Йн Чань очень надеялся на молодых рабочих: они были нетерпеливы, агрессивны, решительно настроены, и он рассчитывал заразить их примером всех остальных.
Пока Йн Чань добирался до дома, он тщательно перебирал в уме возможный ход предстоящей забастовки и с волнением думал о деньгах, которые ему пообещал Линь Кэ. Как с ними поступить? Потратить все на нужды рабочих? Но ведь и сам он слишком беден и во многом нуждается!
Нет, его представления о чести не позволят ему истратить на себя лично ни цента!
Адам пригласил Дебору пообедать в театральном ресторане отеля «Мирамар» на Натан-роуд, где подавали великолепные шанхайские блюда. Они заказали ветчину, из которой особым способом вытапливался весь жир, а к ней — набор специй и соус с чабером.
На гарнир им подали блюдо из цыплят, завернутых в листья лотоса и запеченных в специальной глине.
Дебора была в восторге от очень вкусных китайских блюд и восхищалась экзотическим интерьером ресторана.
Они с Адамом расположились за уютным столиком и с интересом разглядывали высокий потолок, обшитый тиком и украшенный ручной резьбой. На потолке были изображены девять драконов, символизирующих Цзюлун, полуостров и город, и покровительствующих Гонконгу на протяжении всей его истории.
Дебора пребывала в отличном расположении духа, и недавняя напряженность в отношениях с Адамом почти исчезла. Она понимала, что Адам повел ее обедать в надежде загладить свою вину, и была рада все простить ему, но разумно полагала, что не следует торопить события.
Сначала Деборе казалось, что Адам будет еще долго злиться на нее за то, что она следила за ним в баре отеля «Хилтон», но он, к ее удивлению, вел себя вполне дружелюбно и даже немного заискивал перед ней.
— Знаешь, Деб, я очень сожалею о вчерашнем, — наконец произнес он. — Надо было мне сразу рассказать тебе об Илае Кейгане! Я действительно давно его не видел и мечтал с ним встретиться. Понимаешь… — Адам немного замялся. — Я догадался, что ему не хочется афишировать свое пребывание в Гонконге.
— Илай? Тот парень?! — удивленно воскликнула Дебора.
— Да, Илай Кейган. Мы дружили с ним много лет, вместе летали в Корее, а затем перевелись на коммерческие рейсы. Потом у Илая началась полоса неприятностей, его выгнали с работы, и мы потеряли друг друга из виду.
— А что с ним случилось?
Адам нахмурился и, немного помолчав, ответил:
— Думаю, теперь я могу рассказать тебе обо всем.
Его жена изменяла ему, и однажды Илай, застукав ее в постели с любовником, убил его. Техасский суд не вынес ему обвинительного приговора, поскольку в деле было много смягчающих обстоятельств, и формально его оправдали.
— А чем он занимается в Гонконге?
— Сказал, что ему якобы предложили полетать, но, похоже, он о многом умалчивает.
— По-моему, ты принимаешь слишком близко к сердцу его проблемы, — заметила Дебора. — Просто он не хочет посвящать тебя в свои дела.
— Возможно, ты права, но мне любопытно узнать о его нынешней жизни, — признался Адам. — Ведь Илай — мой старый друг!
Настойчивый интерес Адама к проблемам старинного приятеля удивил и немного насторожил Дебору.
Ей показалось, что после встречи с Илаем в Адаме произошла какая-то неуловимая перемена, но она решила не задавать ему больше вопросов.
После обеда в ресторане началась концертная программа, и Дебора впервые увидела, что собой представляет традиционная китайская опера. Зрелище оказалось интересным, колоритным, но малопонятным.
Действие разворачивалось на небольшой сцене прямо в зале ресторана и удивляло отсутствием не только декораций, но и занавеса. Его заменяли двери, которые открывали и закрывали вручную. Два шелковых полотнища, на которых снизу были нарисованы колеса, изображали древнюю колесницу.
Все роли, в том числе и женские, исполняли мужчины, кроме роли героини — ее играла совсем юная китаянка. На актерах были роскошные экзотические головные уборы и яркие пестрые одеяния.
Китайская музыка не произвела на Дебору приятного впечатления. Она показалась ей заунывной, чересчур резкой и громкой, а голоса певцов — слишком высокими и пронзительными.
Адам, заметив на лице Деборы недовольное выражение, наклонился к ней и тихо объяснил:
— У китайцев совершенно другая музыкальная школа. Они пользуются пяти — или семизвучной гаммой, в то время как европейцы предпочитают октаву — восемь звуков или шесть целых тонов. — Адам улыбнулся. — Знаешь, а я понимаю, почему западные композиторы иногда используют в своих произведениях китайские музыкальные фразы. Получается весьма оригинально, хотя в целом эта музыка звучит весьма специфично и с трудом воспринимается ухом европейца.
