Даже если поднять все записи разговоров, ты ни разу не упоминал ее имени. Ни разу. Ты это помнишь?
— Да чего ради мне было его упоминать? Как я уже сказал — ничего у меня с ней не было. Ты ведь меня слышал, верно?
— Но вся штука в том, Сёго, что во второй раз ты оставался с ней целых два часа.
— Вышло простое совпадение. Там было удачное место, чтобы спрятаться и отдохнуть. Именно потому я так хорошо и запомнил ее имя. Говорю тебе — она умерла страшной смертью.
Ухмылка словно приклеилась к физиономии Сакамоти. Он кивнул, словно бы говоря «ну-ну».
— Еще одна штука в том... что за все восемнадцать часов, что были потрачены на ту игру (на самом деле очень короткий срок — пожалуй, выбранный район оказался слишком мал), ты не обменялся ни с кем ни единым словом. То есть, не считая чего-то вроде «стой» или «я не враг».
— Это тоже была такая тактика, — перебил его Сёго. — Ведь это так очевидно.
Игнорируя замечание Сёго, Сакамоти улыбнулся:
— Таким образом, у меня нет никакого представления о том, как ты подошел к этой игре. Ты много двигался по округе, но...
— Тогда была моя первая игра. Я еще толком не знал, как в нее играть.
Тут Сакамоти снова кивнул, словно бы говоря «ну-ну». Отхлебнув чая, он поставил чашку на стол. Затем поднял взгляд.
— А кстати... — сказал Сакамоти, — как насчет того фото? Если ты не против, я бы хотел на него взглянуть.
— Фото?
— Ну да. Насчет той фотографии, которую ты показывал Нанахаре и Накагаве. Ты сказал, что на том фото запечатлена Онуки, верно? Позволь мне на нее посмотреть. Ведь на самом деле на той фотографии должна быть девочка по фамилии Симадзаки, верно?
Сёго надменно скривил губы.
— Почему я должен тебе ее показывать?
— Уж пожалуйста, покажи ее мне. Ведь я твой инструктор. Пожалуйста. Покажи. — Сакамоти подался вперед.
Сёго неохотно пошарил в заднем кармане брюк. Затем удивленно поднял брови и вынул из кармана пустую руку.
— Фотография пропала, — сказал Сёго. — Должно быть, я где-то ее обронил, пока сражался с Кадзуо.
— Обронил?
— Ну да. Верно. Я потерял бумажник. Хотя он мне все равно больше не нужен.
Внезапно Сакамоти разразился смехом.
— Понятно, — с трудом вымолвил он, держась за живот, хлопая себя по ляжкам и продолжая ржать.
Сёго выглядел несколько озадаченным... но затем он вдруг, сузив глаза, взглянул на потолок каюте.
Несмотря на изоляцию стен грузового корабля, Сёго расслышал слабое, но отчетливое гудение. И это определенно не был звук работы судовых моторов.
Звук становился все громче и громче... а затем, достигнув определенной точки, стал удаляться. Наконец он почти пропал.
Сакамоти скорчил гримасу.
— Что, Сёго, забеспокоился? — Он перестал смеяться. На физиономии у него, однако, оставалась все та же подлая улыбочка. — Это был вертолет. — Сакамоти снова протянул руку к чашке чая и допил ее. Затем поставил пустую чашку на стол. — Этот вертолет направляется к острову, где вы все сражались.
Сёго опять хмуро сдвинул брови, но на сей раз, похоже, по другому поводу. Однако Сакамоти было все равно. Самодовольно откинувшись на спинку дивана, он сменил тему.
— Послушай, Сёго. Давай еще немного поговорим об этих ошейниках. Если ты не в курсе, они на самом деле называются «Гвадалканал номер 22». Впрочем, это неважно. Так или иначе, разве ты не рассказал Сюе про то, как их можно демонтировать?
Видя, что Сёго не откликается, Сакамоти продолжил:
— На самом деле твоя теория была совершенно верна. Каждый блок снабжен тремя разными системами, а потому, даже если одна система имеет однопроцентный рубеж ошибки, с тремя системами только один из миллиона ошейников может сломаться. Впрочем, в реальности шансы еще более дохлые. Да-да, все именно так, как ты ему рассказал. Никому эти ошейники не дадут спастись. Любая попытка снять ошейник приведет в действие бомбу и убьет его носителя. Впрочем, крайне редко кто-то нечто подобное пробует сделать.
Сёго по-прежнему молчал как рыба.
— Но штука в том... — тут Сакамоти опять подался вперед, — что на сей раз я подумал, что мне полезно будет связаться с оружейной лабораторией Оборонительных Сил. И догадываешься почему? — Он впился глазами в Сёго. — Там сказали, что ошейник может размонтировать любой, кто обладает базовыми понятиями об электронике. При этом ему не понадобится ничего кроме простых транзисторов, используемых в обычном радиоприемнике. Но это, разумеется, если ты знаешь принципиальную схему устройства.
