Зубы его выбивали частую дробь, да и сам он дрожал как осиновый лист на ветру. Пожалуй, такого жалкого создания мне встречать еще не приходилось.
— Ты откуда такой взялся, чудо?
— Я не чудо, я Кларис, — чуть слышно прошептал мальчишка.
— Из дому сбежал, что ли?
— Нет у меня дома. — Кларис хлюпнул носом.
— Ты хочешь сказать, что прямо так и родился бродягой?
Мальчишка отрицательно покачал головой, печально вздохнул и молча уставился на огонь. Я накинул на его трясущиеся плечи, покрытые толстым слоем то ли грязи, то ли запекшейся крови, свою еще влажную от дождя куртку и спросил:
— Так все-таки, что заставило тебя в полуголом виде гулять ночью в лесу, да еще под проливным дождем? — В ответ ничего, кроме стука зубов, шмыганья носом и надсадного кашля, я так и не услышал. — Ладно, не хочешь, не рассказывай. — Я пожал плечами и принялся натягивать сапоги. — Правда, не знаю, как в таком случае я смогу тебе помочь. Разве что отвести к жрецу Светлых богов, чтобы он тебя вылечил.
— Спасибо, — снова прошептал Кларис, видно, кашель донимал его сильнее, когда он говорил в полный голос— Ты добрый эльф, да?
Я прыснул.
— Нет, я злой Рикланд!
— Ты принц Рикланд? — вытаращил глаза мальчишка. — Не может быть!
— Почему не может?
— Ну, понимаешь, — начал объяснять Кларис, чередуя короткие фразы с приступами кашля. — Ты только не обижайся… Про принца Рикланда говорят, что он… такой могучий герой… А ты… ну как бы это сказать… слишком худой. Тебе Гунарта Сильного вообще не одолеть… он же здоровенный. А Рикланд его одним ударом…
— Ты что, из замка Урманда? — спросил я. Кто еще мог знать про мою стычку с Гунартом, если не обитатель этого замка.
— Нет, что ты! — Мальчишку передернуло, будто я спросил, не сбежал ли он случайно из преисподней. — Проклятый Урманд сжег мою деревню и убил родителей! Я не стал бы жить в его замке!
— А где ты успел познакомиться с Гунартом? Или он тоже жег деревни вместе со своим хозяином? Мне говорили, что он этим не занимался.
— Он не жег деревень. Наемники Рикланда… они продали его на рудники… — негодующе заявил Кларис, но, взглянув на меня, смутился, закашлялся и удрученно добавил: — Говорят, они получили за него много денег… сколько обычно платят за троих.
— Крайт… Вот подлец! — разозлился я. — Я же запретил ему трогать Гунарта. Проклятый скряга, только и думает что о наживе. Вернусь в замок, башку сверну!
Такая вспышка гнева, как видно, вполне соответствовала представлению мальчишки о поведении королевских особ, потому что на его изможденном лице проскользнуло подобие приветливой улыбки.
— Неужели ты вправду принц Рикланд? Как здорово! А почему ты в лесу, без коня и оружия?
— Если я не ошибаюсь, принц может ходить где и как захочет. А вот что ты здесь делаешь, ты мне так и не рассказал.
— Ладно, расскажу. Только, умоляю… не отправляй меня на рудники!
Кларис удрал с рудников в Алмазных горах и безумно боялся погони. Я никогда не предполагал, что на рудниках могут быть дети, которые работают наравне со взрослыми, и что за любую провинность их бьют кнутом, а когда они болеют, просто сбрасывают в ущелье Потерянных Душ. Кларис говорил об этом как о чем-то обыденном.
— Понимаешь, в этом ущелье полно призраков. По ночам они разгуливают повсюду и наводят ужас на всех наших. Даже охранники их боятся, а у них ведь оружие. Хотя оружие против призраков не поможет. А каторжники вообще в цепях. Им даже не убежать… Если не принести жертву, то утром в бараках находят мертвеца. Иногда не одного. И всегда самых сильных. А если сбросить в ущелье какого-нибудь человека, призраки спокойно сидят внизу и не высовываются. Поэтому каждый вечер в ущелье скидывают кого-нибудь, кто работает плохо. — Тут Кларис опять зашелся в кашле, и я начал бояться, что конца его истории так никогда и не узнаю. Когда приступ прошел, Кларис вытер кровь, выступившую на губах, и продолжил: — Я возил алмазы из Задохлого тупика. А там случился обвал. Все погибли, кто там был. Их завалило. А я был рядом, но успел убежать. Воздух там ядовитый, и я заболел, начал кашлять. А Косой сказал, что на закате отправит меня к призракам. А когда всех повели в бараки, Гунарт Сильный сломал мои кандалы, и я смог сбежать. Я ушел уже далеко от гор, но все равно боюсь. Если орки возьмут собак, то меня поймают. Только не думаю, что они станут терять на меня время. На рудниках есть лекарь. Он сказал, что все равно я умру, раз уж был в Задохлом тупике.
