А. Булганин и председатель Президиума ЦК КПСС Н. С. Хрущев. США представлял президент Д. Эйзенхауэр, Англию — сменивший Черчилля премьер-министр А. Иден, Францию — премьер Э. Фор. Впервые после 1945 года главы правительств великих держав собрались вместе для обсуждения важнейших вопросов войны и мира. Советское правительство предложило осуществить программу разоружения, предусматривающую сокращение как обычных, так и ядерных вооружений. Предполагалось ограничить численность вооруженных сил для СССР, США и Китая до 1—1,5 миллиона человек, а для Англии и Франции — до 650 тысяч. Конечно, в те годы отсутствовал механизм контроля, а в условиях взаимного недоверия эта проблема представляла огромную сложность: национальные средства контроля сторон были еще далеки от совершенства, чтобы обеспечить надежное наблюдение за ходом разоружения партнера по соглашению. Для того чтобы как-то преодолеть это препятствие, делегация Советского Союза предложила создать международный орган, обладающий правом требовать от правительства документацию об уровне военных расходов, иметь на согласованной основе в портах, на железнодорожных узлах и авиабазах посты, укомплектованные личным составом от заинтересованных государств. Однако представители Запада сочли этот проект недостаточно эффективным. Президент Эйзенхауэр выдвинул план «открытого неба». План предусматривал наблюдение за военной техникой других стран с воздуха путем фото — и радиоэлектронного контроля. Принятие такого плана для США, уже освоивших тактику воздушной радиотехнической и фоторазведки и летом 1955 года имевших почти готовый к вводу в строй новый военный самолет-разведчик У-2, недосягаемый для средств ПВО, «открытое небо» значительно повышало уровень надежности их контроля за вооружениями. Но для СССР, который в развернувшейся в те годы гонке вооружений стремился в кратчайшие сроки догнать США и по возможности вырваться вперед, «открытое небо» означало раскрыть для американских и иных западных специалистов главные секреты программ создания своих стратегических вооружений. И это в обстановке «холодной войны», когда в политике господствовал блоковый конфронтационный менталитет, а переговоры о нормализации отношений и разоружении носили второстепенный, часто лишь пропагандистский характер. Поэтому Хрущев, прекрасно зная, что в Советском Союзе все работы по созданию стратегического оружия велись в глубине страны, в районах, доступ в которые был закрыт для всех, кто не участвовал в данных программах, отверг план «открытого неба». Договориться о контроле над вооружениями в Женеве не удалось.
Но, несмотря на разногласия, все же была создана обстановка диалога между СССР и западными державами, и уже это во многом способствовало потеплению международной атмосферы. В 1955 — начале 1956 года, казалось, наступило некоторое улучшение международной обстановки. При подписании государственного договора по Австрии государственный секретарь США Джон Ф. Даллес и министр иностранных дел СССР В. М. Молотов стояли рядом на балконе Бельведерского дворца в Вене. Даллес приветствовал радостную толпу помахиванием платка. Молотов поднимал сжатые руки над головой. В апреле 1956-го Булганин и Хрущев прибыли с визитом в Англию. В ходе визита Хрущев не уставал повторять, что наступила эра ракет, и называл самолеты и корабли «летающими и плавающими гробами». Когда жена английского премьера А. Идена спросила Хрущева: «Какие у вас ракеты? Далеко они могут летать?» Он ответил: «Наши ракеты не только могут доставать ваши Британские острова, но и дальше полетят». И это говорилось тогда, когда в СССР еще не была принята на вооружение ракета Р-5М (дальность — 1200 километров). Тем не менее слова советского лидера произвели должное впечатление и еще более возбудили любопытство Запада в отношении советского ракетного оружия.
Однако несмотря на некоторое смягчение международной напряженности, отношения между СССР и США, между Советским Союзом и западным миром в целом были крайне неровными. Краткосрочные полосы потепления перемежались с острыми международными кризисами, порой ставившими человечество на грань ядерной войны. В военно-политических кругах обеих сторон преобладало конфронтационное мышление, опиравшееся на противостоящие друг другу военные блоки НАТО и Варшавского Договора. Любой возникавший кризис сопровождался угрозами применить силу против другой страны или демонстрацией силы.
Крайнее недоверие между правящими кругами СССР и стран Запада не позволяло разработать и применить на практике действенные меры контроля над различными вариантами разоружения, разработать меры доверия.
Более того, учитывая рост обороноспособности СССР, наличие у него атомного оружия и его носителей, военно-политическое руководство США считало, что они смогут создать превосходящие по отношению к Советскому Союзу стратегические силы за счет «преимущества» в ядерном оружии и средствах его доставки к объектам удара. США пытались найти новый путь, который привел бы к созданию превосходства над военной мощью стран советского блока в первую очередь в стратегической авиации. Силам, предназначенным для воздействия по группировкам войск на театрах военных действий, отводилась второстепенная роль.
