Она как будто не ждала от него ничего другого.
— Значит, ты ничем не лучше любой проститутки, которая делает это за деньги, — добавила Сара.
Нэш помолчал, не сразу найдясь с ответом. Он готов был включиться в игру, но какая-то часть его сознания упорно сопротивлялась этому.
— Да, пожалуй, так оно и есть.
Как завороженный, он в ужасе следил за ее лицом. В нем не осталось ни кровинки.
“Ну вот, — подумал Нэш, — ты получила, что хотела, ты свободна”. Но он не чувствовал удовлетворения, только боль.
У нее вырвалось сдавленное рыдание, она слепо нащупала ручку двери, открыла ее, выпрыгнула из машины и побежала вверх по улице к своему дому.
Нэш заставил себя дышать ровно и медленно. На поверхность надо выплывать постепенно. Надо привыкнуть к обстановке.
Наконец он включил скорость и развернулся посреди пустынной улицы так резко, что завизжали шины.
19
Стараясь овладеть собой, ни о чем не думая, двигаясь на автопилоте, Сара вошла в дом и закрыла за собой дверь. Она остановилась, зажмурив глаза, откинув назад голову, сжимая обеими руками дверную ручку у себя за спиной.
“Нэш. Не думай о нем, совсем не думай, забудь…”
Но она не могла не думать. Она всем пожертвовала, чтобы побыть с ним, и что получила? Все оказалось ложью, притворством. Все было впустую.
“Не думай о нем”, — снова приказала она себе, понимая, что это бесполезно.
Постепенно до нее дошло, что в доме царит полная тишина.
Она в безопасности!
Хотя бы на какое-то время.
Донована нет дома. Может, он еще не вернулся из своей поездки? Да! Она уцепилась за эту мысль, как за якорь спасения. Да! Да! Может, он даже не знает о ее отлучке! Может быть…
— Сара?
Ужас железной рукой схватил ее за горло, когда откуда-то из глубины дома до нее донесся голос мужа.
“Сколько лет стукнуло твоему папаше? Кажется, у твоей сестры есть детишки? Уже большие? Одни в школу ходят?”
Она заставила себя передвигать ноги. Одну, потом другую. Шаг, потом еще один.
Было время, когда именно угрозы Донована удерживали ее рядом с ним. Но чем дальше, тем больше, к своему стыду, Сара стала замечать, что остается с ним просто потому, что не считает себя достойной лучшего. Она заслуживала все то, что он с ней делал.
Ничего страшного не случится. Она все это уже проходила раньше. Много раз. Она выдержит это снова. Часа через два все кончится, и Донован начнет к ней подлизываться. Будет разливаться соловьем, уверяя, что любит ее до безумия.
И разве может физическая боль сравниться с той, что причинили ей слова Нэша?
О боже!
“Не думай об этом. Просто не думай об этом…”
— Сара?
Выхода нет.
Голос Донована просачивался из помещения, расположенного за кухней. Сара догадалась, что он в солярии. Она медленно продвигалась вперед, еле переставляя негнущиеся ноги, словно участница похоронной процессии. По коридору. Через кухню…
Дверь, ведущая в солярий, была приотворена. Ей ударил в нос тяжелый влажный воздух, запах искусственных ароматизаторов в джакузи. Через дверь она увидела в ванне Донована.
Может, он не знает? Может, ему все равно?
— Ты позабыла о нашем свидании? — спросил он.
Взгляд Сары переместился на бутылку шампанского, стоявшую у его локтя, потом вернулся обратно к нему.
Он ждал ее. Он ее ждал.
Рядом с ведерком для льда стояли два высоких бокала для шампанского. Сара тяжело вздохнула. Ее тело медленно наливалось свинцом снизу вверх, начиная с ног.
— Иди сюда, дорогая. Сними пальто.
С привычной ловкостью, давно ставшей частью его натуры, Донован открутил с горлышка бутылки проволочную “уздечку”, тихо хлопнул пробкой, разлил пенящееся вино по бокалам и протянул один из них ей.
Сара была не в состоянии шевельнуться. Никак. Никогда. Ни за что.
Он ждал с протянутым бокалом.
“Может быть, все еще обойдется. Может быть, он не причинит мне слишком много боли, — мелькнула в ее мозгу надежда. — Двигайся. Включайся в игру”.
Каким-то непостижимым для нее образом приказ, отданный мозгом, дошел до ног. Волоча ноги, шурша подошвами туфель по облицованному плиткой полу, Сара двинулась вперед.
— Ты забыла о нашем свидании?
Высокая, тонкая ножка бокала скользнула из его пальцев ей в руку. Вино расплескалось и облило тыльную сторону ее ладони. Донован поднял свой бокал, как бы салютуя ей.
Глаза у Донована были воспалены, налиты кровью. На лице, обычно чисто выбритом, проступила щетина. Щетина виднелась даже на груди. Не отрывая глаз от Сары, он поднес свой бокал к губам и осушил его одним духом.
