– Товарищи. После нас там, в туалете, осталось немного воды на полу…
– Ничего, ничего, – перебил его один из охранников. – Сейчас уборщица приберет.
– Алена! – громко крикнул второй охранник, и дверь, на которой не было букв, приоткрылась. В проеме показалась голова, покрытая длинными, явно крашенными в каштановый цвет волосами, хотя, возможно, это был и парик. Обильно напудренное лицо, голубые тени на веках и ярко-красная помада на губах. Алена, оказалась мужчиной.
– Что, голубчики? – произнес он тонким, писклявым голоском.
– Убери там за мальчиками, – попросил охранник.
Алена посмотрел на «близнецов» и, улыбнувшись, скрылся за дверью. Уже через пару секунд он вышел, держа в руках ведро и швабру.
– За такими очаровашками вычищу все, что натворят. – Уборщик, одетый в обыкновенный рабочий синий халат прошел мимо удивленного Григория и спокойного как всегда Винпулькера. Открыв дверь в туалет и увидев залитый грязью и водой пол, Алена улыбнулся во весь рот, показывая белоснежные зубы.
– Ух, проказники, – произнес он, шутливо грозя указательным пальцем, и скрылся.
– У этого парня явно не все в порядке с ориентацией, – тихо сказал Орлов и направился в зал.
Винпулькер догнал его и спросил:
– С какой ориентацией?
– Давай вмажем по пивку и я тебе расскажу. Ужасно хочется пиво, наверное, устал. Завалился бы спать где-нибудь.
«Близнецы» прошли в обеденный зал. В самом центре располагался круглый бар, так что можно было подойти к нему с любой стороны. Под потолком висели многочисленные, разных размеров шары, покрытые осколками зеркал. Лучи света, попадающие на них, отражались роем бликов, разбегающихся по помещению. Возле стен по всему периметру устроились столики. Там, где сидели немногочисленные посетители, горели свечи. Тихо играла лирическая музыка, зал пребывал в полумраке.
Григорий с Винпулькером обошли пятачок бара и заняли место так, чтобы находиться подальше от дверей, но в то же время видеть всех входящих. Официант появился сразу и бесшумно. Он как бы возник из темноты, и сразу же вспыхнула спичка в его руке. Толстой свече, которую он зажег, изготовители придали форму фаллоса. Вылит был «член» из красного парафина.
– Что-то не в порядке со всем этим клубом, – произнес Сэмплер, когда официант оставил на столе две красные папки-меню, с изображением на них серпа и молота, после чего удалился.
Глаза уже привыкли к полумраку и Григорий обнаружил, что все посетители кафе сидят парами, и пары эти состоят только из мужчин. Вообще во всем помещении присутствия женщин он не обнаружил.
– Да тут, похоже, все с ненормальной ориентацией. Красные коммунисты с голубыми предпочтениями. Такого я еще не видел и, пожалуй, даже не слышал.
– Ты хотел мне объяснить, что такое ненормальная ориентация?
– Да, да, сейчас. Дай приду в себя. Надо оценить обстановку.
Орлов поднял руку, и гарсон не заставил себя ждать.
– Что-то уже выбрали? Будете заказывать? – спросил он.
– Для начала два фужера пива, светлого и недорогого. Если есть, то отечественного.
– «Красный восток» подойдет?
– Кто производит?
– Вы не знаете? Казанский пивзавод, – удивленно ответил официант.
– Знаю, знаю. Подойдет, – быстро ответил Григорий, чтобы не вызывать лишних подозрений, хотя своим внешним видом он с двойником давно их уже выказал.
– И еще, если можно, шашлык из свинины и салат из свежих овощей. Все в двух экземплярах.
– Хлеб?
– Да, кусочков десять и глубокую чашечку с майонезом. И еще скажите, сколько это все будет стоить. У нас не так много денег.
– Поверьте мне, в нашем заведении все по ценам времен развитого социализма, с небольшой индексацией, конечно. То, что вы заказали, обойдется вам примерно в сто с небольшим рублей. Счет я вам принесу, когда будете уходить.
– Спасибо большое и постарайтесь принести все побыстрее, хотя бы пиво. – Орлов произнес это слабым, усталым голосом.
Гарсон наклонил голову, подтверждая заказ, и быстро удалился.
– Так вот, – начал объяснять Винпулькеру Григорий. – В нашем мире люди, да и животные, делятся на два пола. Мужской и женский. Когда мужчины спариваются с женщинами, рождаются дети. Таким образом продолжается род человеческий. Сидящие тут люди – мужчины, и они спариваются между собой. Детей от этого не будет. Такие люди имеют неправильную ориентацию. Их называют гомосексуалистами, в просторечие голубыми, гомиками или педиками. Понятно?
– А зачем они это делают? Им что, женщин не хватает? Они не могут их найти? – спросил Винпулькер.
– Хватает, но вот хочется им мужиков и все тут. Понимай как хочешь. Многие говорят, что, возможно, они ошибка природы, а по-моему, так голубым просто заняться больше нечем. Ведь некоторые из них спят как с женщинами, так и с мужчинами, и никакая природа не мешает. В общем, не мое это дело. У меня, боже упаси, никогда не было желаний переспать с мужиком, даже наоборот, одна мысль об этом вызывает отвращение. А у вас на планете нет таких вот противоречий?
– Нет, такое я не встречал. У нас мужчина может иметь несколько законных жен, а может даже и не жениться. Женские особи откладывают от десяти до двадцати яиц. Потом появляются маленькие мимики. Зачем спариваться с мужчиной, если от этого нет маленьких мимиков? Если просто для удовольствия, то для этого у нас достаточно женских особей.
– Теперь я понимаю, почему ты тринадцатый. Сколько детей у твоего отца?
– Тринадцать. И по традиции сын, вылупившийся последним, становится первым в очереди за титул Императора.
– То есть ты еще и первый наследник престола?
– Да.
– А если у твоего отца будет еще несколько жен? Кто же тогда займет трон?
– По закону, у Императора может быть только одна жена и сколько угодно удовлетворяющих женщин, которые не имеют права иметь детей от Императора. Потому что история показала, что за трон борется много наследников, обычно это происходит какими-нибудь запрещенными методами, хотим мы этого или нет. Сам понимаешь, каждый хочет стать Императором, и чем больше наследников, тем больше интриг, а если их будет слишком много, то может разразиться и война. А это недопустимо. Мне кажется, что мое похищение как раз связано с борьбой за престол. Кто-то из моих братьев решил избавиться от меня. Особым уважением среди родственников я никогда не пользовался. Кстати, закон об одноженстве, это единственный запрет, который налагается на Императоров. В остальном ему предоставляется делать все, что захочется. И поверь мне, у моего отца есть такие возможности, которые тебе и не снились.
– Охотно верю, – ответил Григорий.
Рядом со столом появился официант и, ничего не говоря, поставил перед «близнецами» два высоких бокала с янтарного цвета напитком, блюдце с мелко нарезанными кусочками белого хлеба и пару тарелок с салатом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80