Без всякой целенаправленной воли, но силой интуиции. Это было так называемое латеральное мышление, которое давало иногда отличные результаты. Фрэнк закрыл глаза.
Эриджейн Паркер и Йохан Вельдер.
Яхта, врезавшаяся в причал, мачты, слегка наклонены вправо.
Они оба, лежащие на постели. Оскальпированные головы, зубы, обнаженные в беззлобной ухмылке.
Голос по радио.
Надпись, красная, как кровь.
«Я убиваю…"
Жан-Лу Вердье. Его растерянный взгляд.
Лицо Гарриет…
Нет, не сейчас, не теперь!
Снова голос по радио.
Музыка. Конверт с диском Сантаны.
Ален Йосида.
Его голова, уткнувшаяся в окно машины.
Светлое сиденье, снова кровавая надпись.
Рука, нож, кровь.
Кадры видеозаписи.
Человек в черном и Аллен Йосида.
Фотографии комнаты, без них.
Кадры видеозаписи. Снимки. Кадры видеозаписи. Снимки, Кад…
Внезапно Фрэнка Оттобре словно подбросило на диване. Эта деталь была такой крохотной, что его мозг запомнил и архивировал ее как второстепенный файл. Ему нужно было немедленно отправиться в управление и проверить, верно ли то, что он вспомнил. Может, он ошибается, но он не мог не ухватиться за эту крохотную надежду. В этот момент ему хотелось бы иметь тысячу пальцев, чтобы скрестить их все.
28
Фрэнк подошел к Управлению полиции на рю Нотари уже в сумерках. От «Парк Сен-Ромен» он добрался сюда пешком, обгоняя прохожих, заполнявших улицы в этот предвечерний час, и почти не замечая их. Он волновался. Всякий раз, когда начиналась охота за преступником, его охватывали тревога и лихорадочное возбуждение, будто какой-то внутренний голос торопил его, вынуждая спешить. Расследование зашло в тупик и все их предположения оказались бесплодными — и тут возник вдруг этот крохотный просвет, едва видневшийся где-то под водой. И Фрэнку не терпелось нырнуть и понять, действительно ли это свет или только мираж, вызванный каким-то отблеском.
В вестибюле дежурный полицейский, увидев его, пропустил без всяких вопросов. Интересно, подумал Фрэнк, а как они называют его между собой, — по имени или просто «американцем».
Он взбежал на верхний этаж, прошел по коридору к кабинету Никола Юло, постучал пару раз и открыл дверь. Кабинет был пуст. Фрэнк постоял в растерянности на пороге и наконец решил войти. Ему безумно не терпелось проверить, верно ли то, что ему показалось. Он не сомневался, что не возникнет никаких проблем, если сделать это в отсутствие Никола.
На письменном столе лежало досье со всеми отчетами и документами по делу. Он открыл его и стал искать конверт с фотографиями, сделанными в доме Йосиды, которые принес Фробен после осмотра места преступления. Он внимательно рассмотрел их. И набрал номер комиссара Ниццы.
— Фробен?
— Да, кто это?
— Привет, Клод, это Фрэнк.
— Привет, американец. Как дела?
— Могу я задать тебе нескромный вопрос.
— Я читал газеты. Действительно, все так плохо?
— Да. И знаешь, когда все так плохо, мы вздыхаем с облегчением — слава богу, что не хуже.
— Поздравляю. Чем могу помочь тебе?
— Ответом на пару вопросов.
— Давай.
— Не знаешь ли, трогал ли кто-нибудь что-нибудь в доме Йосиды, ну, может, переставлял с места на место, нечаянно сдвинул что-то еще до вашего приезда, прежде, чем вы стали и фотографировать помещение.
— Не думаю. Служанка, которая обнаружила комнату, где было совершено преступление, даже не входила туда. Она едва в обморок не упала, увидев столько крови. И сразу позвала охрану. Как ты помнишь, Вальмер, начальник охраны, бывший полицейский, и он знает, как поступать в таком случае. Мы, естественно, тоже ничего не трогали. Снимки, которые я вам принес, воспроизводят все именно так, как было тогда в комнате.
— Хорошо, Клод. Извини, но мне нужна полная уверенность в этом.
— У тебя появился какой-то след?
— Не знаю. Надеюсь. Нужно проверить одну деталь. Но не хочу обманываться раньше времени. И еще…
Молчание на другом конце провода означало, что Фробен внимательно слушает.
— Ты не помнишь, у Йосиды в коллекции были виниловые пластинки?
— Могу ответить со всей определенностью — нет. Говорю так, потому что один из моих сотрудников, большой меломан, как раз отметил, что хоть хотя вертушка там была, но в шкафах лежали только компакт-диски. Он даже прокомментировал это…
— Отлично, Фробен. Я и не ожидал от тебя ничего другого.
— Ладно. Если понадобится что-нибудь, я тут.
— Спасибо, Клод. Ты настоящий друг.
