Scan, OCR, SpellCheck: Глюк Файнридера, 2007
«Голубенцев И. Благоприятные приметы для охоты на какомицли»: Астер-Х; СПб.; 2004
ISBN 5-98285-004-7
Аннотация
Странная и вечная книга о главном. О том, что было не так давно и что не смыло временем. О том, что еще можно вспомнить, пораспросив стариков: о задних людях с острой кровью, о быстрых какомицли, которых никто не видел, о рисунках на лицах, о старых богах, чьи глаза уже остановились...
Игорь ГОЛУБЕНЦЕВ
БЛАГОПРИЯТНЫЕ ПРИМЕТЫ ДЛЯ ОХОТЫ НА КАКОМИЦЛИ

он посмотрел
на небо,
набухшее
чёрными тучами;
на ноги,
покрытые
большими
комарами
и пиявками.
Шёл дождь,
падали
метеориты.
Он счастливо
улыбнулся.
Все это были
благоприятные
приметы
для охоты
на какомицли
с тех пор, как люди придумали время,
его прошло довольно много
спал головой в другую сторону
и ел то, что растёт слева
после смерти стал не тем, о чём мечтал
звери встречались огромные,
но невкусные
предсказывал судьбу по полету плевка
боги покинули его, а блохи — нет
слабый шаман —
пел тихо, летал с опаской
сон сбылся, но драконы пришли позже
тело плачет. Голову наполняют седина,
вши и дурные предчувствия
мочился весной, думал о главном
всегда предпочитал людей мягких
и нежных. Они не застревают в зубах
мужчины нашего племени
сначала не знали, зачем им пенисы.
Когда узнали, долго смеялись
из сильных и суровых врагов
получается прочная обувь
все охотники очень умело обращались
с каменными топорами и копьями.
Поэтому каждый приносил домой немало
вкусных жучков и жирных личинок
сплюнул под ноги табак —
от этого всё и пошло
радостно покрывал шрамами тело и душу
умереть на его копье было почётно
и предвещало удачу
мистические знаки появлялись
на моем теле не раз, и теперь я понял,
что когда-нибудь умру
родился как воин — молча
лицо вождя лоснилось умом и отвагой
отрастил седую бороду —
боялся умереть молодым
я знаю много слов, но нынче в моде
широкие зазубренные наконечники
танцевал им о своей охоте
пока я не знал огня,
горшки обжигали боги
жевал табак и бил в бубен.
Тени предков грелись у костра
гордился своей тенью.
Пел ей песни и смазывал маслом
жизнь растянулась от вдоха до выдоха
У меня много детей —
некоторые уже стали богами
боялся этих богов до смерти.
А после — ещё больше
умирая, сжимал в руках самое дорогое:
флейту и запас дров
боги забрали его разум,
чтобы он не думал о главном
рана свистела на ветру грустные песни
шаман полюбил её
почти всеми своими душами
белее, чем кровь белого человека
а у них и кровь краснее, и семя гуще
женщины ели клубни,
а мужчины ели хорошо
она снесла три яйца. Самое маленькое
подбросила на небо и назвала: солнце
они были как зубы —
одни коренные, другие — резцы.
Она — как молочный клык
девушка стыдливо бросала в него камни
уходил с трёхдневным запасом жен
жили как боги — запивали мясо кровью
издали я показался им съедобным
у него было мягкое сердце,
но твёрдый череп
это было так, как всегда бывает это
подзывал солнце тихим свистом
время шло быстро. Но я был быстрее
охотился и бил рыбу. Думал только во сне
жертвоприношение было обильным.
Всю ночь в небе сверкали молнии
и доносилась сытая отрыжка
боги придумали мужчину и женщину,
но забыли зачем

стреляя, метил в родинки
старики считали, что это место плохое
и надо уходить; молодые считали
по пальцам: раз, два, три
говорил, топор кидал — нараспев
боги смотрели на меня искоса
и знаки подавали неправильные
женщины рядом не было
и я обходился копьем
притворился богом. Испугали.
Так и остался
за спиной носил боевой лук,
за пазухой — мирный чеснок
вино еще долго притворялось водой,
пока этот бог не претворил его обратно
поперхнулся во сне и стал шаманом
он ещё не знал колеса…
с детства считался избранным —
поэтому делал странное —
летал, думал после еды
они плыли на лодках,
пока не состарились
небо дало ему хитрость, мясо врагов
силу, но танцевать он научился сам
всё, что знал о жизни,
нарисовал мочой на снегу
цвет глаз унаследовал от матери,
а татуировки от отца
убитый, я лежал тихо
и старался не думать о самом страшном
потом ехал на ком-то большом,
с тёплой шеей
из-за плохой памяти не любил бумеранги
чтобы не спугнуть зверя,
мочился только в сезон дождей
убивал на охоте зверей, придумывал
им названия и только после этого ел
сердца людей открыты для того,
кто держит в руках лук
и запас стрел за спиной
когда приходило время, женщины,
оскалив вульвы, ложились у входа,
а молодые воины, наточив наконечники,
отправлялись на охоту
в старые времена люди были другими.
Гораздо вкусней
это случилось в ещё те времена
и из меня сделают много хороших вещей:
миску, бубен, палочку для еды
когда Солнце было камбалой,
люди его жарили. Теперь всё наоборот
вспомнив мудрые наставления предков,
решил следовать им, но снова забыл
сердился на крокодилов за то,
что они длиннее
в старые времена
люди умели летать и были очень умными.
Теперь они едят грибы и курят
это случилось давно —
когда я был окунем
убил кабана, заснул сытым.
Проснулся мудрым
он искоса подумал об этой женщине
пока лежал под медведем, согрелся
он был хорошим.
Звери плакали, когда ели его
охотники нарисовали
на песке жен и стали с ними спать.
Это было нехорошо. Поэтому теперь
люди злые и низкорослые
чтобы взошло солнце,
пришлось полночи курить трубку
и ели гадость, и думали по слогам
целый день парил над лесом,
высматривая добычу. Когда вернулся
домой, охотники сказали ему,
что это не по-людски
эти птицы были очень похожи на
людей — они говорили и носили
повязки. Но у них не было косичек
убил его в честном поединке
и уважительно съел
справа от меня бежала собака,
слева — души предков
восход солнца —
это хорошо для начала
раньше был — кровь с молоком.
Теперь — сыр с кровью
ели без соли, но с камушками
девушки любовались телом воина
и лишь время от времени
переворачивали его над углями
они родились, поели и умерли
умер хорошо —
приплясывая и с пивом на губах
ловил рыбу и вялил её на ветру. За это
ветер любил его, а рыба — не любила
а мои воины выли по ночам
храбрыми голосами
во сне больше не летаю.
Ожирел, стал тяжел на подъем
но шаман достал зубами такое,
что и сказать нельзя
оголодав, ел снег со следами зверей
имел два лука: для дали и для близи
я сыграл им на тетиве песню
о скорой встрече с богами
в ту зиму стрелы замерзали на лету
их боги оказались сильнее. Поэтому они
едят свиней, а мы — комаров
было весело: женщины плакали,
мужчины пили пиво
она была почти так же красива,
как полная луна.
1 2 3 4 5 6 7 8