Ее докторская степень позволяла практиковать где угодно.
Но густой мрак окутывал счастливые мечты, стоило ей лишь вспомнить о злосчастной тайне, которая глухой стеной встала между ней и Диланом.
Дилан открыл дверь кухни, выводя Тесc из задумчивости. Лицо у него было мрачным и злым. Первой мыслью Тесc было то, что он расстроился из-за какой-нибудь машины или покупателя, однако она заметила его пристальный взгляд, направленный прямо на нее.
– Что случилось? – спросила Тесc. – Что-то не так?
– Ты вернулась в Сосновую Рощу не из-за Эрин, – произнес он низким, угрожающим тоном.
Она нахмурила брови:
– Конечно, я же говорила тебе, что не знала об Эрин, пока не увидела ее в твоем гараже.
– Это версия, которой ты придерживаешься?
Брови у Тесc сдвинулись, образовав глубокую морщину, и она удивленно спросила:
– А тебя эта версия не устраивает?
– Не устраивает. – Он поднял руку, и Тесc заметила какие-то бумаги. – Не хочешь объяснить?
Он бросил листы на стол. Тесc, не поднимая их, просто взглянула, и глаза у нее расширились от изумления. На первой странице была информация о банковском счете ее отца. Только имя отца было заменено на ее собственное…, без ее на то согласия. Мать Дилана вошла в программу и изменила имя.
– Почему ты мне ничего не сказала о том, что говорила с моей матерью?
– Потому что я не хотела причинить вред тебе и Эрин.
Или запятнать память об отце.
– По крайней мере ты узнала о счете. Когда мама пришла ко мне, она предупредила, что ты будешь оправдываться и все отрицать.
Десять лет назад единственной своей ошибкой Тесc считала, что отдала свое тело и душу мальчишке, которого любила. Теперь она чувствовала ужасную вину за то, что поверила этой женщине. Она не ожидала, что ее согласие обернется против нее.
– Я слышал, как ты говорила Эрин, что вернулась в город из-за каких-то бумаг, но никак не мог предположить, что ты имела в виду банк Минстеров. – Он пристально посмотрел на нее. – Ты вернулась из-за денег. На время.
Его слова были подобны удару молотка судьи: “Приговор вынесен и обжалованию не подлежит”.
Она взглянула на него, не скрывая боли:
– Я возвращалась не из-за денег. Я приехала узнать, откуда они взялись.
– Не трать мое время!
– Не надо кричать, Эрин может услышать.
Они оба замолчали, услышав шаги дочери.
– Пап. – Она остановилась на пороге.
– Возвращайся в свою комнату, Эрин, – сказал Дилан, не отрывая тяжелого взгляда от Тесc. – Мне нужно поговорить с твоей мамой. Наедине.
– Но… – Голос ребенка поблек. Брови девочки в смятении нахмурились, и у Тесc сжалось сердце.
– Мам, что происходит?
– Милая, папе и мне нужно поговорить, – сказала нежно Тесc. – Послушай папу, возвращайся в свою комнату, а я поднимусь чуть позже и пожелаю тебе спокойной ночи. Я обещаю.
– Но я слышала, папа кричал.
– Эрин, – в голосе Дилана слышалось предупреждение, – иди. – Он глянул в темноту холла. – И закрой дверь.
Послышался хлопок двери в спальню. Дилан перевел тяжелый холодный взгляд на Тесc.
– Чего я не могу понять, так это к чему все эти романтические игры? – Он говорил так, что было ясно – ему не нужны ответы, он просто пользовался случаем, чтобы высказаться. – Зачем тебе надо было так безжалостно забавляться моими чувствами? Делать из меня дурака, поддразнивать меня, если тебя интересовали только деньги? Ты что, мстила мне за то, что я сделал тебе много лет назад? – Он пожал плечами, приподнял подбородок и с презрением посмотрел на нее. – Отлично, твоя поездка в Сосновую Рощу удалась. Ты поставила меня на колени и получила денежное вознаграждение за лишения десяти лет. – Его сарказм был хуже пощечины. – Я предлагаю тебе взять деньги и катиться к черту из Сосновой Рощи. Ты ведь не хочешь оставаться здесь.
– Это не правда! – с криком выбежала из прихожей Эрин, где все это время пряталась и подслушивала. – Я хочу, чтобы ты осталась, – закричала она, обхватив Тесc за талию, – я не хочу, чтобы ты уезжала! Мне все равно, что говорит папа. Ты не можешь уехать, не можешь!
Тесc почувствовала, как к горлу подступили слезы. Она перевела взгляд на Дилана, но из-за слез его образ расплывался.
– Милая, – тихо проговорила она, крепче прижимая ребенка к груди, – все будет хорошо.
Тесc почувствовала, что Эрин дрожит.
– Ты обещаешь? – прошептала девочка.
– Конечно, – сказала Тесc, провожая дочь в ее комнату. – Пойдем, отведи меня в свою спальню. Мы не сможем поговорить с папой, если ты не оставишь нас наедине.
В комнате Тесc усадила дочь в кресло, а сама присела на корточки и заглянула в детские испуганные глаза.
