— вышла в сени.
Через минуту оттуда раздался истошный крик:
— Ах ты, тварь! Ах ты, скот! Убью-ю-ю!!!
В поисках околевающего любимца Антоновна заглянула в кладовку. Где страшно зачесалось схватить дрын потяжелее. Под потолком висело полтуши неделю назад забитого бычка. На ней, намертво вцепившись когтями, распластался Тимофей. Он хищно рвал мясо зубами. Добрая часть бычка отсутствовала.
— Заболеешь так жрать-то, — прибежал на крик муж.
— Убью! — кричала на любимца Антоновна.
Тимофей не стал дожидаться смертельного дрына, камнем упал с объеденной туши и резво, несмотря на болезнь, юркнул на улицу.
Антоновна ругала кота, мужа, который низко повесил бычка, оплакивала уничтоженное мясо и думала: платить Степаниде или обойдется?
Платить, по-хорошему, было не за что. Но ведь порчу может навести. Ладно, если на кота-вредителя, а вдруг — на саму Антоновну…
БОРЬБА ЗА ВЫЖИВАЕМОСТЬ
И ПОД ЕЁ АТЛАСНОЙ КОЖЕЙ
Суицидников Виктор Трофимович Сажин чувствовал за версту. Не успеет на своем конце провода бедолага доложить, что через минуту смертельно разящей пуле даст ход в истерзанное сердце или что окно распахнуто, до полета по законам всемирного тяготения лбом об землю всего один шаг, — эта кровавая трагедия еще не сорвалась с языка, а Виктор Трофимович уже чувствует: от трубки телефона службы доверия, где подрабатывал по ночам, несет самоубийством.
В то дежурство, как только радио пробило полночь, Виктор Трофимович поворотом ручки заткнул крикливое «окно в мир» и начал в тишине укладываться на скрипучий диван.
Куда там уснуть! Сразу заблажил телефон. От звонка веяло кладбищем.
«Я тут при чем?» — раздраженно подумал Виктор Трофимович и снял трубку.
— Значит так, — без «здрасьте» раздалось в ней, — сейчас открою бутылку водки, выпью стакан и повешусь.
«Ну и дурак! — подумал Виктор Трофимович. — Уж пить так весь пузырь…»
— Как вас зовут? — спросил он.
— Без разницы, — отказался от знакомства собеседник.
— Меня — Виктор Трофимович, — не обиделся Сажин. — Что у вас стряслось?
— У меня обнаружен СПИД.
Виктор Трофимович испуганно оторвал трубку от уха. СПИДа боялся панически. Предохранялся от него днем и ночью. В парикмахерской наотрез отказывался от штрихов, наносимых бритвой на шее и висках. Вдруг на лезвии осталась от предыдущего клиента частичка СПИДоносной крови? Летом остервенело боролся с комарами, и редко какому удавалось пробиться к кровеносным сосудам. Если хоботок крылатого упыря все же осквернял кровь, Виктор Трофимович пусть и не срывался в поликлинику сдавать анализы, молитву самосочиненную обязательно повторял про себя: «Боже праведный, спаси и сохрани от СПИДа, дай надежный иммунитет от заразы в трудную минуту».
Сорок раз подряд читал молитву. Чтобы наверняка услышал Создатель. Хотя по жизни Виктор Трофимович крещеным не был.
— Сейчас бутылку открою, — тускло повторила трубка, — выпью и на люстре повешусь.
— Может не выдержать, — брякнул Виктор Трофимович.
— Что не выдержать?
— Разве не знаете, — вильнул на дежурную тропу Виктор Трофимович, — самоубийство — великий грех.
И подумал: «Как бы я повел себя на его месте?»
— А если я девушку заразил? — с вызовом спросила трубка.
«И под ее атласной кожей течет отравленная кровь», — вспомнился с вечера звучавший по радио романс. И тут же в голове пронеслось. — Боже праведный, спаси и сохрани от СПИДа…»
— Я бы сначала подвесил за одно место ту, что меня заразила! — непедагогично бросил Виктор Трофимович.
