Сразу видно — разбогател народ. В наше время полиэтиленовыми пакетами с водой бросались, а этим уже яиц не жалко.
— Бр-рр, ты меня вконец запутала. Домовята — это маленькие домовые?
— Домовята — это дети домовых. Домовые — это те, кто сам строил себе квартиры. Разве непонятно?
— Не-а, — искренне созналась Варя.
— Ну, смотри. Когда началась перестройка и все такое, у города денег на строительство нового жилья не осталось. То есть были какие-то гроши, но на них только фундамент выведешь, и все. А в очереди на улучшение жилищных условий несколько сот семей стоит. И тогда кто-то реально мудрый придумал: а пускай тот, кому жилье больше всех надо, эти дома и строит! Не поверишь: сразу же откуда-то и цемент нашелся, и блоки бетонные, и кирпич. Народ днем ходил на свою обычную работу, а вечером шел на стройку, как на вторую смену. Выходные так вообще здесь целыми семьями пахали. В итоге и дом быстро возвели, и на совесть сделали — самим же жить, не дяде чужому. Вот их и прозвали у нас домовыми, потому что сами себе дом построили. А детей соответственно домовятами кличут.
— Мерзкие детишки. Жаль, возиться неохота, а то бы лично за вихры отодрала за такие художества.
— А ты что думала, в сказку попала? — съехидничала Васька.
Варвара промолчала.
Так, в молчании, они и дотопали до здания администрации города, или по-новому мэрии. Внимание приунывшей Варвары сразу же привлекло подобие пикета около входа в здание. Три личности самой экстравагантной наружности вяло скандировали «свободу секс-меньшинствам» и размахивали одним плакатиком на троих. Судя по всему, на плакате был написан тот же самый лозунг.
— А это что такое?
— А это наши местные знаменитости. Вон, слева в брючках в обтяжку — это Еруслан. Тот самый, что на Машиного мужа глаз положил. Посередине… Хм, даже не знаю, как тебе это сказать. В общем, То Не Знаю Что. Товарищ окончательно запутался в собственной ориентации и последовательно косит то под мальчика, то под девочку, ни тем, ни этим в сущности не являясь. А вон та девица с огненной шевелюрой в старых джинсах — это наша ярая феминистка и лесбиянка Аленушка. Правда, я всерьез подозреваю, что насчет последнего определения это она на себя наговаривает. Впрочем, не мое дело. Самое пикантное во всей этой ситуации то, что Аленушка — дочь нашего мэра. Как только с отцом поругается, припирается сюда со своими дружками, чтобы еще качественнее настроение ему попортить. Будто и без нее это сделать некому.
— Идем к ним! — Варвара решительно потянула Ваську за рукав.
— Зачем это?
— Идем. Я хочу с ними поговорить.
Не дожидаясь подруги, Варвара отправилась к пикету. Ваське ничего не оставалось, кроме как последовать за ней.
— Ну, и как ваша демонстрация? Есть успехи?
Аленушка, Еруслан и ТНЗЧ удивленно переглянулись, но скандировать перестали.
— Отчего мне кажется, что все без толку, — продолжила свою речь Варвара. — И я даже знаю почему.
— Без сопливых разберемся, — фыркнула Аленушка, но Варвару это не смутило.
— Главное правило в подобных ситуациях — требовать чего-то конкретного. Ну, сами подумайте: что такое «свобода секс-меньшинств»? Как вы ее себе представляете?
Троица вновь переглянулась, но на этот раз без особой уверенности.
— Хочу общаться с друзьями, но так, чтобы ни одна сволочь при этом не могла испортить мне настроения, — жеманясь, поведал Еруслан.
— Уже горячее, — подбодрила Варвара. — А еще?
— Слушай, мелкая, либо присоединяйся, либо вали отсюда! — не выдержала Аленушка.
— Подожди, дорогая, а вдруг эта очаровательная барышня и вправду хочет нам помочь? — тронул ее за локоть Еруслан.
— Хочу и помогу, — заверила Варвара. — Значит, так, братцы кролики. Чтобы спокойно общаться с себе подобными и не нарываться на скандалы, требуется найти некое конкретное помещение, где будут проходить ваши встречи. Исходя из опыта крупных городов, могу сказать, что такие тусовки обычно проходят в барах, кафе либо ночных клубах. Значит, все, что вам требуется, — это определиться, в каком именно варианте вы планируете свои встречи. И соответственно требовать от администрации конкретных отказных, например, в виде помещения под кафе. Если сразу не получится, всегда можно зарегистрировать общественную организацию и выступать уже не просто самим по себе, а от ее лица. Забросать гневными письмами все возможные инстанции. Мол, вам же лучше, если мы не будем шокировать своим видом добропорядочных граждан, а гордо уединимся в нашем скромном ночном клубе, который вы должны нам выделить. Идея понятна?
— Устами ребенка глаголет истина, — протянул Еруслан и покосился на Аленушку.
— Да, что-то в этом есть, — нехотя признала та. — А ты как думаешь? — обратилась она к ТНЗЧ. Тот неопределенно мотнул головой.
— Ладно, была рада помочь, — сказала Варя, и тут у нее зазвонил мобильный.
Варвара поднесла трубку к уху, очень быстро закончила разговор и неожиданно попросила Ваську:
— Слушай, а пошли домой? Что-то я устала смертельно. Единственная мысль — прийти и рухнуть лицом в подушку.
— Кислорода передышала, — улыбнулась Васька. — У меня самой частенько после прогулок на реку голова кружится.
— Может быть, — согласилась Варя.
— А кто тебе звонил?
— Да Царевич мой. Рвется на свидание. А мне что-то так лениво с ним встречаться, даже описать не могу, как. Пришлось сказать, что голова болит, чтобы отвязался.
— Так ты его не любишь? — Васькиному удивлению не было предела, поскольку ей всегда казалось, что ради встречи с любимым человеком можно наплевать на любую усталость и лень, вместе взятые.
— Почему же, люблю, — пожала плечами Варя. — Но это не означает, что я должна бросаться к этому парню по первому же его зову. Так и человека испортить недолго. Возьмет и загордится, потом самой же расхлебывать придется. Нет уж, пусть привыкает, что у меня своя жизнь и мои планы запросто могут не совпадать с его. Кроме того, мне не очень понравилось, как он вел себя на последнем свидании, так что будем считать его наказанным…
В то же самое время, пока девчонки гуляли по городу и болтали о всякой важной для них ерунде, в квартире Тины разыгралась самая настоящая драма. Или мелодрама. Или комедия — смотря с какой точки зрения на это смотреть.
Началось все тривиально: со звонка. Тина искренне считала, что в собственном доме бояться ей нечего, поэтому, даже не заглянув в глазок, открыла дверь.
На пороге стоял новый русский папаша, который вчера не постеснялся при всех попытаться всучить ей взятку неведомо за что, чем смертельно оскорбил Тину. В руках этого разжиревшего типа был огромный, можно сказать, монолитный букет роз, настолько пурпурных, что в темноте подъезда они показались Тине почти черными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73