– Милая, это проблема между мной и папой, – объяснила Тесc, – ты здесь ни при чем.
– Но папа кричал.
– Ну и что, он злится. А люди иногда кричат, когда злятся. Но ведь он злится не на тебя, так же как и я. Мы оба любим тебя очень-очень сильно. – Она погладила руку Эрин. – Я не хочу, чтобы ты беспокоилась. Мы сами справимся с этим.
– Он говорил тебе, чтобы ты уехала.
– Ничто и никто не способен разлучить нас, Эрин. – Тесc ласково улыбнулась. – Ты веришь мне?
Эрин молча кивнула головой.
– Не я ли обещала тебе, что не уеду, не попрощавшись? Я хочу, чтобы ты доверяла мне. – Тесc нежно поцеловала ее в макушку. – И я также хочу, чтобы ты хорошо училась и получила пятерку за свой тест. Ради меня.
Тесc вышла за дверь.
– Мам!
Она обернулась.
– Да, сладкая?
– Я получу пятерку, – прошептала Эрин. – Только ради тебя.
Послав дочери воздушный поцелуй, Тесc закрыла за собой дверь и пошла в кухню.
– Все эти годы, – начала она прямо с порога, – когда мы были порознь, я чувствовала, что недостаточно хороша для тебя и твоих родителей.
Дилан смотрел, явно захваченный врасплох.
– Я никогда не относился к тебе так.
– О! Да! Ты молодец! В противном случае мы бы не скрывали наших отношений от твоих родителей.
– Извини, но мы скрывались также и от твоего отца, – заметил он резко.
– Но ты же прекрасно знаешь, что мы это делали из-за разницы в возрасте. – Не дав ему ответить, она сказала:
– Если ты будешь искренен, то признаешь, что не хотел рассказывать о нас, потому что знал отношение твоих родителей ко мне и сам относился так же.
Он отвел виноватый взгляд, но через несколько секунд прямо взглянул ей в лицо.
– Ты ошибаешься, – хрипло сказал он, – я не был с ними согласен.
– Да? А я всю жизнь чувствовала себя…, недостойной. – Гнев достиг апогея. – Но сейчас мне неважно, что ты думаешь, что думает твоя мать, важно лишь то, что я сама думаю о себе. – Она смерила его взглядом.
Дилан прислонился к стене.
– Но ты еще не объяснила это, – он, указал на бумаги.
– У меня нет намерений что-либо объяснять тебе. – Тесc подошла к столу и взяла сумочку. – Я не собираюсь чувствовать себя обязанной и благодарной мужчине, который не хочет меня любить такой, какая я есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Но густой мрак окутывал счастливые мечты, стоило ей лишь вспомнить о злосчастной тайне, которая глухой стеной встала между ней и Диланом.
Дилан открыл дверь кухни, выводя Тесc из задумчивости. Лицо у него было мрачным и злым. Первой мыслью Тесc было то, что он расстроился из-за какой-нибудь машины или покупателя, однако она заметила его пристальный взгляд, направленный прямо на нее.
– Что случилось? – спросила Тесc. – Что-то не так?
– Ты вернулась в Сосновую Рощу не из-за Эрин, – произнес он низким, угрожающим тоном.
Она нахмурила брови:
– Конечно, я же говорила тебе, что не знала об Эрин, пока не увидела ее в твоем гараже.
– Это версия, которой ты придерживаешься?
Брови у Тесc сдвинулись, образовав глубокую морщину, и она удивленно спросила:
– А тебя эта версия не устраивает?
– Не устраивает. – Он поднял руку, и Тесc заметила какие-то бумаги. – Не хочешь объяснить?
Он бросил листы на стол. Тесc, не поднимая их, просто взглянула, и глаза у нее расширились от изумления. На первой странице была информация о банковском счете ее отца. Только имя отца было заменено на ее собственное…, без ее на то согласия. Мать Дилана вошла в программу и изменила имя.
– Почему ты мне ничего не сказала о том, что говорила с моей матерью?
– Потому что я не хотела причинить вред тебе и Эрин.
Или запятнать память об отце.
– По крайней мере ты узнала о счете. Когда мама пришла ко мне, она предупредила, что ты будешь оправдываться и все отрицать.
Десять лет назад единственной своей ошибкой Тесc считала, что отдала свое тело и душу мальчишке, которого любила. Теперь она чувствовала ужасную вину за то, что поверила этой женщине. Она не ожидала, что ее согласие обернется против нее.
– Я слышал, как ты говорила Эрин, что вернулась в город из-за каких-то бумаг, но никак не мог предположить, что ты имела в виду банк Минстеров. – Он пристально посмотрел на нее. – Ты вернулась из-за денег. На время.
Его слова были подобны удару молотка судьи: “Приговор вынесен и обжалованию не подлежит”.
Она взглянула на него, не скрывая боли:
– Я возвращалась не из-за денег. Я приехала узнать, откуда они взялись.
– Не трать мое время!
– Не надо кричать, Эрин может услышать.
Они оба замолчали, услышав шаги дочери.
– Пап. – Она остановилась на пороге.
