Экран необычного визора осветился. Широко расставив ноги, двумя руками ухватив аппарат. Друг президента растерянно смотрел на высокого человека.
— Не на меня надо смотреть, — подсказал ему решительный человек. — Смотрите на экран. Вас это тоже касается…
Изображение мигнуло, на мгновение стало тусклым, серым. И вдруг в центре кадра Корт увидел какую-то желтую шевелившуюся точку. Она быстро росла, уже можно было разглядеть выпуклый желтый крест. Будто живой, он полз и полз из визора. И звучно, низко гудел густой, виснувший в воздухе колокольный звон. Корт даже немного отодвинулся — настолько осязаем и неприятен своими паучьими движениями был этот желтый крест. Но вот он замер, согнув свои лапы в четкий рисунок свастики…
— Дамы и господа! На минуту оставьте все дела и заботы! К вам обращается великий Национальный синдикат! — торжественно объявил уверенный бас. — Национальный синдикат говорит всей нации!..
«Ну и реклама!» — не без зависти подумал деловой человек.
На экране во весь рост молча стоял человек с фигурой атлета. В первый момент глава фирмы «SOS» даже не понял, как он выглядит. У человека не было лица! Был только рот — властный, жесткий, с плотно сжатыми губами, — настолько жуткое, непонятное зрелище, что от него невозможно было оторваться. Губы наконец шевельнулись.
— Господин президент, господа сенаторы и конгрессмены, граждане! — заговорил человек без лица. Голос его звучал ровно и холодно. — Страна дышит пороховым дымом. Великая национальная традиция сделала нас рабами. Мы все рабы страха. Мы заперлись в домах. Мы сжимаем пистолет и никогда не знаем, кто выстрелит первым!..
Когда человек на экране заговорил, он стал еще страшнее. Нельзя было понять, какой он — молодой, старый, злой, умный…
— Насилие порождает насилие! — продолжал безликий. — Демократии грозит анархия. Решая споры с оружием в руках, мы роем могилу обществу. Опасность близится! Опасность рядом! Национальный синдикат обращается к вам вещими словами Авраама Линкольна: «Так откуда же надвигается опасность? На это я отвечаю: если она появится, то возникнет среди нас же. Она не может прийти из-за границы. Если мы обречены на гибель, то ее творцами и Свершителями будем мы сами. Мы должны всегда жить как нация свободных людей или же погибнуть от собственной руки…» Так говорил отец демократии Линкольн!..
Корт изумленно приоткрыл рот — он дивился каждой точной фразе обращения. Видно, вожди синдиката всерьез поломали головы. Он не замечал, как за ним, удовлетворенно улыбаясь, наблюдал один из властелинов подпольного мира…
— Граждане! Отныне Национальный синдикат встает на защиту закона! Мы решили покончить с Великой национальной традицией! Прочь оружие! — Тут человек с могучими плечами вытащил из-за пояса пистолет и картинно швырнул его на пол. — Национальный синдикат объявляет всем гражданам! Первое. Немедленно после этого обращения прекращается продажа огнестрельного и ракетного оружия частным лицам, не имеющим разрешения федеральных или местных властей. Все коммерсанты, которые нарушат это наше предписание, будут уничтожены без вмешательства каких-либо судебных инстанций. Будут также уничтожаться их торговые предприятия. Второе. Немедленно после этого сообщения запрещается всем частным лицам, независимо от возраста, использовать огнестрельное и ракетное оружие во взаимоотношениях с другими гражданами. Любое лицо, нарушившее это наше предписание, будет уничтожено. Национальный синдикат рекомендует родителям разъяснить своим детям значение отмены национальной традиции…
По экрану пробегали цветные полосы, изображение дергалось и искажалось — видимо, кто-то опомнился и пытался глушить передачу, но голос безликого продолжал звучать ясно, резко и повелительно.
— Дамы и господа! Национальный синдикат выражает надежду, что его действия, направленные на благо закона и правопорядка, будут поддержаны полицией, армией и прочими прогрессивными силами нашего общества! Национальный синдикат также выражает уверенность, что его деятельность в защиту нашей демократии найдет полное понимание президента страны, конгресса и деловых кругов!..
Голос смолк, снова на экране вспыхнул желтый крест-свастика и медленно угас. Короткая передача кончилась так же неожиданно, как и началась. Из визора вновь глядело испуганное лицо Блим-Бляма. Даже его обычная самоуверенная прядка волос на макушке и та, казалось, поникла.
— Прошу извинить, — начал было мямлить маэстро. Человек, которого звали Пит, снова его отстранил.
