перешел в
соседний, продуктовый отдел.
Здесь продавец была совсем молоденькая и замученно улыбалась очереди
в три человека.
- Дайте мне воблы штук шесть, - командовал покупатель. - Нет, эту
уберите. Вон, вон,потолще дайте... да вон же... дальше... дальше... Да,
эта. Ага. Теперь консерв банки три... Каких? А какие вкуснее?.. Как это -
не знаете! Ты должна все досконально знать о своем товаре.
- Мужчина, что вы канителитесь? - поинтересовался последний из
очереди.
- А я отстоял очередь и имею правО! А вы, гражданин, заткнитесь
пожалуйста, отстои с моё!
Я прошелся вдоль витрины, не задерживая взгляда нигде. Заметив краем
глаза, что скандальный покупатель ушел и теперь подошла очередь смешливого
на лицо, снова приблизился к людям.
Смешливый растянул улыбку до ушей. Сжал губы. Снова улыбнулся, теперь
симпатично.
- Почем у вас фунт лиха? - лихо спросил он.
- Сколько вам взвесить? - машинально спросила девчушка, потом
спохватилась: - А, извините, пока нет.
- Чего нет?
- Не завозили еще... ну того, что вам надо. Днем контейнер пришел,
еще разгружают - может тогда поступит?
- Что поступит?
- В продажу.
- Странно, - удивился смешливый. Он уже не шутил.
- А может кусочек грудинки? Ливер исключительно свежий, - предлагала
продавец.
Смешливый еще больше смешался.
- Это... взвесьте мне коробок спичек, нет, даже два... Тьфу, что я
говорю. Не правда ли, погода сегодня.
- Погода как погода, - гнусно сказал стоящий за ним. - Поживее
нельзя?
Смешливый тем временем вполне оправился.
- Будьте любезны, девушка, мне которая красная пачку листового чая, у
которого я вижу ценник, но не вижу что на нем написано. В ваш пакетик.
Спасибо. И еще... Ломтик сыра грамм на триста двадцать пять... Ага. Мерси,
гуд бай.
Смешливый схватил пакет и поспешил на выход, а я засеменил вначале
следом, а потом свернул в следующий, книжный отдел.
В книжном отделе царило безобразие. Еженедельно поступали десятки
новых наименований, так что продавцы не только не читали всех книг, а едва
успевали знакомиться с аннотациями которые часто не соответствовали
смысловому содержанию книги, а значит многие книги были разложены на
полках безо всякой сортировки. Обложки были одна другой краше, но и
рисунки никак не соотносились с содержанием книг, а названия, за редчайшим
исключением, практически ни о чем не говорили. И среди этой пестроты меня
вдруг поразила одна книжечка в белой обложке с золотым ободком. Я взял ее
механически, само собой раскрылось оглавление и в глаза бросилась целая
плеяда знакомых мне имен, первыми среди которых стояли Королева Татьяна,
принц Ништяк, Эдмонт-Юрий Яковлевич Говорухин и Василий Памфнутиевич
Заодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24