— Сам хотел придушить эту профурсетку! А она смоталась на два месяца. Порядочную из себя корчила: «Нехорошо! — ломалась. — У меня муж! Никогда не изменяла!» А у самой СПИД!
— Найдите ее непременно! — Виктор Трофимович решил на этом отвлекать от суицидной веревки зараженного. — Как ее фамилия?
— Зозуля.
— Из 101-й аптеки?! — кипятком ужаса обдало Виктора Трофимовича.
— Откуда я знаю?
— Ну, ты даешь копоти! — перешел на «ты» Виктор Трофимович. — Раздеваешь женщину, и где она? что? не спросил!
— Она сама раздевалась.
— Я в переносном смысле.
— А вы что — анкету заполнять заставляете перед кроватью?
— Зато у меня и СПИДа нет! — сказал Виктор Трофимович. Но голову полоснуло: «А вдруг есть?!»
— Имя-отчество Зозули? — прокричал в трубку Виктор Трофимович.
— Я бы эту тварь еще по отчеству звал! Танька.
«В аптеке тоже Танька», — сердце у Виктора Трофимовича бешено заколотилось. Трясущейся рукой он начал листать записную книжку. Где эта Зозуля? Где? Единственный раз тогда изменил принципу предохранения. От вина затмение нашло…
На «З» фармацевта не было.
— Секундочку, — сказал Виктор Трофимович в трубку, бросил ее на стол и лихорадочно принялся шерстить блокнот. Сначала справа налево, потом — в обратную сторону. Где она? Где? «Боже, спаси и сохрани от СПИДа, дай надежный иммунитет…»
Дал. На глаза Виктора Трофимовича попала запись «Татьяна Козуля». Он в голос засмеялся. Вот уж на самом деле — у страха глаза по чайнику! Как мог спутать — в аптеке не Зозуля, а Козуля. Ну, чудило! Сам себя до полусмерти напугал.
«Татьяна Зозуля — СПИД», — записал в книжку для памяти.
А зараженному сказал:
— Надо, прежде чем вешаться, разделаться с этой Зозулей!
— Куда она денется? — презрительно бросил тот. — Сама сгниет!
— По-вашему, — снова на «вы» перешел Виктор Трофимович, — эта зараза пусть и дальше косит нашего брата?
— А мне как жить? Как?! — с надрывом крикнула трубка. — Я невинную девушку… Мы в ЗАГС собрались.
— Она проверялась?
— Не могу ей сказать про СПИД! Нет!
— Давайте я скажу.
Вызвался Виктор Трофимович исключительно для поддержания разговора. Общаться с инфицированной ни под какой петрушкой не собирался. Не верил, что ВИЧ не передается дыхательным путем.
— Нет! Нет! Нет! — отказался от услуги зараженный. — Если только после моей смерти. Это Галочка из 3-го книжного.
— Да?! — шепотом выдохнул Виктор Трофимович.
Галочку он знал. Слава Богу, не в интимном плане. Магазин был через дорогу от «психушки», где работал Виктор Трофимович. Частенько заходил посмотреть детективы.
— Такая девушка!!! — с трагическим восторгом воскликнул зараженный. — Ей 22 года, а до меня ни одного мужчины не было! Представляете!!
«Дождалась дура!» — нехорошо подумал Виктор Трофимович и записал Галочку в черный список рядом с Зозулей.
— Такая девушка! — повторила трубка. — Доверилась мне! А я ее СПИДом! Кобель! А ведь знал тогда, знал: надо предохраняться. Я имею в виду, когда с Танькой кувыркались. Знал, что береженого Бог бережет. А как осадили бутылку, все полезное из головы вылетело. Кого там от Таньки предохраняться! Одно на уме — быстрей вперед! А теперь Галочку, такую девушку…
— С ней почему не предохранялись?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Через минуту оттуда раздался истошный крик:
— Ах ты, тварь! Ах ты, скот! Убью-ю-ю!!!
