Придерживая отпавшие челюсти руками, приходим в себя и едем на площадь слушать приветствия от администрации.
Ага, а машин-то всего пять! Две Тойоты, два Уазки и одна шишига, да и та организаторов. С одной стороны непривычно, с другой обнадеживает: ситуация «отряд не заметил потери бойца» при таком раскладе просто не может случиться. Выслушав официальные напутствия, гордо выруливаем за гаишником. И не едем. Оборотень выскакивает, поправляет тягу газа. Остальные терпеливо нас ждут. Трогаемся. До выезда из города совсем чуть-чуть, но у нас опять проблемы. Оборотень хмурится. От его выражений стекла в нашей машине становятся матовыми. Подходит гаишник из машины сопровождения. Тоскливо мнется и спрашивает: у Вас надолго? А то у меня через час смена заканчивается, а вас еще из города вывести надо. Оборотень заверяет бедолагу, что как только, так сразу.
В итоге гостеприимный Мончегорск мы все-таки покидаем. Гаишник радостно разворачивается и исчезает. Тойоты и второй Уазик уезжают вперед и ждут нас где-то около Оленегорска. А мы думаем, что делать со злополучной сломанной тягой. Улыбающийся Костя достает тиски, приворачивает к бамперу шишиги и буквально минут через двадцать Оборотень с изрядным удивлением обнаруживает, что Уазка после хитрой модернизации тяги помолодела и теперь даже сто десять кило в час (по спидометру, а не по факту — см. выше) для нас не проблема. Догоняем остальных.
Первая короткая остановка около карьера. Костя говорит, что и пяти лет не прошло, как его разрыли. Масштабы увиденного впечатляют. Катящиеся внизу Белазы выглядят детскими игрушками. Первые снимки, едем дальше.
Костя обещает какой-то сюрприз. Мы беспечно киваем головами и тут обнаруживаем, что именно он имел в виду. Въезд в лес в виде крутого двухступенчатого подъема. Если первую каменно-песчаную ступеньку преодолеть «as is» совершенно реально, пусть и не сразу, то вторую довольно проблематично. Песок здесь рыхлый, машина зарывается и вязнет. Здравствуй, лебедка.
Пока мы прикидываем, за что лебедиться, Шура выходит-таки наверх без применения джиперских спассредств. Смотрим на него с легкой завистью. И на всякий случай лебедку больше не сматываем, а просто набрасываем на бампер. Мало ли чего. Резина-то у нас ярославская, даже 31 дюйма не набирает. А вдруг как засада?
Расчет оказался верным. Засады случились и довольно скоро. Лужа — не лужа, болотце — не болотце, и как в сказке три дороги. Направо поедешь — Уазик утопишь. По центру поедешь — шишига застрянет. Слева поедешь — хрен его знает, но тоже не сахар. Я на все происходящее посматриваю сверху вниз: Костя предложил покататься на крыше шестьдесят шестого. Как мне здесь нравится! Главное крепко держаться за поручень и уворачиваться от веток. Зато какой простор! Какие ощущения!
Первые потери — минус лебедка у Шуры. Штурманящий Коля не заметил, как трос свился в петлю, тот намотался на барабан и разрезал корпус. А впереди еще тот самый брод через Печу. Как-то не по себе.
К Пече подъехали в начинающиеся сумерки и уже не прекращающийся дождь. Первой брод берет шишига. Я начинаю волноваться за нашу машину. Шноркель вроде как стоит, и с пилотом полный порядок, но глубина… но камни… В итоге машину проводим вдвоем: Алена, как бывалый человек, не единожды штурмовавший Печу, говорит мне, куда надо ехать, а я передаю по рации ее слова Оборотню. Вся компания дружно дублирует ее команды на языке жестов.
Вот он миг триумфа! От силы за минуту-полторы (может, чуть больше, но мне показалось, что очень быстро) Оборотень благополучно переправляется и от радости разве что не колотит себя кулаками в грудь. Тойотам повезло чуть меньше. Богдану трудно дался выезд на берег — камни, ямы. Шуру тоже поколбасило. Второй Уазик даже не стали гонять в воду: припарковали и оставили до завтра. Почто зазря механизму мучить?
После переправы собираемся около поминального камня. Пять лет назад на этом самом месте погибли Ведерников и Щербович. Наташа кладет цветы. Молчим.
Ночевка на ягельной поляне. Дров мало, но они есть. Если бы не дождь, было бы вообще карамельно. Ребята ставят палатку-балаган, все забираемся в нее. В тесноте, да не в обиде. На ужин грибы, гречка и салат. Коллектив знакомится, чему немало способствуют сорокоградусные припасы. Костя то и дело кипятит паяльной лампой очередную порцию воды: то на чай, то посуду помыть. Сумерки переходят в полноценную ночь. Остаются самые стойкие. Оборотень надувает мой матрас, и я тоже ухожу на покой. Как же я все-таки люблю спать…
Утро. Подъем. Играет рок-н-ролл. Завтрак. Одухотворенные лица. Собираем палатку. Открываю затычку матраса, оттуда в лицо бьет концентрированный спиртовой дух. И после этого Оборотень будет утверждать, что выпил всего-то грамм двести для поддержания компании?