Он положил трубку и задумался. Теперь можно было проверить, допустил ли этот сукин сын одну крохотную ошибку, первую за все время… Или же допустил ошибку он, Фрэнк, приняв светлячков за лампы.
Он выдвинул средний ящик стола. В нем лежала копия видеокассеты, которую нашли в «бентли» Йосиды. Фрэнк знал, что Никола держал ее тут вместе с записями радиопередачи. Он взял кассету и вставил в видеомагнитофон, соединенный с телевизором. Включил аппаратуру и нажал на пульте управления кнопку «Play".
На экране появились цветные полосы и потом запись. Проживи Фрэнк сто лет и смотри он на эти кадры каждый день, он все равно не смог бы воспринимать их без содрогания. Он вновь увидел человека в черном, орудующего своим кинжалом. Почувствовал, как комок подступает к горлу и что-то мучительно сжимает желудок. И ощутил сильнейшую злость, которая не успокоится, пока он не возьмет его.
Вот, вот здесь, почти что…
Он попытался прокрутить пленку быстрее, но потом побоялся, что пропустит нужный момент, и отмотал обратно. Наконец, картинка оказалась тем, где ему было нужно. И он невольно издал торжествующий возглас.
Есть!
Он остановил картинку, нажав на «паузу». Деталь такая крохотная, что говорить о ней раньше с кем-то было просто рискованно, чтобы не разочароваться в очередной раз. Но теперь она была вот тут, у него перед глазами, и стоило поразмыслить, можно ли что-то извлечь из нее. Деталь мелкая и незаметная — но единственное, что он имел в руках.
Он впился глазами в стоп-кадр на экране телевизора. Убийца стоял неподвижно, занеся кинжал над Алленом Йосидой. Жертва смотрела не него выпученными глазами, руки и ноги связаны железной проволокой, рот заклеен скочем, лице искажено от боли и ужаса. И если учесть, что это был за человек, то он, бесспорно, заслужил такую смерть.
Тут дверь отворилась, и вошел Морелли. Он остановился на пороге, увидев Фрэнка.
Фрэнк заметил, что тот не удивлен, а слегка растерян, и почувствовал себя в какой-то мере виноватым из-за того, что поставил инспектора в неловкое положение.
— Привет, Клод, извини, что вошел сюда, когда тут никого не было, но мне очень нужно было срочно проверить одну деталь…
— Да нет, никаких проблем. Если тебе нужен комиссар Юло, то он на совещании, в зале этажом ниже. Там и все начальство.
Фрэнк почувствовал, что пахнет жареным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
Эриджейн Паркер и Йохан Вельдер.
Яхта, врезавшаяся в причал, мачты, слегка наклонены вправо.
Они оба, лежащие на постели. Оскальпированные головы, зубы, обнаженные в беззлобной ухмылке.
Голос по радио.
Надпись, красная, как кровь.
«Я убиваю…"
Жан-Лу Вердье. Его растерянный взгляд.
Лицо Гарриет…
Нет, не сейчас, не теперь!
Снова голос по радио.
Музыка. Конверт с диском Сантаны.
Ален Йосида.
Его голова, уткнувшаяся в окно машины.
Светлое сиденье, снова кровавая надпись.
Рука, нож, кровь.
Кадры видеозаписи.
Человек в черном и Аллен Йосида.
Фотографии комнаты, без них.
Кадры видеозаписи. Снимки. Кадры видеозаписи. Снимки, Кад…
Внезапно Фрэнка Оттобре словно подбросило на диване. Эта деталь была такой крохотной, что его мозг запомнил и архивировал ее как второстепенный файл. Ему нужно было немедленно отправиться в управление и проверить, верно ли то, что он вспомнил. Может, он ошибается, но он не мог не ухватиться за эту крохотную надежду. В этот момент ему хотелось бы иметь тысячу пальцев, чтобы скрестить их все.
28
Фрэнк подошел к Управлению полиции на рю Нотари уже в сумерках. От «Парк Сен-Ромен» он добрался сюда пешком, обгоняя прохожих, заполнявших улицы в этот предвечерний час, и почти не замечая их. Он волновался. Всякий раз, когда начиналась охота за преступником, его охватывали тревога и лихорадочное возбуждение, будто какой-то внутренний голос торопил его, вынуждая спешить. Расследование зашло в тупик и все их предположения оказались бесплодными — и тут возник вдруг этот крохотный просвет, едва видневшийся где-то под водой. И Фрэнку не терпелось нырнуть и понять, действительно ли это свет или только мираж, вызванный каким-то отблеском.
В вестибюле дежурный полицейский, увидев его, пропустил без всяких вопросов. Интересно, подумал Фрэнк, а как они называют его между собой, — по имени или просто «американцем».
Он взбежал на верхний этаж, прошел по коридору к кабинету Никола Юло, постучал пару раз и открыл дверь. Кабинет был пуст. Фрэнк постоял в растерянности на пороге и наконец решил войти. Ему безумно не терпелось проверить, верно ли то, что ему показалось. Он не сомневался, что не возникнет никаких проблем, если сделать это в отсутствие Никола.
