С благодарностью Богу, Его непостижимому Промыслу должны быть помянуты многочисленные помощники старца Макария, прежде всего чета Киреевских (Иван Васильевич и Наталья Петровна), профессор Московского Университета С. П. Шевырев, цензор профессор Ф. А. Голубинский и другие. На дело печатания появились средства, много содействовал новому начинанию богомудрый игумен Оптиной пустыни архимандрит Моисей, а в числе братии нашлись для отца Макария постоянные помощники.
Архимандрит Никодим пишет в своем исследовании: «Во всех лучших русских людях первой половины XIX века издательская деятельность Оптиной пустыни встретила полное одобрение. Труды духовных питомцев о<тца> Паисия Величковского во главе с о<тцом> Макарием и славянофилов Киреевских были верно поняты и оценены еще современниками».
Следует указать основные святоотеческие труды (в порядке их издания), подготовленные и изданные блаженным старцем Макарием и его соработниками. Здесь прежде всего – «Руководство к духовной жизни» преподобных отцов Варсонофия Великого и Иоанна Пророка, далее (после «Восторгнутых класов» старца Паисия) книга аввы Дорофея – азбука монашеской жизни, «Лествица» святого Иоанна Лествичника, печатлеющая последовательное восхождение монаха в жизни духовной. Последние два духовных руководства особенно тщательно переводились учениками старца Макария. Книга аввы Дорофея была переведена на русский язык отцом Климентом (Зедергольмом); «Лествица» преподобного Иоанна была переведена на церковнославянский язык преподобным Амвросием, на русский же язык – отцом Ювеналием. Обе эти книги как основные руководства в духовной жизни тщательно изучались, а переводы их проверялись и дополнялись старцем Макарием.
Были изданы и «Слова подвижнические» преподобного Исаака Сирина в переводе на церковнославянский язык блаженного старца Паисия Величковского, бесценное сокровище для монахов, проходящих созерцательную жизнь, с великим трудом и слезами найденное и воскрешенное преподобным старцем Паисием. Изданы были также Слова преподобных аввы Исаии и Максима Исповедника, также как и подвижнические Слова преподобных аввы Орсисия и Марка Подвижника. Позднее были изданы труды священномученика Петра Дамаскина, преподобного Симеона Нового Богослова, преподобного Феодора Студита и др.
Можно согласиться с архимандритом Никодимом, признающим, что хотя издания Оптиной пустыни не были чрезмерно многочисленны, в то же время они содержали всю ту основную духовную литературу, которая необходима для жизни монастыря. В опубликованных книгах имеются необходимые советы и руководства как для старцев, так и для их духовных детей, и новоначальных, и усовершающихся в жизни духовной, монашеской.
Архимандрит Никодим высказывает мысли, что «славянское Добротолюбие и Оптинские издания в их совокупности <...> составили полную аскетическую библиотеку, столь необходимую <...> во всякое время и каждому иноку в отдельности, и целому монастырю вообще». С этим мнением можно вполне согласиться, также как и с указанием автора о необходимости соблюдения последовательности в чтении и изучении аскетических писаний святых Отцов, начиная от аввы Дорофея, заканчивая трудами преподобных Исаака Сирина и Марка Подвижника.
Благодаря подвигу оптинского братства во главе со старцем Макарием русское монашество ко второй половине XIX века не только получило образ спасения под старческим руководством, но и укрепилось замечательными всемирными свидетельствами старцев древних веков о руководстве к подлинной духовной жизни, которая есть пища и питие монаха. При жизни старца Макария в Оптиной пустыни были выполнены и прекрасные издания трудов русских подвижников-аскетов, из которых первым было «Житие и писания молдавского старца Паисия Величковского», книга, содержащая не только данные о жизни старца, но и его любовно собранные писания и писания его сподвижников. Далее были переработаны и изданы труды преподобного Нила Сорского, также как и обширная книга писем затворника Георгия. Позднее Оптина пустынь выпустила труды епископа Петра, ряд отдельных брошюр и – что особенно ценно – жизнеописания отдельных старцев, а также их письма.
Письма старцев Макария, скитоначальника Антония, иеросхимонаха Амвросия – пища животворящая и действенная до последних дней. Многие, не имея возможности вопросить духовника, руководствуются этими письмами и получают поддержку и духовную помощь.
Делание третьего оптинского старца иеросхимонаха Амвросия – наиболее славная и светлая пора русского старчества. Старческим деланием был пройден почти сорокалетний путь с тех пор, как иеросхимонах Лев прибыл с учениками в Оптину из Александро-Свирского монастыря. Могучий дух старца Льва выстоял в великих и длительных искушениях, которые ему приносило официальное церковное руководство. Он же заложил основы старческого делания, великого дела любви Христовой, которое – помимо оживотворения жизни монашеской, наполнения ее подлинными заветами Христовыми – стало и деланием народным, подняв дух приходящих к старцу на подлинную высоту Христовых заповедей. Такой же истинной, и искренней и самоотверженной была деятельность старца иеросхимонаха Макария, который принял на себя и труды по изданию духовно-аскетической литературы.
Отец Амвросий, ученик и келейник старца Макария, вошел в делание своего духовного отца еще при его жизни; все совершалось здесь естественно, как бы само собой. Однако путь делания старца Амвросия, как будто уравненный, углажденный деланием его великих предшественников, путь, освобожденный от скорбных внешних обстоятельств, был обременен его тяжкими и почти непрерывными болезнями и телесными страданиями. Старец Амвросий, прослужив иеромонахом меньше одного года, должен был уйти за штат, остаться на иждивении монастыря, стать для него, с внешней точки зрения, как быотребием . И этому-то болезненному старцу было уготовано Господом Промыслителем стать светлым светильником, неутомимым деятелем, проповедником и апостолом старческого делания. Имя старца иеросхимонаха Амвросия – среди других – принесло мировую известность и славу Оптиной пустыни, в которой он подвизался в старческом делании более тридцати лет. Ныне причисленный к лику русских святых, с той же теплотой, что и при жизни, предстоит он престолу Божию, молясь о земле Русской, о ее людях, так же скорбящих, как и при его жизни, так же требующих его поддержки и заступления.
Что сделало имя старца Амвросия как бы нарицательным, как бы единственным в своем роде, живо изображающим, живописующим делание Христово на земле? Подлинное умертвие со Христом, подкрепляемое каждодневным крестом болезней, и здесь же – истинное во Христе и со Христом воскресение в деле живой и деятельной любви к ближнему, – любви, которая стала заветом всей жизни старца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62