Сначала Розу Паркс, потом Маргарет Сэнгер. Это была идея Линка. Портрет Сэнгер отличался от других картин Дейзи. Красные и черные краски были более злыми, к тому же Дейзи стала использовать нехарактерные для нее раньше резкие формы. Центральная фигура была задрапирована в серое, ее черные глаза напоминали маленькие черные дырочки в холсте.
— Потрясающе! — похвалил Линк, когда в ноябре Дейзи показала ему свою работу. — Это же моя книга. Если она будет издана и поступит в продажу, можно будет использовать твою картину для обложки. Не возражаешь?
Дейзи только покачала головой, она была в этот момент слишком счастлива, чтобы говорить.
— Мне нравятся и другие твои работы, — сказал Линк, прежде чем вернуться к себе в кабинет. — Но это совсем другое. Ты очень выросла здесь в творческом плане. Прогресс налицо.
«Да, — думала Дейзи. — Это действительно так». Конечно, ей предстояло и дальше совершенствовать свой стиль, но портрет Сэнгер был куда сильнее ее ранних работ. Сделка с Линком приносила выгоду обоим.
«Но я хочу получить все, — признавалась себе Дейзи. — Мне нравится наш интеллектуальный союз, но я мечтаю также о физическом».
Может быть, в один прекрасный вечер, когда они будут спорить по поводу какой-нибудь идеи, ей стоит просто нагнуться и поцеловать Линка? Дейзи попыталась рассказать себе сказку о том, как Линк заключит ее в свои объятия и скажет: «Боже правый, и как я мог быть таким слепцом!» Но ей что-то в нее не верилось. Это было совсем не в духе Линка. Скорее всего он смущенно отстранится, начнет после этого брать поднос с едой в комнату, и Дейзи лишится удовольствия, которое получает от их вечерних бесед. Впервые в жизни сказка, которую пыталась сочинить Дейзи, отказывалась сочиняться, и это немного раздражало ее. «Ты имеешь сейчас больше, чем многие другие женщины», — убеждала она себя. — Не гневи Бога. Не жадничай".
Линк не мог бы сказать наверняка, когда он впервые понял, что его собственная сказка больше не подчиняется ему. Осознание этого происходило постепенно, становясь все сильнее и сильнее.
Однажды, открыв на звонок в дверь, Линк увидел на пороге маленькую пожилую даму, одетую в желтую блузку, красный кардиган поверх синего жилета и ядовито-зеленую юбку. Протянув Линку пирог, женщина сказала:
— Это для Дейзи. У вас замечательная жена. Напоминает меня в молодости.
«Она действительно одевается так же странно», — подумал Линк, но вслух сказал:
— Спасибо, миссис…
— Амбрастер. И передайте Дейзи мою благодарность.
— Конечно, передам.
Линк отнес пирог в кухню и положил его перед Дейзи.
— Кто такая эта миссис Амбрастер?
— Наша соседка справа. Очень милая. Я помогла ей вчера с газонокосилкой. Она обещала испечь для нас пирог с ревенем. С другой стороны живет мистер Антонелли. До пенсии он преподавал в колледже романские языки. Он сказал, что надо удобрять наши цветы кальцием, а то они не будут цвести. А через дорогу дом доктора Бэнкса. Он помогал мне ловить Энни, когда она убежала позавчера. Рядом с ним…
— Дейзи? — Линк крепко сжал зубы, чтобы не выпалить что-нибудь вроде: «Не надо знакомиться с соседями и демонстрировать всем свои странности», но Дейзи словно прочитала его мысли. Щеки ее вспыхнули.
— Знаю. Я должна лечь на дно и не высовываться. Но это же наши соседи. Нам надо поддерживать хорошие отношения с соседями.
Линк подумал было о том, чтобы сказать: «Нет, не надо», но убеждать Дейзи, чтобы она не заводила близких отношений с соседями, было все равно что убеждать Юпитера не цеплять блох. Оба, сами того не подозревая, привлекали к себе находящиеся вокруг живые существа.
Потом, в колледже, к нему подошел Иван и спросил, не будет ли Линк возражать, если он станет несколько раз в неделю заходить в гости в их уютный желтый домик. Он заверил, что у него самые целомудренные намерения, и Линк кивнул, забавляясь про себя мыслью о том, что Иван соблазнит Дейзи.
Кроуфорд упомянул как-то, что Чики просто в восторге от ленчей, которые они с Дейзи устраивали себе каждый день вместе, а потом сказал, что Лейси помогает Дейзи разрисовывать ванную, чтобы потом изобразить похожий узор у себя в столовой.
— Хочу ли я обедать в столовой, разрисованной плющом? — задумчиво спросил как-то Букер, и Линк ответил ему:
— Раз этого хочет Лейси, у вас, похоже, нет выбора.
