Его копье лишь скользнуло по моему щиту, а мой удар чувствительно потряс его. И хотя Волшебный щит сделал все как надо — принял удар в самую середину, рассчитал выгоднейший угол встречи и развернулся на этот угол, — мой противник понял, что пассивной защитой бой не выиграешь. Поэтому в третьей атаке он почти не прятался и сумел нанести страшный удар. Впечатление было такое, словно мне по голове ударили кузнечным молотом. На какие-то секунды я потерял сознание. Потом я все же открыл глаза, перед которыми плавали бесчисленные белые мухи, и совсем рядом со своим лицом, за прозрачной броней забрала, увидел траву, только она была почему-то не зеленой, а черной. В голове звенело и гудело. “Почему трава? Почему черная трава?” — подумал я с трудом и попытался упереться в землю руками. Но руки мои куда-то провалились, не встретив опоры, и тогда я понял, что это вовсе не трава, а грива Баязета, что я по-прежнему в седле и, значит, бой не кончен. Секундой позже я понял, что ошибся, — в руках у меня не было ни копья, ни щита, я был обезоружен и, следовательно, побежден.
Публика на трибунах неистовствовала — рев толпы постепенно дошел до моего сознания. Баязет стоял напротив наших ворот, они были распахнуты, и оттуда бежал ко мне Пашка Гусев, махал руками и что-то орал, а за ним бежал доктор с чемоданчиком и еще какие-то люди.
— Да не нужен мне врач, — пробормотал я, словно кто-то мог меня услышать, и повернул Баязета, чтобы поздравить противника. Но поздравлять было некого — рыцарь Леопарда сидел на траве, рядом с воткнувшимся в землю копьем, которое еще раскачивалось, и какими-то очень неуверенными движениями пытался открыть забрало. Неподалеку трусила его лошадь, а из противоположных ворот тоже бежал человек с чемоданчиком.
Глава 2. Секретное письмо
— Нет, ты положительно сумасшедший! — уверял меня Гусев. — Тебе дают в руки самую современную технику, а ты пользуешься ею, как дубиной!
Мой тренер, конечно, мог теперь волноваться сколько угодно. Он только сейчас узнал, что в последней атаке я выключил копье и бил просто по корпусу, чтобы поставить Волшебный щит в самое неэффективное для защиты положение.
— А по-моему, Алексей прав, — возразила Тина. — Рыцарский бой должен быть честным, без всякой автоматики. Если у одного копье, то и у другого тоже, а не самонаводящийся кибернетический агрегат.
— Практически силы бойцов равны, — сказал я. — Щит прекрасно закрывает от любого удара.
— То-то твой противник летел сегодня вверх тормашками вместе со своим Волшебным щитом, — настаивала Тина.
— Так я же выключил копье! Так что у рыцаря Леопарда были все преимущества: он мог попасть куда угодно, а я — только в его щит.
— Очередная глупость — этот щит, — рассердилась Тина. — Вот и поделом ему. Надо надеяться на себя, а не на автоматику. Следует потребовать, чтобы Олимпийский комитет запретил эти дурацкие выдумки.
Кожа у Тины была смуглая, глаза огромные. Я вдруг заметил, что, рассердившись, она— удивительно хорошеет. Странно, сколько времени работаем вместе, а я только недавно понял, что она прехорошенькая девушка. Я вдруг позавидовал рыжему, вихрастому Гусеву, который сидит с ней рядом, разглагольствует о пользе автоматического оружия, а сам держит ее за руку. Нет, уже не держит — отпустил. Опять взял. Ах, дьявол! Да какое мне дело, жмет он ручку моей аспирантке или нет!
Я повернулся к бабушке, которая только что внесла ароматный пирог собственного изготовления, и потребовал:
— Бабуся, садись! Дай нам самим похозяйничать!
Моей бабушке недавно исполнилось восемьдесят лет, она была доктором технических наук и магистром Кулинарной академии. Она изобретала всяческие вкусные блюда для домашних автокухонь и очень любила ругать эти блюда, потому что признавала лишь пищу, приготовленную собственными руками.
Своих родителей я почти не помнил — мне было семь лет, когда они погибли при испытании системы внепространственной связи. Вошли в передающую ВП-кабину, а в приемной не появились. С тех пор бабушка заменила мне отца и мать — сама поила и кормила меня, сама выбирала мне одежду, помогала разбираться в школьных задачах, считая, что она делает это лучше, чем обучающие машины. Все эти годы мы жили вместе, и я так привык к ее уютной квартире, что не менял жилища и в шумные студенческие годы, и даже теперь, когда стал профессором и всемирно известным спортсменом.
Кроме кулинарных обязанностей, у бабушки была масса других занятий. Ее постоянно привлекали к работе в многочисленных комиссиях и советах. За последние годы она инспектировала Службу погоды, работала в Экологическом совете, в Комиссии по правонарушениям — увы, иногда случалось и такое. Однажды, она исчезла на полгода — улетела куда-то на край Галактики, где на недавно заселенной планете вдруг вспыхнула гражданская война… О том, что она там делала, бабушка рассказывать не любила. “Люди во все века хотели как можно больше хлеба и зрелищ, — сказала она в ответ на мои расспросы. — Они там увлеклись зрелищами, а про то, что людям нужен хлеб, позабыли”. — “А ты?” — “Я обеспечила их хлебом — на самое первое время. Дальше они должны управиться сами”.
Еще она работала в Воспитательном совете, в Комиссии по освоению спутников Юпитера и даже делала что-то в Совете безопасности.
Уследить за всеми ее занятиями я не успевал — у меня самого времени постоянно не хватало, и сегодняшний день был довольно редким исключением.
— За победу! — провозгласил Гусев, когда все расселись и бокалы были наполнены шампанским. Мы выпили за мою победу, потом за бабушку, за диссертацию Тины и ее отпуск в Гималаях, за то, чтобы Гусев стал тренером олимпийского чемпиона. Потом Павел включил экран, сунул в гнездо стержень с видеозаписью, и я смог увидеть свой бой глазами зрителя. До этого момента я был, пожалуй, единственным на планете, кто не видел, как закончился бой, — я знал только его результат.
Стоп-кадр помог рассмотреть в подробностях, как виртуозно работал Волшебным щитом рыцарь Леопарда — включал его в самый последний миг, когда мое копье было буквально в нескольких сантиметрах, и это позволило ему нанести мне два прицельных удара. Второй из них мог оказаться роковым, если бы я не упредил противника. Мой удар был беспощаден — только сейчас, глядя на стереоэкран, я понял это. Он был рассчитан до сантиметра, и никакой трижды Волшебный щит не мог спасти рыцаря Леопарда от натиска шестисот килограммов брони и мускулов.
— И все же удался эксперимент или нет? — спросил Гусев. — Что мы будем докладывать?
Я пожал плечами. Волшебное копье было опытным образцом, существовавшим пока в единственном экземпляре, и нам с рыцарем Леопарда было поручено проверить его в бою.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41