— Слушайте, господин Дэвис, а что вы думаете по этому поводу? — спросил он у парня, все еще оторопело смотревшего на желтый чемодан. — Не надоело вам стрелять по прохожим?
— Я никогда не стрелял, — не задумываясь, ответил Друг президента. — Я вообще не очень приветствую такую стрельбу.
— Вот и скажите об этом господину президенту, когда его снова увидите! — с довольным видом заключил высокий человек. — Успеха вам, молодожены!
Он шагнул в толпу и будто в ней растворился. А над головами людей уже высились и приближались каски полицейских. Но, как всегда, они опоздали.
Лидер выключил визор.
— Не схватят этого Пита? — спросил Корт.
— Не думаю. В крайнем случае, это обойдется в тысячу монет. Завтра он снова будет на свободе.
— Итак, дорогой друг, война объявлена?
— Ни в коем случае! Никакой войны!
— Но Национальный синдикат только что угрожал…
— Кому? Правительству? Армии? Бизнесу? Ничего подобного! Мы обращались только к частным лицам. Так и прошу передать сенатору Дану. Мы далеки от мысли, чтобы сталкиваться с официальными кругами. Мы надеемся, что и правительство в свою очередь не будет принимать поспешных мер. Вот наше послание президенту.
Лидер взял со стола плотный пакет с яркой красной печатью и подал его Корту:
— Передайте, пожалуйста, уважаемому сенатору для президента. Думаю, сенатор Дан вас уже ждет.
— Нельзя ли отсюда позвонить? — оглядываясь, поинтересовался бизнесмен.
— Разумеется. — Хозяин коснулся золоченого витого шнура, свисавшего с портьеры.
Сразу же панель стены вместе с бронзовыми бра отодвинулась на полметра, открыв матовую плоскость обычного фона. Ген подошел, произнес номер. В рамке фона возникла Элия, она, видно, ждала звонка.
— Что это было, Ген? — встревоженно спросила госпожа Корт.
— Потом, потом. Твой папа не звонил?
— Только что звонил. Сказал, чтобы ты немедленно прибыл в Центр гражданской войны. Пропуск тебе заказан… — Тут женщина заметила лидера, сидевшего в глубине ложи. — Ты не один?
— Здравствуйте, госпожа Корт! — улыбаясь, поклонился гангстер. — Ваш муж у друзей.
— Элия, не волнуйся. Из столицы я тебе позвоню. — Корт погасил экран.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
— Не на меня надо смотреть, — подсказал ему решительный человек. — Смотрите на экран. Вас это тоже касается…
Изображение мигнуло, на мгновение стало тусклым, серым. И вдруг в центре кадра Корт увидел какую-то желтую шевелившуюся точку. Она быстро росла, уже можно было разглядеть выпуклый желтый крест. Будто живой, он полз и полз из визора. И звучно, низко гудел густой, виснувший в воздухе колокольный звон. Корт даже немного отодвинулся — настолько осязаем и неприятен своими паучьими движениями был этот желтый крест. Но вот он замер, согнув свои лапы в четкий рисунок свастики…
— Дамы и господа! На минуту оставьте все дела и заботы! К вам обращается великий Национальный синдикат! — торжественно объявил уверенный бас. — Национальный синдикат говорит всей нации!..
«Ну и реклама!» — не без зависти подумал деловой человек.
На экране во весь рост молча стоял человек с фигурой атлета. В первый момент глава фирмы «SOS» даже не понял, как он выглядит. У человека не было лица! Был только рот — властный, жесткий, с плотно сжатыми губами, — настолько жуткое, непонятное зрелище, что от него невозможно было оторваться. Губы наконец шевельнулись.
— Господин президент, господа сенаторы и конгрессмены, граждане! — заговорил человек без лица. Голос его звучал ровно и холодно. — Страна дышит пороховым дымом. Великая национальная традиция сделала нас рабами. Мы все рабы страха. Мы заперлись в домах. Мы сжимаем пистолет и никогда не знаем, кто выстрелит первым!..
Когда человек на экране заговорил, он стал еще страшнее. Нельзя было понять, какой он — молодой, старый, злой, умный…
— Насилие порождает насилие! — продолжал безликий. — Демократии грозит анархия. Решая споры с оружием в руках, мы роем могилу обществу. Опасность близится! Опасность рядом! Национальный синдикат обращается к вам вещими словами Авраама Линкольна: «Так откуда же надвигается опасность? На это я отвечаю: если она появится, то возникнет среди нас же. Она не может прийти из-за границы. Если мы обречены на гибель, то ее творцами и Свершителями будем мы сами. Мы должны всегда жить как нация свободных людей или же погибнуть от собственной руки…» Так говорил отец демократии Линкольн!..