Сара тоже подняла свой бокал, но не смогла даже толком пригубить его.
— Сними пальто.
Она сбросила пальто движением плеч и повесила его на спинку белого ажурного стула.
Донован окинул взглядом ее одеяние, задержавшись на короткой розовой рубашонке, и она поняла свою ошибку.
— Снимай все.
Этого Сара сделать не могла. Она не могла ему позволить прикоснуться к себе. Дать себя запачкать. Осквернить.
“Беги!”
Должно быть, лицо ее выдало: Донован всегда умел угадывать ее мысли, как бы глубоко она их ни прятала. Стоило мышцам ее ног чуть напрячься при мысли о побеге, как он тут же выбросил вперед руку, и его пальцы мертвой хваткой сомкнулись у нее на лодыжке. Он с силой дернул ее на себя. Сара упала, сильно ударившись бедром о край ванны, зубы у нее лязгнули. А потом он затащил Сару в воду, и ее рубашка вздулась парусом, наполнилась водой.
Донован схватил ее за руки, его пальцы глубоко впились ей в кожу.
— Ах ты сука, — пробормотал он сквозь стиснутые зубы. — Вонючая, лживая сука. Вот оно. Началось.
— Не делай мне больно, — принялась умолять Сара. Губы у нее задрожали, на глаза навернулись слезы. — Не делай мне больно, — повторила она, ненавидя себя за то, что приходится унижаться перед ним. Она не могла совладать с собственным страхом и презирала себя за слабость. Она ненавидела себя.
Донован толкнул ее под воду. Пузырьки воздуха всплыли у нее перед глазами. Она попыталась вырваться, но он крепко держал ее.
Сара видела его искаженное бешенством лицо над поверхностью воды. Он что-то кричал ей, но она не слышала.
“Ну и пусть. Может, оно и к лучшему…” — безразлично решила она.
Донован вытащил ее.
Она вдохнула, заглатывая воду вместе с воздухом.
Он снова толкнул ее под воду.
Снова вытащил.
Воздух. Благословенный воздух.
Она забилась, выплевывая воду, втягивая воздух.
— Кто он, Сара? Кто?!
Она задыхалась, сердце заходилось в груди.
— Кто он? С кем ты была? — повторял Донован. — Скажи, и тогда, может быть, я убью тебя быстро. Кто он?
Он опять утопил ее.
Сара пыталась вырваться из его рук, но у нее ничего не получалось. Она яростно боролась в последней отчаянной попытке обрести свободу. Ей удалось ударить его коленом в пах.
Донован выругался и отпустил ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
— Значит, ты ничем не лучше любой проститутки, которая делает это за деньги, — добавила Сара.
Нэш помолчал, не сразу найдясь с ответом. Он готов был включиться в игру, но какая-то часть его сознания упорно сопротивлялась этому.
— Да, пожалуй, так оно и есть.
Как завороженный, он в ужасе следил за ее лицом. В нем не осталось ни кровинки.
“Ну вот, — подумал Нэш, — ты получила, что хотела, ты свободна”. Но он не чувствовал удовлетворения, только боль.
У нее вырвалось сдавленное рыдание, она слепо нащупала ручку двери, открыла ее, выпрыгнула из машины и побежала вверх по улице к своему дому.
Нэш заставил себя дышать ровно и медленно. На поверхность надо выплывать постепенно. Надо привыкнуть к обстановке.
Наконец он включил скорость и развернулся посреди пустынной улицы так резко, что завизжали шины.
19
Стараясь овладеть собой, ни о чем не думая, двигаясь на автопилоте, Сара вошла в дом и закрыла за собой дверь. Она остановилась, зажмурив глаза, откинув назад голову, сжимая обеими руками дверную ручку у себя за спиной.
“Нэш. Не думай о нем, совсем не думай, забудь…”
Но она не могла не думать. Она всем пожертвовала, чтобы побыть с ним, и что получила? Все оказалось ложью, притворством. Все было впустую.
“Не думай о нем”, — снова приказала она себе, понимая, что это бесполезно.
Постепенно до нее дошло, что в доме царит полная тишина.
Она в безопасности!
Хотя бы на какое-то время.
Донована нет дома. Может, он еще не вернулся из своей поездки? Да! Она уцепилась за эту мысль, как за якорь спасения. Да! Да! Может, он даже не знает о ее отлучке! Может быть…
— Сара?
Ужас железной рукой схватил ее за горло, когда откуда-то из глубины дома до нее донесся голос мужа.
“Сколько лет стукнуло твоему папаше? Кажется, у твоей сестры есть детишки? Уже большие? Одни в школу ходят?”
Она заставила себя передвигать ноги. Одну, потом другую. Шаг, потом еще один.
Было время, когда именно угрозы Донована удерживали ее рядом с ним. Но чем дальше, тем больше, к своему стыду, Сара стала замечать, что остается с ним просто потому, что не считает себя достойной лучшего. Она заслуживала все то, что он с ней делал.
