Козы и Шекспир –

Фазиль Искандер
На даче
(Козы и Шекспир)
— Дыши! Дыши! Дыши! Наконец-то наступило лето! В России время жизни — зима. Наше лето — рай для бедных. Так захотел Бог.
— В ожидании лета есть что-то мистическое. Ожидание лета слаще самого лета. Почему Бог не создал для всех народов один и тот же теплый климат? Почему в России не итальянский климат?
— А разве есть справедливость в том, что в мире бедные и богатые, красивые и некрасивые, умные и глупые? Но еще неизвестно, кто больше наслаждается солнцем: чукча или неаполитанец.
— Известно. Неаполитанец. Он создал чудные песни. Они — явная благодарность прекрасному климату. Было бы странно и неестественно, если бы чукча пел песни, похожие на неаполитанские.
— Для него его песни не хуже неаполитанских.
— Но для нас хуже.
— Это шутка Бога, имеющая серьезный смысл. Человек при жизни должен слышать песни, похожие на райские звуки, и тосковать по раю. Великое неравенство людей имеет грандиозное значение в замысле Бога. Только соединившись в любви к Богу, люди почувствуют истинное равенство и истинность Бога. Любовь к Богу настолько поднимет людей над повседневной жизнью, что все остальное им покажется пустяком по сравнению с этим счастьем.
— Матери ее голодный ребенок не покажется пустяком.
— Когда люди соединятся в любви к Богу, это дело нескорого будущего, богатый добровольно поделится своим богатством с бедняком.
— Значит, ты отрицаешь социальную борьбу?
— В пределах разума я ее не отрицаю. Но как только социальная борьба принимает кровавую форму, она порождает новую ненависть и новый гнет.
— Предположим, наступает день всеобщей любви к Богу. Но человек помнит: я всю жизнь был полуголодным, а теперь равен в любви к Богу с богатым. Где справедливость? Некрасивая женщина, которую никто никогда не любил, скажет: «Вот за этой всю жизнь волочились мужчины, а теперь мы с ней равны в любви к Богу?».
— Будет естественный механизм компенсации. Всем удачникам будет трудней прильнуть к Богу. Об этом и Христос говорил. А, кстати, сам ты веришь в Бога?
— Временами. Почему-то, когда я себя чувствую сильным, свежим, вдохновенным, я верю в Бога, я ощущаю, что Он есть, я как бы вижу, что Он, одобрительно кивая, смотрит на меня. И все, что я делаю, у меня хорошо получается. А когда у меня обычное серое настроение и я задумываюсь о Боге, я говорю себе: не знаю. Нет доказательств, что Он есть или Его нет.
— А в чем физически выражается, что ты чувствуешь Бога?
— Кроме того, что я делаюсь бодрей и быстрей соображаю, появляется настойчивое ощущение, что центр всех смыслов где-то наверху, в небесах, тело легчает, как бы готовое к взлету, приобретает грузоподъемную силу.
— Но что приходит раньше — это чувство Бога или вдохновенное состояние?
— В том-то и дело, что сперва приходит вдохновенное состояние, стремление вверх, а потом я догадываюсь, что Бог повернулся ко мне.
— Выходит, Бог открывается тебе. Он жалеет тебя и прерывает твое жалкое состояние. Но значит, ты чем-то заслужил Его внимание? Может, тем, что не роптал на Него в своем бессилии?
— В самом деле, никогда не роптал. Когда я Его чувствовал, все и так получалось, а когда не чувствовал, на кого же было роптать? Ропщут на того, в кого верят, а он ничем не помогает.
— Возможно, ропот и молитва взаимоуничтожаются, если они равны. Остается ноль. Но если ты уже чувствовал Бога, чуть ли не видел Его, потом, когда ты впадаешь в неверие, ты можешь вспомнить свое боговдохновенное состояние и сказать себе: «Это уже было! Значит, я сейчас в упадке, глаза и уши у меня закрыты, я не могу видеть и слышать небо. Потом когда-нибудь они откроются».
— Конечно, я вспоминаю то состояние, но не меняюсь от этого. Это похоже на то, как если ты видишь женщину, которую когда-то страстно любил и испытывал огромное волнение от ее присутствия. Но ты ее давно разлюбил, вот она рядом, вы приятели, и ты ничего не чувствуешь.
— Похоже, да не то. Ты ведь много раз испытывал ощущение божественного присутствия. Потом оно у тебя проходило. Ты начинал сомневаться в Боге. Но потом внезапно взбадривался и опять чувствовал, что Он есть.
— Да, так бывало много раз. Я чувствовал, что в меня вливаются не принадлежащие мне силы. Я понимал, что это Бог вливает в меня силы, и я радостно верил в Него! И как не поверить в очевидное! А потом Он вдруг исчезал.
Это все равно, как быть голодным, и вдруг какой-то человек протягивает тебе кусок душистого хлеба. И как не поверить в реальность этого человека!
Но бывает так, что ты еще жуешь этот душистый хлеб, а человек, давший его, исчез. Очень странное чувство испытываешь, особенно после того, как последний кусок хлеба проглочен.
— Я думаю, что это просто дар. Природный дар удерживать в себе чувство Бога или время от времени терять его. Все время удерживать в себе чувство Бога человек не может. Вероятно, это могут только святые. Все дело в длительности промежутков. Длительность промежутков может быть проверкой Бога: а как ты ведешь себя без Меня?
Более того. Бывает, что человеку и с Богом плохо. Если бы человеку с Богом было всегда хорошо, каждый дурак старался бы делать вид, что он верит. Такой вере Бог, конечно, не придает значения.
Ты слышишь чудную мелодию, льющуюся с небес, а потом, когда она замолкает, ты никак не можешь припомнить ее, пока она снова не польется сверху.
— Да, да, что-то вроде этого. Или так. Когда я чувствую Бога, я решаю сложнейшую математическую задачу, которую до этого считал нерешаемой. Но вот проходит время, и я снова впадаю в унылый скептицизм, снова бьюсь над этой задачей и считаю ее принципиально нерешаемой.
— Но ты ведь помнишь, что когда-то решил ее?
— Помню, но что толку! Сейчас мне кажется, что я ее неправильно решал.
— Как же неправильно, когда был точный ответ: Бог. Вера не отрицает земную логику, но она другая. Опираясь да земную логику, она объясняет небесную. Так, опираясь на родной язык, мы изучаем чужой язык.
Представь себе ночь. Ты сидишь у себя в комнате и читаешь прекрасную книгу при электрическом свете. Вдруг свет гаснет. Но книга тебе настолько интересна, что ты находишь старый фонарик и пытаешься наладить его, чтобы читать дальше. Но он никак не налаживается. И вдруг брызнул электрический свет. Ты откладываешь фонарик и продолжаешь читать книгу. В конце концов, для тебя главное свет, а не попытка наладить старый фонарик.
Впрочем, есть люди, которые, взявшись наладить злополучный фонарик, забывают, собственно, для чего они его налаживают уже при электрическом свете. Они до того увлекаются починкой испорченных фонариков, что им начинают их приносить соседи и знакомые… Они давно забыли о книге, которую читали.
— Но что же делать, когда этого света нет?
1 2 3 4