большое черное тело обвивало меня, словно огромная лента. Ярко горели белые глаза, синяя голова с золотой гривой преследовала зубохлопов, как бультерьер крыс.
Кометочервь пришел на помощь — быть может, движимый чувством благодарности, как лев из басни, который спас римского раба после того, как тот вытащил у него из лапы занозу. А скорее всего ему просто захотелось перекусить.
Я затрясся в истерическом смехе.
Вода вокруг меня приобрела коричневато-зеленый оттенок — цвета крови демонов. Кометочервь снова врезался в меня и каким-то волшебным образом порвал державшие кресло веревки. Я стал свободен и всплывал над всеобщей схваткой.
Быстренько сжав левую руку и активизировав плавники, я поплыл в направлении одной из колонн, поддерживающих коралловый свод. При моем приближении маленькие существа бросились во все стороны. А я тем временем подобрался к острому краю коралла и с немалым трудом перерезал ленту: прошло довольно много времени, прежде чем я полностью освободился от кресла. На песке валялось всего несколько трупиков зубохлопов, да и те скоро исчезли в желудках падальщиков. Кометочервь исчез.
Облегчение нахлынуло на меня теплой волной: мой разум помутился от ужаса, боли, я чуть не падал в обморок из-за недостатка крови и общей изможденности. Я бесцельно болтался по Кладовке, просто наслаждаясь свободой. Какая-то отдаленная часть сознания напоминала, что надвигающийся шторм застанет меня в коралловой пещере и сильное течение засосет в водоворот, где я и найду свою смерть.
Впрочем, мне все равно.
Время шло, и, завороженный красотами Кладовки, я постепенно забывал о предательстве Кофи, о Евиной мольбе о помощи, и о том, что халуки собираются уничтожить человечество, и даже о том, что я истекаю кровью. Я дрейфовал в полубессознательном состоянии, и меня вынесло к одному из выходов из пещеры, где вода… дышала!
Любопытство заставило меня преодолеть лень и апатию: усики, щупальца и другие отростки, покрывавшие стенки туннеля, то поднимались, то опускались, повинуясь какому-то неизвестному мне ритму. Странное зрелище затягивало меня все сильнее; яркие краски окружающего мира постепенно бледнели, и даже линзы не помогали. Я призадумался, но догадаться, что на поверхности темнеет, не смог. Испытывая непреодолимое желание узнать, что же там «дышит», я снова включил плавники. Резкий толчок двигателя подбросил меня к нижней части колонны, прямиком к колонии маленьких огнезубых губок.
Их ядовитые иглы впились в и без того истерзанную плоть, потому что порванный костюм не мог защитить нежное тело, и меня как будто проткнули сотнями раскаленных игл. Зато шоковая терапия разом сняла всю вялость, и я забился в конвульсиях, то и дело стукаясь о стенки пещеры, повинуясь плавникам, активизированным непроизвольными сжатиями левой руки.
Наконец что-то, возможно Провидение, подсказало мне включить компенсатор плавучести, и в ту же секунду я, как пробка, вылетел на поверхность.
Я дрыгался и трепыхался, как эпилептик, но какая-то разумная часть моего мозга заставила меня расслабиться и отдаться во власть волн. Боль от игл огнезубок все усиливалась, яд растекался по венам, создавая очень правдоподобное ощущение, словно ты превращаешься в бифштекс. Но умереть от отравления мне не суждено: мне грозит только постепенная парализация всех мышц.
У меня оставалось минут пять, чтобы добраться до «Отмороженной» и вколоть антибиотик. Иначе я опять превращусь в наживку из человечьего мяса.
Как ни странно, но в моем теле проснулся инстинкт самосохранения, и все чувства сразу обострились, как бывает в критических ситуациях. Часы показывали уже сильно за полдень, чем немало меня удивили. Оглядевшись, я заметил, что море приобрело темно-оливковую окраску вместо нежно-бирюзовой, ветер ощутимо усилился, на южной стороне горизонта собирались облака. Похоже, шторм нагрянет куда раньше, чем предполагалось. Вулкан на Чертовом Чайнике извергал клубы дыма, что только подтверждало серьезное ухудшение погоды.
«Черного кофе» нигде не было видно, но «Отмороженная» поблескивала на некотором расстоянии. Будь здесь хоть немного глубже, я смог бы воспользоваться подводным компьютером, чтобы активизировать автопилот лодки. Но, к сожалению, это невозможно: даже несмотря на прилив, до дна здесь было не больше четырех метров.