— Ты прав, Адам, — сказала Дебора. — Каждому — свое. Правда, у нас сейчас иногда звучит такая музыка, что от нее начинает болеть голова!
Выйдя из ресторана, они взяли такси и поехали в отель. Адам молча сидел на заднем сиденье, погруженный в свои мысли, Дебора в который раз спрашивала себя: что же с ним случилось?
Когда они вошли в лифт, Адам наконец повеселел, обнял Дебору и хотел поцеловать в губы, не обращая внимания на лифтера-китайца.
— Деб, ты простила меня за вчерашнее? — прошептал он. — Мне следовало с самого начала тебе все объяснить. Кстати, а кто этот парень, китаец, с которым ты сидела за столиком?
— Это я должна просить у тебя прощения, дорогой, за свою глупую выходку, — искренне откликнулась она. — А тот китаец… Я о нем ничего не знаю.
Нет, впрочем, он назвал свое имя — Ван Фусэн.
Адам внимательно посмотрел на Дебору:
— Как ты сказала? Ван Фусэн? Что-то знакомое…
Не могу вспомнить, где я слышал это имя. Вы давно знакомы?
— Нет, мы случайно оказались за одним столиком в баре. Я боялась, что ты заметишь меня, и подсела к нему. Знаешь, — вдруг призналась она, — этот китаец поначалу принял меня за проститутку!
Адам засмеялся.
— Это послужит тебе хорошим уроком! — И шутливым тоном добавил:
— Какова же ваша такса, мадам?
— Адам! — смущенно прошептала Дебора и покраснела. — Ну перестань, мы же не одни! Лифтер может услышать!
— Ну и пусть! Думаешь, он будет шокирован? Он и сам наверняка зарабатывает на сводничестве! — Адам лукаво взглянул на лифтера-китайца.
— Шестой этаж, леди, — произнес лифтер бесстрастным голосом.
Адам вопросительно посмотрел на Дебору:
— Пойдем ко мне в номер, выпьем немного? Пожалуйста!
Дебора улыбнулась. Наконец Адам стал прежним — веселым, обаятельным, остроумным! Она молча кивнула, подумав, что их отношения постепенно возвращаются в свое русло, а совместно проведенная ночь окончательно разрешит все проблемы.
Когда лифт остановился на этаже, где жил Адам, Дебора вдруг спросила:
— А как же Роджер? Он в номере?
— На этот раз мы поселились в разных комнатах, — ответил Адам и, улыбнувшись, добавил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Пока Йн Чань добирался до дома, он тщательно перебирал в уме возможный ход предстоящей забастовки и с волнением думал о деньгах, которые ему пообещал Линь Кэ. Как с ними поступить? Потратить все на нужды рабочих? Но ведь и сам он слишком беден и во многом нуждается!
Нет, его представления о чести не позволят ему истратить на себя лично ни цента!
Адам пригласил Дебору пообедать в театральном ресторане отеля «Мирамар» на Натан-роуд, где подавали великолепные шанхайские блюда. Они заказали ветчину, из которой особым способом вытапливался весь жир, а к ней — набор специй и соус с чабером.
На гарнир им подали блюдо из цыплят, завернутых в листья лотоса и запеченных в специальной глине.
Дебора была в восторге от очень вкусных китайских блюд и восхищалась экзотическим интерьером ресторана.
Они с Адамом расположились за уютным столиком и с интересом разглядывали высокий потолок, обшитый тиком и украшенный ручной резьбой. На потолке были изображены девять драконов, символизирующих Цзюлун, полуостров и город, и покровительствующих Гонконгу на протяжении всей его истории.
Дебора пребывала в отличном расположении духа, и недавняя напряженность в отношениях с Адамом почти исчезла. Она понимала, что Адам повел ее обедать в надежде загладить свою вину, и была рада все простить ему, но разумно полагала, что не следует торопить события.
Сначала Деборе казалось, что Адам будет еще долго злиться на нее за то, что она следила за ним в баре отеля «Хилтон», но он, к ее удивлению, вел себя вполне дружелюбно и даже немного заискивал перед ней.
— Знаешь, Деб, я очень сожалею о вчерашнем, — наконец произнес он. — Надо было мне сразу рассказать тебе об Илае Кейгане! Я действительно давно его не видел и мечтал с ним встретиться. Понимаешь… — Адам немного замялся. — Я догадался, что ему не хочется афишировать свое пребывание в Гонконге.
— Илай? Тот парень?! — удивленно воскликнула Дебора.
— Да, Илай Кейган. Мы дружили с ним много лет, вместе летали в Корее, а затем перевелись на коммерческие рейсы. Потом у Илая началась полоса неприятностей, его выгнали с работы, и мы потеряли друг друга из виду.
— А что с ним случилось?
