Определенный опыт я получил от профессиональных игроков, с которыми вошли в контакт мои люди. И каждый из них говорит, что после длинной выигрышной серии одного бросающего хорошо, если следующий выиграет раз, редко бывает два раза и крайне редко — три. Понимаешь, сынок, это бывает как пра-ви-ло! Но иногда кости дуреют, везет одному за другим. Однако профессионалы видят такие вещи, которые тебе не измерить твоими компьютерами, и я думаю, что для терпеливого человека это важно, это как раз то, чего ему не хватает для полного счастья. Будь я заядлый игрок, это мне не помогло бы. Я проиграл бы из-за того, что очень хотел бы выиграть, и выиграть много, и поэтому все свое оставил бы у них. Но я не заядлый игрок. Я вначале придумываю план и смотрю, как он работает. И если я там увижу, что мой план не срабатывает, сынок, то решу раз и навсегда, что в этом мире нет ничего, что может побить эти проклятые столы...»
Мистер Гомер Гэллоуэлл из Техаса, отойдя от стола, направился в бар «Африк», сел за столик в углу и заказал сандвич с ветчиной, бурбон и воду. Его столик находился рядом с дверью, через которую в бар входят артисты. Когда появилась она, Гэллоуэлл, насколько мог, учтиво встал и промолвил:
— Добрый вечер, миз Доусон.
— О-о, мистер Гэллоуэлл! — с искренней радостью воскликнула Бетти. — Я уже слышала, что вы опять у нас.
— Вы можете посидеть со мной немного?
— Мне прямо сейчас на сцену, но сразу по окончании, если вы не уйдете, — с удовольствием. Знаю, вам не нравится работа, которой я занимаюсь.
— Думаю, что выдержу и дождусь вас, если не буду сильно прислушиваться.
— Ну и публика у меня! — воскликнула Бетти с притворным отчаянием. — Так, значит, я подойду.
Гомер сел и посмотрел ей вслед, как она прокладывает себе дорогу между столами к маленькой сцене. Смотрел на ее крутые бедра, хорошие плечи, длинную прямую линию спины, грациозную походку и думал о том, почему, о Господи, так мало их осталось на земле, таких женщин, сильных, гордых, излучающих тепло. Теперь пошла совсем другая порода — вечно хнычущие, писклявые, нервные, капризные, скучные. А эта — как Анджела. Как Анджела много лет назад, когда еще болезнь крови не свалила ее. Она боролась со смертью тринадцать лет, но он никогда не слышал от нее жалоб. Таких людей, как Анджела и эта Бетти Доусон, жизнь не бережет. Бетти потеряла свои лучшие годы, семь лет, когда ей надо было рожать детей, принадлежать хорошему человеку, помогать ему в работе, — вот что ей было уготовано Богом, а не петь эти дурацкие песенки пьяной публике.
Он вспомнил, как они странно познакомились. В марте прошлого года, тринадцать месяцев назад. Проиграв те самые двести тысяч, он встал на следующее утро в пять часов, злой на себя, с желанием улететь по крайней мере до восьми. Тот факт, что он засел за игру, свидетельствовал о скуке, которая все больше и больше овладевала им в течение последних лет. Он приобрел огромную силу, и ему стало слишком легко добиваться своих целей. Но он испытывал такое глубокое уважение к бесперебойно функционирующей «Гэллоуэлл компани», что никак не мог создавать себе дополнительных трудностей путем принятия нарочито ошибочных решений, чтобы давать самому себе возможность поработать.
В то утро, раздраженный тем, что не может понять причин собственной неудовлетворенности, Гомер услышал, что где-то поет женщина. В казино у столов стояло несколько кучек людей, но большинство столов пустовало. Несколько игровых автоматов лишь временами издавали шум, не то что ночью, когда там стоял непрекращающийся рев. Гомер медленно прошел через казино в бар «Африк».
В большом затемненном великолепно отделанном помещении сидело восемь человек. Лишь половина из них слушала певицу. Один бармен протирал стойку, другой наводил блеск на посуду.
Женщина сидела за маленьким белым пианино, на ней было темно-красное, до неприличия узкое платье, в вырезе которого виднелось родимое пятно. Хрипловатый тембр ее голоса болезненно расшевелил в нем старые воспоминания. Стоя еще в дверях, он прислушался к словам песни, и они показались ему неглупыми, но пошловатыми, и он повернулся, чтобы уйти. Но в этот момент она сымпровизировала музыкальную вставку по ходу песни и пропела: «Выходить — это невежливо по отношению ко мне, это бьет по моему самолюбию...»