Оценив обстановку всего за несколько секунд, я тут же решился действовать. Жжение во всем теле подстегивало, и я не добирался тратить время на раздумья, поэтому включил плавники на максимальную мощность и рванулся вперед, наполовину высунувшись из воды. Конечно, быстрее получилось бы при полном погружении, но мне хотелось все время вить перед глазами желтую субмарину.
Руки и ноги мои окоченели, странное оцепенение сковало все члены. Я принялся рассуждать о дальнейших действиях, после того как доберусь до лодки и вколю антибиотик. «Черный кофе» передвигается куда медленнее, чем «Отмороженная», но Кофи скорее всего окажется на Бровке раньше меня Что ж прекрасно: он позвонит этому парню на Манукуру, расскажет о моей печальной кончине, но вряд ли уплывет с острова, ему ведь завтра нужно забрать мои бренные останки. Решено, я проникну в дом под покровом ночи, разберусь с дружком, произведу небольшое расследование и…
И утону в полукилометре от подлодки.
О черт, левая рука, с помощью которой я управлял плавниками, потеряла всякую чувствительность. Тогда я правой сжал парализованные пальцы и проплыл еще метров двести. Большая часть игл пришлась на верхнюю половину тела, и постепенно бессилие охватывало здоровые органы: правая рука разжалась, и я снова погрузился в воду.
Дерьмо. До «Отмороженной» оставалось еще довольно прилично, и, нащупав ногами дно, я стал продираться через волны, на которых уже появились белые барашки. Правая рука еще шевелилась, но пальцы висели беспомощными колбасками, в ногах зудела страшная боль, как будто от уколов тысяч раскаленных булавок. Наверное, так начинает действовать яд…
И тут я догадался засунуть руки между ног и крепко сжать бедра. Плавники мгновенно оживились, но вскоре снова отключились: видимо, от слабости я не мог сложить кулак правильно. Тогда я разжал ноги, чтобы изменить положение пальцев, но обе руки повисли как плети.
Ну что ж, всегда остается древний народный способ… конечно, пока ноги еще работают.
Я сделал глубокий вдох, опустил голову в воду, включил компенсатор плавучести и застучал ногами по воде. Никогда не думал, что плавать может быть настолько тяжело! Создатели водолазного костюма никогда не предполагали, что им будут пользоваться без плавников, а посему посчитали вес в десять килограммов незначительным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
Кометочервь пришел на помощь — быть может, движимый чувством благодарности, как лев из басни, который спас римского раба после того, как тот вытащил у него из лапы занозу. А скорее всего ему просто захотелось перекусить.
Я затрясся в истерическом смехе.
Вода вокруг меня приобрела коричневато-зеленый оттенок — цвета крови демонов. Кометочервь снова врезался в меня и каким-то волшебным образом порвал державшие кресло веревки. Я стал свободен и всплывал над всеобщей схваткой.
Быстренько сжав левую руку и активизировав плавники, я поплыл в направлении одной из колонн, поддерживающих коралловый свод. При моем приближении маленькие существа бросились во все стороны. А я тем временем подобрался к острому краю коралла и с немалым трудом перерезал ленту: прошло довольно много времени, прежде чем я полностью освободился от кресла. На песке валялось всего несколько трупиков зубохлопов, да и те скоро исчезли в желудках падальщиков. Кометочервь исчез.
Облегчение нахлынуло на меня теплой волной: мой разум помутился от ужаса, боли, я чуть не падал в обморок из-за недостатка крови и общей изможденности. Я бесцельно болтался по Кладовке, просто наслаждаясь свободой. Какая-то отдаленная часть сознания напоминала, что надвигающийся шторм застанет меня в коралловой пещере и сильное течение засосет в водоворот, где я и найду свою смерть.
Впрочем, мне все равно.
Время шло, и, завороженный красотами Кладовки, я постепенно забывал о предательстве Кофи, о Евиной мольбе о помощи, и о том, что халуки собираются уничтожить человечество, и даже о том, что я истекаю кровью. Я дрейфовал в полубессознательном состоянии, и меня вынесло к одному из выходов из пещеры, где вода… дышала!
Любопытство заставило меня преодолеть лень и апатию: усики, щупальца и другие отростки, покрывавшие стенки туннеля, то поднимались, то опускались, повинуясь какому-то неизвестному мне ритму. Странное зрелище затягивало меня все сильнее; яркие краски окружающего мира постепенно бледнели, и даже линзы не помогали. Я призадумался, но догадаться, что на поверхности темнеет, не смог. Испытывая непреодолимое желание узнать, что же там «дышит», я снова включил плавники. Резкий толчок двигателя подбросил меня к нижней части колонны, прямиком к колонии маленьких огнезубых губок.