Адам нахмурился и, немного помолчав, ответил:
— Думаю, теперь я могу рассказать тебе обо всем.
Его жена изменяла ему, и однажды Илай, застукав ее в постели с любовником, убил его. Техасский суд не вынес ему обвинительного приговора, поскольку в деле было много смягчающих обстоятельств, и формально его оправдали.
— А чем он занимается в Гонконге?
— Сказал, что ему якобы предложили полетать, но, похоже, он о многом умалчивает.
— По-моему, ты принимаешь слишком близко к сердцу его проблемы, — заметила Дебора. — Просто он не хочет посвящать тебя в свои дела.
— Возможно, ты права, но мне любопытно узнать о его нынешней жизни, — признался Адам. — Ведь Илай — мой старый друг!
Настойчивый интерес Адама к проблемам старинного приятеля удивил и немного насторожил Дебору.
Ей показалось, что после встречи с Илаем в Адаме произошла какая-то неуловимая перемена, но она решила не задавать ему больше вопросов.
После обеда в ресторане началась концертная программа, и Дебора впервые увидела, что собой представляет традиционная китайская опера. Зрелище оказалось интересным, колоритным, но малопонятным.
Действие разворачивалось на небольшой сцене прямо в зале ресторана и удивляло отсутствием не только декораций, но и занавеса. Его заменяли двери, которые открывали и закрывали вручную. Два шелковых полотнища, на которых снизу были нарисованы колеса, изображали древнюю колесницу.
Все роли, в том числе и женские, исполняли мужчины, кроме роли героини — ее играла совсем юная китаянка. На актерах были роскошные экзотические головные уборы и яркие пестрые одеяния.
Китайская музыка не произвела на Дебору приятного впечатления. Она показалась ей заунывной, чересчур резкой и громкой, а голоса певцов — слишком высокими и пронзительными.
Адам, заметив на лице Деборы недовольное выражение, наклонился к ней и тихо объяснил:
— У китайцев совершенно другая музыкальная школа. Они пользуются пяти — или семизвучной гаммой, в то время как европейцы предпочитают октаву — восемь звуков или шесть целых тонов. — Адам улыбнулся. — Знаешь, а я понимаю, почему западные композиторы иногда используют в своих произведениях китайские музыкальные фразы. Получается весьма оригинально, хотя в целом эта музыка звучит весьма специфично и с трудом воспринимается ухом европейца.
— Ты прав, Адам, — сказала Дебора. — Каждому — свое. Правда, у нас сейчас иногда звучит такая музыка, что от нее начинает болеть голова!
Выйдя из ресторана, они взяли такси и поехали в отель. Адам молча сидел на заднем сиденье, погруженный в свои мысли, Дебора в который раз спрашивала себя: что же с ним случилось?
Когда они вошли в лифт, Адам наконец повеселел, обнял Дебору и хотел поцеловать в губы, не обращая внимания на лифтера-китайца.
— Деб, ты простила меня за вчерашнее? — прошептал он. — Мне следовало с самого начала тебе все объяснить. Кстати, а кто этот парень, китаец, с которым ты сидела за столиком?
— Это я должна просить у тебя прощения, дорогой, за свою глупую выходку, — искренне откликнулась она. — А тот китаец… Я о нем ничего не знаю.
Нет, впрочем, он назвал свое имя — Ван Фусэн.
Адам внимательно посмотрел на Дебору:
— Как ты сказала? Ван Фусэн? Что-то знакомое…
Не могу вспомнить, где я слышал это имя. Вы давно знакомы?
— Нет, мы случайно оказались за одним столиком в баре. Я боялась, что ты заметишь меня, и подсела к нему. Знаешь, — вдруг призналась она, — этот китаец поначалу принял меня за проститутку!
Адам засмеялся.
— Это послужит тебе хорошим уроком! — И шутливым тоном добавил:
— Какова же ваша такса, мадам?
— Адам! — смущенно прошептала Дебора и покраснела. — Ну перестань, мы же не одни! Лифтер может услышать!
— Ну и пусть! Думаешь, он будет шокирован? Он и сам наверняка зарабатывает на сводничестве! — Адам лукаво взглянул на лифтера-китайца.
— Шестой этаж, леди, — произнес лифтер бесстрастным голосом.
Адам вопросительно посмотрел на Дебору:
— Пойдем ко мне в номер, выпьем немного? Пожалуйста!
Дебора улыбнулась. Наконец Адам стал прежним — веселым, обаятельным, остроумным! Она молча кивнула, подумав, что их отношения постепенно возвращаются в свое русло, а совместно проведенная ночь окончательно разрешит все проблемы.
Когда лифт остановился на этаже, где жил Адам, Дебора вдруг спросила:
— А как же Роджер? Он в номере?
— На этот раз мы поселились в разных комнатах, — ответил Адам и, улыбнувшись, добавил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60