Она любила одиночество.
Скинув туфли, Джипси подошла к кромке воды и остановилась, прислушиваясь к шуму прибоя. Этот звук, однообразный и постоянный, всегда ее успокаивал. Но сегодня прибой вдруг напомнил ей о смерти. «Меня не будет, — подумалось Джипси, — уйдут и все, кто меня знал, а волны будут все так же с глухим шумом набегать на берег и откатываться прочь…»
Нахмурившись, Джипси отошла от воды под защиту скал. В нескольких футах от воды из песка торчал черный гранитный обломок фута в два высотой — любимое «место размышлений» Джипси. Вот и сейчас она уселась на камень и задумчиво подперла голову рукой.
Все мы когда-нибудь умрем…
Джипси не отличалась склонностью к самокопанию, но порой ей в голову приходили мысли, время от времени посещающие каждого человека. Зачем она живет? Чего хочет добиться в жизни? И теперь Джипси обнаружила, что такие размышления способны преподносить неприятные сюрпризы. Сейчас, например, она не видела в своей жизни никакого смысла.
Сколько раз Джипси говорила себе, что ее жизнь прекрасна и не нуждается в переменах? Сколько раз честно признавалась себе, что для счастья ей не нужно никого, кроме самой себя?
Джипси нахмурилась, глядя вдаль. Ее охватила тревога. Неужели все эти годы она провела в заблуждении? Нет. Неправда, сказала она себе. Она поступала правильно. Одиночество было ей необходимо, чтобы добиться успеха, получить известность, наконец, чтобы повзрослеть. Значит, сейчас она — взрослый человек? Да… и нет. Она стала писательницей с именем. У нее множество интересов, она легко сходится с людьми. Но еще никогда она не открывала свою душу другому.
Другому мужчине, уточнила Джипси. Она избегает всяких личных отношений. Никакой уязвимости, никакой боли…
Смятение Джипси нарастало. Кто, спрашивала она себя, ввел в обиход неписаный кодекс человеческих взаимоотношений? Кто на заре истории установил, что для того, чтобы стать взрослым, каждый из нас должен рискнуть своим сердцем?
От философских абстракций мысли Джипси перешли к вполне реальному и конкретному человеку. К Чейзу.
Джипси всегда верила — верила и сейчас, — что для счастья не нуждается ни в ком. Но что, если другой человек, появившийся в ее жизни, сделает ее еще счастливее? Однако всякая близость таит в себе риск — особенно для Джипси. Ведь с ней очень трудно, если не вовсе невозможно ужиться! Кроме того, она боялась, что не сможет жить на одном месте дольше нескольких месяцев. И все же…
Размышления Джипси были прерваны необычным звуком. Кажется… похоже на стук конских копыт. Джип-си вскочила на ноги, вышла из тени скал и взглянула на юг. Никого и ничего. Топот приближался. Джипси посмотрела в противоположную сторону.
По узкой прибрежной кромке несся галопом белый конь, словно сошедший со страниц рыцарского романа. Черное седло и уздечка с металлическими бляхами ярко сверкали в лучах солнца. Всадник уверенно держался седле.
В тот короткий миг, что оставался ей для размышлений, Джипси успела подумать, что, должно быть, попала в сказку. Или в книгу «фэнтези».
Всадник был одет в белое — белая свободная рубашка, белые брюки, белые ботинки, белые перчатки. Лицо закрыто маской. Голова повязана черным платком, из-под которого выбивается рыжая прядь.
Все это Джипси успела заметить за несколько секунд. А дальше произошло нечто неожиданное и невероятное. Джипси готова была поклясться, что такое случается только в кино. И актеры долго тренируются, прежде чем проделать такой фокус перед камерой.
Чудесный конь подскакал к Джипси и замер на полном скаку, словно изваяние — только грива трепетала на ветру. Всадник наклонился вперед.
— Что… — только и успела вымолвить Джипси.
Сильная рука взметнула ее в воздух и бросила поперек седла. Из прорезей в маске сверкнули зеленью глаза. А затем всадник поцеловал ее.
«Так и знала, что это кончится насилием», — успела подумать Джипси. Однако всадник не применял силу. Ему это было и не нужно. Он целовал Джипси нежно и бережно, словно хрупкое сокровище, и ни одна женщина не смогла бы воспротивиться такому поцелую!
Сама не понимая, что делает, Джипси протянула руку и нащупала мягкий шелк рубашки. Пальцы ее скользнули в прорезь открытого ворота, где курчавые волосы золотились на смуглой коже. Всадник крепче сжал ее в объятиях, и Джипси, прижатая к его крепким бедрам, ощутила, как он возбужден.
Весь мир летел в тартарары, и Джипси не пыталась его удерживать. Она приоткрыла губы, позволяя — или приглашая — настойчивый язык проникнуть внутрь. Огонь бежал по ее жилам и воспламенял каждую клеточку трепещущего тела. Руки незнакомца сжимали ее все крепче, крепче… и вдруг безумный поцелуй оборвался.
Джипси снова стояла на песке. Один мимолетный взгляд зеленых глаз — и всадник умчался прочь.
Джипси смотрела ему вслед, пока он не скрылся из глаз. Тогда она сделала два шага назад, ощупью нашла любимый камень и бессильно опустилась на него.
— Кто же этот таинственный незнакомец? — пробормотала она.
Джипси захихикала. Вскоре хихиканье перешло в громкий, ничем не сдерживаемый смех. Джипси хохотала до тех пор, пока у нее не заболели бока и на глаза не навернулись слезы. Никогда за всю долгую, полную приключений жизнь с ней не случалось ничего подобного!
На песке у ее ног что-то блеснуло. Джипси опустилась на колени и подняла какой-то предмет. Одно долгое мгновение она пристально разглядывала его, затем сжала в кулаке и снова расхохоталась.
На редкость злорадным смехом.
Несколько минут спустя, когда Джипси поднималась по деревянным ступеням к дому, ей пришло в голову, что Чейз очень тщательно спланировал и организовал эту сценку. Где, интересно, он достал лошадь? И откуда знал, что она пойдет на пляж? У Джипси не возникало лишь одного вопроса: зачем он все это устроил.
Ясно как дважды два: он решил доказать ей, что еще не перевелись на свете герои.
Джипси пересекла двор и остановилась у дверей дома. Плечи ее все еще вздрагивали от хохота. Это надо же — пойти на такое дурачество, чтобы привлечь внимание женщины! Непонятно, почему Чейз холост. Как его до сих пор не захомутали?
На этой мысли Джипси предпочла не задерживаться.
В холодильнике стоял галлон молока; «Мерседеса» у соседских дверей не было. Джипси улыбнулась и прошла к себе в «кабинет». Немного поколебавшись, она убрала оброненную на пляже таинственным всадником вещь на среднюю полку шкафа, отступив на шаг, полюбовалась делом рук своих, удовлетворенно кивнула и села за работу.
В этот раз работа шла на славу. Разрозненные заметки складывались в стройный сюжет, и Джипси надеялась, что с этой книгой проблем не будет. Рабочие часы Джип-си не были омрачены ничем — если не считать Корсара, решившего подремать на столе, и Буцефала, упорно стремящегося обслюнявить ей колено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37