юноша устроился на ступеньке у их ног, свесив вниз худые ноги. Родители позировали перед аппаратом с застывшими лицами; мальчик улыбался. Не было ни малейшего сомнения, кто это. – Он уехал из дома в конце января 1920 года. Нас подкосил долгоносик, и Джеймсу предложили работу в Атланте. Он там так и не появился. И мы не получили от него никакой весточки. Власти, увы, немногим нам помогли.
Уилл Генри положил фотографию на стол и глубоко вздохнул. Он заставил себя посмотреть этому человеку прямо в лицо.
– Мистер Холт, миссис Холт, к сожалению, вынужден сообщить вам, что Джеймс похоронен здесь, на нашем городском кладбище.
Женщина стала глотать ртом воздух и вцепилась в ворот платья. Мужчина выглядел так, словно его ударили.
– Вы абсолютно в этом уверены? Посмотрите еще раз.
Уилл Генри подошел к столу и вынул из нижнего ящика дело. Заслонив телом вынутую папку, он нашел фотографию, на которой была снята крупным планом одна только голова юноши, и казалось, будто он спит. Закрыв дело, он перевернул его обложкой вниз и подал снимок отцу.
– Это ведь Джеймс, верно?
Муж и жена внимательно посмотрели на снимок. Из глаз женщины полились слезы и потекли по бледным щекам. Мужчина же выглядел так, словно его вновь ударили.
– Да, это Джеймс, – подтвердил он и вернул фотографию Уиллу Генри. Обнял жену и стал неуклюже ее утешать. Затем вновь обернулся к Уиллу Генри. – Как это случилось?
Уилл Генри принял немедленное решение: солгать.
– Буквально через несколько дней после того, как он уехал от вас, произошел несчастный случай: он сорвался с обрыва. Было темно, и человек, попавший сюда впервые, не мог о нем знать. На следующее утро его нашел мальчик, разносчик газет. Документов при нем не было. Мы предположили, что он ехал не один, – ведь тогда многие снялись с мест, – и что те, кто с ним ехал, забрали его вещи.
– Вы полагаете, что его, возможно, специально столкнули вниз? – впервые заговорила женщина.
– Это ничем не подтверждается, мэм. Эти... путешественники, с кем он был, не очень-то любят представителей закона. И если умирает один из друзей, оставшиеся в живых делят между собой его пожитки и идут дальше Мы совершенно уверены в том, что именно так все и произошло. Ни у кого не могло быть ни малейшего повода убить вашего мальчика.
Настала тишина, и он помолился про себя, чтобы они приняли его версию.
– Понятно, – еле слышно выговорила она.
– Хотелось бы забрать его домой, – заявил муж. – У нас есть грузовик. Как вы думаете, это можно организовать?
Уилл Генри засомневался. Он не был уверен, уцелел ли дешевенький гроб за эти семь лет.
– Почему бы вам не отдохнуть, пока я наведу справки? На плите стоит кофе, а комната отдыха совсем рядом. Я скоро вернусь.
Он вышел в соседнюю дверь и позвонил по телефону хозяину похоронного бюро Ламару Мэддоксу.
Мэддокс был далеко не в восторге.
– Уилл Генри, я не имею ни малейшего представления, что по происшествии всех этих лет мы обнаружим в могиле. То есть, гроб был хороший, сосновый, но это же не саркофаг, а участок, принадлежащий городу, расположен не на самом сухом месте. Потом вы же знаете, что я мастер хоронить, но мне еще ни разу не приходилось выкапывать. Не знаю, чего и ждать. Послушайте, побудьте с ними минутку, а я сейчас приеду и сам поговорю.
Через пару минут задыхающийся Мэддокс прибыл в участок. После взаимных представлений он сел и принял самое что ни на есть профессионально-утешительное выражение лица.
– Послушайте, мистер Холт, я знаю, каким тяжелым ударом все случившееся было для вас, но я полагаю, что мы вместе сумеем непредвзято разобраться в ситуации. Считаю, и заявляю это, как профессионал, что вам станет намного легче, если Джеймс будет покоиться там же, где и сейчас, а я бы с вашего разрешения соорудил на его могиле отличный надгробный памятник. Ну, как, согласны, что это было бы наилучшим решением?
Холты долго смотрели друг на друга, и, в конце концов, женщина покачала головой. Мужчина же повернулся к владельцу похоронного салона:
– Мистер Мэддокс, вы дали нам бесценный совет, мы это отлично понимаем, но нам все же хотелось бы забрать домой нашего мальчика, и мы были бы вам более, чем признательны, если бы вы могли устроить так, чтобы мы сделали это уже сегодня. Убедительно просим вас это сделать.
Мэддокс вздохнул и хлопнул ладонями по коленям.