В поисках околевающего любимца Антоновна заглянула в кладовку. Где страшно зачесалось схватить дрын потяжелее. Под потолком висело полтуши неделю назад забитого бычка. На ней, намертво вцепившись когтями, распластался Тимофей. Он хищно рвал мясо зубами. Добрая часть бычка отсутствовала.
— Заболеешь так жрать-то, — прибежал на крик муж.
— Убью! — кричала на любимца Антоновна.
Тимофей не стал дожидаться смертельного дрына, камнем упал с объеденной туши и резво, несмотря на болезнь, юркнул на улицу.
Антоновна ругала кота, мужа, который низко повесил бычка, оплакивала уничтоженное мясо и думала: платить Степаниде или обойдется?
Платить, по-хорошему, было не за что. Но ведь порчу может навести. Ладно, если на кота-вредителя, а вдруг — на саму Антоновну…
БОРЬБА ЗА ВЫЖИВАЕМОСТЬ
И ПОД ЕЁ АТЛАСНОЙ КОЖЕЙ
Суицидников Виктор Трофимович Сажин чувствовал за версту. Не успеет на своем конце провода бедолага доложить, что через минуту смертельно разящей пуле даст ход в истерзанное сердце или что окно распахнуто, до полета по законам всемирного тяготения лбом об землю всего один шаг, — эта кровавая трагедия еще не сорвалась с языка, а Виктор Трофимович уже чувствует: от трубки телефона службы доверия, где подрабатывал по ночам, несет самоубийством.
В то дежурство, как только радио пробило полночь, Виктор Трофимович поворотом ручки заткнул крикливое «окно в мир» и начал в тишине укладываться на скрипучий диван.
Куда там уснуть! Сразу заблажил телефон. От звонка веяло кладбищем.
«Я тут при чем?» — раздраженно подумал Виктор Трофимович и снял трубку.
— Значит так, — без «здрасьте» раздалось в ней, — сейчас открою бутылку водки, выпью стакан и повешусь.
«Ну и дурак! — подумал Виктор Трофимович. — Уж пить так весь пузырь…»
— Как вас зовут? — спросил он.
— Без разницы, — отказался от знакомства собеседник.
— Меня — Виктор Трофимович, — не обиделся Сажин. — Что у вас стряслось?
— У меня обнаружен СПИД.
Виктор Трофимович испуганно оторвал трубку от уха. СПИДа боялся панически. Предохранялся от него днем и ночью. В парикмахерской наотрез отказывался от штрихов, наносимых бритвой на шее и висках. Вдруг на лезвии осталась от предыдущего клиента частичка СПИДоносной крови? Летом остервенело боролся с комарами, и редко какому удавалось пробиться к кровеносным сосудам. Если хоботок крылатого упыря все же осквернял кровь, Виктор Трофимович пусть и не срывался в поликлинику сдавать анализы, молитву самосочиненную обязательно повторял про себя: «Боже праведный, спаси и сохрани от СПИДа, дай надежный иммунитет от заразы в трудную минуту».
Сорок раз подряд читал молитву. Чтобы наверняка услышал Создатель. Хотя по жизни Виктор Трофимович крещеным не был.
— Сейчас бутылку открою, — тускло повторила трубка, — выпью и на люстре повешусь.
— Может не выдержать, — брякнул Виктор Трофимович.
— Что не выдержать?
— Разве не знаете, — вильнул на дежурную тропу Виктор Трофимович, — самоубийство — великий грех.
И подумал: «Как бы я повел себя на его месте?»
— А если я девушку заразил? — с вызовом спросила трубка.
«И под ее атласной кожей течет отравленная кровь», — вспомнился с вечера звучавший по радио романс. И тут же в голове пронеслось. — Боже праведный, спаси и сохрани от СПИДа…»
— Я бы сначала подвесил за одно место ту, что меня заразила! — непедагогично бросил Виктор Трофимович.
