Долго причесывал перед зеркалом остатки волос на голове, потом, подавив вздох, рвущийся из груди, кивнул Ваське: ну что ж, двинули...
Во дворе уже смеркалось. В вечерней степи грустно кричали поезда. После разговора отца с Карповым дело резко сдвинулось, и через два дня Васька Неулыба уже получил направление в котельно-ремонтный цех.
Ночь перед выходом на работу Васька почти не спал. Он опасался, что мать, как всегда, жалея его, разбудит поздно, и тогда он не успеет в цех. А на отца надежда маленькая, тот вообще уходил из дома ни свет ни заря.
Васька ворочался с бока на бок, пока сон все-таки не сморил его. Но лишь только рассвет сбросил с легких небес бледный крючок месяца и выпустил из-за степного кургана красное, еще полусонное солнце, Васька был на ногах. Подбежал к рукомойнику. Так и есть — воды одна капля. Вчера забыл принести из колонки и залить в бачок, а мать, видно, за своими хлопотами не успела. Ладно, не беда — наскоро умылся мутной дождевой во-
дой из железной бочки, стоявшей под желобком крыши, и помчался на завод. Спустя какой-то час Васька был определен в бригаду котельщиков. Поскольку технику безопасности Ваське прочитали еще в отделе кадров, мастер по ремонту оборудования Ибрагим Фарфудинов счел нужным дать ему лишь обязательное в таких случаях наставление, как вести себя в трудовом коллективе, и на этом оформление Васьки Неулыбы на работу было закончено.
Фарфудинов, кряжистый, толстогубый татарин, со смуглыми, слегка опавшими щеками, тяжело спустился по выщербленным ступенькам конторы и в сопровождении послушно шедшего за ним Васьки медленно, вразвалочку зашагал по цеху.
Как в большой железной голубятне с высоким потолком, по краям которой застенчиво приютились закопченные, кое-где разбитые стекла окон, в котельно-ремонт-ном цехе отчаянно метались крупные синие вспышки электросварки. От их едкого, искрящегося пуха першило в горле и появлялся неприятный чесночный привкус во рту.
— А-а? — протянул Фарфудинов, полуобернувшись к Ваське, и кивком головы показал па аллегаторные ножницы, под которыми жалобно попискивали стальные заготовки. Не зная, что ответить, Васька посмотрел туда, где мощными челюстями откусывали металл, и заулыбался.
— Что, не приходилось в школе видывать такое?.. То-то,— коротко изрек Фарфудинов и зашагал дальше.
В самом углу цеха, возле громадного сливного ковша, деловито суетились трое ребят. К ним-то и подошел Фарфудинов. Васька с любопытством смотрел на ковш: наверное, в нем жидкий чугун возят.
Вблизи ковша, у верстака, зажав стальной прут в тисках, стоял огненно-рыжий парнишка лет шестнадцати и нарезал леркой резьбу. Рожица у парнишки смешная: вся в светлых частых рыжинках. Кажется, будто ее кто обрызгал подсолнечным маслом.
Завидев подходящего Фарфудинова с неизвестной личностью в новой спецовке, парнишка остановил работу и с любопытством воззрился на Ваську.
— Где Новохатский? — спросил мастер.
— Толяна? А вон идет,— торопливо-радостно сообщил рослый детина, приподнимаясь с гаечным ключом из-за деревянного стеллажа.
Васька заметил идущего по пролету худого, слегка сутулившегося из-за своего высокого роста человека в зеленом вылинявшем пиджаке.
— К тебе в бригаду,— Фарфудинов указал на Ваську.
— Ладно,— и Новохатский, даже не взглянув на выжидающе стоявшего новичка, повернулся к рослому детине и рассерженно процедил сквозь зубы: — Антрацит!
— Чего? — быстро отозвался тот.
— Где планки?
— Какие планки? — парень посмотрел на бригадира.
— Те, что вчера подготовляли,— Новохатский хмуро уставился на Антрацита.— Ну, что рот раскрыл? Для скрепера...
— Ах, для скрепера,— оживился парень, и черные глаза его обжигающе блеснули.—Так бы сразу и сказал.
— А я как сказал? — насупил белесые брови бригадир.
— Все понятно,— весь подобрался Антрацит.— Целы они, куда им деться. Сейчас принесем. За сверлильным станком лежат.
Антрацит достал из потрепанных карманов жирна блестящей от мазута спецовки новые рукавицы и небрежно кивнул двум прислушивающимся к разговору парням:
— Мотыль! Мамлюк! Пойдемте! — И увидев, что ог-ненно-рыжий парнишка положил лерку на верстак и паклей вытирает руки, собираясь идти с ними, строго произнес: —Ты, Мышка, не нужен! Занимайся своим делом!
Тот огорченно шмыгнул носом: ему, видимо, хотелось пройтись по цеху, развлечься с ребятами.
