— спросил Брокл.
Она вспомнила, как ярл сидел в своём резном кресле и упрямо смотрел на огонь.
— В последний раз он показался мне больным, — сказала она. — Каким-то измождённым. Но всё же не умирающим, в нём ещё оставались силы.
— Вот именно. Так же было и с первым ярлом — он был полон сил, и тогда она его убила.
Брокл взял её за руку:
— Сядь, девочка. У тебя какой-то растерянный вид.
Джесса села рядом, и Брокл обнял её за плечи.
— Я всё понимаю, — сказал он. — Как это ужасно — увидеть такое кошмарное страшилище.
И он весело ухмыльнулся.
Улыбнувшись, Кари встал и подошёл к окну. Он был очень худ; его одежда, так же как и у Брокла, была вся в заплатах, пришитых крупными неровными стёжками. Кари уселся на подоконник и посмотрел вниз:
— Я много раз наблюдал за вами отсюда.
— Мы тебя не видели, — сказал Торкил.
— Конечно не видели. — Он бросил на Торкила пронизывающий, как у Гудрун, взгляд. — Вы и дверь не видели, хотя проходили совсем рядом.
Торкил нахмурился, вертя на руке свой браслет.
Рука Брокла была тёплой и сильной; Джесса прижалась к его плечу. Внезапно ей стало как-то хорошо и спокойно. Словно она от чего-то освободилась. Только сейчас Джесса поняла, насколько боялась встречи с Кари — насколько боялась даже в мыслях представить себе, какой он.
— Так, значит, это ты знал, что мы едем к вам, — сказала она, размышляя вслух.
Хлопая крыльями и каркая, на подоконник уселся один из воронов. Кари протянул руку, и птица нежно ущипнула его за палец.
— Я смотрел, как вы едете. Я наблюдал за вами во время шторма, а потом в деревушке под названием Тронд. Там есть какая-то сила, ею правит та старая женщина. Она часто думает обо мне. — Он погладил птицу. — Я следил за её мыслями.
— Через это зеркало? — спросил Торкил, беря его в руки. — Ты можешь в него увидеть всё, что захочешь?
Кари, казалось, не слышал. За него ответил Брокл:
— Не только в зеркале. Он может видеть через что угодно — лёд, воду, чашку. Он наделён её силой, Торкил. Вот потому она так боится и потому распускает о нём всякие мерзкие слухи. — Посмотрев на Кари, Брокл понизил голос: — Вот почему она его заперла и не позволяла никому увидеть.
Джесса заметила, что он дрожит от гнева. Кари обернулся:
— Не надо об этом говорить, если ты так расстраиваешься.
Брокл встал и, подойдя к очагу, принялся подбрасывать в него дрова. Наблюдая за ним, Кари сказал:
— Она держала меня в одной из комнат Ярлсхольда. Я не видел никого, кроме неё и старого карлика Греттира. Иногда мне кажется, что я помню лицо ещё какой-то женщины, но оно совсем неотчётливое. Много лет меня окружала лишь тьма и тишина; я видел только тени и солнечный свет, медленно скользящий по стене. Лёд и солнце и снова лёд, а в голове слышались чьи-то голоса и двигались какие-то картинки. Она приходила ко мне и что-то резко говорила, а иногда просто молча смотрела, как я ковыляю прочь, стараясь забиться в дальний угол. Потом пришёл Брокл. Я не помню, как мы путешествовали, не помню снег. Странно, правда? Просто вместо одной комнаты появилась другая, и ещё этот большой человек, который приходил, разговаривал, обнимал меня. — Он слегка улыбнулся. — Никто так не вёл себя со мной. Это было немножко странно, но мне нравилось. Он учил меня говорить, бегать и не бояться выходить из комнаты. Когда она приходила ко мне во сне и начинала мучить, он будил меня. Трасирсхолл не был для меня тюрьмой, Джесса. Он стал моей свободой.
Он замолчал и посмотрел на зеркало:
— А теперь мы должны его покинуть.
— А ты уверен, что он умер? — неожиданно спросил Торкил.
— Да.
— Может, это не она сделала, — тихо сказала Джесса.
Брокл покачал головой:
— Тут виден её знак. Она дождалась своего часа; она была готова. Вы же читали послание — ярл чего-то ожидал. Теперь она пришлёт сюда своих воинов. Может, они уже в пути. У нас есть два, самое большее, три дня. — Он посмотрел на Кари. — Он умер сегодня?
Кари кивнул. Все замолчали.
— Куда же мы пойдём? — спросила Джесса, думая о покрытых снегом холмах и болотах.
— О, у меня ещё остались друзья, — сказал Брокл, выглядывая в окно. — Мы с вами не одиноки.
— Друзья, которые привозят вам еду? — спросил Торкил.
Великан усмехнулся:
— Я знал, что вы меня об этом спросите. Небось зудело, словно комары накусали?
— А кто твои друзья?
— Погоди, увидишь.
Джесса покусывала кончики волос. Как всё это неожиданно.
— Но куда бы мы ни пошли, она везде нас увидит.