Сёго по-прежнему молчал. А затем, совершенно внезапно, как будто эта мысль только-только пришла к нему в голову, он до странности равнодушным тоном сказал:
— Не понимаю. Кто может обладать такой информацией?
Сакамоти улыбнулся и кивнул.
— Да, конечно. И все же, если мы допустим, что ошейник обезврежен, тогда он, очевидно, будет передавать сигнал, информирующий нас о смерти носителя, так? Другими словами, если бы нашелся ученик, которому удалось бы снять ошейник, он бы без особых проблем смог выжить. Ему просто пришлось бы переждать, пока по окончании игры военные покинули бы округу и он без излишней спешки смог бы спастись. Все верно — именно так, как ты сказал Сюе Нанахаре. Ты сказал, что, если игра заканчивается днем, то бригада наемных уборщиков прибывает на следующий день. А в промежутке остается уйма времени. И вода в это время года совсем не такая холодная. По морю можно далеко уплыть.
Сёго лишь хмыкнул. Сакамоти снова откинулся на спинку дивана.
— Чушь собачья, — наконец отозвался Сёго. — Схемы ошейников должны быть совершенно секретными, разве не так? Как ученик средней школы смог бы что-то про них узнать?
— И тем не менее он смог, — отозвался Сакамоти. Сёго недоуменно на него взглянул. — Видишь ли, при обычных обстоятельствах, имея всю эту информацию включая твое личное дело и данные об устройстве «Гвадалканал», мне бы не пришлось просматривать больше никакого материала. Я бы просто сидел здесь на диване, поражаясь твоему разуму и хитроумию. Но так уж получилось, что еще до начала игры со мной связался штаб Диктатора и сил особого назначения. Я хочу сказать, еще двадцатого числа.
Сёго молча смотрел на Сакамоти.
— Там сказали, — продолжил Сакамоти, — что в марте кто-то вломился в государственную центральную операционную систему. — Он немного помолчал. Затем добавил: — Конечно, хакер подумал, что ему удалось не оставить следов. Следует признать, он был невероятно искусен, и, хотя администратору удалось засечь его взлом, ловкач сумел перед тем, как сбежать, стереть регистрацию своего доступа. Однако...
Сакамоти снова сделал паузу. Сёго молчал.
— ...государственная система имеет очень солидную защиту. Существует другая тайная система регистрации, которая записывает каждую проведенную операцию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150
— Да чего ради мне было его упоминать? Как я уже сказал — ничего у меня с ней не было. Ты ведь меня слышал, верно?
— Но вся штука в том, Сёго, что во второй раз ты оставался с ней целых два часа.
— Вышло простое совпадение. Там было удачное место, чтобы спрятаться и отдохнуть. Именно потому я так хорошо и запомнил ее имя. Говорю тебе — она умерла страшной смертью.
Ухмылка словно приклеилась к физиономии Сакамоти. Он кивнул, словно бы говоря «ну-ну».
— Еще одна штука в том... что за все восемнадцать часов, что были потрачены на ту игру (на самом деле очень короткий срок — пожалуй, выбранный район оказался слишком мал), ты не обменялся ни с кем ни единым словом. То есть, не считая чего-то вроде «стой» или «я не враг».
— Это тоже была такая тактика, — перебил его Сёго. — Ведь это так очевидно.
Игнорируя замечание Сёго, Сакамоти улыбнулся:
— Таким образом, у меня нет никакого представления о том, как ты подошел к этой игре. Ты много двигался по округе, но...
— Тогда была моя первая игра. Я еще толком не знал, как в нее играть.
Тут Сакамоти снова кивнул, словно бы говоря «ну-ну». Отхлебнув чая, он поставил чашку на стол. Затем поднял взгляд.
— А кстати... — сказал Сакамоти, — как насчет того фото? Если ты не против, я бы хотел на него взглянуть.
— Фото?
— Ну да. Насчет той фотографии, которую ты показывал Нанахаре и Накагаве. Ты сказал, что на том фото запечатлена Онуки, верно? Позволь мне на нее посмотреть. Ведь на самом деле на той фотографии должна быть девочка по фамилии Симадзаки, верно?
Сёго надменно скривил губы.
— Почему я должен тебе ее показывать?
— Уж пожалуйста, покажи ее мне. Ведь я твой инструктор. Пожалуйста. Покажи. — Сакамоти подался вперед.
Сёго неохотно пошарил в заднем кармане брюк. Затем удивленно поднял брови и вынул из кармана пустую руку.
— Фотография пропала, — сказал Сёго. — Должно быть, я где-то ее обронил, пока сражался с Кадзуо.
— Обронил?
— Ну да. Верно. Я потерял бумажник. Хотя он мне все равно больше не нужен.
