Крэйн завертелся на месте. Тильт сковывал его движения и закрывал обзор, его мертвая тяжесть тянула к земле.
«Значит, все», — холодно сказал голос где-то глубоко внутри него. От этого голоса хотелось завыть.
— Пробивайтесь, — неожиданно сказал Садуф, перехватывая свою огромную шипастую палицу двумя руками. — Только чтоб быстро.
Крэйн непонимающе взглянул на него. Силач хмуро кивнул, наклонив гигантскую бритую голову и в следующее мгновение, закричав, рванулся вперед. Прямо на стену стисов. Его первый удар повалил сразу целый ряд.
Чуть правее, у самой стены нальта, открылась слабая промоина, через которую виднелся свет Эно. Крэйн прорубился сквозь нее, чувствуя жалящие уколы в спине и в боках, рванулся изо всех оставшихся сил. Их, оказывается, осталось не так и много — в ушах взвыло и зарокотало, мир вдруг стал каким-то мягким и размытым, закачался перед глазами. Но было поздно — он уже прорвался. Чернь нацелилась было ему в спину, но Садуф, до сих пор живой, вклинился в просвет вслед за Крэйном и Тильтом.
Развернулся, прикрыв их своими огромными плечами, и снова поднял палицу.
Он знал, что открыт сразу с трех сторон, знал, что не успеет отбросить от себя навалившихся людей. Но он прикрывал их до последнего мгновения.
Крэйну показалось, что он успел боковым зрением разглядеть, как фигура непобедимого великана заваливается на бок, но это могло и показаться — все перед глазами стремительно расплывалось.
А потом алая пелена сгустилась, сделавшись багровой, а затем и черной.
Когда он открыл глаза, небо заливало мертвое синеватое свечение Урта.
Пахло старой сопревшей листвой и кровью. Осторожно приподнявшись на локте, он попытался ощупать себя и едва не вскрикнул от боли.
— Не трогай. Повязки сорвешь.
Узнав голос, Крэйн глубоко вздохнул и откинулся обратно на листья.
Кто-то сгреб под него изрядную кучу, получилась неплохая лежанка. Сильно хотелось пить, язык во рту закостенел и был похож на маленькое хитиновое острие.
— Как... Что они? Отбились?..
— Отбились, — с какой-то незнакомой интонацией ответила Лайвен. Она сидела в десяти шагах от него и разводила костер, капая на хворост бесцветную жидкость из глиняного сосуда, который обычно использовал для этих целей Нотару. Самого Нотару рядом видно не было, лишь лежал неподалеку человек, разметав в стороны руки. По его застывшей позе и задранной голове Крэйн понял, что он мертв. — Мы в роще. Они за нами не пошли — испугались на закате нападать. Думают, нас еще много. Может, к Эно и уйдут, кто их знает...
— Что было?
Она пожала плечами.
— Мы прорубились за тобой, вот и все. Садуфа положили почти сразу. Кейбеля — в самом начале. Разбили у него в руках склянку с ываром...
— Остальные?
— Нотару лежит в подлеске, ему не хватило пары шагов. Как ворожея, призывавшего огонь, его разорвали руками.
Несмотря на боль, он опять приподнялся.
— Тильт! Где Тильт?
— Не кричи.
Она капнула на заготовленный хворост сразу несколько капель и дерево вспыхнуло жарким белым пламенем. При свете его Крэйн разглядел акробатку. Она сидела скрестив ноги, на земле, талем на груди рассечен в нескольких местах, на правой ладони, неловко поджатой, вокруг пальцев алеет платок. Лицо — почти мертвое, под коркой крови и грязи — неестественно белое и неподвижное.
Он перевел взгляд на лежащего неподалеку, уже понимая, что случилось.
И вздрогнул, поймав застывший ледяной взгляд Тильта. Уцелевший глаз смотрел прямо на него, насквозь. Крэйн зарычал, прижимаясь лбом к холодным влажным листьям.
— Я же донес его... Он... Он живой был.
— Наверное, он умер еще у нальта, до того, как ты вытащил его. Я смотрела его раны — как минимум пять из них смертельны. Он должен был умереть даже раньше.
Крэйн молча лежал лицом вниз. Ему казалось, что кровь покинула его жилы.
— Он был тебе нужен?
— Да.
— Теперь с этим ничего не поделаешь. — Она подбросила в огонь хвороста. Тонкие ветви горели неохотно, чадили едким черным дымом, скручивались. — Наверное, он спас нас. Впрочем, теперь не важно.
— Теперь все не важно.
— Жизнь — достаточно важная штука. С рассветом я собираюсь выбираться отсюда. Если у черни не хватило мозгов окружить рощу, попытаюсь пробиться с другой стороны. А если хватило... Что ж, это все равно интереснее, чем сидеть здесь, как загнанный в логове карк. Если б не пальцы... Ты со мной? Если завтра сможешь встать на ноги, я выведу тебя к Нердану. Но учти, ради тебя ждать не буду. Калькада больше нет, теперь каждый сам ищет свою смерть.
