Пока еще не очевидно — а исторические факты говорят о другом, — что российская политическая элита разделяет стремление Европы к сильному и длительному американскому политическому и военному присутствию. Следовательно, хотя установление основанных на сотрудничестве отношений с Россией, безусловно, желательно, тем не менее для Америки важно открыто заявить о своих мировых приоритетах. Если выбор необходимо сделать между более крупной евроатлантической системой и улучшением отношений с Россией, то первое для Америки должно стоять несравнимо выше.
По этой причине любое сближение с Россией по вопросу расширения НАТО не должно вести к фактическому превращению России в принимающего решения члена альянса, что тем самым принижало бы особый евроатлантический характер НАТО, в то же время низводя до положения второсортных стран вновь принятые в альянс государства. Это открыло бы для России возможность возобновить свои попытки не только вернуть утраченное влияние в Центральной Европе, но и использовать свое присутствие в НАТО для того, чтобы сыграть на американо-европейских разногласиях для ослабления роли Америки в Европе.
Кроме того, очень важно, поскольку Центральная Европа войдет в НАТО, чтобы гарантии безопасности, данные России в отношении региона, действительно были взаимными и, таким образом, взаимоуспокаивающими. Запрет на развертывание войск НАТО и ядерного оружия на территории новых членов альянса может быть важным фактором для устранения законных волнений России, однако ему должны соответствовать равноценные российские гарантии, касающиеся демилитаризации таящего в себе потенциальную угрозу выступающего района Калининграда и ограничения развертывания крупных воинских формирований вблизи границ возможных будущих членов НАТО и ЕС. В то время как все вновь обретшие независимость западные соседи России хотят иметь с ней стабильные и конструктивные отношения, факт остается фактом: они продолжают опасаться ее по исторически понятным причинам. Следовательно, появление равноправного договора НАТО/ЕС с Россией приветствовалось бы всеми европейцами как свидетельство того, что Россия наконец делает долгожданный после развала империи выбор в пользу Европы.
Этот выбор мог бы проложить путь к более широкомасштабной деятельности по укреплению статуса России и повышению уважения к ней. Формальное членство в «большой семерке» наряду с повышением роли механизма ОБСЕ (в рамках которого можно было бы создать специальный комитет по безопасности, состоящий из представителей США, России и нескольких наиболее влиятельных стран Европы) откроют возможности для конструктивного вовлечения России в процесс оформления политических границ Европы и зон ее безопасности. Наряду с финансовой помощью Запада России, параллельно с разработкой гораздо более амбициозных планов создания тесных связей России с Европой путем строительства новых сетей автомобильных и железных дорог процесс наполнения смыслом российского выбора в пользу Европы может продвинуться вперед.
Роль, которую в долгосрочном плане будет играть Россия в Евразии, в значительной степени зависит от исторического выбора, который должна сделать Россия, возможно еще в ходе нынешнего десятилетия, относительно собственного самоопределения. Даже при том, что Европа и Китай расширяют зоны своего регионального влияния, Россия несет ответственность за крупнейшую в мире долю недвижимости. Эта доля охватывает 10 часовых поясов, и ее размеры в 2 раза превышают площадь США или Китая, перекрывая в этом отношении даже расширенную Европу. Следовательно, потеря территорий не является главной проблемой для России. Скорее огромная Россия должна прямо признать и сделать нужные выводы из того факта, что и Европа, и Китай уже являются более могучими в экономическом плане и что, помимо этого, существует опасность, что Китай обойдет Россию на пути модернизации общества.
В этой ситуации российской политической верхушке следует понять, что для России задачей первостепенной важности является модернизация собственного общества, а не тщетные попытки вернуть былой статус мировой державы. Ввиду колоссальных размеров и неоднородности страны децентрализованная политическая система на основе рыночной экономики скорее всего высвободила бы творческий потенциал народа России и ее богатые природные ресурсы. В свою очередь, такая, в большей степени децентрализованная, Россия была бы не столь восприимчива к призывам объединиться в империю. России, устроенной по принципу свободной конфедерации, в которую вошли бы Европейская часть России, Сибирская республика и Дальневосточная республика, было бы легче развивать более тесные экономические связи с Европой, с новыми государствами Центральной Азии и с Востоком, что тем самым ускорило бы развитие самой России. Каждый из этих трех членов конфедерации имел бы более широкие возможности для использования местного творческого потенциала, на протяжении веков подавлявшегося тяжелой рукой московской бюрократии.
Россия с большей вероятностью предпочтет Европу возврату империи, если США успешно реализуют вторую важную часть своей стратегии в отношении России, то есть усилят преобладающие на постсоветском пространстве тенденции геополитического плюрализма. Укрепление этих тенденций уменьшит соблазн вернуться к империи. Постимперская и ориентированная на Европу Россия должна расценить предпринимаемые в этом направлении усилия как содействие в укреплении региональной стабильности и снижении опасности возникновения конфликтов на ее новых, потенциально нестабильных южных границах. Однако политика укрепления геополитического плюрализма не должна обусловливаться только наличием хороших отношений с Россией. Более того, она важна и в случае, если эти отношения не складываются, поскольку она создает барьеры для возрождения какой-либо действительно опасной российской имперской политики.
Отсюда следует, что оказание политической и экономической помощи основным вновь обретшим независимость странам является неразрывной частью более широкой евразийской стратегии. Укрепление суверенной Украины, которая в настоящее время стала считать себя государством Центральной Европы и налаживает более тесное сотрудничество с этим регионом, — крайне важный компонент этой политики, так же как и развитие более тесных связей с такими стратегически важными государствами, как Азербайджан и Узбекистан, помимо более общих усилий, направленных на открытие Средней Азии (несмотря на помехи, создаваемые Россией) для мировой экономики.