Линку также не удавалось четко разделить профессиональную и личную жизнь. Дейзи все время убеждала его, что он должен, как другие профессора, приглашать своих студентов домой и заниматься с ними вне стен колледжа. В конце концов Линк сдался, просто чтобы прекратить этот спор. После этого студенты стали в доме частыми гостями. Они настолько обжились, что, когда Дейзи не оставляла в вазочке печенье, пекли его сами. Линк беспокоился, что студенты будут надоедать Дейзи, отрывая ее от рисования, но она сказала, что ей очень нравится общаться с ними и они уважительно относятся к ее работе.
Оливия, одна из студенток, сказала как-то Линку о работах Дейзи:
— Сначала думаешь, что это обычные портреты, но потем понимаешь, что за каждым стоят жизни, замечательные жизни сильных женщин, сделавших что-нибудь странное, важное и опасное. И они такие настоящие. — Оливия на секунду замялась, потом продолжала: — Может быть, вы уже заметили, но все зги женщины похожи на Дейзи.
— Я что-то этого не заметил, — немного напряженно произнес Линк.
В картинах Дейзи было что-то интимное, и обсуждать их с посторонним человеком казалось неправильным и бестактным. Оливия грустно посмотрела на Линка, прежде чем вернуться к обеденному столу, за которым проходили занятия.
Линк вроде бы понимал, что происходит, но не осознавал до конца, что его дом и его жена успели вплестись прочной ниточкой в общественную жизнь Прескотта, пока однажды в ноябре ему не пришлось приехать домой по поводу одного телефонного звонка.
Из дверей как раз выходила Чики.
— Здравствуй, дорогой. — Она обняла Линка и сделала шаг в сторону, чтобы он мог подойти к двери. — Дейзи и Лейси в ванной — работают.
Линк давно заметил, что Чики стала какой-то другой, но не мог определить словами произошедших в ней перемен. Он смотрел, как Чики идет по дорожке, и вдруг понял наконец, в чем дело, Чики не шаталась. Она не была пьяна. Линк впервые видел ее абсолютно трезвой.
Покачав головой, он вошел внутрь.
Двое его студентов, Оливия и Ларри, работали в столовой над его заданием, относящимся к периоду Второй мировой войны. Лиз устроилась на колене Оливии, а Энни пыталась играть с ручкой Ларри. Линк попытался согнать со стола Энни, но тут Эндрю, еще один студент, появился из кухни с миской.
— Решайте скорее, класть орехи в шоколадные чипсы или нет?
— Класть, — послышалось из гостиной, и, обернувшись, Линк увидел еще одну студентку, Трейси, которая лежала на кушетке в гостиной, а сверху пристроился Юпитер, которого девушка ласково почесывала по животу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
— Потрясающе! — похвалил Линк, когда в ноябре Дейзи показала ему свою работу. — Это же моя книга. Если она будет издана и поступит в продажу, можно будет использовать твою картину для обложки. Не возражаешь?
Дейзи только покачала головой, она была в этот момент слишком счастлива, чтобы говорить.
— Мне нравятся и другие твои работы, — сказал Линк, прежде чем вернуться к себе в кабинет. — Но это совсем другое. Ты очень выросла здесь в творческом плане. Прогресс налицо.
«Да, — думала Дейзи. — Это действительно так». Конечно, ей предстояло и дальше совершенствовать свой стиль, но портрет Сэнгер был куда сильнее ее ранних работ. Сделка с Линком приносила выгоду обоим.
«Но я хочу получить все, — признавалась себе Дейзи. — Мне нравится наш интеллектуальный союз, но я мечтаю также о физическом».
Может быть, в один прекрасный вечер, когда они будут спорить по поводу какой-нибудь идеи, ей стоит просто нагнуться и поцеловать Линка? Дейзи попыталась рассказать себе сказку о том, как Линк заключит ее в свои объятия и скажет: «Боже правый, и как я мог быть таким слепцом!» Но ей что-то в нее не верилось. Это было совсем не в духе Линка. Скорее всего он смущенно отстранится, начнет после этого брать поднос с едой в комнату, и Дейзи лишится удовольствия, которое получает от их вечерних бесед. Впервые в жизни сказка, которую пыталась сочинить Дейзи, отказывалась сочиняться, и это немного раздражало ее. «Ты имеешь сейчас больше, чем многие другие женщины», — убеждала она себя. — Не гневи Бога. Не жадничай".
Линк не мог бы сказать наверняка, когда он впервые понял, что его собственная сказка больше не подчиняется ему. Осознание этого происходило постепенно, становясь все сильнее и сильнее.
Однажды, открыв на звонок в дверь, Линк увидел на пороге маленькую пожилую даму, одетую в желтую блузку, красный кардиган поверх синего жилета и ядовито-зеленую юбку. Протянув Линку пирог, женщина сказала:
— Это для Дейзи. У вас замечательная жена. Напоминает меня в молодости.