– Возвращайся в свою комнату, Эрин, – сказал Дилан, не отрывая тяжелого взгляда от Тесc. – Мне нужно поговорить с твоей мамой. Наедине.
– Но… – Голос ребенка поблек. Брови девочки в смятении нахмурились, и у Тесc сжалось сердце.
– Мам, что происходит?
– Милая, папе и мне нужно поговорить, – сказала нежно Тесc. – Послушай папу, возвращайся в свою комнату, а я поднимусь чуть позже и пожелаю тебе спокойной ночи. Я обещаю.
– Но я слышала, папа кричал.
– Эрин, – в голосе Дилана слышалось предупреждение, – иди. – Он глянул в темноту холла. – И закрой дверь.
Послышался хлопок двери в спальню. Дилан перевел тяжелый холодный взгляд на Тесc.
– Чего я не могу понять, так это к чему все эти романтические игры? – Он говорил так, что было ясно – ему не нужны ответы, он просто пользовался случаем, чтобы высказаться. – Зачем тебе надо было так безжалостно забавляться моими чувствами? Делать из меня дурака, поддразнивать меня, если тебя интересовали только деньги? Ты что, мстила мне за то, что я сделал тебе много лет назад? – Он пожал плечами, приподнял подбородок и с презрением посмотрел на нее. – Отлично, твоя поездка в Сосновую Рощу удалась. Ты поставила меня на колени и получила денежное вознаграждение за лишения десяти лет. – Его сарказм был хуже пощечины. – Я предлагаю тебе взять деньги и катиться к черту из Сосновой Рощи. Ты ведь не хочешь оставаться здесь.
– Это не правда! – с криком выбежала из прихожей Эрин, где все это время пряталась и подслушивала. – Я хочу, чтобы ты осталась, – закричала она, обхватив Тесc за талию, – я не хочу, чтобы ты уезжала! Мне все равно, что говорит папа. Ты не можешь уехать, не можешь!
Тесc почувствовала, как к горлу подступили слезы. Она перевела взгляд на Дилана, но из-за слез его образ расплывался.
– Милая, – тихо проговорила она, крепче прижимая ребенка к груди, – все будет хорошо.
Тесc почувствовала, что Эрин дрожит.
– Ты обещаешь? – прошептала девочка.
– Конечно, – сказала Тесc, провожая дочь в ее комнату. – Пойдем, отведи меня в свою спальню. Мы не сможем поговорить с папой, если ты не оставишь нас наедине.
В комнате Тесc усадила дочь в кресло, а сама присела на корточки и заглянула в детские испуганные глаза.
– Милая, это проблема между мной и папой, – объяснила Тесc, – ты здесь ни при чем.
– Но папа кричал.
– Ну и что, он злится. А люди иногда кричат, когда злятся. Но ведь он злится не на тебя, так же как и я. Мы оба любим тебя очень-очень сильно. – Она погладила руку Эрин. – Я не хочу, чтобы ты беспокоилась. Мы сами справимся с этим.
– Он говорил тебе, чтобы ты уехала.
– Ничто и никто не способен разлучить нас, Эрин. – Тесc ласково улыбнулась. – Ты веришь мне?
Эрин молча кивнула головой.
– Не я ли обещала тебе, что не уеду, не попрощавшись? Я хочу, чтобы ты доверяла мне. – Тесc нежно поцеловала ее в макушку. – И я также хочу, чтобы ты хорошо училась и получила пятерку за свой тест. Ради меня.
Тесc вышла за дверь.
– Мам!
Она обернулась.
– Да, сладкая?
– Я получу пятерку, – прошептала Эрин. – Только ради тебя.
Послав дочери воздушный поцелуй, Тесc закрыла за собой дверь и пошла в кухню.
– Все эти годы, – начала она прямо с порога, – когда мы были порознь, я чувствовала, что недостаточно хороша для тебя и твоих родителей.
Дилан смотрел, явно захваченный врасплох.
– Я никогда не относился к тебе так.
– О! Да! Ты молодец! В противном случае мы бы не скрывали наших отношений от твоих родителей.
– Извини, но мы скрывались также и от твоего отца, – заметил он резко.
– Но ты же прекрасно знаешь, что мы это делали из-за разницы в возрасте. – Не дав ему ответить, она сказала:
– Если ты будешь искренен, то признаешь, что не хотел рассказывать о нас, потому что знал отношение твоих родителей ко мне и сам относился так же.
Он отвел виноватый взгляд, но через несколько секунд прямо взглянул ей в лицо.
– Ты ошибаешься, – хрипло сказал он, – я не был с ними согласен.
– Да? А я всю жизнь чувствовала себя…, недостойной. – Гнев достиг апогея. – Но сейчас мне неважно, что ты думаешь, что думает твоя мать, важно лишь то, что я сама думаю о себе. – Она смерила его взглядом.
Дилан прислонился к стене.
– Но ты еще не объяснила это, – он, указал на бумаги.
– У меня нет намерений что-либо объяснять тебе. – Тесc подошла к столу и взяла сумочку. – Я не собираюсь чувствовать себя обязанной и благодарной мужчине, который не хочет меня любить такой, какая я есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28