Почему-то мне стало невероятно жалко этого мальчишку, и я понес всякую успокоительную чушь: мол, Вальдейн отличный целитель, вылечить Клариса для него пара пустяков, ну а когда Кларис выздоровеет, он, если захочет, сможет жить в Черном замке где-нибудь недалеко от кухни, будет есть сколько захочет, а потом я научу его сражаться, и он сможет вернуться на рудники и отомстить всем своим врагам — надсмотрщикам, которые били его кнутом, или вообще кому хочет. В общем, я наговорил столько, что бедный парень окончательно позабыл о своей болезни. Его глаза восторженно блестели, щеки горели каким-то лихорадочным румянцем, принятым мной по неопытности за признак скорого выздоровления, а сам он был готов бежать за мной хоть на край света.
Однако сказать, что отведу Клариса в храм, оказалось значительно легче, чем это сделать. Пройдя немного довольно бойким шагом, он сник и дальше тащился, как старый Васк, конюх из Черного замка, когда хватит лишку на ярмарке в Веселой деревне, то и дело останавливаясь, сильно кашляя и дыша так, как будто через его легкие навылет прошла стрела. Я понял, что в таком темпе, если мы и дойдем до храма Светлых богов, то не раньше, чем наступит зима. Не представляю, как он умудрился сбежать с рудников, ведь догнать его мог бы трехлетний ребенок. В довершение всего он вообще закатил глаза и свалился на землю. Я выругался сквозь зубы, поднял его на руки и побежал изо всех сил, стараясь наверстать потерянное время.
В храме Светлых богов было сухо и тепло. Вальдейн молился, обратившись лицом к солнцу, заглядывавшему в храм через высокое, странной формы окно, выходившее на восток. Он оглянулся на звук моих шагов и удивленно изогнул изящные брови.
— Как, ты вернулся, принц? Керниус был уверен, что ты отправился в Черный замок.
— Нет, я пошел в другую сторону.
— Все-таки в горы? А что заставило тебя повернуть назад? И что это за спящий ребенок у тебя на руках? Никогда не видел таких измученных детей. Где ты его нашел?
— Я тебе потом все расскажу, а сейчас, будь другом, помоги ему. По-моему, он сильно болен, по крайней мере, сам идти не мог. И у него кашель.
Вальдейн взял у меня Клариса, положил на возвышение рядом со статуей богини Земли и стал осматривать. Он подержал его за запястье, послушал что-то там, в груди, то ли сердце, то ли легкие, зачем-то оттянул веко и заглянул в глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
— Ты откуда такой взялся, чудо?
— Я не чудо, я Кларис, — чуть слышно прошептал мальчишка.
— Из дому сбежал, что ли?
— Нет у меня дома. — Кларис хлюпнул носом.
— Ты хочешь сказать, что прямо так и родился бродягой?
Мальчишка отрицательно покачал головой, печально вздохнул и молча уставился на огонь. Я накинул на его трясущиеся плечи, покрытые толстым слоем то ли грязи, то ли запекшейся крови, свою еще влажную от дождя куртку и спросил:
— Так все-таки, что заставило тебя в полуголом виде гулять ночью в лесу, да еще под проливным дождем? — В ответ ничего, кроме стука зубов, шмыганья носом и надсадного кашля, я так и не услышал. — Ладно, не хочешь, не рассказывай. — Я пожал плечами и принялся натягивать сапоги. — Правда, не знаю, как в таком случае я смогу тебе помочь. Разве что отвести к жрецу Светлых богов, чтобы он тебя вылечил.
— Спасибо, — снова прошептал Кларис, видно, кашель донимал его сильнее, когда он говорил в полный голос— Ты добрый эльф, да?
Я прыснул.
— Нет, я злой Рикланд!
— Ты принц Рикланд? — вытаращил глаза мальчишка. — Не может быть!
— Почему не может?
— Ну, понимаешь, — начал объяснять Кларис, чередуя короткие фразы с приступами кашля. — Ты только не обижайся… Про принца Рикланда говорят, что он… такой могучий герой… А ты… ну как бы это сказать… слишком худой. Тебе Гунарта Сильного вообще не одолеть… он же здоровенный. А Рикланд его одним ударом…
— Ты что, из замка Урманда? — спросил я. Кто еще мог знать про мою стычку с Гунартом, если не обитатель этого замка.
— Нет, что ты! — Мальчишку передернуло, будто я спросил, не сбежал ли он случайно из преисподней. — Проклятый Урманд сжег мою деревню и убил родителей! Я не стал бы жить в его замке!
— А где ты успел познакомиться с Гунартом? Или он тоже жег деревни вместе со своим хозяином? Мне говорили, что он этим не занимался.
— Он не жег деревень. Наемники Рикланда… они продали его на рудники… — негодующе заявил Кларис, но, взглянув на меня, смутился, закашлялся и удрученно добавил: — Говорят, они получили за него много денег… сколько обычно платят за троих.