Он заколебался, пожал плечами и сел один за столик на четверых возле двери. Попросил у официанта чашечку кофе. Он сделал открытие, что можно слушать пение, не обращая внимания на слова.
Певица закончила выступление, иронично поклонилась в ответ на усердные аплодисменты одного подвыпившего слушателя, отключила освещение сцены и прошла прямо к столику Гомера Гэллоуэлла.
— Я слышала, что вы раньше владели полмиром, — заговорила она, — а теперь вас тут начали приучать к скромности, сэр.
Он встал:
— Вон та маленькая надпись — это ваше настоящее имя?
— Да, Бетти Доусон.
— Гомер Гэллоуэлл, миз Доусон. Вы... не посидите со мной немного?
— Весьма благодарна, — ответила она и села.
Он сам удивился, что пригласил ее сесть. Импульсивность была не в его характере. У него были все основания не доверять привлекательным молодым женщинам. Анджела была в его жизни единственной любовью. Когда он стал человеком влиятельным, женщины начали преследовать его так настойчиво и бессовестно, что это и удивляло его, и беспокоило. Но он избегал отношений с ними в любой форме. Анджела умерла, когда ему было тридцать пять, полжизни назад. У него было сильное и чисто физическое влечение к женщинам, но для эмоциональной привязанности после Анджелы у него, уже не осталось места в сердце, да он был к тому же слишком занят построением своей империи, чтобы отвлекаться на «светскую» жизнь. И, исходя из грубой логики, которой он руководствовался, он решил проблему по-своему, с характерной для него эффективностью.
Один из его агентов в Мексике выбирал девушек из маленьких деревень, непременно здоровых, чистоплотных, бедных, с хорошими манерами, прилежных в работе, а внешне крепких, загорелых, миловидных. Обмана никакого не было. Каждой говорили, что она поедет в Штаты на легальном основании и получит там разрешение на работу. Она будет работать на гасиенде богатого и влиятельного «норте американо» и делить с ним постель в течение года или двух. Ее научат, как следить за собой, чтобы у них не было детей. За свои услуги она будет получать хорошие деньги, а когда время контракта истечет, то вернется в свою деревню с таким дорогим подарком, что ей нетрудно будет найти хорошего жениха у себя в деревне. Отказов было мало, а те, которые соглашались, годы спустя были весьма довольны результатами сделки.
Имена и лица этих девушек перепутались, он не помнил, сколько их было за эти годы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Мистер Гомер Гэллоуэлл из Техаса, отойдя от стола, направился в бар «Африк», сел за столик в углу и заказал сандвич с ветчиной, бурбон и воду. Его столик находился рядом с дверью, через которую в бар входят артисты. Когда появилась она, Гэллоуэлл, насколько мог, учтиво встал и промолвил:
— Добрый вечер, миз Доусон.
— О-о, мистер Гэллоуэлл! — с искренней радостью воскликнула Бетти. — Я уже слышала, что вы опять у нас.
— Вы можете посидеть со мной немного?
— Мне прямо сейчас на сцену, но сразу по окончании, если вы не уйдете, — с удовольствием. Знаю, вам не нравится работа, которой я занимаюсь.
— Думаю, что выдержу и дождусь вас, если не буду сильно прислушиваться.
— Ну и публика у меня! — воскликнула Бетти с притворным отчаянием. — Так, значит, я подойду.
Гомер сел и посмотрел ей вслед, как она прокладывает себе дорогу между столами к маленькой сцене. Смотрел на ее крутые бедра, хорошие плечи, длинную прямую линию спины, грациозную походку и думал о том, почему, о Господи, так мало их осталось на земле, таких женщин, сильных, гордых, излучающих тепло. Теперь пошла совсем другая порода — вечно хнычущие, писклявые, нервные, капризные, скучные. А эта — как Анджела. Как Анджела много лет назад, когда еще болезнь крови не свалила ее. Она боролась со смертью тринадцать лет, но он никогда не слышал от нее жалоб. Таких людей, как Анджела и эта Бетти Доусон, жизнь не бережет. Бетти потеряла свои лучшие годы, семь лет, когда ей надо было рожать детей, принадлежать хорошему человеку, помогать ему в работе, — вот что ей было уготовано Богом, а не петь эти дурацкие песенки пьяной публике.
