– Признаю, я сделала много ошибок, мне есть о чем сожалеть, но даже если ты не одобряешь мои методы, ты должен будешь признать, что они сработали. Ни ты, ни твои братья не похожи на отца. И я не принуждала твою мать хранить обет молчания. Я просто ясно дала понять, что если просочится слух, что я твоя бабушка, я буду это отрицать, чтобы защитить тебя от свистопляски, которая поднимется в прессе.
Хантер понял ее доводы, но они не меняли того факта, что она лгала всем тридцать два года. И все это время частные сыщики докладывали ей о каждом шаге ее внуков.
– Почему вы так долго ждали, чтобы нам рассказать?
– Я хотела, чтобы все трое получили собственный жизненный опыт, а не унаследовали репутацию отца-плейбоя, – высказала она прагматичную мысль. – Это было бы для вас тяжкой ношей. Не говоря уж о том, как на тебе сказалось бы знание, что тебе принадлежит многомиллионный трастовый фонд и со временем ты унаследуешь солидную долю моего бизнеса.
Хантер обдумал ее слова. Знание, что в один прекрасный день он станет мультимиллионером и владельцем собственного бизнеса, было трудно переварить даже в его тридцать два года. Неизвестно, какой эффект оно произвело бы в более молодом возрасте.
Но прежде чем он это сказал, Эмеральд добавила:
– Мне было очень тяжело читать о твоих достижениях в отчетах частного сыщика. Я всегда хотела, чтобы ты рос на моих глазах и я все это видела сама. – Пожилая женщина придвинулась ближе. – Все, что я делала, я делала ради вас троих. Поверь, для меня нет ничего более ценного, чем традиционные отношения бабушки с внуками, но чтобы защитить вас, мне пришлось от этого отказаться.
Хантер подумал и понял, что хотя ему было трудно расти, не зная, кто его отец, Эмеральд приходилось труднее. Она все знала о нем и его братьях, но не могла позволить себе общаться с ними. Он сказал:
– Полагаю, все, что мы сейчас можем сделать, – это двигаться вперед.
– Правильно. Вертолетная служба "Лайф медэвак" – хороший старт для тебя, и я рассчитываю, что ты успешно справишься с задачей. – Она встала, обошла стол и поцеловала в щеку. – Тебе пора заняться тем, что ты делаешь лучше всего – водить вертолеты и помогать людям, а прошлое оставь позади, Хантер.
Глава 4
– Если я не перестану целоваться с Хантером ОБаньоном, скоро не буду проходить в дверной проем, – пробурчала Калли, засовывая в рот очередной пирожок.
Придя домой после встречи с Хантером, она прямиком пошла на кухню, надела фартук и принялась печь. Сделала пятьдесят эклеров, два противня печенья в сахаре, потом еще сковороду овсяных печений – и все никак не могла избавиться от ощущения его губ на своих губах. Теплые, напористые, очень мужские – его рот вполне можно отнести к разряду смертельного оружия. По крайней мере для нее.
Она смазывала печенья шоколадной глазурью и размышляла, почему с Хантером она теряет остатки здравого смысла. Стоит ему притронуться к ней, как она забывает обо всем.
Калли поставила сковороду в духовку и установила таймер, потом села и стала ждать, глядя в пространство невидящими глазами. Ничего странного, что женщина во втором триместре становится особенно сексуальной, но Калли не считала, что Хантер привлекает ее только по причине буйства гормонов. Стоит ему посмотреть на нее, и она трепещет, а уж если притронется, она тает в его руках, как шоколад. На Крега у нее не было такой реакции, а ведь он отец ее ребенка.
В задумчивости она не сразу услышала какой-то стук. Быстро вынув сковороду из духовки, Калли поспешила через гостиную к входной двери и увидела Хантера, сидящего на корточках перед крыльцом. Он уже заменил провалившуюся доску на новую и теперь приколачивал ее, тратя на каждый гвоздь не больше двух ударов. Бицепсы красиво натягивали рукава рубашки.
– Должно держаться, – сказал он, выпрямляясь в полный рост. – Так будет безопаснее.
Когда Калли наконец обрела дар речи, то смогла только выговорить:
– Спасибо.
Он отер пот со лба и сказал:
– Может, надо еще что-нибудь починить, пока я здесь?
– Ничего не приходит в голову. – Калли пожала плечами. – Может, зайдете, выпьете чаю со льдом?
Он улыбнулся.
– Хорошая мысль. – Хантер отнес молоток и мешочек с гвоздями в свой пикап и тут же вернулся. – В юго-западном Техасе не так влажно, как во Флориде, но жарче, чем в аду.
– Конец августа, чего вы хотите, – засмеялась Калли.
Они вошли в кухню, и она налила обоим по стакану чая со льдом.
– А я всю жизнь прожила возле залива и не привыкла к сухому воздуху.
– Слава богу, есть кондиционеры.
– Это точно. – Она с улыбкой положила руки на живот. – Никогда в жизни мне не было так жарко.
– Не удивительно, если у вас все время работает печка. – Он оглядел ряды тарелок с печеньями и пирожными.
Калли виновато улыбнулась. Она не могла ему сказать, что при одной мысли о его поцелуях на нее нападает кулинарная лихорадка.
– Что вы будете делать со всем этим богатством?
Она пожала плечами.
– В школах иногда устраивают ярмарку кондитерских изделий, я могу им пожертвовать. К тому же после рождения ребенка у меня вряд ли будет свободное время, и я замораживаю многое из того, что пеку.
– Хорошая мысль. – Он усмехнулся. – Уверен, что Кори это не одобряет.
– Да. Он все время ест и никак не может наесться. Интересно, у всех парней такой бездонный желудок?
– У многих. – Хантер взял с противня печенье в шоколаде. – Моя мама говорила, я ел все, что попадалось на глаза.
– Мне это предстоит. – Калли улыбнулась: ребенок шевельнулся в животе, как будто понимал, что говорят о нем.
– У вас будет мальчик?
– Да, так показала сонограмма.
– Когда роды?
– В самом начале года. Может, на пару недель раньше или позже.
– Значит, от Рождества до середины января. Калли подумала, что Хантер интересуется датой родов, так как ему надо будет подыскать ей замену.
– Я планирую взять отпуск в День благодарения и выйти на работу в середине февраля. Мери-Лу согласна, чтобы я брала ребенка с собой на работу, и, когда я буду вылетать по вызову, она с ним посидит. Вас это устроит?
Хантер кивнул.
– Вы уверены, что стоит работать до восьмого месяца беременности? Не хочу вас обидеть, но ведь вам будет трудно подниматься в вертолет и вылезать из него?
– Никаких обид. Я знаю, что буду очень большая. – Калли сунула противень в духовку и повернулась к нему. – Если будут проблемы, я... ой!.. уйду в отпуск раньше.
Он сделал шаг к ней.
– У вас все в порядке?
Она засмеялась.
– Ребенок шевелится. Сегодня он что-то разыгрался.
– Это больно? – В его голосе слышалось искреннее участие.
– Нет. Щекотно. Как будто бабочки порхают. Мне говорили, что позже он будет биться сильнее.
– Наверняка это сверхъестественное ощущение. – Звякнул таймер, и Хантер потянулся к горячей дверце духовки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25