– Да!
Ну, почти всё позади. Осталось последнее.
– Встань на левое колено, Ингвальд де Соронса, и протяни вперёд правую руку.
Взял я со стола чашу, вынул нож и полоснул себя по пальцу. Когда натекло немного крови, взял я его руку и осторожно лезвием палец придавливаю. Ничего. Жму сильнее – бесполезно. Не мечом же его по пальцу бить! А он смотрел-смотрел, потом левой рукой хлоп себя по лбу! Забыл, мол. И вдруг попало ему по пальцу – появился надрез. Хорошо, я вовремя руку отдёрнул, а то бы без пальца его оставил – давил-то уже сильно. Нацедил его крови в чашу, смешал со своей и в огонь выплеснул, как положено. Повернулся к нему и говорю:
– Встань, Ингвальд де Соронса! Нарекаю тебя отныне своим оруженосцем и младшим братом. Прими эти кольчугу, шлем и меч, да сохранят они твою жизнь и да будешь ты в них невредим!
Всё, исполнен обряд. Да только, если не ошибаюсь, он и без них будет невредим. Что за птица мой братишка, если и холодное железо его не берёт, и кровь в серебряной чаше не дымится? На защитное заклятие это похоже, вот что; да только не слышал я о таких заклятиях, которые в любой момент снять да наложить можно. И губами он не шевелил – я хорошо видел.
Покуда я так голову ломал, потемнело у меня в глазах и явился образ Магистра Ирлана. «Отправляйся на север, Рыцарь Энглион, за тридцать лиг, к деревне у Гнилого Брода. Прибыл посланник, просят нашей помощи.» Передал поручение и исчез. Джино на меня удивлённо смотрит – что это я в пустоту уставился и губами шевелю? Ладно, братишка, в своё время и это узнаешь, и ещё много чего.
А Джино поглядел-поглядел, да вдруг как выпалит:
– Старший, а что это за старик на астральную связь без вызова лезет? Он твой дедушка, да?
Надо же, углядел. Но как?! И что это значит «без вызова»? Ладно, придёт время – разберёмся. Добавил я новый свой вопрос к списку и говорю:
– Слушай, Джино, первый мой приказ. Ложись спать. Завтра ещё затемно в путь отправляемся, ты мне свежий нужен.
Глава 5
Цитадель Круга не произвела на отца Кевина особого впечатления. Ну подумаешь – ещё одна старая крепость, он же не турист на экскурсии, сам, поди, в такой же обитает, да почище этой будет – с собственным привидением… Хотя, в отличие от замка, чувствовалось, что Цитадель – место обжитое. Запустением тут и не пахло – по мосту сновали всадники, повозки, реже – пешие. В башенных бойницах и между зубцами стен можно было, присмотревшись, заметить движение и редкий отблеск солнца на металлических шлемах стражи. На шпилях развевались знамёна с доселе незнакомой отцу Кевину символикой: чёрные полотнища с серебряным кругом посередине. «Впрочем, нет, – поправил себя монах, – скорее не чёрное, а тёмно-синее.» Он важно восседал на рыцарском коне, стараясь не терять присутствия духа, но при том отлично осознавая, какое смешное зрелище собою являет. Рыцарь же, после долгих и настойчивых уговоров склонивший его к этой авантюре, невозмутимо вышагивал впереди, ведя коня в поводу, словно какой-нибудь паж.
Однако никто не зубоскалил. Может быть, здесь такие процессии считались в порядке вещей, а может, тут и не такое видали, но встречные отнеслись к гарцующему монаху и его провожатому с должным пиететом, почтительно приветствовали их и даже уступали дорогу. Отец Кевин предпочитал помалкивать и глазеть по сторонам.
Проехав внешние укрепления, путники очутились во внутреннем дворике крепости. Перед ними возвышалась центральная башня Цитадели – высокая и явно древняя, вся из замшелых каменных глыб, кое-как обтёсанных для лучшей подгонки. Остановившись, рыцарь подошёл к стремени и протянул почтительно руку. Отец Кевин подавил в себе суетное желание поскорее спрыгнуть с коня и, старательно кряхтя и отдуваясь, словно какой-нибудь престарелый прелат церкви рангом не ниже епископа, медленно и неуклюже сполз со своего седла, опираясь на предложенную руку.
– Благодарю тебя, э-э… сын мой!
– Гуон, Магистр, Гуон де Бордо, – со страдальческой миной терпеливо напомнил рыцарь. В девятый раз.
– Да-да, разумеется. Ты прости старика, годы, память уже никуда… – Рыцарь с удивлением на него покосился, но промолчал. Видимо, решил Наблюдатель, настоящий Магистр Ирлан склерозом не страдал.
В некотором замешательстве отец Кевин прибег к испытанному способу прекращения нежелательной темы и поднял было руку для благословения. Тут уж, кажется, даже конь удивился, во всяком случае, он попятился и коротко заржал. Пробегавший мимо паренёк застыл с открытым ртом, а рыцарь от неожиданности оступился и чуть было не упал. «Так, – подумал монах, – это уже интересно…» За спиной его раздался смех и смутно знакомый голос произнёс:
– Ба, кого я вижу! Коллега! Гуон, мальчик мой, ты что – нагрешил и в отпущении нуждаешься?
Сэр рыцарь уставился за спину отца Кевина, глаза его закатились и лишь своевременная поддержка спасла его от позорного падения в обморок. Оборачиваясь, отец Кевин уже догадывался, что он должен сейчас увидать, но эта догадка никоим образом не смазала первого впечатления. На пороге небольшого флигелька, в сутане и с капюшоном стоял он сам…
* * *
Когда ПОДЛИННЫЙ отец Кевин ставил на стол бокал и запечатанную сургучом флягу вина, киборг отметил, что руки у него всё ещё дрожат. М-да, человеческая реакция оставляет желать многого… «Не самодовольствуй, – одёрнул он себя строго, – ты и сам-то теперь человек более, чем положено машине», – он грустно усмехнулся. Очевидно, его улыбка была истолкована Магистром неверно, так как тот поспешно заметил:
– Простите великодушно, что не предлагаю Вам выпить, однако же, честно говоря, доселе не имел опыта общения с искусственными механизмами…
«Ого!» – удивился отец Кевин, но сдержал рвущиеся наружу вопросы и мягко поправил:
– Скорее, не механизмами, а организмами. Я – киборг, искусственное существо…
Магистр нетерпеливо отмахнулся пухлой ручкой:
– Ах, увольте, прошу Вас, меня от Вашей Дневной терминологии, она меня совершенно, смею Вас уверить, не интересует…
Слово «дневной», Магистр как-то по-особому выделил, отец Кевин это отметил. Отметил он также и пристрастие старика к длинным пассажам… Его собеседник тем временем продолжал, пристально рассматривая Наблюдателя:
– Так-так, значит, если можно так выразиться, не промыслом Господним, но рук человеческих… Да ещё и в моей личине… Чем обязан такой честью?
– Случаю, только случаю. Не Вы – так кто-нибудь другой, но так уж получилось…
– Угу. Значит, Мастера Дня совершенно случайно копируют своей… своим творением отлично известного им Магистра Ночи и в таком виде пускают его разгуливать по городам и весям… Знаете, дорогой мой, – Магистр доверительно склонился через стол к Наблюдателю, – всё это очень смахивает на провокацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66