Он вспомнил, как они странно познакомились. В марте прошлого года, тринадцать месяцев назад. Проиграв те самые двести тысяч, он встал на следующее утро в пять часов, злой на себя, с желанием улететь по крайней мере до восьми. Тот факт, что он засел за игру, свидетельствовал о скуке, которая все больше и больше овладевала им в течение последних лет. Он приобрел огромную силу, и ему стало слишком легко добиваться своих целей. Но он испытывал такое глубокое уважение к бесперебойно функционирующей «Гэллоуэлл компани», что никак не мог создавать себе дополнительных трудностей путем принятия нарочито ошибочных решений, чтобы давать самому себе возможность поработать.
В то утро, раздраженный тем, что не может понять причин собственной неудовлетворенности, Гомер услышал, что где-то поет женщина. В казино у столов стояло несколько кучек людей, но большинство столов пустовало. Несколько игровых автоматов лишь временами издавали шум, не то что ночью, когда там стоял непрекращающийся рев. Гомер медленно прошел через казино в бар «Африк».
В большом затемненном великолепно отделанном помещении сидело восемь человек. Лишь половина из них слушала певицу. Один бармен протирал стойку, другой наводил блеск на посуду.
Женщина сидела за маленьким белым пианино, на ней было темно-красное, до неприличия узкое платье, в вырезе которого виднелось родимое пятно. Хрипловатый тембр ее голоса болезненно расшевелил в нем старые воспоминания. Стоя еще в дверях, он прислушался к словам песни, и они показались ему неглупыми, но пошловатыми, и он повернулся, чтобы уйти. Но в этот момент она сымпровизировала музыкальную вставку по ходу песни и пропела: «Выходить — это невежливо по отношению ко мне, это бьет по моему самолюбию...»
Он заколебался, пожал плечами и сел один за столик на четверых возле двери. Попросил у официанта чашечку кофе. Он сделал открытие, что можно слушать пение, не обращая внимания на слова.
Певица закончила выступление, иронично поклонилась в ответ на усердные аплодисменты одного подвыпившего слушателя, отключила освещение сцены и прошла прямо к столику Гомера Гэллоуэлла.
— Я слышала, что вы раньше владели полмиром, — заговорила она, — а теперь вас тут начали приучать к скромности, сэр.
Он встал:
— Вон та маленькая надпись — это ваше настоящее имя?
— Да, Бетти Доусон.
— Гомер Гэллоуэлл, миз Доусон. Вы... не посидите со мной немного?
— Весьма благодарна, — ответила она и села.
Он сам удивился, что пригласил ее сесть. Импульсивность была не в его характере. У него были все основания не доверять привлекательным молодым женщинам. Анджела была в его жизни единственной любовью. Когда он стал человеком влиятельным, женщины начали преследовать его так настойчиво и бессовестно, что это и удивляло его, и беспокоило. Но он избегал отношений с ними в любой форме. Анджела умерла, когда ему было тридцать пять, полжизни назад. У него было сильное и чисто физическое влечение к женщинам, но для эмоциональной привязанности после Анджелы у него, уже не осталось места в сердце, да он был к тому же слишком занят построением своей империи, чтобы отвлекаться на «светскую» жизнь. И, исходя из грубой логики, которой он руководствовался, он решил проблему по-своему, с характерной для него эффективностью.
Один из его агентов в Мексике выбирал девушек из маленьких деревень, непременно здоровых, чистоплотных, бедных, с хорошими манерами, прилежных в работе, а внешне крепких, загорелых, миловидных. Обмана никакого не было. Каждой говорили, что она поедет в Штаты на легальном основании и получит там разрешение на работу. Она будет работать на гасиенде богатого и влиятельного «норте американо» и делить с ним постель в течение года или двух. Ее научат, как следить за собой, чтобы у них не было детей. За свои услуги она будет получать хорошие деньги, а когда время контракта истечет, то вернется в свою деревню с таким дорогим подарком, что ей нетрудно будет найти хорошего жениха у себя в деревне. Отказов было мало, а те, которые соглашались, годы спустя были весьма довольны результатами сделки.
Имена и лица этих девушек перепутались, он не помнил, сколько их было за эти годы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74