ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Четверть века назад ушел из жизни профессор Борис Федорович Поршнев (1905-1972). Именно ему удалось ответить на вековечный «важнейший вопрос всех вопросов» — о том, как же на самом деле обстоит всё с происхождением «человека разумного». Монография «О начале человеческой истории» явилась последней работой ученого и вышла в свет уже посмертно. Она задумывалась автором как центральная часть более обширного произведения — «Критика человеческой истории». Трагическая смерть прервала работу великого ученого, но всё же он успел сказать свое последнее — вещее — слово. С момента выхода в свет (1974 г.) этого эпохального труда [1] прошло уже более чем два десятилетия, но в трудах исследователей, занимающихся вопросом происхождения человека, гениальные прозрения Поршнева даже не упоминаются. Удивляться этому не приходится, наоборот, это даже знаменательно: перед нами традиционный, уже классический — несущий истину — глас вопиющего в пустыне. Так прислушаемся же к этому голосу. (Дальнейшее изложение является конспективно-реферативной «выжимкой» из трудов Б.Ф.Поршнева, с добавлением иной — видовой — интерпретации концепции антропогенеза «по Поршневу»).
АДЕЛЬФОФАГИЯ
Если непредвзято поставить вопрос об отличительных признаках человека, которые даны опытом истории и не могли бы быть «в другом смысле» распространены на животных, то таковых окажется только два. И удивительно: они словно стоят где-то в стороне от столбовой дороги развития наук.
Во-первых, люди — единственный вид, внутри которого систематически практикуется крупномасштабное, рационально не объяснимое, взаимное умерщвление.
И во-вторых, столь же странно, на первый взгляд, еще одно отличие: люди — опять-таки единственный вид, способный к абсурду, а логика и синтаксис, практическое и теоретическое мышление — его деабсурдизация.
Организм же животного ведет себя в любой, даже в искусственно созданной, ситуации с физиологической точки зрения совершенно правильно, либо дает картину нервного срыва (неадекватные рефлексы), сконструировать же абсурд, или дипластию, его нервная система неспособна. Всё развитие человеческого сознания в ходе истории есть постепенное одоление первоначальной абсурдности, ее сдвижение на немногие краевые позиции.
И вот, как выяснилось, эти две человеческие особенности не только взаимосвязаны, но и полностью взаимообусловлены, ибо произрастают они из одного и того же, страшного феномена. Это — т.н. адельфофагия, или умерщвление и поедание части представителей своего собственного вида. Она-то и привела к возникновению рода человеческого — Homo sapiens.
Весь материал об ископаемых гоминидах подтверждает вывод, что между ископаемыми высшими обезьянами (вроде дриопитека, рамапитека, удабнопитека, проконсула) и человеком современного физического типа расположена группа особых животных: высших прямоходящих приматов. От плиоцена до голоцена они давали и боковые ветви, и быстро эволюционировали.
Высшая форма среди них, именуемая палеоантропами, в свою очередь весьма полиморфная, вся в целом и особенно в некоторых ветвях — по строению тела, черепа, мозга — в огромной степени похожа на человека. Низшая форма, австралопитеки, напротив, — по объему и строению мозга, по морфологии головы, — в высокой степени похожа на обезьян, но радикально отличается от них вертикальным положением.
На языке таксономии можно выделить внутри отряда приматов новое семейство: прямоходящих, но бессловесных высших приматов. В прежнем семействе Hominidae остается только один род — Homo, представленный (по нынешним традиционным научным воззрениям) единственным видом Homo sapiens sapiens. Его главное диагностическое отличие (церебро-морфологическое и функциональное) принимаем по Геккелю — «дар слова». На языке современной физиологической науки это значит: наличие второй сигнальной системы, следовательно, тех новообразований в коре головного мозга (прежде всего в верхней лобной доле), которые делают возможной эту вторую сигнальную систему.
Напротив, новое, выделенное нами выше, семейство троглодитиды (Troglodytidae) морфологически не специализировано, т.е. оно представлено многими формами. Диагностическим признаком, отличающим это семейство от филогенетически предшествующего ему семейства понгид (Pongidae — человекообразные обезьяны), служит прямохождение, т.е. двуногость, двурукость, ортоградность, независимо от того, изготовляли они орудия или нет.
В семействе этом достаточно отчетливо выделяются три рода: 1) австралопитеки, 2) археоантропы, 3) палеоантропы. Каждый же из родов, делится на известное число видов, подвидов. В родословном древе приматов в плиоцене от линии антропоморфных обезьян ответвилось семейство троглодитид.
От" линии троглодитид (гоминоидов) в верхнем плейстоцене ответвилось семейство гоминид: на современной поверхности оно представлено лишь т.н.
Homo sapiens sapiens, которому присуще такое новообразование, как органы и функции второй сигнальной системы, примечателен также и необычайно быстрый темп этого ароморфоза.
Более чем столетним трудом археологов и антропологов открыто не что иное, как обширное семейство животных видов, не являющихся ни обезьянами, ни людьми. Они прямоходящие, двуногие, двурукие. Они ничуть не обезьяны и ничуть не люди. Они животные, но они не обезьяны. Это семейство включает в себя всех высших прямоходящих приматов, в том числе и тех, которые не изготовляли искусственных орудий. И все троглодитиды, включая палеоантропов (неандертальцев), — абсолютно не люди. (Этих последних мы будем называть «троглодиты» — от Troglodytes, термина, впервые предложенного К.Линнеем).
Однако этот тезис встречает то же кардинальное возражение, что и сто лет назад: раз от них остались обработанные камни, значит они люди, значит это труд, «древность человека, таким образом, это древность его орудий». Но для какого именно «труда» изготовлялись эти каменные «орудия»?!
Реконструирован же не характер труда этими орудиями, а лишь характер труда по изготовлению этих орудий. Главное же — для чего?! Как они использовались?! Ответ на этот вопрос и дает ключ к экологии всего семейства троглодитид на разных уровнях его эволюции.
Разгадка же состоит в том, что главная, характеризующая всех троглодитид и отличающая их, экологическая черта — это некрофагия (трупоядение). Один из корней ложного постулата, отождествляющего троглодитид с людьми, состоит в том, что им приписали охоту на крупных животных. Отбросить же эту запутывающую дело гипотезу мешают предубеждения.
То, что наши предки занимались «трупоядением» оказывается, видите ли, унизительным для их потомков. Но надо вспомнить, что есть не труп вообще невозможно, разве что сосать из жил живую кровь или паразитировать на внутренних органах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47