Мысли ее вернулись на много лет назад, когда Елена была любовницей барона. Он лгал ей, утверждая, что больше не спит со своей женой-англичанкой. Но вскоре леди Ньюсом забеременела, и Елену приставили к ней в качестве горничной. Елена помнила, как родился Джемми, и особенно хорошо помнила тот день, когда барон с женой уехали на соседнюю плантацию, а Джемми был оставлен на ее попечение. Затаив в душе злобу на хозяев за то, что она оказалась в столь унизительном положении, Елена бросила ребенка без присмотра, а когда вернулась, оказалось, что он упал и лежал без сознания. Четыре дня младенец не приходил в себя.
Помнила Елена и тот день, когда барон велел ей избавиться от ребенка, которого она носила под сердцем. Он не желал незаконнорожденных ублюдков в своем доме. Елена лишилась своего ребенка, а теперь от нее требовали, чтобы она заботилась об этом белокожем отродье.
Скоро даже самому несведущему наблюдателю стало ясно, что Джемми отстает в развитии по сравнению с тем, каким был Карл в таком же возрасте. В то время как тело его мужало, разум оставался на уровне ребенка. Когда леди Ньюсом смирилась наконец с тем фактом, что Джемми слабоумен, то слегла и буквально зачахла, страдая из-за сына. Через год она умерла, а ненависть Елены к барону росла день ото дня. Сознание своей вины за недосмотр заставило ее преданно заботиться о Джемми. Она полюбила этого малыша так же сильно, как любила бы того ребенка, которого когда-то носила.
Елена вспомнила, как она была влюблена, как гордилась вниманием надменного Картайла Ньюсома, и съежилась при воспоминании о лживых словах любви, которые он говорил ей.
А теперь это увлечение Джемми индейскими девочками. Хорошо бы мисс Бэннон удалось добиться своего и отослать детей к родителям на «Регало Вердад». Так было бы лучше для всех. Особенно для Джемми.
Когда-то Елена рассказала барону о нездоровом интересе Джемми к малышкам, а в ответ услышала грубый смех.
– Елена, ты удивляешь меня. Что за деликатный выбор слов? И скажи-ка, – прошептал тогда барон, хватая ее за локоть, – почему тебе кажется, что со мной нужно так осторожничать? Разве нам не известны моменты, когда осторожность отбрасывалась ради кое-чего более важного и значительно более приятного? – Его серые глаза пристально разглядывали женщину, и Елена почувствовала, как румянец залил ее лицо. – А что касается Джемми, – продолжил барон, явно наслаждаясь замешательством экономки, – то зачем сколачивать состояние, если не можешь дать своему сыну того, что он хочет?
Глава 9
Себастьян перепрыгивал через две ступеньки, поднимаясь на крыльцо своего городского дома. Ему не терпелось увидеть Алони после нескольких недель разлуки. Посещение доков не улучшило его настроение, а красавица Алони сможет успокоить его взбудораженные нервы.
Едва он распахнул дверь, как девушка уже бежала ему навстречу. Миниатюрная гибкая фигурка оказалась в объятиях Себастьяна. Алони нежно целовала его, нашептывая слова любви.
– Пошли, – позвала он, высвобождаясь из его крепких рук, – я приготовлю освежающий напиток.
– Мне нужен не освежающий напиток, Алони, – хрипло прошептал Себастьян, вновь привлекая ее к себе.
Алони обворожительно засмеялась.
– О, мой сильный и красивый господин, скажи Алони, чего ты хочешь. Скажи мне, Себастьян, – возбуждающе ворковала она.
– Ах ты, насмешница, – улыбнулся Себастьян, чувствуя, как огонь охватывает все его тело.
Молодая индианка игриво выскользнула из его объятий и одним прыжком перескочила несколько первых ступенек лестницы, ведущей в спальню. Себастьян пустился вслед за ней, радуясь этой маленькой игре. Уловки Алони не переставали забавлять его.
Себастьян последовал за ней до верхней площадки лестницы и теперь наблюдал, как в открытую дверь спальни летит один предмет одежды девушки за другим. Крохотные туфельки, чулки, платье взлетали в воздухе и ложились на пол. Себастьян подхватил шелковую сорочку, не переставая изумляться способностям Алони раздеваться с удивительной быстротой.
Когда вся одежда оказалась на полу, Себастьян вошел в спальню, затененную ставнями от послеполуденного солнца. Глаза привыкли к полумраку, и Себастьян обнаружил Алони на постели в нетерпеливом ожидании. Он окинул индианку оценивающим взглядом, расстегивая рубашку. Их глаза встретились, и руки Себастьяна вдруг стали непослушными. Девушка медленно облизала губы кончиком розового языка. Как всегда, она поражала своей красотой. Стройное гибкое тело никогда не переставало возбуждать Себастьяна, полный чувственный рот обещал блаженство, а раскосые глаза бесстыдно окидывали молодого человека оценивающим взглядом. Алони сознавала, какое впечатление производит на него ее красота, и пользовалась этим.
Себастьян упивался великолепием ее грудей с шоколадно-коричневыми сосками. Алони опустила глаза и протянула руки, призывая его в свои объятия.
* * *
Себастьян взглянул на свое отражение в зеркале ванной комнаты и отвел глаза, в который раз обнаруживая поразительное сходство со своим злейшим врагом Картайлом Ньюсомом. За его спиной появилась Алони. Девушка встревоженно рассматривала его. Себастьян приготовился встретить град вопросов, которые посыплются на него и которые он так часто слышал: «Разве Алони не достаточно красива? Почему я не могу пойти с тобой? Ты стыдишься своей Алони?». Ему уже надоело бесконечное хныканье индианки, поэтому Себастьян старался быстрее одеться и уйти. Тогда Алони, испугавшись, что он прикажет ей покинуть дом, меняла тактику и вновь становилась нежной, нетребовательной Алони.
– Я думаю, может быть, мне лучше уйти? – неожиданно произнесла девушка.
Удивленный ее словами, Себастьян повернулся и посмотрел на индианку. Та заметила его вопросительный взгляд.
– Это правда, Алони следует уйти. Мой Себастьян думает о другой.
– О чем ты говоришь, Алони? Я не думаю о другой. – Произнося эти слова Себастьян поймал себя на том, что лжет. До тех пор пока он оказался в постели с Алони, его ни на минуту не покидали мысли о Мэрилин. В какой-то момент он едва не прошептал ее имя.
– Это правда. Мой Себастьян нашел другую. Это одна из тех раскормленных леди с молочно-белой кожей, что ты видел в оперном театре? Нет, Себастьян не станет обращать внимание на толстую леди. А может быть, – с неожиданной проницательностью заявила она, – это та золотоволосая девушка, о которой я слышала на базарной площади?
Себастьян принялся горячо отрицать предположения и сказал, что больше не желает об этом слышать.
– Так и есть, – плаксиво сделала вывод Алони, – это она!
Разозлившись на любовницу, проявившую такую проницательность, Себастьян подхватил сюртук и стремительно вышел из комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46