Их ядовитые иглы впились в и без того истерзанную плоть, потому что порванный костюм не мог защитить нежное тело, и меня как будто проткнули сотнями раскаленных игл. Зато шоковая терапия разом сняла всю вялость, и я забился в конвульсиях, то и дело стукаясь о стенки пещеры, повинуясь плавникам, активизированным непроизвольными сжатиями левой руки.
Наконец что-то, возможно Провидение, подсказало мне включить компенсатор плавучести, и в ту же секунду я, как пробка, вылетел на поверхность.
Я дрыгался и трепыхался, как эпилептик, но какая-то разумная часть моего мозга заставила меня расслабиться и отдаться во власть волн. Боль от игл огнезубок все усиливалась, яд растекался по венам, создавая очень правдоподобное ощущение, словно ты превращаешься в бифштекс. Но умереть от отравления мне не суждено: мне грозит только постепенная парализация всех мышц.
У меня оставалось минут пять, чтобы добраться до «Отмороженной» и вколоть антибиотик. Иначе я опять превращусь в наживку из человечьего мяса.
Как ни странно, но в моем теле проснулся инстинкт самосохранения, и все чувства сразу обострились, как бывает в критических ситуациях. Часы показывали уже сильно за полдень, чем немало меня удивили. Оглядевшись, я заметил, что море приобрело темно-оливковую окраску вместо нежно-бирюзовой, ветер ощутимо усилился, на южной стороне горизонта собирались облака. Похоже, шторм нагрянет куда раньше, чем предполагалось. Вулкан на Чертовом Чайнике извергал клубы дыма, что только подтверждало серьезное ухудшение погоды.
«Черного кофе» нигде не было видно, но «Отмороженная» поблескивала на некотором расстоянии. Будь здесь хоть немного глубже, я смог бы воспользоваться подводным компьютером, чтобы активизировать автопилот лодки. Но, к сожалению, это невозможно: даже несмотря на прилив, до дна здесь было не больше четырех метров.
Оценив обстановку всего за несколько секунд, я тут же решился действовать. Жжение во всем теле подстегивало, и я не добирался тратить время на раздумья, поэтому включил плавники на максимальную мощность и рванулся вперед, наполовину высунувшись из воды. Конечно, быстрее получилось бы при полном погружении, но мне хотелось все время вить перед глазами желтую субмарину.
Руки и ноги мои окоченели, странное оцепенение сковало все члены. Я принялся рассуждать о дальнейших действиях, после того как доберусь до лодки и вколю антибиотик. «Черный кофе» передвигается куда медленнее, чем «Отмороженная», но Кофи скорее всего окажется на Бровке раньше меня Что ж прекрасно: он позвонит этому парню на Манукуру, расскажет о моей печальной кончине, но вряд ли уплывет с острова, ему ведь завтра нужно забрать мои бренные останки. Решено, я проникну в дом под покровом ночи, разберусь с дружком, произведу небольшое расследование и…
И утону в полукилометре от подлодки.
О черт, левая рука, с помощью которой я управлял плавниками, потеряла всякую чувствительность. Тогда я правой сжал парализованные пальцы и проплыл еще метров двести. Большая часть игл пришлась на верхнюю половину тела, и постепенно бессилие охватывало здоровые органы: правая рука разжалась, и я снова погрузился в воду.
Дерьмо. До «Отмороженной» оставалось еще довольно прилично, и, нащупав ногами дно, я стал продираться через волны, на которых уже появились белые барашки. Правая рука еще шевелилась, но пальцы висели беспомощными колбасками, в ногах зудела страшная боль, как будто от уколов тысяч раскаленных булавок. Наверное, так начинает действовать яд…
И тут я догадался засунуть руки между ног и крепко сжать бедра. Плавники мгновенно оживились, но вскоре снова отключились: видимо, от слабости я не мог сложить кулак правильно. Тогда я разжал ноги, чтобы изменить положение пальцев, но обе руки повисли как плети.
Ну что ж, всегда остается древний народный способ… конечно, пока ноги еще работают.
Я сделал глубокий вдох, опустил голову в воду, включил компенсатор плавучести и застучал ногами по воде. Никогда не думал, что плавать может быть настолько тяжело! Создатели водолазного костюма никогда не предполагали, что им будут пользоваться без плавников, а посему посчитали вес в десять килограммов незначительным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104