Крепко вцепившись в край стола, чтобы не поддаться огромной силе, она сумела дотянуться до пульта управления и выключить питание хирурга. Скальпель поднялся из кровавой лужицы на теле и лег возле опоры. Николь попробовала остановить сильнейшее кровотечение.
Через тридцать секунд неожиданная сила исчезла, словно ее и не было. Генерал О'Тул поднялся на ноги и рванулся к уже не скрывавшей отчаяния Николь. Скальпель натворил слишком много. Командир истекал кровью перед ее глазами.
— Нет-нет. О Боже! — воскликнул О'Тул, глядя на истерзанное тело друга. Датчики настойчиво звенели. Теперь звуки доносились не только с операционного стола. Франческа очнулась как раз вовремя, чтобы запечатлеть последние десять секунд жизни Валерия Борзова.
Эта ночь всему экипажу «Ньютона» показалась чересчур долгой. За два часа, последовавших сразу за неудачной операцией. Рама трижды проводил коррекцию орбиты: каждая из них, подобно первой, длилась одну-две минуты. Земля в конце концов подтвердила, что маневры изменили ориентацию, скорость вращения и орбиту космического корабля чужаков. Цели ночных маневров определить не смогли и там. Земля ограничилась сообщением, что «коррекции» изменили наклонение и линию апсид орбиты Рамы. Однако энергетически траектория не изменилась. Рама оставался на гиперболической орбите, разомкнутой относительно Солнца.
Внезапная смерть генерала Борзова ошеломила всех и на «Ньютоне», и на Земле. Пресса всех стран превозносила покойного, а начальники и сотрудники вспоминали многочисленные свершения, связанные с его именем. Смерть Борзова, как было объявлено, произошла в результате несчастного случая, вызванного неожиданными маневрами Рамы, совпавшими с обычной аппендэктомией. Но уже через восемь часов после смерти генерала осведомленные люди повсюду задавали одни и те же вопросы. Почему Рама вдруг начал двигаться именно в это самое время? Почему не сработала защитная система «Рохира», не сумевшая прервать операцию? Почему присутствовавшие при операции офицеры медицинской службы не смогли выключить аппарат, прежде чем оказалось слишком поздно.
И сама Николь де Жарден задавала себе те же вопросы. Она как раз закончила оформление всех документов, требующихся от врача, когда в космосе случается смерть, и поместила тело Борзова в вакуумный гроб, оставленный во вместительном трюме в задней части военного корабля. Потом быстро составила и записала отчет о случившемся; О'Тул, Сабатини и Табори проделали то же самое. Во всех отчетах обнаружилось одно-единственное существенное расхождение. Янош забыл упомянуть, что во время маневра раман тянулся к пульту управления. В этот момент умолчание показалось Николь несущественным.
Вынужденные телепереговоры с представителями МКА проходили даже болезненно. Основной мишенью резких и дурацких вопросов являлась Николь. Несколько раз она сохраняла спокойствие только собрав все свои силы. Николь ждала, что Франческа в своей телепередаче будет делать намеки на некомпетентность врачей «Ньютона», но итальянская журналистка держалась непредубежденно и доброжелательно. Дав короткое интервью Франческе, где она в основном подчеркнула тот ужас, который испытала, увидев окровавленный разрез в теле Борзова, офицер службы жизнеобеспечения направилась в свою комнату, сославшись на желание отдохнуть или поспать. Но Николь не позволила себе этой роскоши. Снова и снова переживала она критические секунды операции. Могла ли она чем-нибудь изменить ее исход? И как объяснить тот факт, что «Рохир» не остановился сам?
Николь и предположить не могла, что в защитные алгоритмы программ «Рохира» может прокрасться ошибка — в таком случае они не прошли бы всей той интенсивной предстартовой проверки. Значит, или где-то была допущена ошибка, небрежность — они с Яношем в спешке могли пропустить какой-нибудь ключевой параметр, ведающий автоматикой хирурга, — или же причиной всему был несчастный случай уже после внезапного разворота Рамы. Бесплодные поиски разгадки и почти полное изнеможение заставили ее наконец уснуть. Но одна часть уравнения, с ее точки зрения, была яснее ясного — умер человек, и она несет ответственность за эту смерть.