Некоторое время он молчал.
— Не к Нердану. Я иду обратно в Себер.
— Обратно? Зачем?
— Мне нечего делать в Нердане. Меня не ждут в Трисе и Алдионе. Мой путь — обратно.
— Хочешь ждать того чернолобого? — догадалась она. — Ну что ж... Я покажу тебе дорогу. Если все Ушедшие помогут тебе — может, и дойдешь.
— Покажешь на рассвете.
— Хорошо.
Крэйн с трудом встал, оперевшись о землю, и проковылял к костру. Лайвен смотрела на него снизу вверх. Что-то было у нее в глазах. Это что-то заставило его сделать лишний шаг.
— Чего ты так смотришь? — нахмурилась акробатка. Машинальным жестом поправила остатки вельта на груди. Но все-таки прорехи были слишком велики. И смотрела она совсем не так, как должна была бы в такой ситуации.
После стольких десятков жарких душных Эно в дороге, после долгой схватки, они наконец осознали, что вокруг почти полная тишина, если не брать в расчет треск ветвей в костре, а их двое. Крэйн понял, что сейчас произойдет, и по глазам Лайвен было видно, что и она это знает.
— Пшел вон! — Она залепила ему глухую сильную пощечину, но он даже не вздрогнул. Наклонился над ней, прижал ее руки к земле. Дышать стало сложно. Пахло копотью и потом.
— Убью! — крикнула она, когда снова смогла говорить. — Урод, Бейр, тварь...
Но он уже не слушал. Мир вновь завертелся у него перед глазами, но в этот раз он чувствовал, что ничего страшного не произойдет. Он просто нашел тропу, выводящую его из лабиринта, в котором он блуждал столько сотен Эно, и пошел по ней.
Сейчас он не был уродом.
— Бейр! Тварь! Я тебя... Тварь!
Тильт смотрел на них мертвыми ледяными глазами. Он ничему не удивлялся.
— Урод... Ненавижу...
— За... замолчи.
— Ради Ушедших, за... затуши ты наконец костер!
— Зачем?
— Ты пока еще не такой красавец, чтоб я целовала тебя на свету.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ГЛАВА 1
ШЭД УРТА. СЕБЕР
Это было на закате Эно.
Густая тень сползала со стен хижин и жирными потеками падала на землю, скрывая под собой осколки прошедшего дня — россыпи следов, тонкий слой шелухи олма, бесформенные, сваленные грудой тряпки. В этом районе города жители не стремились снести накопившийся мусор в ывар-тэс. За Урт ветер выметал его подчистую.
Человек, шедший между склетов, был стражником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
«Значит, все», — холодно сказал голос где-то глубоко внутри него. От этого голоса хотелось завыть.
— Пробивайтесь, — неожиданно сказал Садуф, перехватывая свою огромную шипастую палицу двумя руками. — Только чтоб быстро.
Крэйн непонимающе взглянул на него. Силач хмуро кивнул, наклонив гигантскую бритую голову и в следующее мгновение, закричав, рванулся вперед. Прямо на стену стисов. Его первый удар повалил сразу целый ряд.
Чуть правее, у самой стены нальта, открылась слабая промоина, через которую виднелся свет Эно. Крэйн прорубился сквозь нее, чувствуя жалящие уколы в спине и в боках, рванулся изо всех оставшихся сил. Их, оказывается, осталось не так и много — в ушах взвыло и зарокотало, мир вдруг стал каким-то мягким и размытым, закачался перед глазами. Но было поздно — он уже прорвался. Чернь нацелилась было ему в спину, но Садуф, до сих пор живой, вклинился в просвет вслед за Крэйном и Тильтом.
Развернулся, прикрыв их своими огромными плечами, и снова поднял палицу.
Он знал, что открыт сразу с трех сторон, знал, что не успеет отбросить от себя навалившихся людей. Но он прикрывал их до последнего мгновения.
Крэйну показалось, что он успел боковым зрением разглядеть, как фигура непобедимого великана заваливается на бок, но это могло и показаться — все перед глазами стремительно расплывалось.
А потом алая пелена сгустилась, сделавшись багровой, а затем и черной.
Когда он открыл глаза, небо заливало мертвое синеватое свечение Урта.
Пахло старой сопревшей листвой и кровью. Осторожно приподнявшись на локте, он попытался ощупать себя и едва не вскрикнул от боли.
— Не трогай. Повязки сорвешь.
Узнав голос, Крэйн глубоко вздохнул и откинулся обратно на листья.
Кто-то сгреб под него изрядную кучу, получилась неплохая лежанка. Сильно хотелось пить, язык во рту закостенел и был похож на маленькое хитиновое острие.
— Как... Что они? Отбились?..
— Отбились, — с какой-то незнакомой интонацией ответила Лайвен. Она сидела в десяти шагах от него и разводила костер, капая на хворост бесцветную жидкость из глиняного сосуда, который обычно использовал для этих целей Нотару. Самого Нотару рядом видно не было, лишь лежал неподалеку человек, разметав в стороны руки. По его застывшей позе и задранной голове Крэйн понял, что он мертв. — Мы в роще. Они за нами не пошли — испугались на закате нападать. Думают, нас еще много. Может, к Эно и уйдут, кто их знает...