— Прихвати с собой и этого паренька,— Новохат» ский легонько толкнул Ваську в плечо.— Помоги им там.
Вдоль всего правого крыла цеха за рифленым! фибровыми перегородками будто кто старательно раздирал на куски полотно — слышался непрерывный рвущийся треск,— и вслед за ним метались по стенам всполохи электросварки. Там же, за простенком, копошились сборщики. Надсадно поскрипывали болты, стягиваемые накороть гайками.
Васька лихо поправил кепку и двинулся за ребятами, ожидая их расспросов. Однако ребята весело продолжали прерванный приходом мастера разговор и, к разочарованию Васьки, не обращали на него ни малей-
шего внимания. Ну что ж, Ваську такое отношение к нему ребят не очень-то обескуражило. Ему было и без них интересно, все вокруг поражало его новизной и громадностью. Чавкали, разминая металл, гидравлические прессы, громово бухали, сотрясая пол, паровые молоты, визжали электропилы.
Васька молча шел рядом с ребятами и с тайным удовлетворением осматривался по сторонам. Неожиданно он споткнулся о болванку, валявшуюся в проходе, и чуть не упал.
Антрацит сразу прореагировал на непорядок. Замедлив шаг, он поравнялся с Васькой.
— Тебе Ибрагим читал технику безопасности?
— Читал,— Васька взглянул в его насмешливо прищуренные глаза.
— А он тебя не предупреждал, чтобы ты, проходя по цеху, не вертел бестолково головой? — И сурово сказал:— Смотри под ноги! Не на бульваре.
Самолюбие острым коготком царапнуло Ваську по груди. Он хотел достойно ответить Антрациту, что, мол, и сам прекрасно знает, где находится, но сдержался, вовремя вспомнив напутственные слова Фарфудинова о том, что ребята в бригаде, куда его направляют, хорошие, но с завихрениями, и, если поначалу что-то и будет не так, не стоит лезть на рожон. Васька проглотил обиду.
Могучие станки в каплях воды, накрапах эмульсин и машинного масла — кажется, будто они вспотели,— повизгивая, как живые, вгрызались длинными железными сверлами в железные слитки, выплевывая мелкую горячую лузгу.
— Тут они, голубчики,— довольно говорил Антрацит, доставая из щели между кирпичной стеной и ящиком для металлической стружки тяжелые, покрытые солидолом пластины.— Кому они нужны?
— Напрасно Толяна разволновался,— поддакнул ему крепыш в брезентовой робе.
«Видать, сварщик»,— смекнул Васька.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Во дворе уже смеркалось. В вечерней степи грустно кричали поезда. После разговора отца с Карповым дело резко сдвинулось, и через два дня Васька Неулыба уже получил направление в котельно-ремонтный цех.
Ночь перед выходом на работу Васька почти не спал. Он опасался, что мать, как всегда, жалея его, разбудит поздно, и тогда он не успеет в цех. А на отца надежда маленькая, тот вообще уходил из дома ни свет ни заря.
Васька ворочался с бока на бок, пока сон все-таки не сморил его. Но лишь только рассвет сбросил с легких небес бледный крючок месяца и выпустил из-за степного кургана красное, еще полусонное солнце, Васька был на ногах. Подбежал к рукомойнику. Так и есть — воды одна капля. Вчера забыл принести из колонки и залить в бачок, а мать, видно, за своими хлопотами не успела. Ладно, не беда — наскоро умылся мутной дождевой во-
дой из железной бочки, стоявшей под желобком крыши, и помчался на завод. Спустя какой-то час Васька был определен в бригаду котельщиков. Поскольку технику безопасности Ваське прочитали еще в отделе кадров, мастер по ремонту оборудования Ибрагим Фарфудинов счел нужным дать ему лишь обязательное в таких случаях наставление, как вести себя в трудовом коллективе, и на этом оформление Васьки Неулыбы на работу было закончено.
Фарфудинов, кряжистый, толстогубый татарин, со смуглыми, слегка опавшими щеками, тяжело спустился по выщербленным ступенькам конторы и в сопровождении послушно шедшего за ним Васьки медленно, вразвалочку зашагал по цеху.
Как в большой железной голубятне с высоким потолком, по краям которой застенчиво приютились закопченные, кое-где разбитые стекла окон, в котельно-ремонт-ном цехе отчаянно метались крупные синие вспышки электросварки. От их едкого, искрящегося пуха першило в горле и появлялся неприятный чесночный привкус во рту.
— А-а? — протянул Фарфудинов, полуобернувшись к Ваське, и кивком головы показал па аллегаторные ножницы, под которыми жалобно попискивали стальные заготовки. Не зная, что ответить, Васька посмотрел туда, где мощными челюстями откусывали металл, и заулыбался.
— Что, не приходилось в школе видывать такое?.. То-то,— коротко изрек Фарфудинов и зашагал дальше.