— Но и я могу увидеть её везде. — Кари с ногами забрался на стул. — Да, она будет нас преследовать, как волк, коварный и быстрый, но и я буду её видеть. Ведь она и я — это одно и то же. — Он бросил быстрый взгляд на Брокла. — К тому же выбора у нас всё равно нет, так ведь?
— Никакого, — проворчал Брокл.
Глава двенадцатая
Головня головне передать готова пламя от пламени…
Весь день они провели, готовясь к долгому пути.
Из кладовок достали все припасы; два зайца, найденные Броклом в силках, были зажарены и разрезаны на части. О воде можно было. не беспокоиться. По словам Брокла, повсюду ещё лежал снег, а в реках было полно талой воды. Джесса притащила из источника два ведра горячей воды и всласть помылась. Она знала, что помыться вновь ей придётся не скоро.
Понаблюдав некоторое время за сборами, Кари вышел во двор; вороны, хлопая крыльями и подпрыгивая, последовали за ним. За воронами потянулся и Торкил. Джесса закрыла за ними дверь. Сев за стол рядом с Броклом, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло, она сказала:
— Ты ведь нас обманывал, правда? Нарочно обманывал.
— Я вас не обманывал. Гудрун выдумала все эти небылицы. С неё и спрашивайте.
Помолчав, Джесса сказала:
— Трудно поверить, что всё это выдумала она… Кари такой…
— Обыкновенный? — лукаво подсказал Брокл.
— Ну уж нет. Только не это.
Брокл рассмеялся:
— Точно. Он её копия, Джесса, копия. Говорят, что когда повивальная бабка его увидела, то завизжала от ужаса — ведь перед ней был ещё один Снежный странник, ещё один колдун. А Гудрун? Я часто думаю, какие мысли могли у неё возникнуть, когда она увидела, что у неё появился соперник, способный поспорить с ней могуществом. Поэтому она упрятала его подальше и стала рассказывать о нём всякие ужасы.
— А почему она его не убила? Дети часто умирают. Никто бы не удивился.
Брокл ответил не сразу. Потом сказал:
— Я и сам об этом думаю, Джесса. Думаю вот уже много лет. Он ей зачем-то нужен. А зачем, мне думать не хочется.
Потом, когда Джесса укладывала тёплую одежду, к ней подошёл Торкил, тихо затворив за собой дверь.
— Брокл говорит, чтобы мы брали с собой как можно меньше, — сказала она. — Нам ведь придётся всё тащить на себе.
Торкил что-то пробормотал и присел на скамью. Джесса повернулась к нему:
— Что случилось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Она вспомнила, как ярл сидел в своём резном кресле и упрямо смотрел на огонь.
— В последний раз он показался мне больным, — сказала она. — Каким-то измождённым. Но всё же не умирающим, в нём ещё оставались силы.
— Вот именно. Так же было и с первым ярлом — он был полон сил, и тогда она его убила.
Брокл взял её за руку:
— Сядь, девочка. У тебя какой-то растерянный вид.
Джесса села рядом, и Брокл обнял её за плечи.
— Я всё понимаю, — сказал он. — Как это ужасно — увидеть такое кошмарное страшилище.
И он весело ухмыльнулся.
Улыбнувшись, Кари встал и подошёл к окну. Он был очень худ; его одежда, так же как и у Брокла, была вся в заплатах, пришитых крупными неровными стёжками. Кари уселся на подоконник и посмотрел вниз:
— Я много раз наблюдал за вами отсюда.
— Мы тебя не видели, — сказал Торкил.
— Конечно не видели. — Он бросил на Торкила пронизывающий, как у Гудрун, взгляд. — Вы и дверь не видели, хотя проходили совсем рядом.
Торкил нахмурился, вертя на руке свой браслет.
Рука Брокла была тёплой и сильной; Джесса прижалась к его плечу. Внезапно ей стало как-то хорошо и спокойно. Словно она от чего-то освободилась. Только сейчас Джесса поняла, насколько боялась встречи с Кари — насколько боялась даже в мыслях представить себе, какой он.
— Так, значит, это ты знал, что мы едем к вам, — сказала она, размышляя вслух.
Хлопая крыльями и каркая, на подоконник уселся один из воронов. Кари протянул руку, и птица нежно ущипнула его за палец.
— Я смотрел, как вы едете. Я наблюдал за вами во время шторма, а потом в деревушке под названием Тронд. Там есть какая-то сила, ею правит та старая женщина. Она часто думает обо мне. — Он погладил птицу. — Я следил за её мыслями.
— Через это зеркало? — спросил Торкил, беря его в руки. — Ты можешь в него увидеть всё, что захочешь?
Кари, казалось, не слышал. За него ответил Брокл:
— Не только в зеркале. Он может видеть через что угодно — лёд, воду, чашку. Он наделён её силой, Торкил. Вот потому она так боится и потому распускает о нём всякие мерзкие слухи. — Посмотрев на Кари, Брокл понизил голос: — Вот почему она его заперла и не позволяла никому увидеть.
Джесса заметила, что он дрожит от гнева. Кари обернулся:
— Не надо об этом говорить, если ты так расстраиваешься.