Широкомасштабные международные вложения во все более доступный Каспийско-Среднеазиатский регион не только помогут укрепить независимость новых государств, но и в конечном счете пойдут на пользу постимперской демократической России.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
По этой причине любое сближение с Россией по вопросу расширения НАТО не должно вести к фактическому превращению России в принимающего решения члена альянса, что тем самым принижало бы особый евроатлантический характер НАТО, в то же время низводя до положения второсортных стран вновь принятые в альянс государства. Это открыло бы для России возможность возобновить свои попытки не только вернуть утраченное влияние в Центральной Европе, но и использовать свое присутствие в НАТО для того, чтобы сыграть на американо-европейских разногласиях для ослабления роли Америки в Европе.
Кроме того, очень важно, поскольку Центральная Европа войдет в НАТО, чтобы гарантии безопасности, данные России в отношении региона, действительно были взаимными и, таким образом, взаимоуспокаивающими. Запрет на развертывание войск НАТО и ядерного оружия на территории новых членов альянса может быть важным фактором для устранения законных волнений России, однако ему должны соответствовать равноценные российские гарантии, касающиеся демилитаризации таящего в себе потенциальную угрозу выступающего района Калининграда и ограничения развертывания крупных воинских формирований вблизи границ возможных будущих членов НАТО и ЕС. В то время как все вновь обретшие независимость западные соседи России хотят иметь с ней стабильные и конструктивные отношения, факт остается фактом: они продолжают опасаться ее по исторически понятным причинам. Следовательно, появление равноправного договора НАТО/ЕС с Россией приветствовалось бы всеми европейцами как свидетельство того, что Россия наконец делает долгожданный после развала империи выбор в пользу Европы.
Этот выбор мог бы проложить путь к более широкомасштабной деятельности по укреплению статуса России и повышению уважения к ней. Формальное членство в «большой семерке» наряду с повышением роли механизма ОБСЕ (в рамках которого можно было бы создать специальный комитет по безопасности, состоящий из представителей США, России и нескольких наиболее влиятельных стран Европы) откроют возможности для конструктивного вовлечения России в процесс оформления политических границ Европы и зон ее безопасности. Наряду с финансовой помощью Запада России, параллельно с разработкой гораздо более амбициозных планов создания тесных связей России с Европой путем строительства новых сетей автомобильных и железных дорог процесс наполнения смыслом российского выбора в пользу Европы может продвинуться вперед.
Роль, которую в долгосрочном плане будет играть Россия в Евразии, в значительной степени зависит от исторического выбора, который должна сделать Россия, возможно еще в ходе нынешнего десятилетия, относительно собственного самоопределения. Даже при том, что Европа и Китай расширяют зоны своего регионального влияния, Россия несет ответственность за крупнейшую в мире долю недвижимости. Эта доля охватывает 10 часовых поясов, и ее размеры в 2 раза превышают площадь США или Китая, перекрывая в этом отношении даже расширенную Европу. Следовательно, потеря территорий не является главной проблемой для России. Скорее огромная Россия должна прямо признать и сделать нужные выводы из того факта, что и Европа, и Китай уже являются более могучими в экономическом плане и что, помимо этого, существует опасность, что Китай обойдет Россию на пути модернизации общества.
В этой ситуации российской политической верхушке следует понять, что для России задачей первостепенной важности является модернизация собственного общества, а не тщетные попытки вернуть былой статус мировой державы. Ввиду колоссальных размеров и неоднородности страны децентрализованная политическая система на основе рыночной экономики скорее всего высвободила бы творческий потенциал народа России и ее богатые природные ресурсы. В свою очередь, такая, в большей степени децентрализованная, Россия была бы не столь восприимчива к призывам объединиться в империю. России, устроенной по принципу свободной конфедерации, в которую вошли бы Европейская часть России, Сибирская республика и Дальневосточная республика, было бы легче развивать более тесные экономические связи с Европой, с новыми государствами Центральной Азии и с Востоком, что тем самым ускорило бы развитие самой России. Каждый из этих трех членов конфедерации имел бы более широкие возможности для использования местного творческого потенциала, на протяжении веков подавлявшегося тяжелой рукой московской бюрократии.
Россия с большей вероятностью предпочтет Европу возврату империи, если США успешно реализуют вторую важную часть своей стратегии в отношении России, то есть усилят преобладающие на постсоветском пространстве тенденции геополитического плюрализма. Укрепление этих тенденций уменьшит соблазн вернуться к империи. Постимперская и ориентированная на Европу Россия должна расценить предпринимаемые в этом направлении усилия как содействие в укреплении региональной стабильности и снижении опасности возникновения конфликтов на ее новых, потенциально нестабильных южных границах. Однако политика укрепления геополитического плюрализма не должна обусловливаться только наличием хороших отношений с Россией. Более того, она важна и в случае, если эти отношения не складываются, поскольку она создает барьеры для возрождения какой-либо действительно опасной российской имперской политики.
Отсюда следует, что оказание политической и экономической помощи основным вновь обретшим независимость странам является неразрывной частью более широкой евразийской стратегии. Укрепление суверенной Украины, которая в настоящее время стала считать себя государством Центральной Европы и налаживает более тесное сотрудничество с этим регионом, — крайне важный компонент этой политики, так же как и развитие более тесных связей с такими стратегически важными государствами, как Азербайджан и Узбекистан, помимо более общих усилий, направленных на открытие Средней Азии (несмотря на помехи, создаваемые Россией) для мировой экономики.
Широкомасштабные международные вложения во все более доступный Каспийско-Среднеазиатский регион не только помогут укрепить независимость новых государств, но и в конечном счете пойдут на пользу постимперской демократической России.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72