Он торопился с отъездом и согласился на предложения испанцев, взяв четырех заложников, а остальных отпустил, конечно, после того, как они заплатили выкуп. Но рабов Морган оставил. Испанцы хотели заплатить выкуп и за того негра, который привел пиратов, но Морган не выдал его. Если бы он попал в руки испанцев, его бы сожгли заживо. Затем корабли подняли якори и вышли в море. Через четыре дня пираты прибыли в город Маракайбо, где выполнили все, что задумали. Но там их ждали совершенно неожиданные известия. К Моргану привели одного бедняка, который лежал в лазарете в Маракайбо. Он сообщил, что в лагуну вошли три боевых испанских корабля и подстерегают пиратов, а в крепости испанцы снова установили пушки. Пираты тотчас же снарядили легкое судно, чтобы выяснить, что это за корабли. На следующее утро судно вернулось, и слова старика полностью подтвердились. С кораблей, о которых этот старик говорил, заметили пиратов и обстреляли их. Вполне возможно, что на каждом из них могла быть сильная команда. Самый крупный корабль был вооружен сорока пушками, поменьше — тридцатью, а самый маленький — двадцатью четырьмя. Пираты видели и гарнизон, стоявший в крепости. Силы испанцев намного превышали силы Моргана: ведь на самом тяжелом его корабле было всего четырнадцать пушек. Никто не знал, что предпринять, даже Морган; думали, какой выход из положения будет лучше — выбраться из жерла лагуны было нельзя, потому что там стояли испанские корабли; и никакого шанса не было пройти сушей. Моргану хотелось скорее вернуться в город, чем оставаться здесь, потому что испанцы на тяжелых кораблях могли причинить ему много бед. Господь, однако, к большому огорчению испанцев, дал пиратам возможность выскользнуть из рук достойного противника.
Стремясь показать, что пираты совсем не пали духом, Морган потребовал от испанцев выкупа за Маракайбо, угрожая в случае отказа сжечь город. Через два дня он получил письмо от испанского генерала дона Алонсо дель Хампо-и-Эспиносы, стоявшего с кораблями у выхода из лагуны. Вот это письмо:
«Письмо испанского генерала дона Алонсо дель Кампо-и-Эспиносы Моргану, адмиралу пиратов.
От своих друзей и соседей я получил сообщения, что вы осмелились предпринять враждебные действия против страны и города, находящихся под властью Его Католического Величества, короля Испании, моего господина. Поэтому моим долгом было прийти сюда и занять крепость, которую вы захватили у горсти трусов, установить в ней пушки и тем самым укрепить выход из гавани
— словом, сделать все, как велит долг. Тем не менее; если вы смиренно вернете все, что вами награблено, и освободите рабов и пленников, я из-за мягкосердия и жалости к вам отпущу вас, чтобы вы смогли добраться до вашей родины. Но если, несмотря на мои добросердечные предложения, вы станете упрямиться, я приведу из Каракаса более легкие суда и прикажу моим войскам в Маракайбо уничтожить вас без всякой пощады. Вот мое последнее слово: отдавшись в мои руки, вы будете вознаграждены, в ином случае я прикажу моим храбрецам отомстить вам за все те обиды, которые вы нанесли испанскому народу в Америке.
Дано на корабле Его Католического Величества «Магдалена», коим я командую, стоящем у входа в лагуну Маракайбо, 24 апреля 1669 года.
Подписал:
дон Алонсо дель Кампо-и-Эспиноса».