Переправляемся через брод в обратную сторону. Оборотень рвется в первых рядах. Решаем, что на этот раз переводить его опять будет Алена. Она, перепрыгивая с камня на камень, выбирается на середину реки. Оборотень весело ныряет в Печу, проезжает метров пять, а потом что-то происходит, и мы все понимает, что дальше он самостоятельно никуда не двинется. Алена не успела скомандовать поворот, Оборотень не успел понять, что едет в яму… В общем, рабочая ситуация. Костя разворачивает шишигу и крепит трос к нашему бамперу. Течение бьет по Уазику и потихоньку разворачивает его. Оборотень с подозрительно скорбной физиономией высовывается из машины и орет мне, что все пропало. Судя по уровню воды в салоне, я понимаю, что пропасть могло очень многое, и интересуюсь в ответ, что именно он имел в виду. Оказалось — туалетную бумагу. Это потом выяснилось, что именно ее он в последний момент, сам того не помня, перепрятал из двери в свой рюкзак. Зато вот тестеру не повезло…
Пока Оборотня спасают, Богдан и Коля ворочают камни, дабы въезд в реку дался им с минимальными потерями. В итоге Богдан проходит спокойно, Шуре же не повезло почти на самом выезде, и его тоже ждет гостеприимный трос.
По плану сегодня в Ревде ремонт второго Уазика, возможно даже замена переднего моста — он отказывается включаться. Поэтому все спокойно воспринимают то, что Оборотень должен поменять масло и фильтры, все равно вроде как ремонтный день. Шишига и второй Уазик уезжают вперед, и я вместе с ними. В качестве гида-Сусанина остается Алена.
Отъехав от ребят километров на десять, встаем на перекус. Тут-то и обнаруживается, что с передним мостом все в порядке! Недокрутили хабы, отсюда и все проблемы. Жить становится гораздо проще. Ждем вторую часть команды, изредка скрикиваясь с ними по рациям. Сибишка шипит и скворчит, укэвешка работает только в пределах пяти километров. Но данные с фронта нас не радуют, в итоге после обеда, не дождавшись ребят, разворачиваемся и едем им навстречу.
1 2 3 4 5 6 7
Ага, а машин-то всего пять! Две Тойоты, два Уазки и одна шишига, да и та организаторов. С одной стороны непривычно, с другой обнадеживает: ситуация «отряд не заметил потери бойца» при таком раскладе просто не может случиться. Выслушав официальные напутствия, гордо выруливаем за гаишником. И не едем. Оборотень выскакивает, поправляет тягу газа. Остальные терпеливо нас ждут. Трогаемся. До выезда из города совсем чуть-чуть, но у нас опять проблемы. Оборотень хмурится. От его выражений стекла в нашей машине становятся матовыми. Подходит гаишник из машины сопровождения. Тоскливо мнется и спрашивает: у Вас надолго? А то у меня через час смена заканчивается, а вас еще из города вывести надо. Оборотень заверяет бедолагу, что как только, так сразу.
В итоге гостеприимный Мончегорск мы все-таки покидаем. Гаишник радостно разворачивается и исчезает. Тойоты и второй Уазик уезжают вперед и ждут нас где-то около Оленегорска. А мы думаем, что делать со злополучной сломанной тягой. Улыбающийся Костя достает тиски, приворачивает к бамперу шишиги и буквально минут через двадцать Оборотень с изрядным удивлением обнаруживает, что Уазка после хитрой модернизации тяги помолодела и теперь даже сто десять кило в час (по спидометру, а не по факту — см. выше) для нас не проблема. Догоняем остальных.
Первая короткая остановка около карьера. Костя говорит, что и пяти лет не прошло, как его разрыли. Масштабы увиденного впечатляют. Катящиеся внизу Белазы выглядят детскими игрушками. Первые снимки, едем дальше.
Костя обещает какой-то сюрприз. Мы беспечно киваем головами и тут обнаруживаем, что именно он имел в виду. Въезд в лес в виде крутого двухступенчатого подъема. Если первую каменно-песчаную ступеньку преодолеть «as is» совершенно реально, пусть и не сразу, то вторую довольно проблематично. Песок здесь рыхлый, машина зарывается и вязнет. Здравствуй, лебедка.
Пока мы прикидываем, за что лебедиться, Шура выходит-таки наверх без применения джиперских спассредств. Смотрим на него с легкой завистью. И на всякий случай лебедку больше не сматываем, а просто набрасываем на бампер. Мало ли чего. Резина-то у нас ярославская, даже 31 дюйма не набирает. А вдруг как засада?