«Она действительно одевается так же странно», — подумал Линк, но вслух сказал:
— Спасибо, миссис…
— Амбрастер. И передайте Дейзи мою благодарность.
— Конечно, передам.
Линк отнес пирог в кухню и положил его перед Дейзи.
— Кто такая эта миссис Амбрастер?
— Наша соседка справа. Очень милая. Я помогла ей вчера с газонокосилкой. Она обещала испечь для нас пирог с ревенем. С другой стороны живет мистер Антонелли. До пенсии он преподавал в колледже романские языки. Он сказал, что надо удобрять наши цветы кальцием, а то они не будут цвести. А через дорогу дом доктора Бэнкса. Он помогал мне ловить Энни, когда она убежала позавчера. Рядом с ним…
— Дейзи? — Линк крепко сжал зубы, чтобы не выпалить что-нибудь вроде: «Не надо знакомиться с соседями и демонстрировать всем свои странности», но Дейзи словно прочитала его мысли. Щеки ее вспыхнули.
— Знаю. Я должна лечь на дно и не высовываться. Но это же наши соседи. Нам надо поддерживать хорошие отношения с соседями.
Линк подумал было о том, чтобы сказать: «Нет, не надо», но убеждать Дейзи, чтобы она не заводила близких отношений с соседями, было все равно что убеждать Юпитера не цеплять блох. Оба, сами того не подозревая, привлекали к себе находящиеся вокруг живые существа.
Потом, в колледже, к нему подошел Иван и спросил, не будет ли Линк возражать, если он станет несколько раз в неделю заходить в гости в их уютный желтый домик. Он заверил, что у него самые целомудренные намерения, и Линк кивнул, забавляясь про себя мыслью о том, что Иван соблазнит Дейзи.
Кроуфорд упомянул как-то, что Чики просто в восторге от ленчей, которые они с Дейзи устраивали себе каждый день вместе, а потом сказал, что Лейси помогает Дейзи разрисовывать ванную, чтобы потом изобразить похожий узор у себя в столовой.
— Хочу ли я обедать в столовой, разрисованной плющом? — задумчиво спросил как-то Букер, и Линк ответил ему:
— Раз этого хочет Лейси, у вас, похоже, нет выбора.
Линку также не удавалось четко разделить профессиональную и личную жизнь. Дейзи все время убеждала его, что он должен, как другие профессора, приглашать своих студентов домой и заниматься с ними вне стен колледжа. В конце концов Линк сдался, просто чтобы прекратить этот спор. После этого студенты стали в доме частыми гостями. Они настолько обжились, что, когда Дейзи не оставляла в вазочке печенье, пекли его сами. Линк беспокоился, что студенты будут надоедать Дейзи, отрывая ее от рисования, но она сказала, что ей очень нравится общаться с ними и они уважительно относятся к ее работе.
Оливия, одна из студенток, сказала как-то Линку о работах Дейзи:
— Сначала думаешь, что это обычные портреты, но потем понимаешь, что за каждым стоят жизни, замечательные жизни сильных женщин, сделавших что-нибудь странное, важное и опасное. И они такие настоящие. — Оливия на секунду замялась, потом продолжала: — Может быть, вы уже заметили, но все зги женщины похожи на Дейзи.
— Я что-то этого не заметил, — немного напряженно произнес Линк.
В картинах Дейзи было что-то интимное, и обсуждать их с посторонним человеком казалось неправильным и бестактным. Оливия грустно посмотрела на Линка, прежде чем вернуться к обеденному столу, за которым проходили занятия.
Линк вроде бы понимал, что происходит, но не осознавал до конца, что его дом и его жена успели вплестись прочной ниточкой в общественную жизнь Прескотта, пока однажды в ноябре ему не пришлось приехать домой по поводу одного телефонного звонка.
Из дверей как раз выходила Чики.
— Здравствуй, дорогой. — Она обняла Линка и сделала шаг в сторону, чтобы он мог подойти к двери. — Дейзи и Лейси в ванной — работают.
Линк давно заметил, что Чики стала какой-то другой, но не мог определить словами произошедших в ней перемен. Он смотрел, как Чики идет по дорожке, и вдруг понял наконец, в чем дело, Чики не шаталась. Она не была пьяна. Линк впервые видел ее абсолютно трезвой.
Покачав головой, он вошел внутрь.
Двое его студентов, Оливия и Ларри, работали в столовой над его заданием, относящимся к периоду Второй мировой войны. Лиз устроилась на колене Оливии, а Энни пыталась играть с ручкой Ларри. Линк попытался согнать со стола Энни, но тут Эндрю, еще один студент, появился из кухни с миской.
— Решайте скорее, класть орехи в шоколадные чипсы или нет?
— Класть, — послышалось из гостиной, и, обернувшись, Линк увидел еще одну студентку, Трейси, которая лежала на кушетке в гостиной, а сверху пристроился Юпитер, которого девушка ласково почесывала по животу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51