Внезапно Сакамоти разразился смехом.
— Понятно, — с трудом вымолвил он, держась за живот, хлопая себя по ляжкам и продолжая ржать.
Сёго выглядел несколько озадаченным... но затем он вдруг, сузив глаза, взглянул на потолок каюте.
Несмотря на изоляцию стен грузового корабля, Сёго расслышал слабое, но отчетливое гудение. И это определенно не был звук работы судовых моторов.
Звук становился все громче и громче... а затем, достигнув определенной точки, стал удаляться. Наконец он почти пропал.
Сакамоти скорчил гримасу.
— Что, Сёго, забеспокоился? — Он перестал смеяться. На физиономии у него, однако, оставалась все та же подлая улыбочка. — Это был вертолет. — Сакамоти снова протянул руку к чашке чая и допил ее. Затем поставил пустую чашку на стол. — Этот вертолет направляется к острову, где вы все сражались.
Сёго опять хмуро сдвинул брови, но на сей раз, похоже, по другому поводу. Однако Сакамоти было все равно. Самодовольно откинувшись на спинку дивана, он сменил тему.
— Послушай, Сёго. Давай еще немного поговорим об этих ошейниках. Если ты не в курсе, они на самом деле называются «Гвадалканал номер 22». Впрочем, это неважно. Так или иначе, разве ты не рассказал Сюе про то, как их можно демонтировать?
Видя, что Сёго не откликается, Сакамоти продолжил:
— На самом деле твоя теория была совершенно верна. Каждый блок снабжен тремя разными системами, а потому, даже если одна система имеет однопроцентный рубеж ошибки, с тремя системами только один из миллиона ошейников может сломаться. Впрочем, в реальности шансы еще более дохлые. Да-да, все именно так, как ты ему рассказал. Никому эти ошейники не дадут спастись. Любая попытка снять ошейник приведет в действие бомбу и убьет его носителя. Впрочем, крайне редко кто-то нечто подобное пробует сделать.
Сёго по-прежнему молчал как рыба.
— Но штука в том... — тут Сакамоти опять подался вперед, — что на сей раз я подумал, что мне полезно будет связаться с оружейной лабораторией Оборонительных Сил. И догадываешься почему? — Он впился глазами в Сёго. — Там сказали, что ошейник может размонтировать любой, кто обладает базовыми понятиями об электронике. При этом ему не понадобится ничего кроме простых транзисторов, используемых в обычном радиоприемнике. Но это, разумеется, если ты знаешь принципиальную схему устройства.
Сёго по-прежнему молчал. А затем, совершенно внезапно, как будто эта мысль только-только пришла к нему в голову, он до странности равнодушным тоном сказал:
— Не понимаю. Кто может обладать такой информацией?
Сакамоти улыбнулся и кивнул.
— Да, конечно. И все же, если мы допустим, что ошейник обезврежен, тогда он, очевидно, будет передавать сигнал, информирующий нас о смерти носителя, так? Другими словами, если бы нашелся ученик, которому удалось бы снять ошейник, он бы без особых проблем смог выжить. Ему просто пришлось бы переждать, пока по окончании игры военные покинули бы округу и он без излишней спешки смог бы спастись. Все верно — именно так, как ты сказал Сюе Нанахаре. Ты сказал, что, если игра заканчивается днем, то бригада наемных уборщиков прибывает на следующий день. А в промежутке остается уйма времени. И вода в это время года совсем не такая холодная. По морю можно далеко уплыть.
Сёго лишь хмыкнул. Сакамоти снова откинулся на спинку дивана.
— Чушь собачья, — наконец отозвался Сёго. — Схемы ошейников должны быть совершенно секретными, разве не так? Как ученик средней школы смог бы что-то про них узнать?
— И тем не менее он смог, — отозвался Сакамоти. Сёго недоуменно на него взглянул. — Видишь ли, при обычных обстоятельствах, имея всю эту информацию включая твое личное дело и данные об устройстве «Гвадалканал», мне бы не пришлось просматривать больше никакого материала. Я бы просто сидел здесь на диване, поражаясь твоему разуму и хитроумию. Но так уж получилось, что еще до начала игры со мной связался штаб Диктатора и сил особого назначения. Я хочу сказать, еще двадцатого числа.
Сёго молча смотрел на Сакамоти.
— Там сказали, — продолжил Сакамоти, — что в марте кто-то вломился в государственную центральную операционную систему. — Он немного помолчал. Затем добавил: — Конечно, хакер подумал, что ему удалось не оставить следов. Следует признать, он был невероятно искусен, и, хотя администратору удалось засечь его взлом, ловкач сумел перед тем, как сбежать, стереть регистрацию своего доступа. Однако...
Сакамоти снова сделал паузу. Сёго молчал.
— ...государственная система имеет очень солидную защиту. Существует другая тайная система регистрации, которая записывает каждую проведенную операцию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150