— Сам хотел придушить эту профурсетку! А она смоталась на два месяца. Порядочную из себя корчила: «Нехорошо! — ломалась. — У меня муж! Никогда не изменяла!» А у самой СПИД!
— Найдите ее непременно! — Виктор Трофимович решил на этом отвлекать от суицидной веревки зараженного. — Как ее фамилия?
— Зозуля.
— Из 101-й аптеки?! — кипятком ужаса обдало Виктора Трофимовича.
— Откуда я знаю?
— Ну, ты даешь копоти! — перешел на «ты» Виктор Трофимович. — Раздеваешь женщину, и где она? что? не спросил!
— Она сама раздевалась.
— Я в переносном смысле.
— А вы что — анкету заполнять заставляете перед кроватью?
— Зато у меня и СПИДа нет! — сказал Виктор Трофимович. Но голову полоснуло: «А вдруг есть?!»
— Имя-отчество Зозули? — прокричал в трубку Виктор Трофимович.
— Я бы эту тварь еще по отчеству звал! Танька.
«В аптеке тоже Танька», — сердце у Виктора Трофимовича бешено заколотилось. Трясущейся рукой он начал листать записную книжку. Где эта Зозуля? Где? Единственный раз тогда изменил принципу предохранения. От вина затмение нашло…
На «З» фармацевта не было.
— Секундочку, — сказал Виктор Трофимович в трубку, бросил ее на стол и лихорадочно принялся шерстить блокнот. Сначала справа налево, потом — в обратную сторону. Где она? Где? «Боже, спаси и сохрани от СПИДа, дай надежный иммунитет…»
Дал. На глаза Виктора Трофимовича попала запись «Татьяна Козуля». Он в голос засмеялся. Вот уж на самом деле — у страха глаза по чайнику! Как мог спутать — в аптеке не Зозуля, а Козуля. Ну, чудило! Сам себя до полусмерти напугал.
«Татьяна Зозуля — СПИД», — записал в книжку для памяти.
А зараженному сказал:
— Надо, прежде чем вешаться, разделаться с этой Зозулей!
— Куда она денется? — презрительно бросил тот. — Сама сгниет!
— По-вашему, — снова на «вы» перешел Виктор Трофимович, — эта зараза пусть и дальше косит нашего брата?
— А мне как жить? Как?! — с надрывом крикнула трубка. — Я невинную девушку… Мы в ЗАГС собрались.
— Она проверялась?
— Не могу ей сказать про СПИД! Нет!
— Давайте я скажу.
Вызвался Виктор Трофимович исключительно для поддержания разговора. Общаться с инфицированной ни под какой петрушкой не собирался. Не верил, что ВИЧ не передается дыхательным путем.
— Нет! Нет! Нет! — отказался от услуги зараженный. — Если только после моей смерти. Это Галочка из 3-го книжного.
— Да?! — шепотом выдохнул Виктор Трофимович.
Галочку он знал. Слава Богу, не в интимном плане. Магазин был через дорогу от «психушки», где работал Виктор Трофимович. Частенько заходил посмотреть детективы.
— Такая девушка!!! — с трагическим восторгом воскликнул зараженный. — Ей 22 года, а до меня ни одного мужчины не было! Представляете!!
«Дождалась дура!» — нехорошо подумал Виктор Трофимович и записал Галочку в черный список рядом с Зозулей.
— Такая девушка! — повторила трубка. — Доверилась мне! А я ее СПИДом! Кобель! А ведь знал тогда, знал: надо предохраняться. Я имею в виду, когда с Танькой кувыркались. Знал, что береженого Бог бережет. А как осадили бутылку, все полезное из головы вылетело. Кого там от Таньки предохраняться! Одно на уме — быстрей вперед! А теперь Галочку, такую девушку…
— С ней почему не предохранялись?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32