Всю жизнь, говорит, в дерьме проваландались, пусть хоть на старости лет нос утрем соседям. И пилит меня, и пилит. Аж опилки посыпались. В доме, говорит, шаром покати. Из недвижимого имущества, говорит, только твой член… Пардон, мадам, это моя Песя так любит шутить, — объяснил Гиршман в сторону княгини и затем опять повернулся к Остапу. — Мише ведь ничего, говорит, не накопили, так хоть дворянский титул унаследует. Умному и красивому мужчине все пригодится… Вот только цены у вас великоваты маленько. Учтите, я — потомок известного местного пролетарского врача. У нас в городе есть даже улица…
При этих словах Делов, склонившийся над бумагами, саркастически хмыкнул.
Гиршман, не оборачиваясь, сказал спине депутата горсовета:
Между прочим, я вас уже давно узнал, Павел Ильич. Вы что же, как и я, за дворянство тут интересуетесь? — и, обратившись к Остапу, добавил: — Это мой сосед, Делов Павел Ильич. Большой человек. Как и я, здесь. Жена, наверное, тоже заела.
Делов медленно выпрямился, развернулся и с укоризной посмотрел на Крымова.
Остап сделал успокаивающую гримасу и сказал:
Да нет, вы ошибаетесь, месье Гиршман, это у нас комиссия из горсовета с проверкой.
Как же, так я вам и поверил! Да у нас весь дом знает, что у их семейки до революции добра было немерено. А чего стесняться теперь? Сейчас это даже уважается.
Я не нуждаюсь в ваших комментариях, Гиршман, — перебил его Делов. — Ну, хорошо, я-то по праву интересуюсь этим вопросом, по что вы тут делаете? Ну везде, а!? Послушайте, Борух, вы же собирались валить за бугор, зачем вам дворянство?
Во-первых, там это дороже, — спокойно начал говорить Гиршман. — Во-вторых, вы же знаете мою Песю. В-третьих, почему вы считаете, что я намного дурней вас? Наверное, тоже с женой подсчитали, что титул пойдет на всю семейку. Какие же еврей с хохлом не купят три вещи за одну цену?
Делов откинулся на спинку стула и в упор посмотрел на Боруха.
Гиршман, не прикидывайтесь нищим. Это вы открыли десять лет назад первый платный туалет в центре города. Моя жена еще тогда шутила: «Эта Песя заставит своего мужа даже из говна делать деньги».
Гиршман воинственно поднял нос.
Да, открыл, а вы закрыли.
А если у человека нет десяти копеек на малую нужду? — гневно сверкнул глазами Делов.
То на большую у него их тоже не будет, — спокойно заключил Гиршман.
Правильно сделали, что закрыли вас.
Зато сейчас там так загажено, что зайти нельзя, и все ходят на стенку прямо около универмага.
Послушайте, Гиршман, ну почему вы везде лезете? — протянул Делов противным голосом.
Мы — это кто? — не понял Борух. — Я и Песя?
Нет, вы — евреи.
Не понятно мне только, почему такой неглупый, вроде, человек, как вы, товарищ Делов, называет словом «лезть» тот факт, что евреи делают то, что у них лучше получается.
Может, мой сын тоже хотел бы быть врачом или юристом, так ведь не дотолпишься, кругом одни евреи.
Ну, во-первых, у вас не сын, а дочь. Во всяком случае, ваша Вера Петровна больше ни о ком другом не знает. Во-вторых, вы хотите сказать, почему евреи редко работают фрезеровщиками, плотниками-краснодеревщиками и животноводами? Но еще меньше работают ими живущие у нас азербайджанцы, итальянцы и даже африканские негры. Зато в своих странах им все профессии по плечу. Кстати, в Израиле рабочие и крестьяне — сплошь евреи. Следуя закону выживаемости, наше племя делает то, что имеет свою незанятую нишу. Поэтому у этой стране евреи занимаются финансами, торговлей, играют в шахматы и пишут юмористические рассказы. Что тут плохого!?
И таким образом, ваш народ везде, по всему миру там, где тепло, — не унимался Делов.
И где тепло, а где и очень жарко. Вы не знаете так географии, товарищ Делов, как знает мой народ. Вы, господин Делов, я вижу, относитесь к тем людям, которые считают, что еврей вдыхает кислород, а выдыхает углекислый газ только потому, что хитрее остальных.
А что, неправда, что вы везде первее всех? — горячился Делов. — Стоило снять железный занавес, так первые, кто сиганул в окно, — вы, евреи.
Ну и что? — сказал непробиваемый Гиршман. — Я представляю, какая бы была давка, если бы Америка и Израиль набирали украинцев и русских. К тому же, вы не учитываете религиозный фактор… Я уже привык к тому, что еврей в любом случае везде виноват. При большевиках Фаня Каплан была виновата, что стрельнула сдуру в Ильича. А теперь демократы гонят на эту бедную женщину, что плохо, видите ли, целилась. Хотя я и согласен с вами, что лучше бы Троцкий и компания то время и энергию, которые они потратили на большевистскую революцию, употребили бы, скажем, на создание еврейского государства Израиль. Ну почему эта идея пришла в голову не ему!
У Делова тоже не заканчивалось желание сказать последним.
Вам не кажется порой, что те народы, которые приютили евреев, не любят вас за вашу хитрожопость и высокомерие?
Гиршман был спокоен, как египетский сфинкс.
Насчет того, что прохиндейство у евреев в крови, это я согласен. А насчет высокомерия — нет Я думаю, что в каждом конкретном случае евреи относятся к другим народам так же, как те к ним. Это, вообще, свойство как отдельного человека, так и целого народа, — рефлективность, отражаемость. Только фанатик может любить своего тирана. Еврейская мудрость слишком стара для фанатизма. Между прочим, сами по себе русские, немцы и евреи, брошенные без опеки политиков, уживаются очень хорошо. Но когда нужно раздрочить народ для совершенно другой цели, то евреи оказывают самим фактом своего существования неоценимую услугу власть предержащим во все времена. Наверное, в Бога надо верить для того, чтобы оправдать свою глупость. В еврея надо верить, чтобы оправдать собственную несостоятельность.
Остап посмотрел на своих собеседников и, как бы завершая спор, сказал:
Если я когда-то был ребенком, и довольно долго, то это не дает мне право утверждать, что я являюсь специалистом по детям. Насколько мне известно, товарищ Делов никогда не был евреем, а считает себя специалистом в этом вопросе. Лучше гор могут быть только горы, хуже еврея может быть только еврей разновидности жид, но достоверно это знают только сами евреи. В любом случае, я верю, что во вселенной нет ничего лишнего. Я верю в мудрость матери-природы — если евреи есть везде, значит, они нужны всем.
Поставив философскую точку в извечном споре о роли еврейства как двигателе прогресса, Остап спустился на землю и предложил перейти к мирским вопросам.
А теперь давайте-ка разойдемся по разным комнатам. Насколько я понял, мне предстоят еще нелегкие два часа торговли с господином Гиршманом. А вас, Павел Ильич, я оставляю на опеку княгини.
Остап ошибся. Торг с Гиршманом занял у него четыре с четвертью часа. Этого времени вполне хватило Крымову, чтобы узнать все о дедушке уважаемого Боруха, о склочном характере его теши, о цепах на золото и изюм, услышать мнение о современной политической обстановке и грустную оценку Гиршмана всем самодержцам России, начиная от Ивана Грозного и кончая Горбачевым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126