Мэри хмыкнула скептически: для этого достаточно было лечь в постель. Порознь, естественно.
— На твоем месте я не бросалась бы такими словами, — сказала она. — Толика раздражения — и мир того и гляди начнет тормозить.
Сейчас они могли говорить свободно: Фил был, естественно, в рубке управления, Фарид пошел на бак, а Люся спустилась вниз посмотреть каюты.
— Я более чем уверен, — улыбнулся он, — чтобы затормозить мир, какой-то толики мало. И, если даже свихнуться от раздражения, вряд ли у меня одного что-нибудь получится.
— Такое впечатление, что ты этого и добиваешься — чтобы мы свихнулись хором.
Гений удивленно повел взглядом окрест:
— Тебе не нравится?..
Нежная бирюза поднялась от моря, смешалась с небом и затопила пространство — она была осязаема, ее хотелось глотать, в надежде наполниться ею по самую маковку
— В это время хорошо купаться с борта, — сказал он. — Отлично снимает напряжение.
— Это точно, — раздался позади голос Фарида.
— А я плавать не умею… — это к ним присоединилась Люся.
Конечно же, потом они купались. Наплававшись, валялись на полотенцах и пили наколдованный Фаридом коктейль, удивительный не столько по вкусу, как по цветовой гамме — от глубоко-синей на дне до бледно-голубой сверху, под цвет моря.
— За снег посреди лета! — произнес Гений тост и тихо пояснил, чокаясь с Мэри: — Твой снег.
— Пойти, что ли, еще искупаться… — она поднялась, потянулась, глядя сверху вниз на Гения: — Составишь компанию?
Они спустились в воду.
— Этот снег мог с тем же успехом быть твоим, — сказала она.
Он фыркнул отрицательно:
— Я не настолько романтик: я жаждал простого дождя. А ты сотворила настоящее чудо, — он подплыл к ней лицом к лицу: — Будь поаккуратнее — ты, кажется, становишься волшебницей.
Это не звучало комплиментом.
— Если так, значит — злой волшебницей.
— Разве ты зла?..
Она видела близко его удивительные глаза — наверное, он бы сейчас ее обнял. И, пожалуй, она бы не возражала, но обниматься в воде стоит, только имея под ногами дно или надев акваланги. Но тогда возникает проблема с поцелуями.
Мэри перевернулась на спину — крупинка хаоса, обнятая со всех сторон невыразимым совершенством. Человек создан лишь для того, чтобы было кому взглянуть на это, замереть в истоме и ахнуть, затаив дыхание…
— Поправь меня, если не так, но, по-моему, добрые чудеса должны твориться силой любви… — ей всегда претило изрекать банальности. «Силой любви!» Какие-то сопли в сиропе. Мэри поморщилась и сказала: — Ну, или чего-то к ней близкого. Но уж никак не раздражения!
— Какая разница, — Гений гипотетически' махнул рукой и тоже лег на спину. — Ведь это только средство.
— Самое страшное средство, — сказала она, имея в виду не раздражение как таковое, а конечно же, Хаос.
— Мы же не собираемся скитаться по мирам, — ей показалось, что он улыбается, — творя чудеса и сея Хаос. Нам бы только понять, как достигнуть с его помощью определенной цели. Единственной. А потом все встанет на свои места.
Мэри грустно глядела в небо.
— Этому что-то мешает, — сказала она. — Возможно, мы сами и есть средство — для Хаоса?.. Его рабы, а не хозяева. Поэтому у злой волшебницы хватает сил только на какую-то ерунду, вроде снега…
— Эй, ребята, вы там еще долго?! — закричал с катера Фил. — Подгребайте, а то десерта не достанется!
— …А просто, просто спасти человека, которому почему-то не суждено жить, — у меня уже не получается. Это вызывает во мне не раздражение, а боль, страх… Горечь…
— Погоди, — прервал Гений, поняв, что она готова расплакаться. — Раздражение — это только крючок, и на самом деле даже неважно, чем оно вызвано. Желание — червяк, наживка.
— Ты хочешь сказать… — Мэри резко перевернулась в воде, — раздражился…
— На что угодно, — подсказал он.
— …И желай?
— Ну, примерно так. Но это еще требует проверки…
Мэри нахмурилась и явно сосредоточилась, плавно разводя под водой руками.
Гений сделал резкий гребок назад — кроме него раздражаться тут было не на кого, — затем еще и еще один, тем не менее, не отрывая от нее глаз. Рискуя, между прочим, и всерьез рискуя, стать первой жертвой эксперимента по рациональному использованию Хаоса.
Мэри вдруг дернулась и словно в испуге выпростала из воды правую руку. В ней была зажата небольшая рыба, похожая на леща, переливающаяся золотыми чешуйками в мягкой предвечерней синеве. Она не билась, но, как и положено рыбе, извлеченной из воды, судорожно открывала рот. Над водой раздались едва слышные сиплые звуки:
— Чего тебе надобно?..
Гений закашлялся, кажется, глотнув воды: наверное, забыл шевелить руками или слишком широко открыл рот.
Несколько секунд Мэри глядела на свой улов вытаращенными глазами. Потом сказала:
— Хочу спасти Фила! — и отбросила рыбку, как если бы та ее укусила.
— Зря, — сказал Гений. — По-моему, полагается три желания.
— Вот и загадывал бы, — сердито буркнула Мэри и, развернувшись, поплыла к катеру.
— Признайся, ты этого ожидала? — спросил Гений, нагоняя. — Мне почему-то кажется, что нет.
Мэри, не отвечая и даже не оборачиваясь, стала взбираться на борт. Эпизод с золотой рыбкой казался явной и почему-то оскорбительной нелепицей. Для грядущего спасения Фила требовалось предпринимать что-то конкретное: в первую очередь не мешало бы узнать, откуда ему может грозить опасность. А в том, что она над ним уже нависла, у нее не было ни малейших сомнений.
Фил подал ей сверху руку и вытянул на палубу.
— Филипп, скажи, — начала она, в то время как он накидывал на ее плечи полотенце, — ты собираешься ставить какой-то трюк?
— Разумеется, и не один, — улыбнулся он. — А зачем я, по-твоему, сюда приехал?
— Будешь использовать эту старую машину? — прощупывала почву Мэри, размышляя — много ли будет толку, если она угонит эту развалюху?
— Использую конечно, и по ходу надо будет что-то сбросить в море с крутого обрыва.
— Без водителя, конечно? — памятуя об упавшем вертолете, Мэри всерьез опасалась, что именно Фил каким-то случайным образом окажется в этот момент за рулем.
— Ну почему же без? — сказал он, не подозревая, как напугали собеседницу эти его слова, но пояснения позволили перевести дух: — В салон мы посадим чучело злодея. Не сразу, конечно — сначала…
Его прервала неслышно подошедшая Люся — приблизившись, она обняла его за шею.
— Фил, кончай о работе, а?.. Мы ведь собрались отдохнуть. Понимаешь, Свет, стоит упустить момент — и ты его уже ни за что не остановишь. А где Геннадий? — спросила она: так они звали Гения. — Решил еще поплавать?
— Да нет, он, кажется… — Мэри оглянулась и осеклась: Гения действительно рядом не было. Она даже хотела поглядеть за борт, но в это время из рубки донесся голос Фарада:
— Ребята!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74