Корт изумленно приоткрыл рот — он дивился каждой точной фразе обращения. Видно, вожди синдиката всерьез поломали головы. Он не замечал, как за ним, удовлетворенно улыбаясь, наблюдал один из властелинов подпольного мира…
— Граждане! Отныне Национальный синдикат встает на защиту закона! Мы решили покончить с Великой национальной традицией! Прочь оружие! — Тут человек с могучими плечами вытащил из-за пояса пистолет и картинно швырнул его на пол. — Национальный синдикат объявляет всем гражданам! Первое. Немедленно после этого обращения прекращается продажа огнестрельного и ракетного оружия частным лицам, не имеющим разрешения федеральных или местных властей. Все коммерсанты, которые нарушат это наше предписание, будут уничтожены без вмешательства каких-либо судебных инстанций. Будут также уничтожаться их торговые предприятия. Второе. Немедленно после этого сообщения запрещается всем частным лицам, независимо от возраста, использовать огнестрельное и ракетное оружие во взаимоотношениях с другими гражданами. Любое лицо, нарушившее это наше предписание, будет уничтожено. Национальный синдикат рекомендует родителям разъяснить своим детям значение отмены национальной традиции…
По экрану пробегали цветные полосы, изображение дергалось и искажалось — видимо, кто-то опомнился и пытался глушить передачу, но голос безликого продолжал звучать ясно, резко и повелительно.
— Дамы и господа! Национальный синдикат выражает надежду, что его действия, направленные на благо закона и правопорядка, будут поддержаны полицией, армией и прочими прогрессивными силами нашего общества! Национальный синдикат также выражает уверенность, что его деятельность в защиту нашей демократии найдет полное понимание президента страны, конгресса и деловых кругов!..
Голос смолк, снова на экране вспыхнул желтый крест-свастика и медленно угас. Короткая передача кончилась так же неожиданно, как и началась. Из визора вновь глядело испуганное лицо Блим-Бляма. Даже его обычная самоуверенная прядка волос на макушке и та, казалось, поникла.
— Прошу извинить, — начал было мямлить маэстро. Человек, которого звали Пит, снова его отстранил.
— Слушайте, господин Дэвис, а что вы думаете по этому поводу? — спросил он у парня, все еще оторопело смотревшего на желтый чемодан. — Не надоело вам стрелять по прохожим?
— Я никогда не стрелял, — не задумываясь, ответил Друг президента. — Я вообще не очень приветствую такую стрельбу.
— Вот и скажите об этом господину президенту, когда его снова увидите! — с довольным видом заключил высокий человек. — Успеха вам, молодожены!
Он шагнул в толпу и будто в ней растворился. А над головами людей уже высились и приближались каски полицейских. Но, как всегда, они опоздали.
Лидер выключил визор.
— Не схватят этого Пита? — спросил Корт.
— Не думаю. В крайнем случае, это обойдется в тысячу монет. Завтра он снова будет на свободе.
— Итак, дорогой друг, война объявлена?
— Ни в коем случае! Никакой войны!
— Но Национальный синдикат только что угрожал…
— Кому? Правительству? Армии? Бизнесу? Ничего подобного! Мы обращались только к частным лицам. Так и прошу передать сенатору Дану. Мы далеки от мысли, чтобы сталкиваться с официальными кругами. Мы надеемся, что и правительство в свою очередь не будет принимать поспешных мер. Вот наше послание президенту.
Лидер взял со стола плотный пакет с яркой красной печатью и подал его Корту:
— Передайте, пожалуйста, уважаемому сенатору для президента. Думаю, сенатор Дан вас уже ждет.
— Нельзя ли отсюда позвонить? — оглядываясь, поинтересовался бизнесмен.
— Разумеется. — Хозяин коснулся золоченого витого шнура, свисавшего с портьеры.
Сразу же панель стены вместе с бронзовыми бра отодвинулась на полметра, открыв матовую плоскость обычного фона. Ген подошел, произнес номер. В рамке фона возникла Элия, она, видно, ждала звонка.
— Что это было, Ген? — встревоженно спросила госпожа Корт.
— Потом, потом. Твой папа не звонил?
— Только что звонил. Сказал, чтобы ты немедленно прибыл в Центр гражданской войны. Пропуск тебе заказан… — Тут женщина заметила лидера, сидевшего в глубине ложи. — Ты не один?
— Здравствуйте, госпожа Корт! — улыбаясь, поклонился гангстер. — Ваш муж у друзей.
— Элия, не волнуйся. Из столицы я тебе позвоню. — Корт погасил экран.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40