— Крайт… Вот подлец! — разозлился я. — Я же запретил ему трогать Гунарта. Проклятый скряга, только и думает что о наживе. Вернусь в замок, башку сверну!
Такая вспышка гнева, как видно, вполне соответствовала представлению мальчишки о поведении королевских особ, потому что на его изможденном лице проскользнуло подобие приветливой улыбки.
— Неужели ты вправду принц Рикланд? Как здорово! А почему ты в лесу, без коня и оружия?
— Если я не ошибаюсь, принц может ходить где и как захочет. А вот что ты здесь делаешь, ты мне так и не рассказал.
— Ладно, расскажу. Только, умоляю… не отправляй меня на рудники!
Кларис удрал с рудников в Алмазных горах и безумно боялся погони. Я никогда не предполагал, что на рудниках могут быть дети, которые работают наравне со взрослыми, и что за любую провинность их бьют кнутом, а когда они болеют, просто сбрасывают в ущелье Потерянных Душ. Кларис говорил об этом как о чем-то обыденном.
— Понимаешь, в этом ущелье полно призраков. По ночам они разгуливают повсюду и наводят ужас на всех наших. Даже охранники их боятся, а у них ведь оружие. Хотя оружие против призраков не поможет. А каторжники вообще в цепях. Им даже не убежать… Если не принести жертву, то утром в бараках находят мертвеца. Иногда не одного. И всегда самых сильных. А если сбросить в ущелье какого-нибудь человека, призраки спокойно сидят внизу и не высовываются. Поэтому каждый вечер в ущелье скидывают кого-нибудь, кто работает плохо. — Тут Кларис опять зашелся в кашле, и я начал бояться, что конца его истории так никогда и не узнаю. Когда приступ прошел, Кларис вытер кровь, выступившую на губах, и продолжил: — Я возил алмазы из Задохлого тупика. А там случился обвал. Все погибли, кто там был. Их завалило. А я был рядом, но успел убежать. Воздух там ядовитый, и я заболел, начал кашлять. А Косой сказал, что на закате отправит меня к призракам. А когда всех повели в бараки, Гунарт Сильный сломал мои кандалы, и я смог сбежать. Я ушел уже далеко от гор, но все равно боюсь. Если орки возьмут собак, то меня поймают. Только не думаю, что они станут терять на меня время. На рудниках есть лекарь. Он сказал, что все равно я умру, раз уж был в Задохлом тупике.
Почему-то мне стало невероятно жалко этого мальчишку, и я понес всякую успокоительную чушь: мол, Вальдейн отличный целитель, вылечить Клариса для него пара пустяков, ну а когда Кларис выздоровеет, он, если захочет, сможет жить в Черном замке где-нибудь недалеко от кухни, будет есть сколько захочет, а потом я научу его сражаться, и он сможет вернуться на рудники и отомстить всем своим врагам — надсмотрщикам, которые били его кнутом, или вообще кому хочет. В общем, я наговорил столько, что бедный парень окончательно позабыл о своей болезни. Его глаза восторженно блестели, щеки горели каким-то лихорадочным румянцем, принятым мной по неопытности за признак скорого выздоровления, а сам он был готов бежать за мной хоть на край света.
Однако сказать, что отведу Клариса в храм, оказалось значительно легче, чем это сделать. Пройдя немного довольно бойким шагом, он сник и дальше тащился, как старый Васк, конюх из Черного замка, когда хватит лишку на ярмарке в Веселой деревне, то и дело останавливаясь, сильно кашляя и дыша так, как будто через его легкие навылет прошла стрела. Я понял, что в таком темпе, если мы и дойдем до храма Светлых богов, то не раньше, чем наступит зима. Не представляю, как он умудрился сбежать с рудников, ведь догнать его мог бы трехлетний ребенок. В довершение всего он вообще закатил глаза и свалился на землю. Я выругался сквозь зубы, поднял его на руки и побежал изо всех сил, стараясь наверстать потерянное время.
В храме Светлых богов было сухо и тепло. Вальдейн молился, обратившись лицом к солнцу, заглядывавшему в храм через высокое, странной формы окно, выходившее на восток. Он оглянулся на звук моих шагов и удивленно изогнул изящные брови.
— Как, ты вернулся, принц? Керниус был уверен, что ты отправился в Черный замок.
— Нет, я пошел в другую сторону.
— Все-таки в горы? А что заставило тебя повернуть назад? И что это за спящий ребенок у тебя на руках? Никогда не видел таких измученных детей. Где ты его нашел?
— Я тебе потом все расскажу, а сейчас, будь другом, помоги ему. По-моему, он сильно болен, по крайней мере, сам идти не мог. И у него кашель.
Вальдейн взял у меня Клариса, положил на возвышение рядом со статуей богини Земли и стал осматривать. Он подержал его за запястье, послушал что-то там, в груди, то ли сердце, то ли легкие, зачем-то оттянул веко и заглянул в глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95