сплав, отбросив его неровными кусками, словно апельсиновую кожуру. Затем
раздался удар, скрип, скрежет обшивки правого крыла, обдираемой о неровные
края пролома. И наконец они вырвались в ночь, рукотворной бабочкой пролетев
через газон.
- Зачем, Нимми? - спросил Майк, когда они удостоверились, что за ними
нет погони. - Зачем рисковать такой ценной головой, как ваша. - Он обернулся
к Лизе:
- Это Президент Соединенных Штатов.
- Мне хотелось размяться, - бросил Нимрон вместо объяснения.
- У вас должны быть более веские причины, - сказал Майк, покачав
головой. - Вас могли убить.
- Конечно, - ответил Нимрон, сворачивая на главное шоссе и выезжая на
высокоскоростную полосу, выжимая из машины сто тридцать миль в час. - Меня
могли убить. Помните, Майк, что я говорил о вещах, возмущающих меня в том
прошлом, которое мы знаем, в мире, бывшем до Шоу? Одной из таких вещей было
то, что Президент мог отсиживаться в великолепном атомном бомбоубежище, в то
время как весь остальной мир и его народ умирали бы в ядерном пожаре. Так
вот, я думаю, это происходило потому, что в те далекие годы до Шоу правители
никогда не сражались в войнах, которые развязывали сами. Их не заботило, кто
и как умирает, потому что сами они всегда были в безопасности, находились
вдали от кровопролития и ужасов войны. Они не могли реально осознать тягот
войны или страданий народа, им доступно было разве что отстраненное,
обобщенное знание. Лишь немногие из правителей в те годы действительно
участвовали в войнах. Один из них стоял на палубе тонущего корабля, другой
был боевым генералом (а это не те генералы, которые пострадали на войне,
которые были изрублены, изранены, изувечены). Был один латиноамериканец,
который возглавил свой народ в революционной борьбе. Кроме них, никто из
участников войн не стал правителем. Я не хочу делать такой ошибки. Я хочу
быть на передовой нашей Революции, Майк. Я хочу сделаться частью ее.
Фактически я подаю пример всем нашим лидерам. Даже Эндрю собирается сегодня
возглавить один из отрядов. Это единственный путь завоевать в глазах всего
мира любовь и доверие к правительству.
- Это звучит резонно.
Машина съехала с шоссе на боковую дорогу.
- Вы должны знать, - сказал Майк, - что компьютер Кокли исследует
подступы к Аппалачскому убежищу. Я остановил его, но не смог уничтожить
данные. Они узнают о нашем местонахождении не позднее чем завтра утром.
- Если все пойдет как надо, - ответил Нимрон, - завтра будет уже
слишком поздно предпринимать что-либо. - Тем не менее его лицо омрачила тень
тревоги, облачко беспокойства.
x x x
"Смерть. Я никогда не думала, что увижу тебя!
Умирающий. Я тоже.
Смерть. Ну что, поборемся?
Умирающий. Не теперь, пожалуйста.
Смерть (в ее голосе звучит гнев, но гнев, граничащий с осторожностью).
Что такое ты говоришь? Разве ты не видишь моих когтей? Разве мои клыки не
вонзились в тебя? Разве твои глаза не восстают против вида свернувшейся
крови в моих прозрачных венах? Ты осмеливаешься отрицать меня?
Умирающий: Твои когти и клыки остры и чисты. Да, я отрицаю тебя. Пока
еще я не твой.
Искусные механические руки трудятся над телом, трудятся внутри тела.
Артерии заменены пластиковыми сосудами, рука - рукой мертвого человека. В
новых жилах струится новая кровь. Кровь кого-то другого..."
x x x
На этот раз Майку не завязали глаза, и он увидел впечатляющий входной
портал громадного бомбоубежища. Ворота были скрыты гигантскими накладными
плитами искусственного камня и снаружи выглядели как отвесный участок скалы.
Проехав через портал, беглецы оказались в том самом пещерном зале. Здесь
трудились техники. Они записывали данные, сновали туда и сюда на своих
трехколесных летучках, используя краткие ночные часы для подготовки к
предстоящим действиям. Была половина третьего ночи; восстание должно было
начаться в три.
Лиза судорожно уцепилась за руку Майка. Он чувствовал, как она дрожит.
Он улыбнулся ей, чтобы подбодрить и помочь легче воспринимать неожиданные
изменения в жизни. На протяжении всего пути он бережно обнимал ее за плечи.
Нимрон повел их к лифту. Впереди шли охранники, на ходу высказывая им
свое одобрение, подбадривая их и поздравляя с успешным завершением первой
части плана. Майка поражало, что даже самые незначительные чины из тех, кто
работал в этом комплексе, были в курсе секретных планов и могли запросто
говорить с Нимроном. Здесь не существовало скрытых замыслов, ничего такого,
что не могло бы быть открыто для взгляда и понимания каждого. Майк
чувствовал, что это было еще одним отличием от жизни в мире до Шоу. В
частности, он не мог представить себе, что общество, так свободно общающееся
со своим правительством, захотело бы ускользнуть в полусмерть Шоу, в ауру.
Они прошли знакомыми коридорами и свернули в проход, в котором Майк еще
не бывал. Стены здесь были из серого бетона, никакой роскоши, ни единого
намека на украшения. На пути попадались ящики с оборудованием и кучи
строительных материалов, так что местами приходилось двигаться по одному.
- Куда мы идем? - спросил Майк Нимрона.
- В студию, - бросил тот через плечо.
Лиза посмотрела на Майка.
Пока они шли, Майк быстро объяснил ей, что было необходимо сделать. Они
собирались подавить передачи Шоу собственным выходом в эфир. Только эта
передача должна была вырвать зрителей из сладкой дремы, вместо того чтобы
погружать их все глубже и глубже в сон. Надо было сделать так, чтобы зрители
почувствовали ненависть к самим себе. Это должно сокрушить Шоу или, по
крайней мере, выбить почву из-под ног аудитории на то время, пока отряды
обученных бойцов не разрушат его.
Лиза задрожала сильнее.
Майк крепче прижал ее к себе.
Наконец они вошли в большую комнату, с огромной, почти живой стеной
механизмов, слегка нависающей над маленькой круглой сценой. На этой сцене
они и должны были стоять, свершая мировой переворот. Майк ощутил, как его
заливает волна властной силы, река гордости. Исторические перемены, которые
ему предстоит свершить сегодня, будут, возможно, самыми великими в истории.
Он подавил гордость и ощущение власти, вспомнив слова Нимрона.
Невысокий человек в белом рабочем халате повернулся к Нимрону,
прекратил пощипывать короткую бороду и дернул себя за черные усы, оттягивая
верхнюю губу:
- У нас почти готово. А Лиза сказала:
- Я боюсь.
Глава 7
Они вовремя нашли его, обнаружили его искалеченное тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40