Ничего страшного не случится. Она все это уже проходила раньше. Много раз. Она выдержит это снова. Часа через два все кончится, и Донован начнет к ней подлизываться. Будет разливаться соловьем, уверяя, что любит ее до безумия.
И разве может физическая боль сравниться с той, что причинили ей слова Нэша?
О боже!
“Не думай об этом. Просто не думай об этом…”
— Сара?
Выхода нет.
Голос Донована просачивался из помещения, расположенного за кухней. Сара догадалась, что он в солярии. Она медленно продвигалась вперед, еле переставляя негнущиеся ноги, словно участница похоронной процессии. По коридору. Через кухню…
Дверь, ведущая в солярий, была приотворена. Ей ударил в нос тяжелый влажный воздух, запах искусственных ароматизаторов в джакузи. Через дверь она увидела в ванне Донована.
Может, он не знает? Может, ему все равно?
— Ты позабыла о нашем свидании? — спросил он.
Взгляд Сары переместился на бутылку шампанского, стоявшую у его локтя, потом вернулся обратно к нему.
Он ждал ее. Он ее ждал.
Рядом с ведерком для льда стояли два высоких бокала для шампанского. Сара тяжело вздохнула. Ее тело медленно наливалось свинцом снизу вверх, начиная с ног.
— Иди сюда, дорогая. Сними пальто.
С привычной ловкостью, давно ставшей частью его натуры, Донован открутил с горлышка бутылки проволочную “уздечку”, тихо хлопнул пробкой, разлил пенящееся вино по бокалам и протянул один из них ей.
Сара была не в состоянии шевельнуться. Никак. Никогда. Ни за что.
Он ждал с протянутым бокалом.
“Может быть, все еще обойдется. Может быть, он не причинит мне слишком много боли, — мелькнула в ее мозгу надежда. — Двигайся. Включайся в игру”.
Каким-то непостижимым для нее образом приказ, отданный мозгом, дошел до ног. Волоча ноги, шурша подошвами туфель по облицованному плиткой полу, Сара двинулась вперед.
— Ты забыла о нашем свидании?
Высокая, тонкая ножка бокала скользнула из его пальцев ей в руку. Вино расплескалось и облило тыльную сторону ее ладони. Донован поднял свой бокал, как бы салютуя ей.
Глаза у Донована были воспалены, налиты кровью. На лице, обычно чисто выбритом, проступила щетина. Щетина виднелась даже на груди. Не отрывая глаз от Сары, он поднес свой бокал к губам и осушил его одним духом.
Сара тоже подняла свой бокал, но не смогла даже толком пригубить его.
— Сними пальто.
Она сбросила пальто движением плеч и повесила его на спинку белого ажурного стула.
Донован окинул взглядом ее одеяние, задержавшись на короткой розовой рубашонке, и она поняла свою ошибку.
— Снимай все.
Этого Сара сделать не могла. Она не могла ему позволить прикоснуться к себе. Дать себя запачкать. Осквернить.
“Беги!”
Должно быть, лицо ее выдало: Донован всегда умел угадывать ее мысли, как бы глубоко она их ни прятала. Стоило мышцам ее ног чуть напрячься при мысли о побеге, как он тут же выбросил вперед руку, и его пальцы мертвой хваткой сомкнулись у нее на лодыжке. Он с силой дернул ее на себя. Сара упала, сильно ударившись бедром о край ванны, зубы у нее лязгнули. А потом он затащил Сару в воду, и ее рубашка вздулась парусом, наполнилась водой.
Донован схватил ее за руки, его пальцы глубоко впились ей в кожу.
— Ах ты сука, — пробормотал он сквозь стиснутые зубы. — Вонючая, лживая сука. Вот оно. Началось.
— Не делай мне больно, — принялась умолять Сара. Губы у нее задрожали, на глаза навернулись слезы. — Не делай мне больно, — повторила она, ненавидя себя за то, что приходится унижаться перед ним. Она не могла совладать с собственным страхом и презирала себя за слабость. Она ненавидела себя.
Донован толкнул ее под воду. Пузырьки воздуха всплыли у нее перед глазами. Она попыталась вырваться, но он крепко держал ее.
Сара видела его искаженное бешенством лицо над поверхностью воды. Он что-то кричал ей, но она не слышала.
“Ну и пусть. Может, оно и к лучшему…” — безразлично решила она.
Донован вытащил ее.
Она вдохнула, заглатывая воду вместе с воздухом.
Он снова толкнул ее под воду.
Снова вытащил.
Воздух. Благословенный воздух.
Она забилась, выплевывая воду, втягивая воздух.
— Кто он, Сара? Кто?!
Она задыхалась, сердце заходилось в груди.
— Кто он? С кем ты была? — повторял Донован. — Скажи, и тогда, может быть, я убью тебя быстро. Кто он?
Он опять утопил ее.
Сара пыталась вырваться из его рук, но у нее ничего не получалось. Она яростно боролась в последней отчаянной попытке обрести свободу. Ей удалось ударить его коленом в пах.
Донован выругался и отпустил ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77