Создание превосходства в стратегических силах американская правящая элита намеревалась достичь за счет принятия на вооружение водородного оружия, более мощного по сравнению к атомным, и оснащения сил, действующих на ТВД, тактическим ядерным оружием. Как отмечал известный американский политолог Г. Киссинджер, «приход к власти правительства Эйзенхауэра в 1953 году ознаменовался принятием новой оборонительной политики, которая делала гораздо больший упор на ядерные силы, как стратегические, так и тактические» {231}.
Таким образом, с начала 50-х годов США, хотя и утратили монополию на ядерное оружие, но, имея превосходство по его количеству и по средствам доставки и продолжая в какой-то мере оставаться недосягаемыми для ответного удара, разработали новую стратегию. Эта стратегия, вошедшая в историю под названием стратегии «массированного возмездия», была принята в США вскоре после избрания Д. Эйзенхауэра президентом страны. Она предусматривала ведение против СССР и других социалистических стран исключительно всеобщей, и никакой другой, ядерной войны. Главное средство войны американские правящие круги видели в мощной стратегической авиации, способной наносить ядерные удары по глубокому тылу Советского Союза. При этом предполагалось, что воюющие державы или их коалиции, обладающие ядерным оружием, используют все имеющиеся средства, без каких-либо ограничений, в том числе и ядерного оружия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132
Но, несмотря на разногласия, все же была создана обстановка диалога между СССР и западными державами, и уже это во многом способствовало потеплению международной атмосферы. В 1955 — начале 1956 года, казалось, наступило некоторое улучшение международной обстановки. При подписании государственного договора по Австрии государственный секретарь США Джон Ф. Даллес и министр иностранных дел СССР В. М. Молотов стояли рядом на балконе Бельведерского дворца в Вене. Даллес приветствовал радостную толпу помахиванием платка. Молотов поднимал сжатые руки над головой. В апреле 1956-го Булганин и Хрущев прибыли с визитом в Англию. В ходе визита Хрущев не уставал повторять, что наступила эра ракет, и называл самолеты и корабли «летающими и плавающими гробами». Когда жена английского премьера А. Идена спросила Хрущева: «Какие у вас ракеты? Далеко они могут летать?» Он ответил: «Наши ракеты не только могут доставать ваши Британские острова, но и дальше полетят». И это говорилось тогда, когда в СССР еще не была принята на вооружение ракета Р-5М (дальность — 1200 километров). Тем не менее слова советского лидера произвели должное впечатление и еще более возбудили любопытство Запада в отношении советского ракетного оружия.
Однако несмотря на некоторое смягчение международной напряженности, отношения между СССР и США, между Советским Союзом и западным миром в целом были крайне неровными. Краткосрочные полосы потепления перемежались с острыми международными кризисами, порой ставившими человечество на грань ядерной войны. В военно-политических кругах обеих сторон преобладало конфронтационное мышление, опиравшееся на противостоящие друг другу военные блоки НАТО и Варшавского Договора. Любой возникавший кризис сопровождался угрозами применить силу против другой страны или демонстрацией силы.
Крайнее недоверие между правящими кругами СССР и стран Запада не позволяло разработать и применить на практике действенные меры контроля над различными вариантами разоружения, разработать меры доверия.
Более того, учитывая рост обороноспособности СССР, наличие у него атомного оружия и его носителей, военно-политическое руководство США считало, что они смогут создать превосходящие по отношению к Советскому Союзу стратегические силы за счет «преимущества» в ядерном оружии и средствах его доставки к объектам удара. США пытались найти новый путь, который привел бы к созданию превосходства над военной мощью стран советского блока в первую очередь в стратегической авиации. Силам, предназначенным для воздействия по группировкам войск на театрах военных действий, отводилась второстепенная роль.
Создание превосходства в стратегических силах американская правящая элита намеревалась достичь за счет принятия на вооружение водородного оружия, более мощного по сравнению к атомным, и оснащения сил, действующих на ТВД, тактическим ядерным оружием. Как отмечал известный американский политолог Г. Киссинджер, «приход к власти правительства Эйзенхауэра в 1953 году ознаменовался принятием новой оборонительной политики, которая делала гораздо больший упор на ядерные силы, как стратегические, так и тактические» {231}.
Таким образом, с начала 50-х годов США, хотя и утратили монополию на ядерное оружие, но, имея превосходство по его количеству и по средствам доставки и продолжая в какой-то мере оставаться недосягаемыми для ответного удара, разработали новую стратегию. Эта стратегия, вошедшая в историю под названием стратегии «массированного возмездия», была принята в США вскоре после избрания Д. Эйзенхауэра президентом страны. Она предусматривала ведение против СССР и других социалистических стран исключительно всеобщей, и никакой другой, ядерной войны. Главное средство войны американские правящие круги видели в мощной стратегической авиации, способной наносить ядерные удары по глубокому тылу Советского Союза. При этом предполагалось, что воюющие державы или их коалиции, обладающие ядерным оружием, используют все имеющиеся средства, без каких-либо ограничений, в том числе и ядерного оружия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132