Последнее желание
(Фантастический рассказ)
Черт появился внезапно. Будто все время сидел за столом,
изредка обмакивая кусочки хлеба в соль и потягивая из граненого
стакана жигулевское. Даже Нюрка, Лешкина сожительница, не
шелохнулась на диване. А уж у нее чутье как у сторожевой собаки
- она раньше с милиционером жила и потому вздрагивала от
малейшего стука в дверь. А тут среди белого дня рогатый мужик с
копытами за столом вырисовывается, в воздухе ясней-ясного серой
воняет - Нюрка не вздрагивает и не икает. Удивительно!
- Петрович,- черт наклонился над столом. Лешка даже
майку одернул, чтобы солидней выглядеть. - Петрович, ты не
стесняйся. Наливай себе пивка-то. Дело у меня к тебе серьезное
есть.
От смущения Лешка даже в кулак кашлянул, а черт легонечко
так, аккуратненько трехлитровку пододвигает. Лешка сразу понял,
что дело назревает вполне почтенное. Да и пивко всегда
располагает к серьезной и откровенной беседе.
- Понимаешь, Петрович, очередь твоя подошла. В прошлом
месяце была Кунькина очередь, ты Куньку-то знать должен,-
Лешка в знак согласия склонил голову - Как же, как же, знаем
Куньку, уважаемый человек, почтенный, хоть до сих пор стольник
и не вернул,- Ну, вот,- продолжал черт,- А теперь и твоя
подошла.- при слове "очередь" Нюрка встрепенулась и, едва
протерев кулаками заспанные глаза, метнулась к столу.
- Неужто отоваримся?- это Нюрка вместо "здрасте".-
Значит, хорошо бы косметики, которой цыгане промышляют. Гони
талон, рогатый!
- Обязательно отоваритесь,- весело отозвался черт,
утирая рукавом пену с усов,- И талоны дам. Целых три дам, уж
как полагается. Только сначала в "Договоре" расписаться нужно,
что обещаете отовариться втечение трех дней. Сами понимаете, в
наше время с этим делом тянуть нельзя.
Нюрка опрометью кинулась искать огрызок карандаша. Зато
Лешка как-то сразу скис и в душу к нему закралось странное,
смутное, тревожное предчувствие чего-то нехорошего. Какая
очередь? Какие такие талоны в наше-то время? Причем здесь
Кунька?
- Послушай, друган, а талоны-то на что? Может мне этого
совсем не нужно?
- Дурак ты, Лешка, - тотчас же из-под груды белья
отозвалась Нюрка,Сорок лет тебя жизнь по башке бьет, а ума
совсем не прибавляется. Сейчас время такое, что все брать
надо-ть. Ежели размер не подойдет, так ить на водку поменяем.
Или еще на что потребное. На дворе капитализм бушует, а ему,
видите ли, талоны не нужны!
- Петрович,- с укоризной в голосе произнес черт, так что
Лешка сразу почувствовал себя виноватым,Отоваришься тем, чем
захочешь. Самым нужным! Загадаешь желание, порвешь талончик -
и получай, что запросил,- черт-те знает откуда на столе рядом
с "Договором" появились три сиреневых листочка.
-И-и-и!- завизжала Нюрка,- Бери быстрей талоны, Лексей,
пока ить дають! Подписывай быстрее!- Нюрка силой затолкала
огрызок карандаша в Лешкину руку. Не выдержав Нюркиного напора,
Лешка поставил под "Договором" свою закорючку-подпись.
- Отоваримся!- от счастья Нюрка совсем обалдела,-
Достану ить такое, что ни одной бабе в подъезде не снилось.
Старухи на скамеечках совсем оборзеют.
- Эх, дорогая Анна Павловна,- от такого обращения Нюрка
осеклась на полуслове и покраснела. По имени-отчеству ее
последний раз величали в восьмом классе, когда аттестат
вручали.- Сначала хорошо было бы текст "Договора" почитать, а
уж потом подписывать,- в голосе черта не то нотки сочувствия
появились, не то просто насмехался рогатый,- А там написано,
что если к концу очередных суток талон не будет порван, то он
сам собой исчезнет, а исполнится последнее желание Алексея
Петровича. А еще написано, что все запрошенное вами в удвоенном
объеме достанется Куньке и вдесятеро взыщется с бывших мужей
Анны Павловны. Причем в самом наипакостнейшем варианте, хотя и
без смертоубийства. И последнее, во время действия нашего
договора,- голос у черта стал прямо-таки издевательским,-
Стоять вам в очередях не перестоять.
- Эх, влип!- в седцах произнес Лешка и, поднявшись со
стула, влепил Нюрке в глаз,- Дура! Вона как влипли-то! Друган,
послушай, а отказаться от договора нельзя, а?
- Поздно. Подпись уже стоит.- Черт свернул "Договор"
трубочкой и сунул к себе в рукав.- Тут даже я уже ничего не
могу поделать.
- Ну, ты, друган, разобъясни хотя бы, что мне теперь
делать с твоими талонами, что другие делают-то?
- Да, разное,- черт пожал плечами,Помнишь, в прошлом
месяце пропали две бутылки самогона и пимы Анны Павловны? Тогда
очередь Куньки была, а с тебя все взыскивалось. Ну, мне пора.
Черт махнул рукой на прощание и растворился в воздухе.
Хнычущая Нюрка осторожно подползла к столу, на котором все еще
красовалась почти полная трехлитровка с пивом.
- А вообще-то, это парнокопытное ничего себе. Сам
растворился, а банку оставил из вежливости. Культура.
x x x
До конца первого срока оставался всего час, а талон был цел
и невридим. Лешка сидел с ногами на диване, качал головой из
стороны в сторону и тихонько подвывал:
- Влип, влип, влип...
Чертово пиво давно кончилось, а попытки купить чего-нибудь
покрепче окончились неудачей. При приближении к вино-водочным
отделам и киоскам буквально за считанные секунды образовывались
длиннющие очереди, в магазинах ломались лифты, разбегались
грузчики, а продавщицы начинали истошно вопить, чтоб больше в
очередь не становились. Друзья неизвестно куда пропали, а,
может, и черт их попутал. Навалившаяся трезвость душила и
путала лешкины мысли.
Нюрка сидела за столом и рисовала коротенькие вертикальные
черточки на листке бумаги:
- Жила с милиционером. Это раз. Помню, жила с
математиком. Это еще раз. Уже два получается. Моня-бич. Это уже
три, а может быть и четыре. Шибко жирный был Моня...- На
втором десятке Нюрка сбилась со счета и с досады махнула
рукой.- Ить ежели со всех них взыскать, да еще вдесятеро? Нет,
не сдобровать нам...
- Дура!- протяжно, с тоской завыл Лешка на диване.
Лешка уже все, что мог, передумал. Ясно было, что нужно
забрать у Куньки нюркины валенки и две бутылки. Но как это
сделать? Закажешь себе две - у Куньки появится четыре. Это уже
само по себе обидно. Да еще у каждого бывшего нюркиного мужа по
ящику спиртного пропадет. Лешка представил себе толпу трезвых и
ограбленных нюркиных мужей и от страха поежился.
Вот это все он передумал. Ничего другого не получалось.
Трезвые и злобные глаза нюркиных мужей свирепо преследовали
каждую новую мысль, тщетно пытавшуюся пробиться в лешкину
голову.
1 2