— Что было?
Она пожала плечами.
— Мы прорубились за тобой, вот и все. Садуфа положили почти сразу. Кейбеля — в самом начале. Разбили у него в руках склянку с ываром...
— Остальные?
— Нотару лежит в подлеске, ему не хватило пары шагов. Как ворожея, призывавшего огонь, его разорвали руками.
Несмотря на боль, он опять приподнялся.
— Тильт! Где Тильт?
— Не кричи.
Она капнула на заготовленный хворост сразу несколько капель и дерево вспыхнуло жарким белым пламенем. При свете его Крэйн разглядел акробатку. Она сидела скрестив ноги, на земле, талем на груди рассечен в нескольких местах, на правой ладони, неловко поджатой, вокруг пальцев алеет платок. Лицо — почти мертвое, под коркой крови и грязи — неестественно белое и неподвижное.
Он перевел взгляд на лежащего неподалеку, уже понимая, что случилось.
И вздрогнул, поймав застывший ледяной взгляд Тильта. Уцелевший глаз смотрел прямо на него, насквозь. Крэйн зарычал, прижимаясь лбом к холодным влажным листьям.
— Я же донес его... Он... Он живой был.
— Наверное, он умер еще у нальта, до того, как ты вытащил его. Я смотрела его раны — как минимум пять из них смертельны. Он должен был умереть даже раньше.
Крэйн молча лежал лицом вниз. Ему казалось, что кровь покинула его жилы.
— Он был тебе нужен?
— Да.
— Теперь с этим ничего не поделаешь. — Она подбросила в огонь хвороста. Тонкие ветви горели неохотно, чадили едким черным дымом, скручивались. — Наверное, он спас нас. Впрочем, теперь не важно.
— Теперь все не важно.
— Жизнь — достаточно важная штука. С рассветом я собираюсь выбираться отсюда. Если у черни не хватило мозгов окружить рощу, попытаюсь пробиться с другой стороны. А если хватило... Что ж, это все равно интереснее, чем сидеть здесь, как загнанный в логове карк. Если б не пальцы... Ты со мной? Если завтра сможешь встать на ноги, я выведу тебя к Нердану. Но учти, ради тебя ждать не буду. Калькада больше нет, теперь каждый сам ищет свою смерть.
Некоторое время он молчал.
— Не к Нердану. Я иду обратно в Себер.
— Обратно? Зачем?
— Мне нечего делать в Нердане. Меня не ждут в Трисе и Алдионе. Мой путь — обратно.
— Хочешь ждать того чернолобого? — догадалась она. — Ну что ж... Я покажу тебе дорогу. Если все Ушедшие помогут тебе — может, и дойдешь.
— Покажешь на рассвете.
— Хорошо.
Крэйн с трудом встал, оперевшись о землю, и проковылял к костру. Лайвен смотрела на него снизу вверх. Что-то было у нее в глазах. Это что-то заставило его сделать лишний шаг.
— Чего ты так смотришь? — нахмурилась акробатка. Машинальным жестом поправила остатки вельта на груди. Но все-таки прорехи были слишком велики. И смотрела она совсем не так, как должна была бы в такой ситуации.
После стольких десятков жарких душных Эно в дороге, после долгой схватки, они наконец осознали, что вокруг почти полная тишина, если не брать в расчет треск ветвей в костре, а их двое. Крэйн понял, что сейчас произойдет, и по глазам Лайвен было видно, что и она это знает.
— Пшел вон! — Она залепила ему глухую сильную пощечину, но он даже не вздрогнул. Наклонился над ней, прижал ее руки к земле. Дышать стало сложно. Пахло копотью и потом.
— Убью! — крикнула она, когда снова смогла говорить. — Урод, Бейр, тварь...
Но он уже не слушал. Мир вновь завертелся у него перед глазами, но в этот раз он чувствовал, что ничего страшного не произойдет. Он просто нашел тропу, выводящую его из лабиринта, в котором он блуждал столько сотен Эно, и пошел по ней.
Сейчас он не был уродом.
— Бейр! Тварь! Я тебя... Тварь!
Тильт смотрел на них мертвыми ледяными глазами. Он ничему не удивлялся.
— Урод... Ненавижу...
— За... замолчи.
— Ради Ушедших, за... затуши ты наконец костер!
— Зачем?
— Ты пока еще не такой красавец, чтоб я целовала тебя на свету.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ГЛАВА 1
ШЭД УРТА. СЕБЕР
Это было на закате Эно.
Густая тень сползала со стен хижин и жирными потеками падала на землю, скрывая под собой осколки прошедшего дня — россыпи следов, тонкий слой шелухи олма, бесформенные, сваленные грудой тряпки. В этом районе города жители не стремились снести накопившийся мусор в ывар-тэс. За Урт ветер выметал его подчистую.
Человек, шедший между склетов, был стражником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106