18. ПОСМЕРТНАЯ
Как и следовало ожидать, день после смерти генерала Борзова был полон суеты. Представители МКА проводили расследование инцидента, и большая часть космонавтов подверглась новому длительному перекрестному опросу. От Николь требовали признания в нетрезвости. Некоторые вопросы были просто подлыми, и Николь, пытавшаяся сохранить силы, чтобы самостоятельно заняться расследованием событий, связанных с трагедией, дважды теряла терпение во время допроса.
— Ну знаете, — воскликнула она в первый раз. — Я уже четыре раза повторяла, что выпила две рюмки вина и рюмку водки за три часа до операции. Я бы не стала даже прикасаться к алкоголю, если бы знала , что мне предстоит операция. Я даже признала задним умом, что одному из двоих офицеров жизнеобеспечения следовало бы соблюдать полную трезвость. Все это
— остроумие на лестничной клетке. И опять повторяю собственные слова. Ни на мои суждения, ни на физические действия во время операции алкоголь не оказал никакого воздействия.
Оказавшись вновь в своей комнате, Николь сосредоточилась на одной мысли: почему робот-хирург не прервал операцию, повинуясь внутренней защите от ошибок. В соответствии с инструкцией две отдельные сенсорные системы «Рохира» должны были сигнализировать об ошибке его центральному процессору, а акселерометры — известить процессор о том, что гравитационные условия изменились вследствие появления чрезмерного бокового ускорения. Поступающее со стереокамер изображение также должно было отличаться от ожидаемого. Но по какой-то причине ни одному из датчиков не удалось прервать ход операции. Что же случилось?
Чтобы установить возможность существенной ошибки в программном обеспечении или в инструкции самого «Рохира», Николь потратила почти пять часов. В загруженной программе и базе данных ошибок не оказалось; это она подтвердила путем эталонного сравнения кодов со стандартным вариантом, часто проверявшимся перед запуском. Ей удалось выделить сигналы стереосистемы и акселерометра, в какие-то секунды последовавшие за поворотом гигантского корабля. Все данные надлежащим образом поступили в центральный процессор и должны были привести к прекращению операции. Этого не случилось. Почему же? Оставался единственный вывод — после времени загрузки программ или в ходе аппендэктомии действиям компьютера помешали неправильные ручные команды.
Здесь Николь оказалась не в своем огороде. Познания в области программирования и системотехники позволяли ей убедиться, что программа загружена правильно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
Через тридцать секунд неожиданная сила исчезла, словно ее и не было. Генерал О'Тул поднялся на ноги и рванулся к уже не скрывавшей отчаяния Николь. Скальпель натворил слишком много. Командир истекал кровью перед ее глазами.
— Нет-нет. О Боже! — воскликнул О'Тул, глядя на истерзанное тело друга. Датчики настойчиво звенели. Теперь звуки доносились не только с операционного стола. Франческа очнулась как раз вовремя, чтобы запечатлеть последние десять секунд жизни Валерия Борзова.
Эта ночь всему экипажу «Ньютона» показалась чересчур долгой. За два часа, последовавших сразу за неудачной операцией. Рама трижды проводил коррекцию орбиты: каждая из них, подобно первой, длилась одну-две минуты. Земля в конце концов подтвердила, что маневры изменили ориентацию, скорость вращения и орбиту космического корабля чужаков. Цели ночных маневров определить не смогли и там. Земля ограничилась сообщением, что «коррекции» изменили наклонение и линию апсид орбиты Рамы. Однако энергетически траектория не изменилась. Рама оставался на гиперболической орбите, разомкнутой относительно Солнца.
Внезапная смерть генерала Борзова ошеломила всех и на «Ньютоне», и на Земле. Пресса всех стран превозносила покойного, а начальники и сотрудники вспоминали многочисленные свершения, связанные с его именем. Смерть Борзова, как было объявлено, произошла в результате несчастного случая, вызванного неожиданными маневрами Рамы, совпавшими с обычной аппендэктомией. Но уже через восемь часов после смерти генерала осведомленные люди повсюду задавали одни и те же вопросы. Почему Рама вдруг начал двигаться именно в это самое время? Почему не сработала защитная система «Рохира», не сумевшая прервать операцию? Почему присутствовавшие при операции офицеры медицинской службы не смогли выключить аппарат, прежде чем оказалось слишком поздно.
