Ночью она проснулась от странного поведения Пирата, который по обыкновению, уютно свернувшись, спал у нее в ногах. Кот выгнул спину дугой, встопорщил шерсть и низко, утробно ворчал. Прямо на дорожке лунного света, льющегося из окна, напротив туалетного столика кто-то стоял. Мэг замерла от страха. Ужас сковал ей руки и ноги, а спина мгновенно покрылась липким холодным потом. Розовая фигура качнулась, как бы в нерешительности, к кровати. Находясь в полном оцепенении, Мэг все же разглядела, как переливается в лунном свете шелк камзола и блестят длинные рыжеватые волосы. Это был он, мальчик с картины!
Мэг хотела закричать, но не смогла. Теперь мальчик сделал несколько шагов, отошел в тень и, как показалось Мэг, стал внимательно смотреть на нее. Затем он стал медленно пятиться. В этой замедленности было что-то гнетущее. Забили часы в соседней комнате. Каждый шаг незнакомца совпадал с боем часов, и на четвертом ударе он исчез за окном.
Прошло несколько минут. Дрожащей рукой Мэг нажала выключатель. В мягком ровном свете ночника комната выглядела на удивление спокойно и обыденно. Только вздыбленная шерсть Пирата и его распушенный, в руку толщиной хвост напоминали о мистическом визите. Мэг прижала Пирата к груди. Минут десять они сидели не шевелясь, но кот пришел в себя первым. Он вырвался, несколькими прыжками достиг конца кровати, свернулся клубком и, к удивлению и даже разочарованию хозяйки, через несколько секунд заснул. Мэг с завистью посмотрела на кота и позавидовала устойчивости его кошачьей психики. Сама она не смогла даже лечь и до утра просидела в кровати, сжавшись в комок и не погасив света. В десятом часу в комнату вошла Мэри Энн и с удивлением посмотрела на горящую лампочку.
— Я заснула, читая, — объяснила ей Мэг.
— Со мной такое бывает. Только возьму книгу в руки, сразу и засыпаю, — с пониманием отозвалась Мэри Энн.
Мэг не хотела никому рассказывать о ночном явлении. Слуги решат, что она сама накликала беду, а трезвомыслящие люди посоветуют обратиться к психиатру. Мэг приняла душ, вяло натянула на себя джинсы и футболку, стянула волосы резинкой и, передвигаясь как в замедленной съемке, спустилась вниз. Услышав звук тормозов подъехавшей машины, с криком «Генри!» она выбежала на крыльцо.
— Вынужден вас огорчить, это только я, — раздался низкий ленивый голос, и его обладатель уверенно зашагал навстречу. В отличие от Мэг Ричард выглядел свежим, хорошо выспавшимся и невероятно уверенным в себе. Глянув на расстроенное лицо девушки, он отбросил привычную насмешливость и озабоченно спросил: — Что случилось?
— Ничего, — коротко ответила Мэг.
— Я же вижу, что-то произошло.
— Да ничего серьезного, все в порядке, — попыталась бодриться Мэг, но неожиданно для себя уткнулась носом ему в грудь и отчаянно разрыдалась.
Мэг плакала навзрыд. Через минуту рубашка Ричарда стала мокрой от ее обильных слез. Ричард, прижав девушку к себе, нежно гладил по голове.
— Ну-ну, моя девочка, — ласково шептал он ей прямо в ухо. — Успокойся, думаю, мы сможем решить твои маленькие проблемы.
Он достал из кармана платок и осторожно вытер ее мокрое лицо, деликатно задержавшись в области носа. Мэг отстранилась и снова зашлась слезами. Сочувствие и простое человеческое тепло были так нужны ей сейчас, она не давала отчета своим действиям и, не противясь объятиям Ричарда, доверчиво прильнула к нему. Она чувствовала и мягкую шерсть его костюма, и свежесть рубашки, и терпкий запах его кожи. Мэг было приятно ощущать его большую, крепкую, надежную ладонь в своей. Ричард взял ее за плечи и слегка отстранился.
— Видел бы тебя сейчас Генри. Интересно, кто это сказал, что женщина хорошеет от слез? Это явно не про тебя!
Мэг жалко улыбнулась. Ричард слегка подтолкнул девушку вперед, и они вошли в дом.
— Не хотите кофе? — спросила Мэг, пытаясь войти в роль хозяйки.
— Это будет очень кстати, я рано уехал из дому и сейчас голоден как волк, — бодро ответил Ричард.
За кофе Ричард вел непрерывную беседу — скорее сам с собой. Мэг способна была только на краткие ответы или возгласы типа «О!» или «Ах!». Но постепенно к девушке вернулось самообладание. Она уже внимательно слушала собеседника, ночные страхи отступили, и все происшедшее при дневном свете не казалось таким зловещим.
— А ты знаешь это стихотворение Лавлейса «К Амаранте, чтобы она распустила волосы»? — неожиданно спросил Ричард. — Мне кажется, это о тебе.
— Нет, не знаю. Прочтите, пожалуйста, — попросила девушка.
Амаранта, Бога ради,
Полно мучить эти пряди!
Пусть они, как жадный взгляд,
По плечам твоим скользят…
Ричард неожиданно смолк, нагнулся к Мэг и распустил ее волосы, позволив огненным прядям водопадом рассыпаться по плечам.
— Мне все время хотелось это сделать, — ответил он на немой вопрос Мэг. — Так что же все-таки произошло? — спросил он неожиданно.
Мэг прямо посмотрела на Ричарда. Его лицо выражало такое беспокойство, такое внимание и такое сочувствие!..
— Вы, как всегда, будете надо мной смеяться, — выдохнула она.
— Я никогда не смеюсь над тобой, девочка.
— Розовый мальчик.
— Что Розовый мальчик? — Левая бровь Ричарда привычно изогнулась.
— Сегодня ночью ко мне приходил Розовый мальчик.
— Может, ты слишком плотно поужинала?
— Я же говорила, что вы мне не поверите.
— Расскажи подробнее, — сказал Ричард, посерьезнев.
Мэг не очень складно попыталась изложить историю ночного визита. Ричард слушал ее, не перебивая. По его лицу трудно было понять, верит он Мэг или нет.
— Ах, если бы Генри был здесь!
— И что тогда?
— Я бы попросила его остаться!
— Не сомневаюсь, он бы сделал это с большим удовольствием.
— Тут совсем не то, что вы думаете! — рассердилась Мэг. — Он серьезно предупреждал меня по поводу сиреневой комнаты и даже уговаривал переселиться в правое крыло.
— Вот как? — Ричард наморщил лоб. — А не обладает кто-нибудь из ваших слуг таким своеобразным чувством юмора?
— Нет, что вы, они все были до смерти запуганы. Только Том хорохорился — обещал надрать мальчику уши.
— Пожалуй, если ваша милость очень меня попросит, я проведу с вами ночь, напуганная дева.
— Правда? — с надеждой спросила Мэг и залилась краской.
— Ну что ты так смущаешься? Я не собираюсь посягать на твою добродетель. Разве что ты сама проявишь активность и соблазнишь меня. Да и то при условии, что ты не станешь собирать волосы в этот жуткий пучок.
Мэг уже открыла рот, чтобы разразиться гневной тирадой, но вовремя вспомнила о грядущей ночи и только бросила:
— И не надейтесь! Я заплету косички, чтобы вас не смущать, и вообще, вы не герой моего романа! — От этой чудовищной лжи она опять покраснела.
— Конечно, тебе больше нравятся такие, как Генри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42