– Ну, раз вы уверены в том, что хотите именно этого... – Он отозвал Уилла Генри в коридор. – Послушайте, я даже не знаю, какие существуют законы насчет эксгумации, но полагаю, что никто возражать не будет. Почему бы мне не набросать текст распоряжения и дать его на подпись мировому судье, и тогда, что же, остается лишь поглядеть, что там лежит в этой могиле.
Уилл Генри стоял рядом с Холтами возле грузовика, футах в пятидесяти от того места, где под наблюдением Ламара Мэддокса работали лопатами двое черных. Он был благодарен супругам за то, что они молчали, а особенно благодарен он был за то, что не задавали лишних вопросов. С его стороны требовались гигантские усилия, чтобы удержаться и не выложить все, как есть, показать им заключение медицинской экспертизы и взять на себя всю полноту вины за то, что убийца их сына так и не пойман. Все время их пребывания с ним он находился в постоянном напряжении, челюсти плотно сжаты, а лицевые мускулы болели оттого, что он вынужден был сохранять на лице неестественное выражение.
– Уилл Генри! – окликнул его стоявший по ту сторону могилы Ламар Мэддокс. Он быстро подошел и увидел, как наверх выбираются двое черных. – Беритесь за веревку и помогайте нам. Начали! – И они стали тянуть, пока крышка гроба не оказалась на уровне грунта. – Держим! – проговорил Ламар. Они замерли, и Уилл Генри услышал шум стекающей с гроба в могилу воды. – Слава Богу, гроб не растрескался, но, как я уже говорил, это не самый сухой участок кладбища. Подождем минутку.
Вскоре перестало даже капать, и они вручную извлекли гроб из могилы, а двое могильщиков стали стирать с гроба грязь мешковиной. Лак почти весь разъело, по поверхности гроба пошли трещины, но Мэддокс оказался прав, вещь была сделана на совесть. Холт подогнал грузовик, и гроб погрузили в кузов, а потом прочно привязали веревками к бортам. Холт стал совать деньги Мэддоксу, в то время, как его жена потерянным взглядом смотрела на гроб; затем муж помог ей сесть в грузовик. Он долго и многословно благодарил Уилла Генри за помощь, сел за руль и уехал. А когда Уилл Генри с трудом влезал в свою машину, оба могильщика уже закидывали могилу землей.
Когда Уилл Генри пришел домой на обед, есть он не мог. Вместо этого он поднялся наверх и прилег. Он чувствовал себя так, словно это он раскапывал могилу, а потом засыпал ее. Болел каждый мускул, и эта боль добралась до самого сердца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
Уилл Генри положил фотографию на стол и глубоко вздохнул. Он заставил себя посмотреть этому человеку прямо в лицо.
– Мистер Холт, миссис Холт, к сожалению, вынужден сообщить вам, что Джеймс похоронен здесь, на нашем городском кладбище.
Женщина стала глотать ртом воздух и вцепилась в ворот платья. Мужчина выглядел так, словно его ударили.
– Вы абсолютно в этом уверены? Посмотрите еще раз.
Уилл Генри подошел к столу и вынул из нижнего ящика дело. Заслонив телом вынутую папку, он нашел фотографию, на которой была снята крупным планом одна только голова юноши, и казалось, будто он спит. Закрыв дело, он перевернул его обложкой вниз и подал снимок отцу.
– Это ведь Джеймс, верно?
Муж и жена внимательно посмотрели на снимок. Из глаз женщины полились слезы и потекли по бледным щекам. Мужчина же выглядел так, словно его вновь ударили.
– Да, это Джеймс, – подтвердил он и вернул фотографию Уиллу Генри. Обнял жену и стал неуклюже ее утешать. Затем вновь обернулся к Уиллу Генри. – Как это случилось?
Уилл Генри принял немедленное решение: солгать.
– Буквально через несколько дней после того, как он уехал от вас, произошел несчастный случай: он сорвался с обрыва. Было темно, и человек, попавший сюда впервые, не мог о нем знать. На следующее утро его нашел мальчик, разносчик газет. Документов при нем не было. Мы предположили, что он ехал не один, – ведь тогда многие снялись с мест, – и что те, кто с ним ехал, забрали его вещи.
– Вы полагаете, что его, возможно, специально столкнули вниз? – впервые заговорила женщина.
– Это ничем не подтверждается, мэм. Эти... путешественники, с кем он был, не очень-то любят представителей закона. И если умирает один из друзей, оставшиеся в живых делят между собой его пожитки и идут дальше Мы совершенно уверены в том, что именно так все и произошло. Ни у кого не могло быть ни малейшего повода убить вашего мальчика.
Настала тишина, и он помолился про себя, чтобы они приняли его версию.