Брокл встал и, подойдя к очагу, принялся подбрасывать в него дрова. Наблюдая за ним, Кари сказал:
— Она держала меня в одной из комнат Ярлсхольда. Я не видел никого, кроме неё и старого карлика Греттира. Иногда мне кажется, что я помню лицо ещё какой-то женщины, но оно совсем неотчётливое. Много лет меня окружала лишь тьма и тишина; я видел только тени и солнечный свет, медленно скользящий по стене. Лёд и солнце и снова лёд, а в голове слышались чьи-то голоса и двигались какие-то картинки. Она приходила ко мне и что-то резко говорила, а иногда просто молча смотрела, как я ковыляю прочь, стараясь забиться в дальний угол. Потом пришёл Брокл. Я не помню, как мы путешествовали, не помню снег. Странно, правда? Просто вместо одной комнаты появилась другая, и ещё этот большой человек, который приходил, разговаривал, обнимал меня. — Он слегка улыбнулся. — Никто так не вёл себя со мной. Это было немножко странно, но мне нравилось. Он учил меня говорить, бегать и не бояться выходить из комнаты. Когда она приходила ко мне во сне и начинала мучить, он будил меня. Трасирсхолл не был для меня тюрьмой, Джесса. Он стал моей свободой.
Он замолчал и посмотрел на зеркало:
— А теперь мы должны его покинуть.
— А ты уверен, что он умер? — неожиданно спросил Торкил.
— Да.
— Может, это не она сделала, — тихо сказала Джесса.
Брокл покачал головой:
— Тут виден её знак. Она дождалась своего часа; она была готова. Вы же читали послание — ярл чего-то ожидал. Теперь она пришлёт сюда своих воинов. Может, они уже в пути. У нас есть два, самое большее, три дня. — Он посмотрел на Кари. — Он умер сегодня?
Кари кивнул. Все замолчали.
— Куда же мы пойдём? — спросила Джесса, думая о покрытых снегом холмах и болотах.
— О, у меня ещё остались друзья, — сказал Брокл, выглядывая в окно. — Мы с вами не одиноки.
— Друзья, которые привозят вам еду? — спросил Торкил.
Великан усмехнулся:
— Я знал, что вы меня об этом спросите. Небось зудело, словно комары накусали?
— А кто твои друзья?
— Погоди, увидишь.
Джесса покусывала кончики волос. Как всё это неожиданно.
— Но куда бы мы ни пошли, она везде нас увидит.
— Но и я могу увидеть её везде. — Кари с ногами забрался на стул. — Да, она будет нас преследовать, как волк, коварный и быстрый, но и я буду её видеть. Ведь она и я — это одно и то же. — Он бросил быстрый взгляд на Брокла. — К тому же выбора у нас всё равно нет, так ведь?
— Никакого, — проворчал Брокл.
Глава двенадцатая
Головня головне передать готова пламя от пламени…
Весь день они провели, готовясь к долгому пути.
Из кладовок достали все припасы; два зайца, найденные Броклом в силках, были зажарены и разрезаны на части. О воде можно было. не беспокоиться. По словам Брокла, повсюду ещё лежал снег, а в реках было полно талой воды. Джесса притащила из источника два ведра горячей воды и всласть помылась. Она знала, что помыться вновь ей придётся не скоро.
Понаблюдав некоторое время за сборами, Кари вышел во двор; вороны, хлопая крыльями и подпрыгивая, последовали за ним. За воронами потянулся и Торкил. Джесса закрыла за ними дверь. Сев за стол рядом с Броклом, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло, она сказала:
— Ты ведь нас обманывал, правда? Нарочно обманывал.
— Я вас не обманывал. Гудрун выдумала все эти небылицы. С неё и спрашивайте.
Помолчав, Джесса сказала:
— Трудно поверить, что всё это выдумала она… Кари такой…
— Обыкновенный? — лукаво подсказал Брокл.
— Ну уж нет. Только не это.
Брокл рассмеялся:
— Точно. Он её копия, Джесса, копия. Говорят, что когда повивальная бабка его увидела, то завизжала от ужаса — ведь перед ней был ещё один Снежный странник, ещё один колдун. А Гудрун? Я часто думаю, какие мысли могли у неё возникнуть, когда она увидела, что у неё появился соперник, способный поспорить с ней могуществом. Поэтому она упрятала его подальше и стала рассказывать о нём всякие ужасы.
— А почему она его не убила? Дети часто умирают. Никто бы не удивился.
Брокл ответил не сразу. Потом сказал:
— Я и сам об этом думаю, Джесса. Думаю вот уже много лет. Он ей зачем-то нужен. А зачем, мне думать не хочется.
Потом, когда Джесса укладывала тёплую одежду, к ней подошёл Торкил, тихо затворив за собой дверь.
— Брокл говорит, чтобы мы брали с собой как можно меньше, — сказала она. — Нам ведь придётся всё тащить на себе.
Торкил что-то пробормотал и присел на скамью. Джесса повернулась к нему:
— Что случилось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103