Расчет оказался верным. Засады случились и довольно скоро. Лужа — не лужа, болотце — не болотце, и как в сказке три дороги. Направо поедешь — Уазик утопишь. По центру поедешь — шишига застрянет. Слева поедешь — хрен его знает, но тоже не сахар. Я на все происходящее посматриваю сверху вниз: Костя предложил покататься на крыше шестьдесят шестого. Как мне здесь нравится! Главное крепко держаться за поручень и уворачиваться от веток. Зато какой простор! Какие ощущения!
Первые потери — минус лебедка у Шуры. Штурманящий Коля не заметил, как трос свился в петлю, тот намотался на барабан и разрезал корпус. А впереди еще тот самый брод через Печу. Как-то не по себе.
К Пече подъехали в начинающиеся сумерки и уже не прекращающийся дождь. Первой брод берет шишига. Я начинаю волноваться за нашу машину. Шноркель вроде как стоит, и с пилотом полный порядок, но глубина… но камни… В итоге машину проводим вдвоем: Алена, как бывалый человек, не единожды штурмовавший Печу, говорит мне, куда надо ехать, а я передаю по рации ее слова Оборотню. Вся компания дружно дублирует ее команды на языке жестов.
Вот он миг триумфа! От силы за минуту-полторы (может, чуть больше, но мне показалось, что очень быстро) Оборотень благополучно переправляется и от радости разве что не колотит себя кулаками в грудь. Тойотам повезло чуть меньше. Богдану трудно дался выезд на берег — камни, ямы. Шуру тоже поколбасило. Второй Уазик даже не стали гонять в воду: припарковали и оставили до завтра. Почто зазря механизму мучить?
После переправы собираемся около поминального камня. Пять лет назад на этом самом месте погибли Ведерников и Щербович. Наташа кладет цветы. Молчим.
Ночевка на ягельной поляне. Дров мало, но они есть. Если бы не дождь, было бы вообще карамельно. Ребята ставят палатку-балаган, все забираемся в нее. В тесноте, да не в обиде. На ужин грибы, гречка и салат. Коллектив знакомится, чему немало способствуют сорокоградусные припасы. Костя то и дело кипятит паяльной лампой очередную порцию воды: то на чай, то посуду помыть. Сумерки переходят в полноценную ночь. Остаются самые стойкие. Оборотень надувает мой матрас, и я тоже ухожу на покой. Как же я все-таки люблю спать…
Утро. Подъем. Играет рок-н-ролл. Завтрак. Одухотворенные лица. Собираем палатку. Открываю затычку матраса, оттуда в лицо бьет концентрированный спиртовой дух. И после этого Оборотень будет утверждать, что выпил всего-то грамм двести для поддержания компании?
Переправляемся через брод в обратную сторону. Оборотень рвется в первых рядах. Решаем, что на этот раз переводить его опять будет Алена. Она, перепрыгивая с камня на камень, выбирается на середину реки. Оборотень весело ныряет в Печу, проезжает метров пять, а потом что-то происходит, и мы все понимает, что дальше он самостоятельно никуда не двинется. Алена не успела скомандовать поворот, Оборотень не успел понять, что едет в яму… В общем, рабочая ситуация. Костя разворачивает шишигу и крепит трос к нашему бамперу. Течение бьет по Уазику и потихоньку разворачивает его. Оборотень с подозрительно скорбной физиономией высовывается из машины и орет мне, что все пропало. Судя по уровню воды в салоне, я понимаю, что пропасть могло очень многое, и интересуюсь в ответ, что именно он имел в виду. Оказалось — туалетную бумагу. Это потом выяснилось, что именно ее он в последний момент, сам того не помня, перепрятал из двери в свой рюкзак. Зато вот тестеру не повезло…
Пока Оборотня спасают, Богдан и Коля ворочают камни, дабы въезд в реку дался им с минимальными потерями. В итоге Богдан проходит спокойно, Шуре же не повезло почти на самом выезде, и его тоже ждет гостеприимный трос.
По плану сегодня в Ревде ремонт второго Уазика, возможно даже замена переднего моста — он отказывается включаться. Поэтому все спокойно воспринимают то, что Оборотень должен поменять масло и фильтры, все равно вроде как ремонтный день. Шишига и второй Уазик уезжают вперед, и я вместе с ними. В качестве гида-Сусанина остается Алена.
Отъехав от ребят километров на десять, встаем на перекус. Тут-то и обнаруживается, что с передним мостом все в порядке! Недокрутили хабы, отсюда и все проблемы. Жить становится гораздо проще. Ждем вторую часть команды, изредка скрикиваясь с ними по рациям. Сибишка шипит и скворчит, укэвешка работает только в пределах пяти километров. Но данные с фронта нас не радуют, в итоге после обеда, не дождавшись ребят, разворачиваемся и едем им навстречу.
1 2 3 4 5 6 7