– Понятно, – еле слышно выговорила она.
– Хотелось бы забрать его домой, – заявил муж. – У нас есть грузовик. Как вы думаете, это можно организовать?
Уилл Генри засомневался. Он не был уверен, уцелел ли дешевенький гроб за эти семь лет.
– Почему бы вам не отдохнуть, пока я наведу справки? На плите стоит кофе, а комната отдыха совсем рядом. Я скоро вернусь.
Он вышел в соседнюю дверь и позвонил по телефону хозяину похоронного бюро Ламару Мэддоксу.
Мэддокс был далеко не в восторге.
– Уилл Генри, я не имею ни малейшего представления, что по происшествии всех этих лет мы обнаружим в могиле. То есть, гроб был хороший, сосновый, но это же не саркофаг, а участок, принадлежащий городу, расположен не на самом сухом месте. Потом вы же знаете, что я мастер хоронить, но мне еще ни разу не приходилось выкапывать. Не знаю, чего и ждать. Послушайте, побудьте с ними минутку, а я сейчас приеду и сам поговорю.
Через пару минут задыхающийся Мэддокс прибыл в участок. После взаимных представлений он сел и принял самое что ни на есть профессионально-утешительное выражение лица.
– Послушайте, мистер Холт, я знаю, каким тяжелым ударом все случившееся было для вас, но я полагаю, что мы вместе сумеем непредвзято разобраться в ситуации. Считаю, и заявляю это, как профессионал, что вам станет намного легче, если Джеймс будет покоиться там же, где и сейчас, а я бы с вашего разрешения соорудил на его могиле отличный надгробный памятник. Ну, как, согласны, что это было бы наилучшим решением?
Холты долго смотрели друг на друга, и, в конце концов, женщина покачала головой. Мужчина же повернулся к владельцу похоронного салона:
– Мистер Мэддокс, вы дали нам бесценный совет, мы это отлично понимаем, но нам все же хотелось бы забрать домой нашего мальчика, и мы были бы вам более, чем признательны, если бы вы могли устроить так, чтобы мы сделали это уже сегодня. Убедительно просим вас это сделать.
Мэддокс вздохнул и хлопнул ладонями по коленям.
– Ну, раз вы уверены в том, что хотите именно этого... – Он отозвал Уилла Генри в коридор. – Послушайте, я даже не знаю, какие существуют законы насчет эксгумации, но полагаю, что никто возражать не будет. Почему бы мне не набросать текст распоряжения и дать его на подпись мировому судье, и тогда, что же, остается лишь поглядеть, что там лежит в этой могиле.
Уилл Генри стоял рядом с Холтами возле грузовика, футах в пятидесяти от того места, где под наблюдением Ламара Мэддокса работали лопатами двое черных. Он был благодарен супругам за то, что они молчали, а особенно благодарен он был за то, что не задавали лишних вопросов. С его стороны требовались гигантские усилия, чтобы удержаться и не выложить все, как есть, показать им заключение медицинской экспертизы и взять на себя всю полноту вины за то, что убийца их сына так и не пойман. Все время их пребывания с ним он находился в постоянном напряжении, челюсти плотно сжаты, а лицевые мускулы болели оттого, что он вынужден был сохранять на лице неестественное выражение.
– Уилл Генри! – окликнул его стоявший по ту сторону могилы Ламар Мэддокс. Он быстро подошел и увидел, как наверх выбираются двое черных. – Беритесь за веревку и помогайте нам. Начали! – И они стали тянуть, пока крышка гроба не оказалась на уровне грунта. – Держим! – проговорил Ламар. Они замерли, и Уилл Генри услышал шум стекающей с гроба в могилу воды. – Слава Богу, гроб не растрескался, но, как я уже говорил, это не самый сухой участок кладбища. Подождем минутку.
Вскоре перестало даже капать, и они вручную извлекли гроб из могилы, а двое могильщиков стали стирать с гроба грязь мешковиной. Лак почти весь разъело, по поверхности гроба пошли трещины, но Мэддокс оказался прав, вещь была сделана на совесть. Холт подогнал грузовик, и гроб погрузили в кузов, а потом прочно привязали веревками к бортам. Холт стал совать деньги Мэддоксу, в то время, как его жена потерянным взглядом смотрела на гроб; затем муж помог ей сесть в грузовик. Он долго и многословно благодарил Уилла Генри за помощь, сел за руль и уехал. А когда Уилл Генри с трудом влезал в свою машину, оба могильщика уже закидывали могилу землей.
Когда Уилл Генри пришел домой на обед, есть он не мог. Вместо этого он поднялся наверх и прилег. Он чувствовал себя так, словно это он раскапывал могилу, а потом засыпал ее. Болел каждый мускул, и эта боль добралась до самого сердца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126