Морган прочел это письмо и приказал собрать всех пиратов. Он огласил его сперва по-английски, потом по-французски, а затем спросил: хотят ли они отдать добычу в обмен на право свободного выхода или готовы сражаться? Все ответили, что лучше сражаться до последней капли крови, чем отдать добычу: ради нее они однажды уже рисковали жизнью и готовы снова поступить точно так же. Из толпы вышел один пират и объявил Моргану, что готов с двенадцатью товарищами подорвать самый большой испанский корабль. Он предложил превратить судно, которое пираты захватили в лагуне, в брандерnote 76, но снарядить как обычный боевой корабль, подняв флаги и установив на его борту чурки с шапками, чтобы казалось, будто на нем настоящая команда, а вместо пушек выдвинуть из портовnote 77 деревянные чурки, которые называют негритянскими барабанами, то есть отрезки полых древесных стволов длиной около полутора футов. Поскольку пираты находились в столь бедственном положении, совет был одобрен, но Морган все еще надеялся найти другие способы одолеть испанского адмирала. Итак, он еще раз обратился к испанцам со следующим предложением: пираты готовы уйти из Маракайбо, не спалив города и не причинив ему вреда, даже без выкупа они готовы отдать половину рабов и выпустить остальных пленников безвозмездно, а также отказаться от выкупа за Гибралтар и освободить заложников.
Испанский генерал ответил, что и слушать не желает о таких предложениях и дает пиратам еще два дня. Если они не выполнят за этот срок его требований, он уничтожит их огнем и мечом. Получив такой ответ от генерала, Морган решил пойти на все, лишь бы выйти из лагуны, не отдавая добычи. Он запер всех пленников и приказал наблюдать за ними построже. Рабов, которые носили воду и выполняли всякую другую работу, заковали в кандалы, и теперь все, чем раньше занимались рабы, пираты делали сами. Тем временем часть пиратов собрала в городе всю смолу, воск и серу и соорудила огромный зажигательный снаряд. Трюмы судна набили пальмовыми листьями, перемешав их с воском, смолой и серой; на эту смесь положили большие полотнища холста, которыми накрывали пушки; под каждой чуркой поставили шесть горшков с порохом; чтобы взрыв оказался еще сильнее, подпилили наполовину бимсыnote 78. Кроме того, проделали новые пушечные порты и вместо пушек вставили в них «негритянские барабаны». На палубе поставили несколько деревянных чурок и надели на них шапки, чтобы издали они выглядели как люди; наконец подняли адмиральский флаг. Когда корабль-брандер был готов, решили идти под всеми парусами к устью лагуны, посадив в одну из барок всех пленных, а во вторую — добычу и женщин. Каждую из барок охраняло по двенадцать вооруженных пиратов; там, где были индейцы, погрузили несколько тюков с товарами, а где были женщины — положили весь запас золота и драгоценностей. Всем баркам было дано указание держаться позади в определенном месте, но по условному сигналу они должны были поравняться с флотилией и как можно быстрее выйти в море. Брандеру дано было указание идти перед флагманом и взять на абордаж самый большой корабль, но если в силу каких-либо обстоятельств это ему бы не удалось, то на абордаж должен был кинуться сам адмирал. Позади флагмана шло еще одно судно, которое должно было оказать помощь брандеру: если бы враг что-либо заметил, с него должны были подкинуть смолы и прочую легковоспламеняющуюся рухлядь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Стремясь показать, что пираты совсем не пали духом, Морган потребовал от испанцев выкупа за Маракайбо, угрожая в случае отказа сжечь город. Через два дня он получил письмо от испанского генерала дона Алонсо дель Хампо-и-Эспиносы, стоявшего с кораблями у выхода из лагуны. Вот это письмо:
«Письмо испанского генерала дона Алонсо дель Кампо-и-Эспиносы Моргану, адмиралу пиратов.
От своих друзей и соседей я получил сообщения, что вы осмелились предпринять враждебные действия против страны и города, находящихся под властью Его Католического Величества, короля Испании, моего господина. Поэтому моим долгом было прийти сюда и занять крепость, которую вы захватили у горсти трусов, установить в ней пушки и тем самым укрепить выход из гавани
— словом, сделать все, как велит долг. Тем не менее; если вы смиренно вернете все, что вами награблено, и освободите рабов и пленников, я из-за мягкосердия и жалости к вам отпущу вас, чтобы вы смогли добраться до вашей родины. Но если, несмотря на мои добросердечные предложения, вы станете упрямиться, я приведу из Каракаса более легкие суда и прикажу моим войскам в Маракайбо уничтожить вас без всякой пощады. Вот мое последнее слово: отдавшись в мои руки, вы будете вознаграждены, в ином случае я прикажу моим храбрецам отомстить вам за все те обиды, которые вы нанесли испанскому народу в Америке.
