минуты они пытались одолеть один другого. Внезапно Майк вспомнил уроки у
Пьера и слова: "Никогда не пытайся силой одолеть человека, который сильнее
тебя. Уклоняйся и выжидай, пока он сам не откроется для удара". Но кресло
уже вырвалось из его рук, взметнулось вверх и обрушилось на его плечо.
Звезды взорвались в его голове и умчались прочь.
Все умчалось прочь.
Наступила тьма.
Глава 5
Вокруг него раздавался рев драконов. Нет, дракон ревел в его сознании.
Голова раскалывалась от боли, испуская огненные клубы агонии,
пронзающие его мысли, вспыхивающие, сталкивающиеся, дымящиеся, горящие.
Голова торчала над плечами обугленным пузырем, полным воды. Он попытался не
обращать внимания на дракона, но дыхание твари рассеивало ночную тьму...
Майк открыл глаза. Комната, состоящая из света и тьмы, бешено
закружилась перед ним. Еще не успев сфокусировать зрение, он почувствовал,
что его держат и куда-то волокут. Он закашлялся. Внезапно его пропихнули
через зияющее отверстие в какую-то узкую трубу, где воздух был горяч и
удушлив. Хваткие руки, державшие его, исчезли.
Он падал.
Над головой разнесся смех Кокли, язвительный и мерзкий.
Падение...
Он падал в мусоросжигатель! Майк закричал, но из горла вырвался только
хрип. Раскинув руки и ноги, судорожно упираясь в стены, он нащупал что-то,
за что можно было зацепиться. Пальцы его задели скобу... Еще скоба... Еще.
Он уцепился за одну из них после нескольких срывов, почти вывихнув руку из
сустава, - слишком резкой была остановка после стремительного падения. Он
висел на этой спасительной скобе в двух дюжинах ярдов над раскаленной
решеткой, под которой плясали, жадно облизывая воздух, языки пламени.
Кокли уготовил ему смерть в огне. На этой решетке он умирал бы в
течение нескольких минут. Нескольких ужасных минут. Скобы, предназначенные
для рабочих, обслуживающих мусоропровод, остановили падение в двадцати футах
от дна. Когда огонь вцепился бы в него жгучими зубами, он не смог бы
допрыгнуть до этих скоб, не смог бы даже попытаться спастись...
Лицо и руки Майка покрылись испариной, он вытянул вверх свободную руку
и нащупал следующую скобу. Пошарив по стенке ногой, он нащупал нижнюю
ступеньку, оперся и прижался к стене, сделав глубокий выдох. Выполняя этот
рискованный маневр, он не дышал. Дракон умолкал, дракон хотел спать. Тьма
подкрадывалась к нему, колышущаяся, готовая поглотить. Но он должен был
одолеть ее. Если он потеряет сознание, он упадет.
Пламя внизу отливало алым...
Желтым и оранжевым...
Жар поднимался зримыми волнами, омывал его тело, потом налетал
сквозняк, заставляя пламя отступать. Где-то наверху было прохладно - и там
был выход.
Багровые вспышки...
Желтые...
Майк отпустил одну скобу, поднял руку и нашарил следующую ступеньку.
Она была теплой на ощупь. Казалось, жизненные силы капля по капле сочатся из
его тела через поры кожи. Но, собрав всю свою волю, он нашел в душе источник
утоления жажды - воду надежды и отмщения. Она придала ему новые силы. Он
поднимался от обжигающего жара к благословенной прохладе.
Скоба за скобой... Перед его внутренним взором вставали видения. Иногда
- смеющаяся девушка, иногда - древний старец. Но у старца было фальшивое
лицо. Потом старец превратился в волка; фальшивое лицо стало овечьей маской.
И девушка с небесными глазами и солнечными волосами... Временами оба эти
призрака гротескно искажались, наслаивались друг на друга, словно на плохой
фотографии Майк продолжал лезть вверх. Ступенька за ступенькой - от жара к
прохладе. Наверху он остановился и победно засмеялся. В глухом шершавом
бетонном потолке было небольшое отверстие для воздуха шириной в два пальца.
Среди мешанины теней и темноты Майк заметил проблеск света - там, где
заканчивались скобы. В противоположной стене шахты находился люк, ведущий в
офис Кокли. Ниша люка была довольно глубокой. Устроившись в ней и уперевшись
ногами в скобы на другой стороне, Майк решил посидеть тут наедине с ревом
пламени и подождать, пока офис опустеет. Он мог позволить себе ждать.
Несколько минут назад ему оставались лишь считанные секунды. Теперь у него,
возможно, впереди были годы. Можно считать, что он получил их в подарок. Два
или три часа ничего не значат для него.
Между тем мир не стоит на месте...
x x x
"Здесь была обычная для таких случаев публика. Врачи в белом и
пожарники в красном. У крыльца стояли пожарная машина и машина "Скорой
помощи", не было никакой нужды в них. Не было пациента. Для врачей, не было
пожара для борцов с возгоранием, пожарных шлангов не прольется ни капли
воды. А машина "Скорой помощи" поедет назад медленно, не включая сирену.
Но здесь нужен был распорядитель похоронного бюро доктор, который
засвидетельствовал бы факт смерти. Он вздохнул. Он не будет тосковать по
ней. Их брак был ошибочным. Она была всего лишь кем-то сидящим рядом во
время программ Шоу, с аппетитом поглощающим пищу.
Разлагающееся тело подняли с кресла. Лохмотья коричневой, вздувшейся
плоти тщательно смыли спиртом с подлокотников и сиденья. Кресло было
стерилизовано. И кондиционер уже справился с запахом смерти и тления.
Он отсутствовал дома две недели.
Он надеялся, что она станет Эмпатистом, и его надежда оправдалась.
Он смотрел, уныло кивая, как они накрывают ее и выносят наружу.
Снова шел снег.
Пожарная машина уехала. Машина "Скорой помощи" помчалась прочь, унося
свой бесполезный груз. В доме никого не было, кроме него - и ауры. На миг
ему показалось, будто его и ее аура соприкасаются друг с другом. Но учитывая
расстояние между двумя установками, это было физически невозможно. Сейчас он
погрузится в одну из них.
В комнатах было темно.
Аура откликнулась на его прикосновение - масляные разводы на воде.
Радуга ускользающих, кружащихся красок.
В тот момент, когда Шоу вобрало в себя его ощущения, ему показалось,
что он слышит крик. Но это было невозможно, она была мертва. Он видел ее
истлевшую плоть.
И все-таки издалека доносился крик.
На самом деле это было огромное множество криков..."
x x x
Ожидая своего часа, Майк думал о Лизе, Сейчас она стала единственной
его целью. Даже Революция, ради которой проводилось его обучение, казалась
ему сейчас сновидением, нереальной грезой. Уроки у Пьера были частью жизни
кого-то другого. Разговоры с Роджером Нимроном тоже были сном. Все эти
разговоры о средствах массовой информации, выражении, измененном СПОСОБОМ
выражения, - все это казалось ему небылью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40