В самом углу цеха, возле громадного сливного ковша, деловито суетились трое ребят. К ним-то и подошел Фарфудинов. Васька с любопытством смотрел на ковш: наверное, в нем жидкий чугун возят.
Вблизи ковша, у верстака, зажав стальной прут в тисках, стоял огненно-рыжий парнишка лет шестнадцати и нарезал леркой резьбу. Рожица у парнишки смешная: вся в светлых частых рыжинках. Кажется, будто ее кто обрызгал подсолнечным маслом.
Завидев подходящего Фарфудинова с неизвестной личностью в новой спецовке, парнишка остановил работу и с любопытством воззрился на Ваську.
— Где Новохатский? — спросил мастер.
— Толяна? А вон идет,— торопливо-радостно сообщил рослый детина, приподнимаясь с гаечным ключом из-за деревянного стеллажа.
Васька заметил идущего по пролету худого, слегка сутулившегося из-за своего высокого роста человека в зеленом вылинявшем пиджаке.
— К тебе в бригаду,— Фарфудинов указал на Ваську.
— Ладно,— и Новохатский, даже не взглянув на выжидающе стоявшего новичка, повернулся к рослому детине и рассерженно процедил сквозь зубы: — Антрацит!
— Чего? — быстро отозвался тот.
— Где планки?
— Какие планки? — парень посмотрел на бригадира.
— Те, что вчера подготовляли,— Новохатский хмуро уставился на Антрацита.— Ну, что рот раскрыл? Для скрепера...
— Ах, для скрепера,— оживился парень, и черные глаза его обжигающе блеснули.—Так бы сразу и сказал.
— А я как сказал? — насупил белесые брови бригадир.
— Все понятно,— весь подобрался Антрацит.— Целы они, куда им деться. Сейчас принесем. За сверлильным станком лежат.
Антрацит достал из потрепанных карманов жирна блестящей от мазута спецовки новые рукавицы и небрежно кивнул двум прислушивающимся к разговору парням:
— Мотыль! Мамлюк! Пойдемте! — И увидев, что ог-ненно-рыжий парнишка положил лерку на верстак и паклей вытирает руки, собираясь идти с ними, строго произнес: —Ты, Мышка, не нужен! Занимайся своим делом!
Тот огорченно шмыгнул носом: ему, видимо, хотелось пройтись по цеху, развлечься с ребятами.
— Прихвати с собой и этого паренька,— Новохат» ский легонько толкнул Ваську в плечо.— Помоги им там.
Вдоль всего правого крыла цеха за рифленым! фибровыми перегородками будто кто старательно раздирал на куски полотно — слышался непрерывный рвущийся треск,— и вслед за ним метались по стенам всполохи электросварки. Там же, за простенком, копошились сборщики. Надсадно поскрипывали болты, стягиваемые накороть гайками.
Васька лихо поправил кепку и двинулся за ребятами, ожидая их расспросов. Однако ребята весело продолжали прерванный приходом мастера разговор и, к разочарованию Васьки, не обращали на него ни малей-
шего внимания. Ну что ж, Ваську такое отношение к нему ребят не очень-то обескуражило. Ему было и без них интересно, все вокруг поражало его новизной и громадностью. Чавкали, разминая металл, гидравлические прессы, громово бухали, сотрясая пол, паровые молоты, визжали электропилы.
Васька молча шел рядом с ребятами и с тайным удовлетворением осматривался по сторонам. Неожиданно он споткнулся о болванку, валявшуюся в проходе, и чуть не упал.
Антрацит сразу прореагировал на непорядок. Замедлив шаг, он поравнялся с Васькой.
— Тебе Ибрагим читал технику безопасности?
— Читал,— Васька взглянул в его насмешливо прищуренные глаза.
— А он тебя не предупреждал, чтобы ты, проходя по цеху, не вертел бестолково головой? — И сурово сказал:— Смотри под ноги! Не на бульваре.
Самолюбие острым коготком царапнуло Ваську по груди. Он хотел достойно ответить Антрациту, что, мол, и сам прекрасно знает, где находится, но сдержался, вовремя вспомнив напутственные слова Фарфудинова о том, что ребята в бригаде, куда его направляют, хорошие, но с завихрениями, и, если поначалу что-то и будет не так, не стоит лезть на рожон. Васька проглотил обиду.
Могучие станки в каплях воды, накрапах эмульсин и машинного масла — кажется, будто они вспотели,— повизгивая, как живые, вгрызались длинными железными сверлами в железные слитки, выплевывая мелкую горячую лузгу.
— Тут они, голубчики,— довольно говорил Антрацит, доставая из щели между кирпичной стеной и ящиком для металлической стружки тяжелые, покрытые солидолом пластины.— Кому они нужны?
— Напрасно Толяна разволновался,— поддакнул ему крепыш в брезентовой робе.
«Видать, сварщик»,— смекнул Васька.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50