На письменном столе лежало досье со всеми отчетами и документами по делу. Он открыл его и стал искать конверт с фотографиями, сделанными в доме Йосиды, которые принес Фробен после осмотра места преступления. Он внимательно рассмотрел их. И набрал номер комиссара Ниццы.
— Фробен?
— Да, кто это?
— Привет, Клод, это Фрэнк.
— Привет, американец. Как дела?
— Могу я задать тебе нескромный вопрос.
— Я читал газеты. Действительно, все так плохо?
— Да. И знаешь, когда все так плохо, мы вздыхаем с облегчением — слава богу, что не хуже.
— Поздравляю. Чем могу помочь тебе?
— Ответом на пару вопросов.
— Давай.
— Не знаешь ли, трогал ли кто-нибудь что-нибудь в доме Йосиды, ну, может, переставлял с места на место, нечаянно сдвинул что-то еще до вашего приезда, прежде, чем вы стали и фотографировать помещение.
— Не думаю. Служанка, которая обнаружила комнату, где было совершено преступление, даже не входила туда. Она едва в обморок не упала, увидев столько крови. И сразу позвала охрану. Как ты помнишь, Вальмер, начальник охраны, бывший полицейский, и он знает, как поступать в таком случае. Мы, естественно, тоже ничего не трогали. Снимки, которые я вам принес, воспроизводят все именно так, как было тогда в комнате.
— Хорошо, Клод. Извини, но мне нужна полная уверенность в этом.
— У тебя появился какой-то след?
— Не знаю. Надеюсь. Нужно проверить одну деталь. Но не хочу обманываться раньше времени. И еще…
Молчание на другом конце провода означало, что Фробен внимательно слушает.
— Ты не помнишь, у Йосиды в коллекции были виниловые пластинки?
— Могу ответить со всей определенностью — нет. Говорю так, потому что один из моих сотрудников, большой меломан, как раз отметил, что хоть хотя вертушка там была, но в шкафах лежали только компакт-диски. Он даже прокомментировал это…
— Отлично, Фробен. Я и не ожидал от тебя ничего другого.
— Ладно. Если понадобится что-нибудь, я тут.
— Спасибо, Клод. Ты настоящий друг.
Он положил трубку и задумался. Теперь можно было проверить, допустил ли этот сукин сын одну крохотную ошибку, первую за все время… Или же допустил ошибку он, Фрэнк, приняв светлячков за лампы.
Он выдвинул средний ящик стола. В нем лежала копия видеокассеты, которую нашли в «бентли» Йосиды. Фрэнк знал, что Никола держал ее тут вместе с записями радиопередачи. Он взял кассету и вставил в видеомагнитофон, соединенный с телевизором. Включил аппаратуру и нажал на пульте управления кнопку «Play".
На экране появились цветные полосы и потом запись. Проживи Фрэнк сто лет и смотри он на эти кадры каждый день, он все равно не смог бы воспринимать их без содрогания. Он вновь увидел человека в черном, орудующего своим кинжалом. Почувствовал, как комок подступает к горлу и что-то мучительно сжимает желудок. И ощутил сильнейшую злость, которая не успокоится, пока он не возьмет его.
Вот, вот здесь, почти что…
Он попытался прокрутить пленку быстрее, но потом побоялся, что пропустит нужный момент, и отмотал обратно. Наконец, картинка оказалась тем, где ему было нужно. И он невольно издал торжествующий возглас.
Есть!
Он остановил картинку, нажав на «паузу». Деталь такая крохотная, что говорить о ней раньше с кем-то было просто рискованно, чтобы не разочароваться в очередной раз. Но теперь она была вот тут, у него перед глазами, и стоило поразмыслить, можно ли что-то извлечь из нее. Деталь мелкая и незаметная — но единственное, что он имел в руках.
Он впился глазами в стоп-кадр на экране телевизора. Убийца стоял неподвижно, занеся кинжал над Алленом Йосидой. Жертва смотрела не него выпученными глазами, руки и ноги связаны железной проволокой, рот заклеен скочем, лице искажено от боли и ужаса. И если учесть, что это был за человек, то он, бесспорно, заслужил такую смерть.
Тут дверь отворилась, и вошел Морелли. Он остановился на пороге, увидев Фрэнка.
Фрэнк заметил, что тот не удивлен, а слегка растерян, и почувствовал себя в какой-то мере виноватым из-за того, что поставил инспектора в неловкое положение.
— Привет, Клод, извини, что вошел сюда, когда тут никого не было, но мне очень нужно было срочно проверить одну деталь…
— Да нет, никаких проблем. Если тебе нужен комиссар Юло, то он на совещании, в зале этажом ниже. Там и все начальство.
Фрэнк почувствовал, что пахнет жареным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148