Дано на корабле Его Католического Величества «Магдалена», коим я командую, стоящем у входа в лагуну Маракайбо, 24 апреля 1669 года.
Подписал:
дон Алонсо дель Кампо-и-Эспиноса».
Морган прочел это письмо и приказал собрать всех пиратов. Он огласил его сперва по-английски, потом по-французски, а затем спросил: хотят ли они отдать добычу в обмен на право свободного выхода или готовы сражаться? Все ответили, что лучше сражаться до последней капли крови, чем отдать добычу: ради нее они однажды уже рисковали жизнью и готовы снова поступить точно так же. Из толпы вышел один пират и объявил Моргану, что готов с двенадцатью товарищами подорвать самый большой испанский корабль. Он предложил превратить судно, которое пираты захватили в лагуне, в брандерnote 76, но снарядить как обычный боевой корабль, подняв флаги и установив на его борту чурки с шапками, чтобы казалось, будто на нем настоящая команда, а вместо пушек выдвинуть из портовnote 77 деревянные чурки, которые называют негритянскими барабанами, то есть отрезки полых древесных стволов длиной около полутора футов. Поскольку пираты находились в столь бедственном положении, совет был одобрен, но Морган все еще надеялся найти другие способы одолеть испанского адмирала. Итак, он еще раз обратился к испанцам со следующим предложением: пираты готовы уйти из Маракайбо, не спалив города и не причинив ему вреда, даже без выкупа они готовы отдать половину рабов и выпустить остальных пленников безвозмездно, а также отказаться от выкупа за Гибралтар и освободить заложников.
Испанский генерал ответил, что и слушать не желает о таких предложениях и дает пиратам еще два дня. Если они не выполнят за этот срок его требований, он уничтожит их огнем и мечом. Получив такой ответ от генерала, Морган решил пойти на все, лишь бы выйти из лагуны, не отдавая добычи. Он запер всех пленников и приказал наблюдать за ними построже. Рабов, которые носили воду и выполняли всякую другую работу, заковали в кандалы, и теперь все, чем раньше занимались рабы, пираты делали сами. Тем временем часть пиратов собрала в городе всю смолу, воск и серу и соорудила огромный зажигательный снаряд. Трюмы судна набили пальмовыми листьями, перемешав их с воском, смолой и серой; на эту смесь положили большие полотнища холста, которыми накрывали пушки; под каждой чуркой поставили шесть горшков с порохом; чтобы взрыв оказался еще сильнее, подпилили наполовину бимсыnote 78. Кроме того, проделали новые пушечные порты и вместо пушек вставили в них «негритянские барабаны». На палубе поставили несколько деревянных чурок и надели на них шапки, чтобы издали они выглядели как люди; наконец подняли адмиральский флаг. Когда корабль-брандер был готов, решили идти под всеми парусами к устью лагуны, посадив в одну из барок всех пленных, а во вторую — добычу и женщин. Каждую из барок охраняло по двенадцать вооруженных пиратов; там, где были индейцы, погрузили несколько тюков с товарами, а где были женщины — положили весь запас золота и драгоценностей. Всем баркам было дано указание держаться позади в определенном месте, но по условному сигналу они должны были поравняться с флотилией и как можно быстрее выйти в море. Брандеру дано было указание идти перед флагманом и взять на абордаж самый большой корабль, но если в силу каких-либо обстоятельств это ему бы не удалось, то на абордаж должен был кинуться сам адмирал. Позади флагмана шло еще одно судно, которое должно было оказать помощь брандеру: если бы враг что-либо заметил, с него должны были подкинуть смолы и прочую легковоспламеняющуюся рухлядь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60