И сама Николь де Жарден задавала себе те же вопросы. Она как раз закончила оформление всех документов, требующихся от врача, когда в космосе случается смерть, и поместила тело Борзова в вакуумный гроб, оставленный во вместительном трюме в задней части военного корабля. Потом быстро составила и записала отчет о случившемся; О'Тул, Сабатини и Табори проделали то же самое. Во всех отчетах обнаружилось одно-единственное существенное расхождение. Янош забыл упомянуть, что во время маневра раман тянулся к пульту управления. В этот момент умолчание показалось Николь несущественным.
Вынужденные телепереговоры с представителями МКА проходили даже болезненно. Основной мишенью резких и дурацких вопросов являлась Николь. Несколько раз она сохраняла спокойствие только собрав все свои силы. Николь ждала, что Франческа в своей телепередаче будет делать намеки на некомпетентность врачей «Ньютона», но итальянская журналистка держалась непредубежденно и доброжелательно. Дав короткое интервью Франческе, где она в основном подчеркнула тот ужас, который испытала, увидев окровавленный разрез в теле Борзова, офицер службы жизнеобеспечения направилась в свою комнату, сославшись на желание отдохнуть или поспать. Но Николь не позволила себе этой роскоши. Снова и снова переживала она критические секунды операции. Могла ли она чем-нибудь изменить ее исход? И как объяснить тот факт, что «Рохир» не остановился сам?
Николь и предположить не могла, что в защитные алгоритмы программ «Рохира» может прокрасться ошибка — в таком случае они не прошли бы всей той интенсивной предстартовой проверки. Значит, или где-то была допущена ошибка, небрежность — они с Яношем в спешке могли пропустить какой-нибудь ключевой параметр, ведающий автоматикой хирурга, — или же причиной всему был несчастный случай уже после внезапного разворота Рамы. Бесплодные поиски разгадки и почти полное изнеможение заставили ее наконец уснуть. Но одна часть уравнения, с ее точки зрения, была яснее ясного — умер человек, и она несет ответственность за эту смерть.
18. ПОСМЕРТНАЯ
Как и следовало ожидать, день после смерти генерала Борзова был полон суеты. Представители МКА проводили расследование инцидента, и большая часть космонавтов подверглась новому длительному перекрестному опросу. От Николь требовали признания в нетрезвости. Некоторые вопросы были просто подлыми, и Николь, пытавшаяся сохранить силы, чтобы самостоятельно заняться расследованием событий, связанных с трагедией, дважды теряла терпение во время допроса.
— Ну знаете, — воскликнула она в первый раз. — Я уже четыре раза повторяла, что выпила две рюмки вина и рюмку водки за три часа до операции. Я бы не стала даже прикасаться к алкоголю, если бы знала , что мне предстоит операция. Я даже признала задним умом, что одному из двоих офицеров жизнеобеспечения следовало бы соблюдать полную трезвость. Все это
— остроумие на лестничной клетке. И опять повторяю собственные слова. Ни на мои суждения, ни на физические действия во время операции алкоголь не оказал никакого воздействия.
Оказавшись вновь в своей комнате, Николь сосредоточилась на одной мысли: почему робот-хирург не прервал операцию, повинуясь внутренней защите от ошибок. В соответствии с инструкцией две отдельные сенсорные системы «Рохира» должны были сигнализировать об ошибке его центральному процессору, а акселерометры — известить процессор о том, что гравитационные условия изменились вследствие появления чрезмерного бокового ускорения. Поступающее со стереокамер изображение также должно было отличаться от ожидаемого. Но по какой-то причине ни одному из датчиков не удалось прервать ход операции. Что же случилось?
Чтобы установить возможность существенной ошибки в программном обеспечении или в инструкции самого «Рохира», Николь потратила почти пять часов. В загруженной программе и базе данных ошибок не оказалось; это она подтвердила путем эталонного сравнения кодов со стандартным вариантом, часто проверявшимся перед запуском. Ей удалось выделить сигналы стереосистемы и акселерометра, в какие-то секунды последовавшие за поворотом гигантского корабля. Все данные надлежащим образом поступили в центральный процессор и должны были привести к прекращению операции. Этого не случилось. Почему же? Оставался единственный вывод — после времени загрузки программ или в ходе аппендэктомии действиям компьютера помешали неправильные ручные команды.
Здесь Николь оказалась не в своем огороде. Познания в области программирования и системотехники позволяли ей убедиться, что программа загружена правильно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121